Местная шутка? спросил он, не отводя взгляда от экрана.
Верно, кивнула Марина. Поздравлять педагогов с началом учебного года то же самое, что поздравлять лошадей с началом полевых работ.
Не жалуйся, Максим всё же украдкой посмотрел на Марину, в отличие от лошади ты хотя бы любишь свою работу.
Люблю, согласилась она. Но иногда перспектива вспахивать плугом поле кажется мне более заманчивой. Особенно к концу четверти, когда нервы натянуты до предела, усталость дает о себе знать и хочется тихонечко кого-нибудь удушить. Впрочем, не буду нагнетать негативные флюиды раньше времени сам всё увидишь.
Ага, безразлично ответил директор.
За прошедшие с момента их первой встречи полтора месяца Максим и Марина отлично поладили между собой и нашли общий язык. Вскоре после знакомства они договорились в отсутствие посторонних называть друг к друга на «ты», опуская школьную формальность, предписывающую обращаться к коллегам по имени и отчеству. Оказавшись на новом месте работы, Максим не стал корчить из себя гордого всезнайку и без всякого стеснения закидывал завуча вопросами об устройстве школы, просил советов и помощи. По счастливому стечению обстоятельств, консультант из Марины оказался отменный с её помощью Максиму удалось неплохо, почти досконально изучить доставшийся ему в управление феод.
С первого же дня директор с головой окунулся в дела и принялся едва ли не круглыми сутками разгребать мириады проблем, которые сходили на него подобно лавине. Максим не понаслышке знал, что руководителя любой организации будь то школа, фирма, завод или даже ночной магазин на каждом шагу неизменно поджидали стычки со злобными врагами в виде налоговых проверок, трудовых инспекций, корявого законодательства и втыкающих палки в колеса надзорных органов. Занимая пост главы школы, Максим был готов к подобным столкновениям, тем более что этих врагов опытный бизнесмен раньше уже побеждал.
Вот только в этот раз противник стал сильнее, хитрее и гораздо опаснее.
Кроме хорошо известных управленческих и хозяйственных вопросов, неминуемо ложившихся на плечи любого директора, Максиму также пришлось столкнуться с весьма специфическими, доселе незнакомыми трудностями, о которых заранее предупреждали и бывший педагог Андрей, и завуч Марина. Утверждение учебных планов, подготовка методических документов, решение абсурдных задач, нескончаемые цепочки согласований документов в государственных инстанциях и прочие издёвки неповоротливой бюрократической машины, контролировавшей всю систему школьного образования, лились на Максима как из рога изобилия. С привычным упорством он тянул доставшуюся лямку, стараясь разобраться в новых вопросах. И с каждым часом эти вопросы все сильнее повергали его в уныние.
Школа функционировала словно вопреки логике и здравому смыслу. Вместо того чтобы сосредоточиться на по-настоящему важных делах, Максиму приходилось биться с потоком иррациональных трудностей, подобных проблемам-нелепицам из историй Франца Кафки. Электронный документооборот директора, куда поступали письма от местного Управления образования, ежедневно ломился от абсурдных поручений. И каждое новое цифровое послание с порцией «нарезанных» чиновниками задач было как будто выдумано очередным дорвавшимся до власти и окончательно сбрендившим графоманом-шизофреником.
«Подать план наполнения школьного бюджета за счет платных услуг на ближайшие три года», «направить список принимаемых мер по повышению эффективности образовательного процесса на 15 %», «подготовить сведения об улучшении качества учебных мероприятий», «предоставить прогнозные данные выступления учащихся на городских олимпиадах с обязательным повышением результатов по отношению к прошлому году» Максиму каждый раз приходилось пересиливать себя, чтобы с раздражением проглотить новый входящий приказ, а не написать адресанту в ответ короткое сообщение, посылая его к чертовой матери.
Но не только Управление образования стремилось выпить из Максима всю кровь. Параллельно на директора со всех сторон давили бесконечные экспертизы и проверки всевозможных ведомств от пожарных и эпидемиологических служб до потребительского надзора. И каждый мелкий клерк, проводивший очередную инспекцию, считал своим долгом выявить в школе хоть какой-то недочет.
Реальность быстро разрушила оптимистичные ожидания Максима, надеявшегося на скорые и успешные проявления результатов своей работы. С самого начала он полагал, что опыт в бизнесе поможет выстроить внутри школы четкий механизм взаимодействия всех и вся, отладить шестеренки этой организации, сделать её функционирование максимально результативным. Максим думал, что сумеет играючи разобраться с трудностями, о которых предостерегали Андрей, Марина и другие работники системы образования и это оказалось одним из крупнейших заблуждений в его жизни. Заняв кресло директора, Максим вместо новаторства и каких-либо позитивных изменений лишь еле-еле успевал «латать дыры» и разгребать каждодневные неприятности, дабы школа могла хоть как-то существовать.
Где-то в глубине души Максим уже начинал жалеть о своей безумной авантюре стать здешним руководителем. Но отступать теперь было поздно. Бросать дела на полпути он уже давно разучился.
Твою-то мать, тихо, почти шепотом, чтобы никто случайно не услышал, выругался Максим. Он дочитал очередное письмо с кучей поручений, а затем оторвал взгляд от монитора и прислушался.
В первый раз он слышал, как здание школы наполнялось шумом. Из холла долетали непривычные для уха Максима детские возгласы и смех. Поначалу звуки были тихими и приглушенными, но с каждой минутой нарастали подобно морской волне, делаясь громче и громче. От этого гомона Максим на мгновение растерялся: никогда прежде ему не доводилось даже общаться а уж тем более тесно работать с детьми, и перспектива вынужденного ежедневного контактирования с кучей учеников вызвала у Максима легкую нервозность.
Школа просыпается, Марина заметила волнение на лице директора и улыбнулась. Что бы она ни говорила, но на самом деле начало учебного года вызывало в её сердце искреннюю радость. Кстати, спасибо за отмену линейки. Все преподаватели вздохнули с облегчением, когда узнали, что никаких официальных мероприятий первого сентября не будет.
Не за что, снова уткнувшись в экран ноутбука ответил Максим. Я ведь и сам когда-то был школьником и прекрасно помню весь этот ежегодный фарс. Никому не нужные построения на улице, речи, выступления, во время которых все ученики мечтали лишь о том, чтобы этот балаган поскорее кончился. Тупее ничего и придумать было нельзя. Едва ли подобная канитель могла нравиться и учителям, правда?
А ты неплохо улавливаешь чаяния преподавателей, со смешком сказала Марина.
Люди есть люди, ответил Максим. Никто в здравом уме не любит пустую трату времени. Думаю, пусть лучше учителя пообщаются со своими учениками в классах, без лишней помпы и шумихи.
В этом ты прав на все сто процентов, согласилась Марина.
Максим глубоко вдохнул и внезапно уловил сладковатый цветочный запах, исходивший от многочисленных принесенных в школу букетов.
Тоже чувствуешь? Марина последовала примеру директора и полной грудью втянула в легкие воздух. Так пахнут траурные венки по нашему отпуску.
Но Максим её не услышал. Все его мысли в тот момент устремились глубоко в прошлое. Он вспомнил приятный миг из своего детства, когда мать, нежно сжимая в руке его крохотную ладонь, впервые привела Максима в школу.
«Вон твоя учительница, сказала мама, передавая сыну огромную охапку цветов и одновременно показывая на пожилую, седовласую женщину. Пойди, поздравь её с праздником».
С трудом удерживая букет, который был чуть ли не больше него, Максим подошел к учительнице, пробубнил невнятные поздравления и протянул ей цветы.
Это были светлые, приятные и очень теплые дни его жизни. На улицах Душанбе тогда царил мир, Максим не ведал бед и печалей, будущее казалось ему радостным и безоблачным.
А главное мама тогда ещё была жива.
Из мимолетных грёз Максима вырвал громкий, протяжный звонок, разлетевшийся из висевших по всему зданию динамиков и оповещавший о начале занятий. От неожиданности директор даже вздрогнул, чем тут же вызвал улыбку на лице сидевшей рядом коллеги. Ученики и учителя потянулись в классы, и очень быстро вездесущий шум и суета сменились спокойствием и мертвой тишиной.
Марина подобрала со стола лежащий перед ней телефон и, включив экран, тут же недовольно цокнула языком.
Вот черт, выругалась она. Не заметила сообщения от Зины Латышевой. Она зацепила бампером чью-то машину на парковке у дома. Стоит теперь и ждёт приезда полиции. Нет чтоб позвонить она сообщения в мессенджере пишет, дурында.
Латышева это которая молоденькая учительница истории? уточнил Максим. Пока что он ещё не успел выучить назубок имена и фамилии всех работников.
Да. А у неё сейчас как раз должен начаться классный час в десятой группе. И заменить, как назло, некем. Похоже, придется идти и самой отдуваться, а у меня других дел по горло.
Она уже приготовилась встать с места, но Максим поднялся первым.
Давай лучше я.
Ты? удивилась Марина.
А что? улыбнулся Максим. Это ведь классный час, а не урок по высшей математике. Пообщаюсь с ребятами. Попробую, как мы там писали в бумагах для Управления образования, «поспособствовать формированию у учащихся правильной системы отношений к обществу и окружающему миру».
Собеседница пожала плечами.
Ну, если хочешь, ответила Марина и посмотрела на расписание занятий, лежавшее под стеклом на её столе. Тогда ступай в кабинет 304. И ни пуха тебе.
К черту, ответил Максим, вышел из-за стола и впервые в жизни направился на школьный урок в качестве учителя.
В голове директора отчетливо зазвучали сказанные Андреем слова: «Однажды тебе придется вкусить всю прелесть учительской работы». В тот раз Максим отнесся к предсказанию без особого доверия. Но Андрей оказался прав: новому главе школы очень быстро пришлось принять неизбежное и на некоторое время стать-таки педагогом.
Максим поднялся на третий этаж, нашел глазами нужную дверь и вошел в аудиторию. Множество взглядов тут же уставились на него, а через секунду два десятка подростков дисциплинированно встали со своих стульев, чтобы поприветствовать учителя.
Да сидите вы, машинально ответил Максим, сделав жест рукой, затем прошел вдоль рядов парт и занял место за учительским столом. Большинство детей впервые видели директора и теперь изучающе смотрели на него. Меня зовут Максим Игоревич Левин, я новый директор школы. Ваш преподаватель истории по некоторым причинам задерживается, и занятие проведу я.
Ученики продолжали молча смотреть на мужчину.
«О чем с ними говорить-то?» Максима вдруг охватила тревога. Он осознал, что совершенно забыл поинтересоваться у Марины темой урока. Конечно, мужчина мог легко заболтать детей, начать рассуждать об абстрактных вещах, бессмысленно занимая их время. Но поступать так Максим не стал, а вместо этого снова взял на вооружение мудрость и опыт своего друга Андрея. Любое притворство дети раскусили бы в два счета. Поэтому гораздо лучше было оставаться с ними честным.
Кто-нибудь знает тему сегодняшнего классного часа? прямо спросил Максим. А то я вообще не в курсе.
По аудитории прошла небольшая волна смеха.
Героизм и подвиг народа в Великой Отечественной войне, как по бумажке тихо сказала сидевшая за первой партой крохотная девушка с фиолетовыми волосами.
Война, значит? Максим вдруг поднялся на ноги, обошел стол с противоположной стороны, небрежно уселся на столешницу и поглядел на класс. Вопрос ко всем. Как вы думаете, что бы случилось, если бы русский народ проиграл в той войне?
В классе сделалось тихо.
Начали бы пить немецкое пиво на семьдесят лет раньше, раздался тихий голос откуда-то с задних рядов.
Неостроумная шутка, тем не менее, вызвала несколько смешков.
Максим тут же глазами отыскал отпустившего эти слова ученика. Им оказался крупный, коротко стриженный парень в толстовке с эмблемой одного из футбольных клубов города.
«Гляжу, ты тут самый умный, да?» привычно собрался бросить Максим, но в последний момент успел сдержать грубость и сообразил, что здесь требовался иной подход.
Тебя как зовут? спросил Максим.
Вася.
Что ж, Вася, будь добр и разверни свою мысль.
Ну парень неуверенно поднялся с места.
Давай-давай, не очкуй, в привычной легкомысленной манере приободрил его Максим, чем вызвал ещё несколько коротких усмешек. За личное мнение я «парашу» ставить не буду.
Вася набрался храбрости и заговорил.
Вообще, принято полагать, что нацисты собирались уничтожить чуть ли не всех русских людей. Но ведь у нас слишком большая территория, заводы, предприятия, да? Кто-то должен на них работать, добывать нефть, газ. И мне кажется, что немцы не стали бы уничтожать работоспособное население. А загнать всех людей в рабство тоже бы не получилось. К каждому ведь не приставишь охранника. Поэтому даже в случае победы им пришлось бы сотрудничать с нами и договариваться.
То есть планы Гитлера по полному истреблению жителей Москвы и Ленинграда ты считаешь преувеличением?
Историю ведь пишут победители, да? пожал плечами юноша. После войны советская пропаганда могла приписать нацистам что угодно.
Полагаешь, что зверства нацистского режима, документально подтвержденное уничтожение людей в концлагерях и миллионы других военных преступлений им приписала пропаганда победителей?
Нет, напор Максима вогнал молодого человека в смущение, и он явно растерялся. Конечно же, ужасы войны это всегда страшно и несправедливо. Но мы ведь не знаем наверняка, что бы было в том или ином случае. В конце концов, Гитлер мог умереть, а новые власти сменили бы политический курс. Ведь его же пытались убить даже немецкие офицеры во время войны.
«Будь к ним снисходителен», в ушах Максима как будто снова раздались слова Андрея. Стоявший напротив директора школьник сильно заблуждался в своих суждениях. Но только ли сам юноша был виновен в собственном невежестве? Или же ответственность за неверные выводы и пробелы в его знаниях частично ложилась и на взрослых, недодавших подростку нужных сведений?
Максим уже намеревался разразиться длинной тирадой и объяснить ученику всю ошибочность его мнения, но осекся. Интуиция подсказала, что подобные наставления в тот момент были не нужны. Юноша просто покивал бы головой и промычал что-то в ответ, делая вид, будто всё понял но на самом деле не понял бы ничего.
Чтобы добиться успеха, Максиму стоило донести мысль иным способом.
В любом случае это всё случилось давным-давно, снова раздался голос ученика. С тех пор люди наверняка поумнели и подобной войны уже больше не произойдет. К счастью, человечество вынесло нужный урок.
По-твоему, ныне царит мир во всём мире? сверкнул глазами Максим.
В целом, да, развел руками Вася. Есть мелкие стычки, типа войны в Сирии. Но это ведь уже совсем другое дело.
Мелкие стычки, задумчиво повторил Максим, затем вынул из кармана смартфон и быстро потыкал пальцами в экран, после чего снова поднял глаза и обвел взглядом детей. У всех в телефонах установлен мессенджер «Баззап»?