Лишь в последнее время, благодаря древним самаритянским источникам и обнаружению культового иудейского жертвенника, удалось отождествить горный массив недалеко от горы Гризим с библейской горой Эйвал.
В 1978 году археолог Адам Зерталь решил изучить горы и холмы Самарии «своими ногами и с ТАНАХом в руках».
В апреле 1980 года израильский учёный в ходе плановых исследований местности заметил на восточном склоне горы Эйвал большую груду из белых камней, высотой около четырёх метров, диаметром около тридцати метров, которая значительно выделялась на общем фоне. Сооружение находилось на площадке в 4000 квадратных метров, которая являлась частью большого участка в 15000 квадратных метров, напоминающего ступню человека и огороженного низким забором.
Фото автора: ограда (частично восстановленная) на объекте
Позже учёные выяснили, что первые израильские культовые сооружения и поселения, найденные в Иорданской долине и в ущелье Тирца, были огорожены забором в виде человеческой ступни. На данный момент известно о шести ограждениях в форме пяты.
«И клялся Моше в тот день, и сказал: «Земля, по которой ступала нога твоя, будет наделом тебе и сынам твоим навек, ибо ты в точности следовал Господу Богу моему» (Йеошуа 14:9).
Отпечаток ноги мог служить символом присутствия сынов Израиля на обетованной земле. Вместе с этим, мог означать присутствие и защиту Бога:
«И сказал Он мне: сын человеческий, (вот) место престола Моего и место ступней ног Моих, где обитать буду Я среди сынов Израиля вечно, и не будет более дом Израиля осквернять имя святое Мое ни они, ни цари их » (Йехэзкель 43:7).
Археологам показалось, что за грудой камней скрыто нечто значительное. В еврейской традиции укрывают камнями, т.е. хоронят, умершего человека, святую книгу и важный культовый предмет, вышедший из употребления, чтобы избежать осквернения.
После того как исследователи разобрали груду, они увидели сцену размером 7х9 метров из неотёсанных камней, к которой вёл пандус (пологая наклонная площадка, соединяющая две разновысокие горизонтальные поверхности).
Три нижние стороны строения окружало подобие выступающего балкона (sovev). К сооружению примыкали два вымощенных дворика с каменными конструкциями, в которых находились глиняные сосуды. За время всех археологических раскопок на всей площади огороженного объекта было найдено более ста таких приспособлений для керамической посуды и огромное количество глиняных черепков. Забегая вперёд, скажу, что эти и другие находки позволили датировать объект на горе Эйвал концом XIII века до н. э.
Внутри каменного возвышения археологи обнаружили две внутренние стены. Первая была ровной, полтора метра шириной. Вторая похожа на английскую букву «L». Две стены не соединялись друг с другом.
Археологи не поняли предназначения находки, так как в то время израильские учёные не сталкивались с такими постройками.
Известно, что хананеяне приносили в жертву свиней, но на объекте не найдены кости свиней, ослов или собак, только ёжика, случайно оказавшегося там. Более того, животные для всесожжения особи мужского пола возрастом около одного года. «Уж слишком это напоминает указания Торы, связанные с жертвоприношениями», сказала удивлённая Лиора.
Действительно, в книге Вайкра (Левит) содержится указание приносить во всесожжение животных мужского пола: «Если всесожжение жертва его из крупного скота, то мужского пола, без порока принесет его» (Лев. 1:3).
«А если из мелкого скота жертва его, из овец или из коз во всесожжение, мужского пола, без порока принесет ее» (Лев. 1:10).
По законам Торы, такие приношения возносили для искупления грехов.
Вместе с этим, были найдены кости лани, которая, с точки зрения Писания, пригодна в пищу, но не использовалась для жертвоприношений. Однако в одном из мест Талмуда проскальзывает обсуждение мудрецов, отрицающих возможность принесения ланей в жертву. Значит, вполне возможно, у древних израильтян за 12 веков до этого диспута могла существовать практика, которая впоследствии была отвергнута. Тем более нигде не написано, что нельзя приносить в жертву других животных, кроме общепринятых.
Радиоуглеродный анализ (С14) пепла и костей показал, что речь идёт о XIII веке до н.э., что в точности соответствует времени исхода из Египта и расселению сынов Израиля в Ханаане.
Согласно еврейской традиции, приносящие жертву приходили к жертвеннику со своими кувшинами для приношений, которые, как оказалось, устанавливали на специальных конструкциях.
Найденные на объекте черепки имеют характерные признаки древнеизраильской керамики. Кувшины и горшки, в отличие от ханаанской керамики, довольно грубой формы, без украшений, изображений и без следов краски. Почти на всех ручках глиняных сосудов были округлые отметины и прорези.
Возможно, маркированная посуда предназначалась для приношения в святилище. Любопытно, что ручки кувшинов с такими же отметками найдены в районах расселения племён Менаше и Эфраима. В Шило также было обнаружено большое количество маркированных ручек. Согласно Писанию, именно в Шило находилось главное святилище сынов Израиля Скиния (переносное святилище). Поэтому, вероятней всего, существует связь между святилищами и помеченными кувшинами.
На месте раскопок археологи обнаружили украшения (например, серьги в египетском стиле) из золота, серебра, бронзы.
Одна из самых захватывающих находок египетские печати в форме жука-скарабея, датированные второй половиной XIII века до н. э., то есть эпохой правления Рамсеса II. Скарабей, найденный на Эйвале волонтёром из Швеции, был похож на печать, обнаруженную в пустыне Сахара в гробнице сановника времён Рамсеса II.
Именно этого фараона связывают с исходом сынов Израиля из Египта.
Один египетский скарабей был обнаружен внутри алтаря, другой рядом с жертвенником. Вполне возможно, священники их обронили случайно, а может и выбросили, чтобы избавиться от египетского наследия.
Скриншот с YouTube: Египетские скарабеи, найденные на объекте
На одной печати изображены: цветок с четырьмя лепестками, четыре коршуна и четыре урея (священные кобры).
Уреем, символом царской власти, украшали головной убор фараонов.
На второй печати изображен коленопреклоненный лучник, сверху саламандра (символ плодородия, означает «множество», так как ящерица откладывает большое количество яиц).
Внизу скарабея изображена лодка, что значит «командир», «повелитель».
Но самое интересное это картуш (закруглённый контур, внутри которого имя правителя). К удивлению исследователя, имя принадлежало знаменитому фараону завоевателю Тутмосу III, жившему в 1504-1450 гг. до н.э.
Иероглифы на скарабее из Сахары означали: «Тутмос III повелитель множества лучников».
Барух Брандел, специалист Еврейского Университета, согласно стилизованным изображениям, с уверенностью датировал печати второй половиной XIII века, началом XII века временем египетского фараона Рамсеса II, при котором были восстания, война с Ханааном в том числе. Имя Тутмоса на печати не смутило учёного, он объяснил это тем, что скарабей был сделан во времена Рамсеса II в память об основателе египетской империи. Вероятно, Рамсес II видел себя продолжателем деяний своего великого предка.
Можно предположить, что часть семитов, живших в Египте, сумела покинуть страну именно во время Рамсеса II. Примечательно, что на памятнике, посвящённом победам его сына Мернептаха, впервые упоминается народ Израиля.
На объекте были найдены два каменных кубика с круглыми отметинами и процарапанными линиями. Вполне возможно их использовали не для игры, а для «священного жребия».
Скриншот с YouTube: Кубики, найденные на объекте
«Жребий бросают в полу одежды, но все решения, полученные через него, от Господа» (Пр. 16:33).
Посредством жребия в древности принимали решения не только общенародного значения (Ис. Нав. 14:2), но и в связи со священнической деятельностью, напримернапример при выборе козла отпущения (Лев. 16:7-10).
Удивительно, что описание жертвенника времён Второго храма в трактате «Мидот» во многих важных деталях соответствует строению, найденному на горе Эйвал.
«Жертвенник имел тридцать два локтя на тридцать два. Поднявшись на локоть, он входил на локоть это йесод (основание); следовательно, тридцать на тридцать. Поднявшись на пять локтей, он входил на ло¬коть это совев (выступ, балкон); следовательно, двадцать во¬семь на двадцать восемь; место рогов, локоть с одной стороны и локоть с другой стороны; следова¬тельно, двадцать шесть на двадцать шесть. Место хождения для священников локоть с одной стороны и локоть с другой стороны; следова¬тельно, площадь для по¬ленницы двадцать че¬тыре на двадцать четыре» (Мишна Мидот. Глава 3).
Изображение жертвенника из Мишны
Теперь стало всё на свои места. Строение состояло из эстакады, которая вела на верхнюю площадку и выступ.
На горе Эйвал, примерно 3200 лет назад, священники по главному пандусу восходили к алтарю, в середине которого горел огонь. Передвигались по выступу (совев), чтобы не ступать на священную часть жертвенника, они на пол сбрасывали кости и пепел, оставшиеся от жертвенных животных.
На самом жертвеннике не было ступеней, что также соответствует указаниям Торы: «И не восходи по ступеням на жертвенник Мой, дабы не открылась нагота твоя на нём» (Исх. 20:26).
Как ни странно, форма культового строения, найденного на горе Эйвал, подтверждает непрерывность традиции от Моисея до времён Второго Храма.
Теперь можно практически с уверенностью сказать, что объект, на который практически случайно наткнулся Адам Зерталь, и есть тот самый знаменитый жертвенник, который, согласно сообщению Писания, построил легендарный Иисус Навин по указанию не менее легендарного Моисея.
Конечно, мы не можем однозначно утверждать, что алтарь на горе Эйвал был сооружён именно Йеошуа бин Нуном, своего автографа он не оставил. Жертвенник не был использован одноразово, судя по экспертным данным, им пользовались довольно продолжительное время, а потом он был «похоронен», так как отпала в нём необходимость. Центр культа поклонения Богу Израиля переместился в Иерусалим.
Культовое строение на горе Эйвал требовало хорошей организации труда, знания местности, плана действий, точных инженерных указаний и самое главное священства. Большое количество разнообразных животных свидетельствует об отлично развитом сельском хозяйстве, скотоводческой деятельности. Всё это говорит о хорошо организованных племенах сынов Израиля, имеющих свои законы и традиции уже в XIII веке до н.э.
На объекте были найдены остатки помещения четырехкомнатного дома, в котором, возможно, находились священники, проводившие обряды жертвоприношений и следившие за священным местом.
Во время последних сезонов раскопок объекта была найдена «гениза» (место хранения священных предметов), в которой обнаружили каменную чашу для воскурений, осколки керамического сосуда и два больших каменных молотка, последние, скорее всего, использовали для обработки камней жертвенника, которые, согласно Торе, было запрещено обрабатывать металлическими орудиями. Молотки были сделаны из кварца, а чаша из вулканической пемзы.
До того, как был построен жертвенник, на этом месте находилось небольшое сооружение, от которого мало что сохранилось: небольшие огороженные помещения, остатки пола, покрытого осколками керамики, и куски от большого кувшина (пифоса), выполненного в греческом стиле.
Жертвенник делали в несколько этапов. Похоже, что в процессе строительства израильтяне пировали: готовили пищу, варили и жарили мясо, приносили жертвы на сцене (бама), которая являлась первоначальной постройкой. К сожалению, тщательно изучить первоначальное строение не представляется возможным, так как для этого требуется разобрать основной объект исследования.
Вполне возможно, что и законы Моше, написанные на побелённых известью больших камнях, установленных возле жертвенника, израильтяне не взяли с собой, а спрятали в окрестностях горы Эйвал.
Кто знает, может древние уставы Моисея пощадило время, и они всё ещё ждут своего часа?
Трагедия ханаанского Хацора
Я взобрался на вершину холма, с которого открылся вид на современную дорогу, ведущую в Кирьят-Шмоне. Когда-то проходивший здесь северо-восточный тракт вёл из далёкой Месопотамии, пересекая весь южный Ханаан и северный Ханаан до самого Египта.
Фото Рами Юдовина: Вид на дорогу с вершины Тель-Хацора
Зимнее восточное солнце прорвалось сквозь потемневшее небо и своим животворящим светом озарило руины древнего Хацора.
Благодаря усилиям археологов, сыщиков исторической правды, мы можем убедиться, что автор библейских строк, назвавший Хацор «главой царств ханаанских», дал этому городу абсолютно точное определение. И вот почему
О Хацоре (Асор) нам известно из табличек Эблы (третье тысячелетие до н.э.). В египетских магических записях на черепках и глиняных фигурках времён Среднего Царства, так называемых «Текстах Проклятий» (первая половина второго тыс. до н.э.), Хацор фигурировал в качестве города, на который наложили проклятие. Жрец проводил некий ритуал, а затем сжигал или разбивал глиняный предмет с названием государства, города или именем противника.
Вероятно, такой обряд служил своеобразным способом навлечь божью кару на город, против которого военная операция откладывалась или была не осуществимой. Также можно предположить, что симпатическая магия являлась визуализацией, дабы придать царю и его воинам уверенности в победе.
Архив Мари (второе тысячелетие до н.э.) не упоминает ни одного города в Ханаане, кроме Лахиша и Хацора, что говорит о значимости последнего.
Чуть позднее свидетельство о Хацоре мы видим в «Письмах из Эль-Амарны» (XIV век до н.э.). Среди этих текстов находится донос на хацорского царя Абди-Тирши, якобы вступившего в союз с хабиру.
Между Хацором и Египтом существовали не только вассальные отношения, но и вполне дружеские. В благодарность за изысканную хацорскую одежду и другие подношения, фараон отправил правителю главного города Ханаана монументального каменного сфинкса, обломок которого обнаружили исследователи Института археологии. На обломке прекрасно сохранилась хвалебная надпись, выполненная египетскими иероглифами. Предполагается, что столь значительный подарок был сделан в 15-13 вв. до н.э.
Фото: Скрин You Tube. Обломок сфинкса с надписью
На сегодняшний день из архивов Мари опубликовано пять документов, упоминающих Хацор.Марийские таблички включают в себя два письма Бахди-лима, сановника дворца, в которых он сообщает своему царю Зимри-Лиму о передвижениях посланников к западу от Мари (ARMVI, 23); также судебный документ, в котором фигурируют иностранцы (ARM XII, 747), и два интереснейших текста о торговле оловом с западными городами (ARM VII, 236 и A. 1270).
Точные обстоятельства темы писем ускользают от нас, так как сохранившиеся тексты являются дополнительным пунктом в сложных и нестабильных отношениях между Мари и Ямхадом (столица Алеппо). Два основных города, фигурирующие в этом не только коммерческом, но и политическим деле, являются Хацор и Эмар.Зимри-Лим направил письмо Яриму-Лему, царю Ямхада, своему покровителю и тестю. Письмо из архива Мари рассказывает о торговом пути между Мари и Хацором, проходившем через землю Ямхад, и нападении в Эмаре на караван, везущий на ослах товары из Хацора Зимри-Лиму в Мари. В тексте говорится о золоте, серебре и драгоценных камнях. Не вполне понятно, речь шла о сырье или готовой продукции. Из этого документа мы видим, что Хацор являлся важным экономическим фактором Леванта.«Ярим-Лим, скажи Зимри-Лиму, своему сыну: Ты писал мне, говоря: «Этот человек присвоивший золото, серебро, драгоценные камни, посланные из Хацора и пришёл к тебе.» (отрывок из письма. Перевод Рами Юдовина).