Мылись в бане до восхода солнца, говоря, что и ворон перед этим днем купает детей своих Всходя на полок, приговаривали: «Хрещеный на полок, нехрещеный с полка». Выходя из бани, оставляли на полке ведро воды и веник для «хозяина» (байника) и, перекрестившись, произносили: «Тебе, баня, на стоянье, а нам на здоровье!»
С развитием оккультных традиций, к концу XIX в., распространилось и спиритическое («spiritus» дух) гадание на блюдечке. На бумаге по кругу выписывали буквы, на блюдце или стаканчике отмечали точку. Блюдце переворачивали, ставили в центр, клали кончики пальцев на край и вызывали духа, обычно какого-нибудь государственного деятеля, философа или короля, скажем, Наполеона или Аристотеля. Ответы его читались в движении отмеченной точки по буквам. Ночью, при свечах, в жутковатой обстановке сеанса, при дрожащих руках присутствующих и опытном ведущем (медиуме) дух вызывался несложно. Но, к сожалению, он никогда не знал больше, чем сами присутствующие, и в ответах был примитивен. Первая буква обусловливала вторую, первые две третью и так далее. Впрочем, в современных беседах с духами (фактически, с самими собой) пытаются применить «модернизацию», подсоединяя к блюдцу провод от электросети. Уверяют, что духи сразу становятся гораздо разговорчивее.
В русской же деревне гадание считалось греховным делом, после которого следовали очищение святой водой, исповедь и причащение. Чтобы яснее представить, какую роль вообще имели гадания в повседневной крестьянской жизни и каким образом выглядели «настоящие гадания», поговорим подробнее о святках тех днях в году, когда нечистая сила особенно охотно делилась знанием будущего с желающими знать таковое сельчанами.
Зимние святки
В чашу с чистою водой Клали перстень золотой, Серьги изумрудны, Расстилали белый плат И над чашей пели в лад Песенки подблюдны.
В. А. Жуковский
Святки считались молодежным праздником, отмечались по всей Руси и обычно вечером или ночью: день отводился для повседневной работы, а с наступлением темноты крестьяне откладывали дела и совершали обряды. Запрет на вечернюю работу касался всех, его нарушителям выказывалось неодобрение всем деревенским обществом. Считали, что работающего в святки накажет Бог: у человека, который в святочные вечера плетет лапти, скот будет кривой, а у шьющего одежду он ослепнет. Тот же, кто занимается в святки изготовлением обручей, коромысел, полозьев для саней, не получит приплода скота.
Святочный цикл воспринимался как пограничный между старым и новым солнечным годом, как «плохое время», своего рода безвременье. Старый год уходил, а новый только начинался, будущее казалось темным и непонятным. Верили, что в это время на земле появлялись души умерших, а нечисть становилась особенно опасной, так как граница между миром людей и враждебным им миром нечистой силы была размыта. Представления о «плохом» времени нашли отражение в названии «страшная неделя» применительно ко второй половине святок; первая ее половина, которая начиналась Рождеством Христовым, называлась святой неделей.
Языческие представления соединились с христианскими: в легендах рассказывалось, что Бог открыл врата ада, чтобы бесы и черти тоже могли попраздновать Рождество.
«Игумены и попы възбраняют вам от игрищ неподобных диавольских, от плескания; зане тая игрища неподобственная, еллиньская суть». Даже хлопание (удары) в ладоши церковь, таким образом, рассматривала как «эллинские» и тем самым «сатанинские» развлечения.
Святки были насыщены различного рода обрядами, магическими действиями, запретами, гаданиями. Самым ярким обрядовым действием было колядование театрализованное зрелище, сопровождавшееся пением песен-пожеланий, величаний хозяевам. Колядовали обычно в ночь на Рождество, на Васильев день, в Крещенский сочельник. Молодежь устраивала игрища, на которые приглашались парни и девушки из других деревень. Развлечения и игры этого периода носили ярко выраженный эротический характер. Кроме того, в Крещение в больших селах проходили смотры невест, то есть показ девушек брачного возраста в преддверии следующего за святками месяца сватовства и свадеб.
«В семый четверок по пасце собираются жены и девицы под березы и, поклоняясь березам, учнут песни сатанинские, приплетая, пети и длан- ми плескати и всяко бесятся». Иначе говоря, в женско-девичьи обряды троицко-семицкого цикла («завивания березки»), судя по текстам XVII в., входило хлопание в ладоши, сопровождаемое озвучиванием текста (исполнением песен). Таким образом, даже современные девичьи игры с хлопками, возможно, «коренятся» в летних языческих обрядах, где обычными (если не главными) участниками являлись девушки.