(Как мы уже упоминали (гл. 3,5), задолго до этого, 1110 тлн в этих же местах, возможно, поселились лудиты-симиты (в Библии сыны Луда, сына Сима). Поэтому не исключено, что в странах Лувии к III тыс. до н.э. сформировались две общины симитская (лудиты) и прохамитская (финикийцы с союзниками). По крайней мере дальнейшие события в Эгеиде косвенно свидетельствуют об этом. Но более вероятно, что Луд попал в список сыновей Сима в качестве топонима Лувии или более поздней Ливии (гл. 4).)
Часть мигрантов, достигнув Галикарнаса, остановилась; затем, от острова к острову, с помощью критских пеласгов, она перебралась вместе со своими стадами по островной дуге на Крит. Отсюда т. н. «неолитические земледельцы и скотоводы» J1, J2, G2, R1 и др. продолжат свой путь в Европу, начатый ещё первой волной мигрантов около 98 тлн:
«Культура неолита проникла в Европу из Анатолии (по другому мнению с Ближнего Востока по морю, через греческие острова. Все животные и растения, которых разводили европейцы неолита, были одомашнены на западе Азии. За 2500 лет (с 6,5 тыс. до 4 тыс. до н.э.) носители новой культуры заселили практически всю Европу» [В: Неолит Европы].
Между тем первая группа продолжила свое движение, оставив на Крите финикийцев-мицраимян, которые должны были наладить связи со своими сородичами, ушедшими в Египет. Крит по замыслу жрецов-левантов (а именно они спланировали, а затем и координировали северный (эгейский) и южный (египетский) походы финикийцев с союзниками) должен был стать связующим звеном в возрождаемом ими союзе стран Восточного Средиземноморья Первого времени. Она (группа) переселилась на полуостров Пелопоннес, где финикийцы, народ моря, обосновался в Арголиде, изобилующий укрытыми заливами и бухтами, удобными для создания портов, а хурриты привычно поселились в гористой и лесистой Аркадии, пригодной для скотоводства и земледелия и металлургии.
В этой связи упомянутый выше спор античных авторов о локализации родины пеласгов в Аркадии или Арголиде несколько неуместен: и те и другие и правы и неправы: поселились пришельцы (а это и были первые континентальные ПЕЛАСГИ) сразу в двух этих соседних областях, но родина их осталась много южнее.
Однако планам по воссозданию упомянутого союза не суждено было сбыться. Вмешались симиты, пришедшие из Месопотамии в «свой» Египет, доставшийся им при распределении ноитами земель для расселения (гл. 3). То, что они увидели в Египте, не могло им понравиться: пришлые из Ханаана финикийцы-мицраимяне с амореями создали царство (мы называем его Мицраим или ПротоЕгипет) в Дельте и были близки к завершению его экспансии в Долину. Исход симито-хамитской войны в Египте решили шумеры-симиты, многим финикийцам и амореям пришлось вернуться в Ханаан, на руины сожженных шумерами городов (гл. 6,7). Не случайно время 5,2 тлн называют самым тяжелым в истории финикийцев [11.15].
Эхо войны услышали и в Эгеиде. Некоторые эгейские мигранты вернулись в Ханаан и Северную Сирию, приняли участие в возрождении Финикии: восстановлении Библа и Угарита, в строительстве Сидона, Тира, Акко и других городов. Примерно в это же время археологи отмечают оживление торговых, культурных и иных обменов (включая частичную миграцию) пеласгийских городов Крита и восточного побережья Балкан с лувийскими городами западного побережья Анатолии. На острове появились карийцы, ликийцы и др.
(Примечательно, что на Крит переселялись в основном симитские общины лувийских стран, потомки лудитов; возможно, это происходило под давление прибывших сюда позднее хаттов, хурритов и амореев.)
Несколько позже случилось ключевое событие для Крита, будущей Греции и Европы в целом: 4,54,4 тлн на острове высадились египтяне-симиты, выходцы из Шумера, активные участники проекта создания Мемориала Левантийской цивилизации Первого времени (строители пирамид), вынужденные покинуть Египет по политическим причинам в связи с переходом власти в Египте от симитов к хамитам (см. гл. 9). До 2000 г. до н.э. они адаптировались на острове: строили «ранние дворцы» (пеласги этим не увлекались) и поселения вокруг них, проводили землеустроительные работы, разводили скот и адаптировали свою письменность к новым реальностям. Неудивительно, что «критские иероглифы аналогичны египетским».
Около 4,0 тлн в связи с новой сильной засухой («событие 4,2 тлн» или Бонда 3 В3 [Q: 4,2-kiloyear Event; В: Циклы Бонда]) на Крите появились мигранты второй волны из Левантийского союза.
Затем, 3,93,7 тлн, на Крите оказались и шумеры-иссинцы. Случилось это в ходе войны шумеров города Иссин с амореями города Ларсы, поражение шумеров в которой открыло путь к созданию аморейской Вавилонии (см. гл. 10). Вспомним и то, что основавшие династический Египет симиты были шумерами, победившими мицраимян-хамитов в симито-хамитской войне в начале III тыс. до н.э. (см. гл. 6). (Так что М. Поуп с коллегами имел все основания усмотреть «шумерский след в символах критской письменности». Равно, как и И. Дьяконов свою дошумерскую (ноитскую) «банановость минойского языка». )
С прибытием на Крит египтян с шумерами и финикийцев с хурритами начинается новая эпоха в истории Эгеиды эпоха великой Минойской цивилизации (Миноя) «цивилизации дворцов» [11.16; В: Минойская цивилизация]. Именно они, шумеро-египетские (в первую очередь) и финикийско-хурритские критяне, стали её создателями, а не подтягиваемые «не мытьем так катаньем» рядом историков версии о строителях-европейцах Миноя из Подунавья, или Северного Причерноморья, или, на худой конец, из индоевропейской Западной Анатолии.
Напомним, что открывший Миной А. Эванс считал, что у него египетские и финикийские корни, чему прямо отвечает наша теория; но он «ошибался», и его поправили современные спецы-грантоеды, получившие заказ: «Первая европейская цивилизация должна быть построены европейцами, в крайнем случае индоевропейцами». Заказ исполнят, можно не сомневаться. При этом, что интересно, спецы эти допускают малоазийское происхождения критян-минойцев, поскольку ошибочно считают тех индоевропейцами.
(Следует заметить, что за подозрение лингвистов и историков в причастности к индоевропейцам народов ряда стран Анатолии и Эгеиды (Лувии, Хатти, Митанни, Пеласгии и др.) ответственность несут хурриты основные разносчики т.н. «индоевропейского субстрата» [В: Субстрат (лингвистика)], занесённого на Переднеазиатское нагорье «ариями» и «эрбинами», носителями гаплогрупп R1a и R1b соответственно, в ходе их миграций из Центральной Азии на Ближний Восток и в Европу [11.16].)
Интересно, что античные авторы отмечали присутствие на Крите, в других областях Эгеиды и других народов, среди которых они выделяли один, в чем-то похожий на пеласгов, но отличный от них. Это ЛЕЛЕГИ [В: Лелеги]; этноним этот также был связан с аистами или журавлями:
« пеласгов называли пеласгами потому, что это был кочевой народ, который подобно аисту перелетал с места на место. На греческом языке аист это «пеларг», и, как утверждают античные авторы, именно от этого слова и происходит этноним пеласги. Название второго по частоте упоминаний до-греческого народа, лелегов, очень сходно со словом «лелек» что тоже означает аист Остается неясным, почему древнегреческие авторы не высказали подобной гипотезы (о кочевом народе авт.) и о лелегах также, так как на греческом аисты это также и «лелеки», в дополнение к уже упомянутым «пеларгам» [11.2; 11.3].
Лелеги прилетели на Крит из Египта, уверял Павсаний: «Если спуститься с акрополя (Мегар авт.), то у моря есть могильный памятник Лелега, о котором передают, что он царствовал здесь, прибыв из Египта, и что он был сыном Посейдона и Лидии, дочери Эпафа (сын Зевса и Ио, царь Египта авт.)» (Павсаний. Описание Эллады. I,44.5). О том же говорит долина реки Стримон, что на границе современных Греции и Болгарии; её болотистые топи, с весны по осень каждого года населяемые знаменитыми стримонийскими серыми журавлями, прилетающими с дельты теплого Нила после зимовки, привлекали сюда ностальгирующих лелегов. Сам Стримон за его разливы, несущие на поля плодоносный ил, нередко называли «маленьким Нилом» [В: Струма (река)].
Итак, античные авторы выделяли два догреческих народа, пеласгов и лелегов. Сходство второго с первым подчеркивали этнонимами, происходящими от слова «аист», различие отсутствием утверждений, что лелеги, как и пеласги, «кочевой народ». Видно, знали, что прилетели эти «аисты» из разных мест. Кроме того, есть упоминания, что из догреческих народов именно лелеги поддерживали наиболее тесные связи с египтянами. Но лелегов греческие авторы выделяли не всегда: этноним «пеласги», кроме обозначения конкретного народа, носил у них и зонтичный характер. Под «зонт» попадали собственно пеласги, лелеги и все пеласгийские народы.
Отсюда (и из других данных) напрашивается вывод: пеласги и лелеги это разные догреческие народы, видимо, внесшие наибольший вклад в развитие греческой цивилизации. Появились они в Эгеиде, скорее всего, в разное время (пеласги практические автохтоны Эгеиды, о лелегах такого не говорили), в тесных связях замечены не были. Наше мнение: пеласги и лелеги это догреческие народы финикийско-хурритского и шумеро-египетского происхождения соответственно. Первые пришли в Эгеиду где-то 8,0 тлн, около 4,0 тлн к ним присоединились финикийские и хурритские мигранты второй волны; вторые 4,5 тлн (египтяне), к которым 3,8 тлн присоединились шумеры. Оба народа (пеласги и лелеги) исчезли с исторической арены 3,33,2 тлн в связи и во время т.н. «бронзового коллапса».
Как сосуществовали лелеги с пеласгами? Судя по данным, собранным и обработанным С. Дардой [11.2; 11.3], проживали они, в основном, раздельно. Когда так не получалось, например, на Крите, жили мирно до поры до времени, потом хватались за мечи и лабрисы (критская двойная секира) и гоняли друг друга в «домах двойного топора» (минойских дворцах-лабиринтах). (Что взять мицраимяне-хамиты и египтяне-симиты, «высокие отношения» (со времен Первой симито-хамитской войны в Египте).) С другой стороны, ну, прирежут-порежут кого, не много, одного-двух, а потом снова тихие, снова спокойные (прямо по А. Райкину).
Так и жили пеласги с лелегами на Крите, вполне себе мирно. Во всяком случае, отмечается любопытная особенность критских дворцов: они не имели оборонительных стен. Учитывая, что критяне царили на море, где, наверное, и не было других флотов, отсутствие стен означает только одно: на острове не было серьезной вражды. Видимо, все изменилось с прибытием последних групп мигрантов: стало тесно. Участились стычки за и так небольшие ресурсы острова, наметилась поляризация критского населения, сложились две общины с пеласгами и лелегами во главе.
Затем примерно 3,7 тлн случилась межобщинная Критская симито-хамитская война, верх в которой, как и в Египте в свое время, одержали симиты: они крепче стояли на земле (но уступали хамитам в море). Кроме того, к ним примкнули многочисленные критские карийцы с ликийцами, имевшие, возможно, симитское корни и мигрировавшие на остров из Малой Азии в III II тыс. до н.э. (см. выше; гл. 3,5). Ранние дворцы, как и многие поселения, были разрушены, что подтверждают современные археологи. Пеласги, финикийцы и хурриты были вынуждены покинуть остров. Большая часть из них переселилась на Пелопоннес, где построила новые города: Микены, Тиринф, Пилос и др. Теперь дворцы правителей находились в мощных цитаделях, города и поселения были обнесены стенами с «пеласгической» кладкой. Позже историки сочтут это новой культурой (даже цивилизацией) и назовут её МИКЕНСКОЙ.
Другая часть хамито-хурритской общины, включая финикийский род кадмейцев (см. ниже), отправилась в симитский Египет, чтобы отомстить, пограбить, а если получится, то и захватить страну или, по крайней мере, Дельту. Рассчитывали они на участие в экспедиции касситов с их супер оружием боевыми колесницами на конной тяге. Расчет этот оправдался, нам эта коалиция известна как ГИКСОСЫ (гл. 9).
11.2. МИНОЙ И МИКЕНЫ
Заметим, что до прибытия «строителей пирамид» на Крит никто в Эгеиде, включая пеласгов, ни дворцов, ни храмов не строил. Хотя пеласги были мастерами монументального строительства, но строили они в основном крепости и крепостные стены, применяя т.н. «мегалитическую» или «циклопическую» каменную кладку, которую и много позже греки называли «пеласгической»: «Впоследствии пеласгическими стали называть и древнейшие стены в Аргосе (акрополь Лариса авт.), Микенах (акрополь с Львиными воротами авт.), Тиринфе (акрополь «крепкостенный» по Гомеру- авт.), Коринфе (акрополь Акрокоринф авт.), Фивах (акрополь Кадмея авт.), Афинах (акрополь Пеласгикон авт.)» и др. городах [В: Пеласги]. По преданию пеласги же выстроили неприступные стены цитадели Трои (Илиона). Но все перечисленные строения относятся к более позднему времени и к другой цивилизации МИКЕНСКОЙ.
Примечательно, что «след» подобных строений отыскался в Восточном Индостане (крепость Голконда в современном штате Телингана (Андхра-Прадеш)), в Северо-Западном Индостане (цитадели городов Мохенджо-Даро, Хараппа) [11.18] и на дне Камбейского залива (цитадели затонувших городов) [11.19], т.е. в древнейшей Камбейской и в Индской цивилизациях, на путях миграции ноитов (см. гл. 3).
А что же знаменитые МИНОЙСКИЕ дворцы? Есть ли что-то подобное и более раннее в Древнем мире? Да, есть. Приведем краткое описание дворцов Кносса, Малии, Феста, Закроса, имеющих идентичную планировку: " Коридоры и комнаты этих (многоярусных авт.) построек порой примыкают вплотную друг к другу, создавая целый лабиринт, окружающий неширокие улицы и площади» [11.16]. «Дворцовые комплексы имели очень сложную внутреннюю планировку помещений, огромное количество лестниц и переходов Особенно богатым убранством отличались входные части зданий и лестницы в окружении стройных колонн» [11.20].
Ба, да ведь это точное описание легендарного египетского Лабиринта, создание которого мы связали с Имхотепом, самым известным зодчим эпохи строительства пирамид (гл. 8). И далее в [11.16]: «Они стали многофункциональными городами, совмещающими в себе функции жилых построек, кладовых, общественных зданий и даже построек культового значения центральный двор использовался для состязаний с быками и, возможно, для проведения ритуалов и празднеств. Само расположение центрального двора говорит о его сакральном значении». Но ведь так застраивались центры городов Шумера, вокруг зиккуратов [11.21; 11.22; гл. 5), Индской цивилизации (Мохенджо-Даро, Хараппа и др.) [11.23; 11.24] и ушедшей под воду цивилизации Камбейского залива [11.19]. Шумеры-иссинцы принесли эти архитектурные традиции на Крит.
Минойская цивилизация, как известно, просуществовала недолго. Считается, что она пала с приходом на Крит ахейцев где-то 3,53,4 тлн. Но кто унаследовал ее замечательные достижения в архитектуре и строительстве? Микены? Сомнительно: «В отличие от раскошных, свободно стоящих построек Крита, поселения Микена являются грамотно продуманными и прекрасно укрепленными крепостями Крепостные стены сооружались (в ряде случаев авт.) из каменных блоков, пригнанных друг к другу так плотно, что создавалось полное впечатление монолитной поверхности (т.н. «полигональная» кладка, в которой, как и в «циклопической», мастерами были пеласги авт.). Однако общие черты в архитектуре Крита и Микен ВСЁ ЖЕ присутствуют (кто бы сомневался авт.) [11.20]. «Размеры цитаделей отличались монументальностью: стены были (как правило авт.) построены из необработанных глыб, достигающих в некоторых случаях веса до 12 тонн (а вот и «циклопическая» или «пеласгическая» кладка авт.) [В: Микенская цивилизация].
Нет, в поисках преемников минойских зодчих смотреть надо не на север, а на юго-восток. Как нам представляется, после падения Миноя или еще раньше, около 3,6 тлн, после Минойского извержения и воцарения в Египте фараонов-симитов XVIII династии, часть зодчих-минойцев возвратилась на родину, где продолжили возводить прекрасные дворцы и храмы, с учетом египетских традиций и реалий, разумеется. Скоро здесь поднимутся величественные храмы Карнаки и Луксора