И он рассказал все.
Про дочь, которую любил всем сердцем, и про враждебный клан, который украл ее у него, я уже знал. А вот то, что они сделали с ребенком Виктора, для меня стало новостью.
Сволочи, хрустнул я кулаками. Украсть девочку страшное преступление. Но забрать ее душу ужаснее ничего на свете нет.
Ками, на автомате поправил меня Виктор.
Как бы оно ни называлось, теперь это не твоя дочь, резюмировал я. До тех пор, пока ты не вернешь ее обратно. Пока мы не вернем. И не отплатим этим тварям сполна.
В клане Ямагути-гуми всем заправляет кумитё, сказал Савельев. Сто процентов это его работа. Такое изощренное преступление мог придумать только он.
Значит, кумитё и ответит за все, кивнул я. Обещаю, я все сделаю, чтобы вернуть твоего ребенка и отомстить этому уроду.
Благодарю, кивнул Виктор. И, наконец-то расслабившись, откинулся на спинку сиденья. Понятное дело. Будь ты хоть трижды суперниндзя стихии Пустоты, ты все равно остаешься человеком, которому порой для того, чтобы успокоиться, нужно просто выговориться.
А меня реально в сон потянуло со страшной силой. Ну и, короче, я прямо там, на удобном, мягком сиденье и отрубился. Сколько проспал не знаю, но очнулся от того, что мягко покачивающаяся машина остановилась. Я на рефлексах продрал глаза. Приехали?
Оказалось, да. Молчаливый водила услужливо открыл дверь, и мы с Виктором покинули лимузин.
Снаружи был день. Непривычно багровое солнце зависло в небе, слегка затянутое необычно длинными облаками, и это было бы действительно красиво, если б на фоне алого диска не маячила пулеметная вышка.
Это был кордон. Но совершенно другой, нежели тот, что отделял от окружающего мира Чернобыльскую зону отчуждения.
Наш кордон был простой как три рубля и такой же дешевый две полосы колючей проволоки, меж ними вышки понатыканы, преимущественно сколоченные из досок.
Здесь же все было солидно, хотя построено по тому же принципу. Вышки на бетонном основании, из сварного профиля. Наверху по два пулемета, направленных один на внешнюю сторону Зоны, то есть на нас, другой вовнутрь. Это у нас срочник зачастую таскал свой подубитый пулемет Калашникова туда-сюда по мере надобности и далеко не всегда со станка на станок, а работая по-военному, уперев сошки в узкий борт вышки, отчего во время стрельбы они от отдачи часто соскальзывали. И тогда пулемет грохался цевьем на борт, а солдат огребал от своего оружия прикладом в челюсть.
Тут же денег на кордон не пожалели.
Вышки сверху, от крыши до бортов, были защищены бронелистами из пуленепробиваемого стекла, чтоб у стрелка был безопасный круговой обзор. Колючки на стальные столбы высотой в два с половиной метра было навернуто множество, плюс по верху спираль Бруно. На колючке висели белые таблички с красными иероглифами, предупреждающими, что на той стороне запретная зона и что при попытке проникнуть в запретную зону по нарушителям будет открыт огонь на поражение. Ну, это нам знакомо. А в остальном такой кордон преодолевать целое дело
Правда, я порадовался, что, помимо японской речи, понимаю и то, что на табличках написано. Всегда удивляло, как азиаты умудряются в этих загогулинах зашифровать какой-то смысл. Оказалось, что все довольно просто. Когда что-то умеешь, оно всегда несложно. Правда, немного коробила мысль, что читаю и перевожу не я, а какой-то ками давно умершего воина. Но, с другой-то стороны, какая разница? Ну, умер чувак несколько сотен лет назад. Ну вот, теперь помогает. Когда тебе кто-то помогает неважно, какой он. Хороший или не очень, живой или не совсем. Главное результат.
Подошел какой-то хрен в униформе, поклонился, пригласил пройти в здание карантина. За хреном маячили два автоматчика, держа свои миниатюрные пукалки довольно недвусмысленно. Вроде и стволами в землю, но если что одно движение, и очередью пропорет от паха до горла.
Я покосился на Виктора, однако тот паниковать и не думал, пошел куда указали приглашающим жестом. Ну, если Японец не наводит кипеш, то мне-то оно зачем?
Карантин, кстати, оказался довольно формальным. Узкоглазые доктора померили температуру и давление, заглянули под веки, поинтересовались, употребляем ли запрещенные препараты и не было ли в роду сумасшедших. Я хотел было ответить, что не было, псих только я один, но решил, что шутку могут не понять и пристрелить на всякий случай, благо военные с автоматами рядом стояли. Потому промолчал.
Виктору промыли рану, заклеили большим водонепроницаемым пластырем, вкололи два укола. Японец не сопротивлялся. Вредный он. То же самое я мог в машине сделать, аптечка имелась. Ладно, фиг с ним. Его тушка, пусть делает с ней что хочет. Или не делает.
Потом нас провели в душевую, где мы зависли на полчаса, смывая с себя глубоко въевшуюся грязь Зоны и просто кайфуя от жестких струй горячей воды удовольствия для бродяг-сталкеров довольно редкого.
После душа нам, завернутым в простыни, милые японские барышни принесли крепкий чай, и, пока мы хлебали ароматный напиток, маленькими, но крепкими ручками мяли нам шеи и плечи. Дамы были довольно симпатичными, и я даже подумал было, что можно будет рассчитывать и на массаж пониже но меня ждал облом, ибо две японки постарше принесли наш шмот. Чистый, еще горячий после сушки и даже заштопанный в тех местах, где мы его порвали во время наших похождений. Быстро они, однако, управились со стиркой-сушкой-штопкой, чувствуется профессиональный навык, отточенный до автоматизма.
Когда мы оделись и вышли из предбанника, те же два бойца с автоматами проводили нас в столовую, где уже другие дамы, в белых халатах, но с воинской выправкой, накормили нас умеренно вкусно, хотя и до отвала. Причем не сушами-роллами, от которых непривычный к японским изыскам человек потом будет изрядно страдать в отхожем месте, а вполне европейской пищей, даже с уклоном в русскую кухню. Правда, на мой взгляд, японские блины с медом это как матрешка-азиат. По функционалу то же самое, но по сути ни фига не аутентично.
А потом нас те же бойцы отвели в арсенал отдельное здание, совершенно невидимое за плотным забором из колючей проволоки, которой тут, по ходу, не жалели. И арсенал этот мне понравился, несмотря на то, что холодного оружия тут было примерно столько же, сколько и огнестрельного. Причем «холодняк» был представлен не только мечами и ножами-тантоидами различной длины, но и ниндзячьими приблудами типа уже знакомых серпов с цепями, нунчак, копий и заточенных штуковин, которых я раньше вообще ни разу не видел.
Ну, при наличии «Бритвы» мне «холодняк» был не особо интересен, я на стенде с мечами только небольшой засапожный нож-танто выбрал и направился к огнестрелу, где особо ничего исконно японского не увидел. Зато тут были в изобилии представлены как западные модели, так и российские, что меня порадовало, всегда приятнее работать со знакомым оружием.
Я сперва было к «калашам» потянулся, но потом покосился на наших сопровождающих, вооруженных «хеклерами» и «глоками», и передумал. На любые миссии в незнакомые места лучше брать то оружие, к которому сможешь найти патроны. И я как-то сомневался, что в японской зоне найдутся фанаты нашего отечественного огнестрела.
Потому я выбрал автомат «Хеклер и Кох» MP5 и старый, но проверенный временем «Глок 18» с возможностью ведения автоматического огня и специальным обвесом, позволяющим использовать запасной магазин в качестве рукоятки управления огнем. Почему такая комбинация? Все просто с обеими машинками я работал, достоинства у них перевешивают недостатки, плюс патроны взаимозаменяемы. Потерял или вышло из строя одно можно использовать другое.
Потом я разгрузку нашел на стенде, напихал в нее российских гранат и запасных магазинов и в целом остался доволен. Можно было, конечно, и бронекостюм поменять, но меня японские тактические комбезы как-то не впечатлили. Не потому, что плохо, а потому что, пока твой старый шмот не развалился на лоскуты, лучше ходить в нем. Ибо все обмято, нигде не натирает и не бесит этим, что крайне ценно не только в бою, но и при дальнем переходе.
Японец, кстати, тоже своим мечом не ограничился и, держа меня в поле зрения, затарился огнестрелом так же, как и я. И это правильно, у меня опыт путешествий по разным Зонам побольше будет. К тому же в случае тотального трындеца позаимствовать у напарника полный магазин, подходящий к твоему огнестрелу, штука бесценная.
А на выходе нам еще и рюкзаки выдали, очень грамотно укомплектованные всем необходимым на три дня существования в условиях повышенной опасности. Вот тут прям молодцы японцы, слов нет.
Видимо, мой восторг по поводу японского гостеприимства был на лице написан, так как Виктор, подойдя поближе, негромко произнес:
Таракан, которым кормят домашнюю ящерицу, должен быть сытым. Иначе ящерица, съев пустого таракана, останется голодной.
Умеешь ты настроение приподнять, буркнул я. Но аналогию я понял.
Потом был короткий инструктаж, на котором нам выдали нечто вроде продвинутых КПК и ознакомили с картой Зоны. Интересно. Оказывается, после того как рванули энергоблоки, японцы просто отмерили от эпицентра взрывов круг радиусом в тридцать километров и объявили его зоной отчуждения. Примерно половина круга пришлась на море, половина на сушу, полностью накрыв несколько крупных поселков.
Неслабо, хмыкнул я, глядя на карту. Больше тысячи квадратных километров зараженной земли. Половина Чернобыльской Зоны. А это, как я понимаю, кратчайший путь к реакторам? Шоссе?
Я ткнул пальцем в желтую извилистую линию, пересекающую Зону.
Господин понимает правильно, поклонился инструктор, японец в очках и скромном офисном костюме видимо, ученый невысокого ранга, не то что водитель, который привез нас сюда. Национальная трасса номер двести восемьдесят восемь.
А почему морем не пройти? поинтересовался я. На берегу, подальше от реакторов, на границе зоны отчуждения загрузиться на катер, проплыть вдоль линии волноломов и высадиться прямо возле цели.
Не получится, покачал головой ученый, причем голос его заметно дрогнул. Возле реакторов со стороны моря наблюдаются нетипичные волны-убийцы, реагирующие на движение. Высота этих волн от пятнадцати до тридцати метров. Наша береговая охрана уже потеряла возле «Фукусимы-1» два катера, также затонуло научное судно волна просто расколола его пополам.
Я слышал про такие волны, причины возникновения которых до сих пор неизвестны. Посреди совершенно спокойного моря внезапно возникает стена воды высотой с дом, и горе судну, которое окажется на пути такой волны.
Ясно, поверим на слово, пробормотал я, пряча КПК в карман разгрузки. Транспорт не поможет путь неизвестный, влетим в аномалию какую-нибудь, костей не соберем. Значит, вариантов нет, придется идти пешком через всю Зону.
Придется, эхом отозвался Савельев.
Потом нас провели через пропускной пункт кордона, напоминающий маленькую крепость. Негромко загудел скрытый механизм, и толстые металлические ворота немного отъехали в сторону ровно настолько, чтобы мог пройти один человек.
Побыстрее, пожалуйста, с поклоном проговорил начальник пропускного пункта, причем мне показалось, что в его голосе я услышал нотки беспокойства. Интересно. Военный, под началом которого находится целая небольшая армия, охраняющая кордон, чего-то боится. Чего, интересно?
Ответ нашелся быстро, буквально шагах в тридцати от ворот.
Это был человек, лежащий на шоссе лицом вниз. Причем он будто в жидкую грязь упал его руки по локоть словно утонули в асфальте. Как и ноги: таз наверху, а все остальное под дорогой. Лицо тоже погружено в асфальт, полностью
Но самое странное было не это.
У человека не было затылка. Ладно, предположим, что пулеметная пуля на выходе вынесла напрочь затылочную кость. Но чтоб при этом череп остался полностью пустым, словно хорошо помытая чайная чашка, такого я еще не видел.
Вряд ли пуля, подал голос Японец, то ли угадавший ход моих мыслей, то ли прочитавший их с него станется. Если б он лицом пулю поймал, навзничь бы упал.
Может, ты и прав, задумчиво проговорил я. Если только это человек. Людям не свойственно тонуть в асфальте, словно в жидком дерьме.
На это Виктор промолчал. Видимо, о том же подумал.
Внезапно на моем КПК запищал вызов. Я нажал на кнопку, слегка удивленный: интересно, кто бы мне мог звонить в Японии? Впрочем, кто бы мог мне позвонить вообще, где бы я ни находился
Еще раз приветствую вас, Воин тысячи лиц, прозвучал голос из динамика. Нас не представили, но это неважно. Я профессор Такеши Накамура, тот, кто инструктировал вас.
Ага, понятно, сказал я. Тот самый японец в очках и костюме, словно купленном на распродаже секонд-хенда. Чем обязан, Такеши-сан?
Кстати, это «сан» как-то само собой вырвалось. Японский суффикс, прибавляемый к имени и подчеркивающий уважение к собеседнику. Ну, что ж, спасибо тебе за подсказку, ками древнего воина, подселенное в меня против воли. Правда, благодаря этому я сейчас, немного потренировавшись, говорю на японском практически как на своем родном языке, так что пока плюсы перевешивают некоторый психологический дискомфорт от наличия во мне призрака мертвеца, нашептывающего мне правильные суффиксы.
Буду краток, донеслось из КПК. Вам просто нужно кое-что знать. Это совершенно секретные сведения, которые я сообщаю вам, рискуя собственной жизнью. Итак. В день катастрофы гигантское цунами, ударившее по реакторам и спровоцировавшее аварию, возникло не просто так, а в результате взрыва секретной подводной лаборатории, которую снабжала электроэнергией АЭС «Фукусима-1».
И зачем было строить лабораторию под водой? удивился я, вдоволь полазивший по обширной сети чернобыльских подземных лабораторий. Недешевое же удовольствие!
В Японии свободная земля слишком дорогая, терпеливо пояснил ученый. Ее мало, а воды вокруг много. Потому у нас нырять дешевле, чем копать. Прошу, не перебивайте, у меня времени осталось совсем немного.
Молчу-молчу, быстро заверил я.
Продолжаю. Подводный выброс ядовитых веществ неизвестного состава отравил море и вырвался наружу. Зараженное этими веществами цунами ударило по реакторам, разрушило их и спровоцировало нетипичные выбросы радионуклидов. В результате этих выбросов весь воздух и вся почва в радиусе тридцати километров оказались заражены неизвестным веществом, провоцирующим кошмарные мутации, протекающие нетипично быстро.
Знакомо, буркнул я.
Первые мутации, с которыми столкнулись ликвидаторы аварии, выглядели страшно. У тех, кто попал под выбросы из реакторов, лопались черепа, и мозги людей выбирались наружу, словно птенцы, вылупившиеся из яйца.
Выбирались? переспросил Японец возможно, решил, что ослышался.
Именно, подтвердил ученый. И это нечто, выбравшееся из головы мертвеца, уже не было мозгом человека. Смотрите.
На экране КПК появилось жуткое фото. То, что было на нем, действительно напоминало мозг, перевитый извилинами, нижние из которых превратились в щупальца. А еще между верхними извилинами были видны черные бусины, напоминающие паучьи глаза без век и зрачков.
Мы назвали этот кошмар «хидои но», произнес ученый.
«Ужасный мозг», невольно перевел я на русский.