Лео выгнул брови.
Я не гадаю, а знаю точно. Ты хочешь все контролировать, что неудивительно, учитывая обстоятельства. Однако нам подвластно очень мало, мы просто листья, которые уносит потоком жизни. Наша цель не сражаться с ним, а стать единым с тем, что назначил нам Бог. Ты можешь контролировать лишь свою способность любить и благодарить его за эту жизнь и цель.
Он хотел уйти, но я схватила его за руку.
Как ты выжил?
Моя задача не выполнена, и Бог вернул меня обратно.
В совершенно новом теле, которое выглядит точно таким же, как предыдущее.
Учитывая, что вы сделали с предыдущим, вряд ли оно может быть точно таким же.
Он говорил любезно, но во мне шевельнулся стыд. Птафа переступил с ноги на ногу.
Как ты можешь знать, что мы сделали? спросила я, вызывающе глядя ему в глаза.
Душа покидает тело не сразу. За его улыбкой промелькнула боль. У человека бывает достаточно времени, чтобы узнать свою судьбу. Прожить ее. Но, в отличие от отрезанной головы, которую я с гордостью показывал твоему другу, я бы с радостью никогда больше не видел этого тела.
От его боли мой стыд стал еще глубже, но я нахмурилась, чтобы не выдать этого. Что бы мы ни сделали, он не заслуживал ни раскаяния, ни извинений. Этот человек сбил Раха с пути. Он собьет с пути всех нас.
Я бы с радостью никогда больше тебя не видела.
Мы намеренно не стали отрезать ему голову, чтобы он не смог переродиться, но вот он здесь, улыбается мне в пыльном коридоре поместья неподалеку от Когахейры.
Это печально, поскольку мне нравится твое общество, ответил он. И мне еще многое нужно сделать, чтобы завершить свою миссию.
Он хотел уйти, но я схватила его за грудки и дернула обратно.
Не знаю, что ты задумал, прошипела я ему в лицо, не знаю, зачем ты воскрес, но, если причинишь вред кому-то из моих людей, если задуришь Гидеону голову так же, как Раху, я проверю, сколько у твоего проклятого бога припасено для тебя тел, понял меня?
Он не дрогнул, и от одного этого мне захотелось его ударить.
Да. Я понимаю намного больше, чем ты, достаточно, чтобы предупредить тебя будь осторожней с угрозами.
Или что? фыркнула я. Убьешь меня?
Конечно, нет. Бог призывает меня не к этому. Я набожный человек, капитан, и не желаю никому зла. Но не все мои единоверцы обладают таким же характером. Я готов умереть за свою веру, а другие готовы за нее убивать, и они повсюду. Даже там, он обвел рукой пустой коридор, где тяжелые балки давили не меньше, чем темные облака снаружи, где этого меньше всего ждешь.
Я сжала кулак покрепче.
Это угроза?
Ткань ворота врезалась ему в шею, но Лео лишь недоверчиво распахнул глаза.
Нет! Нет, вовсе нет. Это лишь предупреждение, чтобы ты случайно не разозлила людей, которые считают, что за меня можно убить.
Презрительно фыркнув, я выпустила его, и он едва не упал на Птафу.
Я тебя не боюсь.
Хорошо. Я бы хотел быть твоим другом, а не врагом, Дишива. Наверное, я здесь единственный человек, кто скучает по Раху так же, как ты.
Я почувствовала, как внимательно наблюдают за нами Клинки, снова фыркнула и махнула им идти вперед.
Пошли, найдем какое-нибудь место, куда засунуть это тело.
* * *
Когда все наконец как-то устроилось, Гидеон созвал собрание в своем новом императорском зале. Меня поразило, что среди нас оказались и кисианцы. Разглядывая присутствовавших, я напомнила себе, что они теперь часть нашего будущего.
Кроме меня и Гидеона в зале находилось еще десять левантийцев, и, кажется, кисианцев это тревожило. Многие поглядывали на наших капитанов, будто ожидая нападения. Здесь были капитаны от каждого изгнанного гурта: Атум эЯровен, мой Первый Клинок, Йисс энОхт, прожившая здесь почти столько же, сколько Гидеон, и яростно ему преданная, спокойно-хмурые Менесор эКара и Тага энОкча, новички Бан эБеджути и Лина энИнжит, Дхамара эШет, как и многие левантийцы названная в честь известной детской сказки, и Лашак эНамалака, с которой мы постепенно подружились во время пути. Она слегка улыбнулась, выражая нашу общую неловкость.
Ни Сетта, ни Йитти, а значит, за Торинов будет говорить сам Гидеон. Нас дополняли два переводчика, у обоих были длинные волосы, но лишь один выглядел достаточно молодо для этого. Ошар эТорин, видимо, был самым молодым из тех, кого изгнали с Гидеоном, на его подбородке лишь слегка пробивался мягкий пушок, в то время как Матсимелар эТорин мог похвастаться густой щетиной. В отличие от большинства Клинков, он был щуплый. Годы, проведенные за изучением слов, не помогли ему нарастить мышцы.
Оба переводчика выглядели напряженно. Как и пятеро присоединившихся к нам кисианцев. У каждого из них имелась какая-нибудь разновидность лохматой бородки, длинных завязанных сзади волос, ярких дорогих шелков и горделивого вида. Я знала по имени только одного человека в двухслойном синем одеянии, с безмятежным лицом державшего руки сцепленными за спиной. Это был дядя госпожи Сичи, светлейший Бахайн, наш самый сильный союзник.
Человек, которого не стоило злить.
Выйдя в центр, Гидеон раскинул руки и улыбнулся, заговорив сначала на кисианском, затем на левантийском.
Добро пожаловать на первый объединенный совет Левантийской Кисии. Работая вместе как Ладонь, мы построим новую империю для всех нас. День был долгим, поэтому мы обсудим на совете наши ближайшие планы. Он мягко выделил слово «наши» и оглядел присутствовавших. Для левантийцев непривычно держать совет стоя, и, глядя на переминавшихся кисианцев, я задалась вопросом, как обычно проводят встречи они и не пытается ли Гидеон найти нечто среднее. Когда он начал следующее предложение, на левантийском, я уже была в этом уверена. Он балансировал на очень тонкой грани.
Во-первых, должен вам сообщить, что императрица Мико до сих пор не найдена.
После того как Гидеон повторил это на кисианском, в круг вышел светлейший Бахайн и заговорил, по-прежнему держа руки за спиной, будто опасаясь, что жестикуляция выдаст какие-то его тайны. Матсимелар начал переводить со своего места в углу комнаты.
Полностью обыскав город, мы не нашли и следа ее, что стало было неожиданно, молодой человек откашлялся, учитывая стражу на воротах. Однако в городе есть туннели, и она могла выбраться переодетой. Несмотря ни на что, мы ее найдем.
Почему так важно ее найти? спросил мой Первый Клинок в своей обычной спокойной манере.
Ошар перевел это на кисианский, но прежде чем закончил, на Яровена хмуро посмотрела Йисс энОхт.
Потому что трон только один, и мы хотим, чтобы наш император продолжил сидеть на нем, по возможности не сражаясь.
Ошар указал на нее, чтобы обозначить говорившего, и начал переводить. Йисс ощетинилась, но такова ныне была цена общения.
И что случится, когда ее найдут? спросила Лашак, и вперед выступил кисианец, стоявший рядом со светлейшим Бахайном. Его одеяние, в остальном похожее на другие, доходило только до колен, открывая свободные штаны. Вместо обычного кушака он носил пояс с мечом из хорошей стали.
Проще всего было бы убить ее, как любого свергнутого правителя, произнес он устами Матсимелара. Похоже, Матсимелару полагалось переводить с кисианского на левантийский, а Ошару наоборот. Но в случае с императрицей Мико есть смысл правильно выдать ее замуж.
Она стала бы идеальной женой для императора, сказал еще один кисианец с противоположной стороны круга. Кисия издавна закрепляла новые союзы политическими браками.
Едва закончился перевод, как перед ним уже стоял светлейший Бахайн.
Да, но ты забыл, что император Гидеон женится на моей племяннице, госпоже Сичи, именно по этой причине. Тем не менее для императрицы Мико можно найти применение. Он повернулся и оглядел круг собравшихся. И мы ее найдем. Я достаточно знаю о тех, у кого она могла бы укрыться, так что это лишь вопрос времени. Более серьезную опасность представляет мальчишка к югу от реки, называющий себя наследником императора Кина. Похоже, ему присягнула южная армия.
Я слышал об этом, произнес кисианец, которого я про себя стала называть Штаны, положив ладонь на рукоять меча. Принц Дзай. События, происходившие в Мейляне перед падением города, не совсем ясны, но, насколько я могу судить, это правда. Мальчишка действительно внебрачный сын старого императора.
Перевод завершился под всеобщее бормотание, несколько левантийских капитанов обменялись недоверчивыми взглядами.
Хотите сказать, что этот человек не император, а сын императора? хмуро спросила Тага энОкча.
Светлейший Бахайн слегка поклонился ей.
Это одно и то же, капитан. Права на императорский трон обычно передаются от отца к сыну, эта традиция нарушается лишь завоеванием.
Какой глупый способ выбирать предводителя.
Исходя из того, что нам известно, с какой вероятностью он нападет на нас? вмешался Гидеон прежде, чем Ошар успел перевести колкость.
Продолжая наигранно улыбаться, светлейший Бахайн покачал головой.
Мы мало знаем о нем, ваше величество. Похоже, он еще ребенок, и потому вряд ли распоряжается самостоятельно, но кто имеет на него наибольшее влияние, сказать сложно.
В любом случае вряд ли нападение случится раньше, чем растает снег, заметил Штаны, продолжая держать руку на рукояти меча. В такую погоду сражаться трудно, а они сейчас в безопасности к югу от Цыцы.
Мальчишка, фыркнула Тага.
Ошар мудро решил не переводить ее слова, но кисианцы все равно нахмурились.
Мальчишка на другой стороне реки не должен сейчас нас беспокоить, сказал Гидеон. В отличие от чилтейцев, которые находятся на этой стороне.
При упоминании чилтейцев все левантийские капитаны слегка напряглись, будто готовясь к бою, а Лашак даже схватилась за одну свою саблю.
Они должны заплатить за то, что сделали с нами.
Светлейший Бахайн снова шагнул вперед, смыкая круг чуть плотнее.
Мы разрушили все вспомогательные лагеря чилтейцев, сказал он через Матсимелара. Глаза юноши заблестели. Чилтейцев больше нет в Кисии к югу от Коя, который они продолжают удерживать, и атаковать город было бы неразумно.
Тогда мы нападем на их города.
Слова Лашак встретили одобрительным гулом, но ничто не могло поколебать чувство превосходства светлейшего Бахайна.
Нападете на их города? Вы оставите в покое претендента на трон к югу от реки, но пересечете границу, чтобы напасть на другую страну?
Мальчишка за рекой ничего нам не сделал, выпрямилась Лашак. В отличие от чилтейцев.
Разве вам недостаточно целого города мертвых чилтейских солдат? усмехнулся светлейший Бахайн, взглядом приглашая кисианцев присоединиться к веселью.
Но даже если бы они рассмеялись, Лашак уже скопировала его движение и вышла в круг.
Мы знаем, как устроены города-государства. Не солдаты принимают решения и отдают приказы, а богачи, сидящие по домам в своих роскошных одеждах. Она ткнула пальцем в Бахайна. Вот кому я хочу отомстить тем, кто наблюдал за нашим прибытием на здешние берега и увидел в нас лишь ресурс, которым можно воспользоваться.
Не дрогнув, светлейший Бахайн спокойно ответил:
Вполне возможно, что так оно и есть, но в сезон снега много не повоюешь, и сейчас не лучшее время начинать войну с чилтейцами.
А разве мы уже не воюем? впервые вступил в разговор капитан Менесор эКара.
Светлейший Бахайн что-то ответил, но перевод утонул в вихре яростных одобрительных возгласов, Ошар не поспевал за капитанами. Кисианцы переводили взгляды с одного сердитого лица на другое и, не добившись ничего вразумительного от Ошара, уставились на императора. Слабая надежда, которую я лелеяла с самого прибытия, угасла. Мы нуждались в кисианцах даже больше, чем они в нас, но как нам тут строить свой дом, как править, если язык стал таким серьезным препятствием на пути к взаимопониманию? Во всей Когахейре лишь четверо левантийцев говорят по-кисиански. Если с ними что-то случится, трудности станут непреодолимыми.
Однако не было времени как следует обдумать эту пугающую перспективу шум в комнате усиливался.
Да, но долгую войну, левантийскую, а не короткую стычку, переводил Матсимелар расстроенному Бахайну.
Мы страдали от рук чилтейцев, пока вы отсиживались, рявкнула Тага.
Именно! Наши люди умирали из-за ваших амбиций, бросила в лицо Бахайну Лашак.
Как и наши! огрызнулся он.
Но у них был выбор.
Ошару и Матсимелару приходилось перекрикивать нарастающий шум.
Если ждать, пока мы станем сильнее, они тоже станут сильнее.
Дожди ничто по сравнению с приближающимся снегом!
Вы правда хотите дождаться, пока они атакуют нас первыми?
Гидеон молча наблюдал, по очереди поворачиваясь к говорящим. Кому-то это могло показаться равнодушием или любовью к хаосу, но его внимательный взгляд из-под сдвинутых вместе густых бровей был взглядом охотника, выжидающего нужный момент для удара.
Йисс единственная из всех ничего не сказала, и я вдвойне порадовалась, что стою в стороне, когда к ней повернулась Лашак.
Ты все время молчала, Йисс. Только не говори, что согласна оставить наших врагов в покое.
Я намерена довериться решениям нашего императора. Он пробыл здесь дольше всех и привел нас сюда.
Лашак побагровела, сжав кулаки, а все взгляды обратились к Гидеону.
Он наконец вышел в центр круга и раскинул руки.
Я благодарен вам за искренность, с которой вы высказали свое мнение, сказал он, обращаясь скорее к нам, чем к кисианцам. Мы дорого заплатили за то, чтобы оказаться здесь. Если хотим удержать эту землю, если хотим отомстить тем, кто использовал нас, нужно перестроиться. Нарастить силы. Я разделяю ваше стремление уничтожить тех, кто повинен в наших страданиях, но мы должны сделать это, когда будем готовы, когда погода будет для нас привычной, когда у нас будет время составить план, который приведет к их полному поражению. Несмотря на все страдания и боль, нам всегда была присуща осторожность, поскольку мы должны думать не только о себе, но и о своих гуртах. Теперь мы все гуртовщики и старейшины должны прежде всего выжить.
Когда он закончил говорить, даже кисианцы повернулись к нему, будто подсолнухи к солнцу. Сдержанная, трогательная манера речи пробудила во всех гордость. Я уже видела, как она действует на левантийцев, но не ожидала обнаружить то же выражение на лицах людей, чья жизнь, язык и культура так отличались от наших.
Утром я выступлю перед всеми, продолжил Гидеон после короткой паузы, Ошар лишь немного отставал от него. Так каждый сможет услышать о наших планах из первых рук и понять причины моего решения.
Он легонько вздохнул.
Если кто-то хочет продолжить обсуждение этого конкретного решения, полагаю, будет лучше сделать это наедине. И, надеюсь, в следующий раз мы сможем вести себя более организованно, хотя бы ради удобства наших переводчиков.
Это был знак, что встреча окончена, и я удивилась, насколько легко кисианцы, при всем их уважении к Гидеону, позволили отделаться от себя. Возможно, они просто получили то, что хотели, в то время как некоторые из левантийских капитанов выглядели неубежденными. Но Гидеон уже вышел из круга, и им ничего не осталось, как сделать прощальный жест и покинуть зал вместе с кланяющимися кисианцами.
Пользуясь положением начальника императорской стражи, я осталась, когда зал опустел. Гидеон не пошевелился.
Ну что, Дишива, сказал он, когда мы остались наедине, не оборачиваясь и глядя в пол. Я нас всех опозорил?
Нет, ваше величество.
Он повернулся, скривив губы в улыбке.
Из твоих уст этот титул звучит так странно.
Произносить его тоже странно, но ты хорошо справляешься. Похоже, даже кисианцам ты нравишься. Но я беспокоюсь.