Сколько у нас осталось людей? раздражённо выкрикнула она, пытаясь перекрыть своим звонким голосом шумный спор.
Старейшины дружно смолкли и уставились на неё, как на заморскую диковинку. Они напрочь забыли о её присутствии, и теперь удивлялись, как она вообще осмелилась вмешаться в мужские дела.
Я спросила, сколько у нас осталось людей, упрямо повторила Вея, обводя присутствующих гневным взглядом. Это простой вопрос. Кто-нибудь из вас в состоянии на него ответить? Колдунов вы посчитали, а остальных? Нет? Никто не удосужился? Тогда давайте, я сделаю это за вас. Четыре дня назад население Акильфадии насчитывало девятьсот сорок два человека это пятьсот одиннадцать мужчин и четыреста тридцать одна женщина разных возрастов. У нас было четыреста двадцать воинов в возрасте от шестнадцати до шестидесяти лет. Они все мужчины, поскольку хвататься за оружие не бабское дело. Остальные пятьсот двадцать два человека это женщины, дети и беспомощные старики. За четыре дня мы потеряли сорок воинов из замка, включая моих отца и брата. В трёх уничтоженных северных селениях, которые у нас, как вам известно, самые крупные, проживало триста шестьдесят четыре человека, а в живых там осталось всего одиннадцать душ. Воины погибли все, а их на это число приходилось двести двадцать три. Что получается в остатке? Сто пятьдесят семь воинов и И триста девяносто два человека, не способных держать в руках оружие. Итого пятьсот сорок девять человек. И это я ещё хутора не посчитала, из которых до сих пор нет никаких вестей. Можно смело сбросить со счетов ещё сотню жителей. Нас осталось меньше половины от того, что было. Воинов чуть больше ста человек, а остальные женщины и дети. Из четырнадцати колдунов, о которых вы говорите, пятеро ещё даже ходить не умеют, а колдовать не может никто, потому что чёрные драконы в таком количестве уничтожили здесь почти всю магию. Вы даже об этом не захотели подумать, потому что боитесь, что новый глава клана, которого пришлёт Эгдан, лишит вас власти и права что-то решать. В Акильфадии не будет нового вождя, потому что здесь никто не выживет этого вы ещё не поняли? Между первыми налётами было два полных дня, и сейчас у нас пока ещё есть время собрать людей и спрятать их в горных пещерах, куда драконы не суются. Хотите бунтовать и требовать свободы? Вперёд! А я, глупая женщина, пойду спасать тех, за кого должны отвечать именно вы. Кажется, я слышала, что кто-то из вас разделяет моё мнение? Или мне всё-таки показалось?
Я разделяю, встал со своего места за большим столом старейшина самого дальнего северного селения, до которого драконы добраться пока ещё не успели.
Отлично! кивнула Вея. Хоть у кого-то здесь жажда власти не разъела разум окончательно. Идём, Грэн. У нас мало времени и много работы.
Мужчины наконец-то начали приходить в себя после её гневной речи, но, кажется, сути так и не уловили.
Из замка уводи кого хочешь, а командовать в наших селениях тебе права никто не давал, подал голос один из тех, кто остался сидеть за столом.
Я даю ей это право как старейшина всего Севера, потому что трое из нас уже не могут сказать своё слово, вмешался Грэн. За мной четыре голоса против ваших четырёх.
Я поддерживаю. Пять против трёх, а это большинство, встал Элеот, который отвечал за большое поселение близ замка и несколько хуторов на прилегающих территориях.
Женщина не может быть вождём клана, возразил один из тех двоих, кто был против.
А я и не пытаюсь занять место вождя, бросила на него презрительный взгляд девушка. Я хочу только спасти людей.
Она вышла из главного зала, потому что опасалась наговорить лишнего. И так уже перегнула палку, больно ударив по мужскому самолюбию. Когда всё успело настолько прогнить? Да, Тангура Кога в Акильфадии только боялись, его никто не уважал, но кто бы мог подумать, что люди, присягнувшие ему на верность, забудут слова клятвы, существовавшей задолго до появления в этом краю жестокого правителя? Интересы королевства и клана, защита слабых, честь, справедливость где все эти ценности? С каких пор люди Эгдана считают, что их служба закончилась? Акильфадия принадлежит Сеаркате. Всегда принадлежала и будет принадлежать впредь, даже если королю придётся вырезать всех акильфов поголовно. Бунтари просто подставляют свои и чужие головы под карающую руку, руководствуясь поступками Тангура если ему было можно бесчинствовать здесь на своё усмотрение, то и им никто этого не запретит. Глупцы!
Они тебе этого не простят, осторожно заметил Элеот, догнав девушку на широких ступенях двора, куда она вышла, чтобы немного остыть и усмирить гнев.
А ты думаешь, что я буду просить прощения? удивилась Вея. У кого? У трёх дураков, которые на пороге смерти готовы горло друг другу перегрызть за право посидеть два дня в кресле вождя и покомандовать?
Они воины, напомнил ей мужчина. Ты же знаешь, как всё устроено. Глава клана воин. Старейшины воины, которые подчиняются главе. Командиры подчиняются главе и старейшинам. Рядовые воины подчиняются главе, старейшинам и командирам, а все остальные обязаны подчиняться приказам любого из вышеперечисленных. Фактически ты сейчас обязана повиноваться Амри, как старшему воину замка, а он ничем не лучше твоего отца, и непременно напомнил бы, что мёртвые селения голоса не могут иметь в принципе. Радуйся, что он ещё не вернулся, и собирай людей, пока есть возможность хотя бы попытаться что-то для них сделать.
А куда подевался Грэн? вспомнила девушка и оглянулась на большую, окованную железом дверь, ведущую в главный зал замка. Он же за нами шёл.
Бунт начался. Старейшина последнего северного селения Грэн нашёлся быстро, но он уже ничего не мог сделать для своих людей его убили в нескольких шагах от той двери, за которой несколько минут назад беседовали ничего не подозревающие Вея и старик Элеот. Грэн стариком не был ему ещё и полвека не минуло. И он наверняка оказал бы достойное сопротивление нападавшему, если бы не получил подлый удар в спину.
Я, судя по всему, буду следующим, мрачно констатировал Элеот. И тебе тоже вряд ли удастся выйти за эти стены живой.
Это выходило за пределы любого понимания. Грэн старейшина. За нападение на него по акильфийским законам полагается казнь, но для кого-то, кажется, законы утратили свою силу одновременно со смертью Тангура Кога. Хотя, нет. Три дня назад подлые убийцы единодушно признали его сына новым вождём клана. Судя по всему, у них были свои планы на неопытного юного главу, но ситуация вышла из-под контроля. Вея даже думать не хотела о том, что кто-то из мятежных старейшин может быть причастен к появлению на полуострове чёрных драконов, но сложившаяся ситуация говорила сама за себя.
Я не буду убегать и прятаться, зло сверкнула девушка зелёными глазами.
Она подняла такой шум, что уже через пару минут в главный зал сбежались все обитатели замка и шесть лучников, прибывших на совет с Грэном. Последних воинов замка Амри увёл в рейд по северным селениям, и осталась только стража на стенах, но их командир тоже пришёл, поскольку до возвращения старшего военачальника он нёс полную ответственность за порядок на вверенной ему территории.
Одним из немногих достоинств съеденного драконами Тангура Кога была его страсть к полному порядку. За двадцать пять лет своего правления он выстроил настолько чёткую иерархию и систему преемственности должностей, что развалить её в одночасье было невозможно. А ещё он не имел намерения делать Акильфадию независимым королевством Тангур пестовал только собственные амбиции, а что будет после его смерти, вождя мало интересовало. Кресло главы клана унаследует сын. Не сможет удержать его проблемы. Очень многие законы, которые Ког ввёл, потеряли смысл одновременно с его кончиной, но люди продолжали им подчиняться, потому что в их головы буквально вколотили непреложность каждого правила.
Лесс погиб, и главой клана после него по старшинству должен был стать старейшина прилегающих к замку земель. Элеот. Не Амри, который был главнокомандующим. Не кто-либо ещё. Убийство Грэна с точки зрения установленных Тангуром Когом правил было бессмысленным, поскольку Грэн являлся прямым потомком предыдущих вождей, и по указу короля Эгдана Справедливого он и его наследники навсегда лишались права управлять кланом. Всё, что требовалось в этот день от Совета старейшин это признать главенство Элеота и обсудить способы решения насущных проблем, а они
Но ведь никто, кроме Веи, Элеота, Грэна и трёх скрывшихся в неизвестном направлении бунтарей, не знал о том, что происходило на Совете. Это закрытое собрание, после которого только оглашаются принятые решения.
Согласно законам Акильфадии на правах нового главы клана объявляю старейшин Сагро, Тауда и Брэдерика опасными мятежниками до выяснения обстоятельств смерти Грэна Фаргадана, вынес вердикт Элеот, успев перед этим предупредить Вею, чтобы она помалкивала и ни во что не вмешивалась. У нас нет времени искать эту троицу. Новые старейшины для южных селений будут назначены после того, как это обретёт смысл. Сейчас нам нужно выжить, и это основная задача.
Элеоту уже давно перевалило за седьмой десяток. Магия Акильфийских земель поддерживала здоровье старика, но годы всё равно брали своё. Он устал, и управление кланом было для него тяжким бременем, поэтому правой рукой и отражением его воли была названа единственная дочь Тангура Кога. Фактически он разделил с Веей главенство над кланом, что пришлось по душе далеко не всем, но оспорить законность решения нового вождя никто не мог закон с момента гибели Лесса всецело находился исключительно в руках старика Элеота.
Недовольны были воины им претило подчиняться женщине, поэтому командование Элеот взял на себя, а Вея активно занялась организацией переселения жителей Акильфадии на восток полуострова. В Лунных горах было много пещер, которые когда-то очень давно служили жилищами золотым драконам, и лучшего убежища от чёрной напасти было не найти. В одной из таких пещер жила мать Веи Аллелия, и она даже не видела драконьих проводников, хотя маленькие кровожадные чудовища за последние четыре дня два раза прилетали в земли Акильфов огромными тучами. Драконы атаковали северную часть полуострова, а потом на севере же убирались обратно за хребты Лунных гор. Надеяться на то, что в следующий раз они не тронут юг, было бы глупо, но до южных пещер большинству выживших акильфов добраться было проще.
Первый раз они напали четыре дня назад, объясняла Вея причины своего решения людям, которым полагалось стать гонцами в южные деревни. Вторая атака была сегодня утром, и это значит, что большой чёрный дракон у нашего врага только один. На восстановление сил ему понадобится два полных дня, и проводники летают очень быстро. У нас в запасе есть эта ночь и весь завтрашний день, чтобы спрятаться. Возможно, и следующая ночь тоже, но я бы не стала на это рассчитывать.
Не успеем, покачал головой один из гонцов. Даже верхом мы доберёмся до южных селений только утром. Плюс день на то, чтобы перевезти жителей Дальняя деревня не успеет точно, а в ближней к горам придётся бросить стариков, чтобы они не замедляли передвижение.
Никого бросать мы не будем, сурово сдвинула брови девушка. И всё успеем. У нас есть лошади и повозки. Пусть первыми уходят женщины и дети, а оставшихся перевезём чуть позже.
А хутора? хмуро поинтересовался другой мужчина.
Этим нескольким воинам Элеот приказал внимательно выслушать молодую госпожу и сделать всё в точности так, как она скажет. Он специально выбрал тех, кто был старше тридцати пяти лет и родился в Акильфадии многие старожилы ещё помнили уважение к женщинам, которое царило в клане до появления здесь Тангура Кога. Мужчины слушали Вею и делали замечания, но не из чувства противоречия, а для того, чтобы понять детали её плана. У большинства из них в южных селениях и на хуторах жили родственники, поэтому беспокойство за жизни близких перевешивало всё остальное.
Вея разложила на столе карту акильфийских земель и каждому из гонцов подробно объяснила маршрут его пути. Им надлежало двигаться напрямик к большим деревням, делая остановки только в тех хуторах, которые были близко к дорогам. Попутные хутора, большие селения, и только потом одиночные хижины, разбросанные по окрестностям. Девушка не могла просчитать всё это заранее, поскольку тоже оказалась не готова к свалившейся на Акильфадию беде, но она очень хорошо знала полуостров и его жителей. Маршруты она прокладывала таким образом, чтобы к утру гонцы успели оповестить всех, кто жил к югу от замка.
Мы бросаем север на произвол драконов? с мрачным видом уточнил воин, который прибыл в замок из единственного уцелевшего северного селения вместе с Грэном, а теперь был вынужден подчиниться приказу нового вождя, забыть о семье и спасать южан.
Нет, Аарек, мы не бросаем никого, уверенно покачала головой Вея. От вашего селения до южных пещер больше двух дней пути, поэтому я спрячу всех здесь. Ты вернёшься домой, соберёшь людей и приведёшь их в замок. Всех. Вы точно успеете. Места хватит, провизии тоже.
Мы можем укрыться в пещерах на северных отрогах.
Тогда вам придётся везти туда всё необходимое для жизни, а сюда вы сможете добраться налегке, и это будет намного быстрее, возразила девушка.
Аарек по возрасту в отцы ей годился и мог бы сказать, что выросшая в четырёх стенах девчонка не в состоянии понять тех, кто не привык к такой жизни, но он промолчал. Пещеры ничем не лучше замковых залов. Здесь хотя бы тепло. И дочь Тангура права налегке люди доберутся сюда быстрее. В его селении чуть больше полусотни человек, половина из которых старики и дети. Их жизни куда важнее привычек, от которых не будет проку, если все погибнут.
Холодное зимнее солнце едва успело скрыться за горизонтом, а в акильфийском замке на утёсе над бушующим Грязным морем уже не осталось почти никого. Вея предоставила людям выбор уйти на юг и спрятаться там или остаться под защитой замковых стен и дожидаться своей участи здесь. Они предпочли уйти. Акильфы не готовились к обороне они пытались выжить. В столицу Сеаркаты всё же улетела птица-вестник, но шанс на то, что по пути её не съедят драконы-проводники, был мизерным. Два добровольца на свой страх и риск отправились горной тропой вниз по течению реки, чтобы попытаться доставить послание для короля Эгдана Справедливого вторым доступным акильфам путём, но и эта затея казалась бессмысленной они не успеют. Или погибнут раньше, чем донесут весть. Путь зимой к сторожевым башням у подножия Лунных гор сам по себе опасен, но это ещё и прямое нарушение запрета на возвращение в Сеаркату. Служба в Акильфадии была пожизненной, и запрет распространялся даже на воинов, прибывших сюда по указу короля. Добровольцы-посланники шли на верную смерть, и они прекрасно это понимали.
Горе от потери родных и близких, страх перед неизвестностью, новость о мятеже старейшин всё это не добавляло акильфам оптимизма. Вее едва удалось сдержать слёзы, когда она увидела, как бережно Аарек укладывает на телегу тело старшего брата, подло убитого ударом меча в спину. Она знала, что Грэн приходится Аареку родственником, но никогда не пыталась выяснить степень этого родства. Для неё в Акильфадии не было чужаков, девушка каждого соклановца считала родным, и поэтому за каждого ей теперь было невыносимо больно.