Конечно, конечно, моя хорошая, успокаивал Алекс разволновавшуюся дочь. Я ничего не скажу маме.
Они еще немного посидели, вздыхая каждый по своей причине, но внезапный стук в окно заставил их вздрогнуть. За мокрым стеклом, исчерченным каплями дождя, возвышалась темная фигура. Алекс опустил стекло, за которым краснела круглая рожа местного охранника.
Здрасти, осклабился он. Нарушаете, значит? А вот сейчас я штраф-то как выпишу.
Здравствуйте, сдержанно ответил Алекс. Представьтесь, пожалуйста, и объясните, что конкретно мы нарушаем.
Да как же, вон объявление. Не видите или читать не умеете? махнул толстяк куда-то себе за спину.
Алекс выглянул в окно и разглядел две таблички: «Парковка только для посетителей клиники» и «20 минут».
Мы стояли меньше двадцати минут. И мы уезжаем прямо сейчас, отрезал Алекс. Карина, пристегнись.
Куда! Думаете, раз на дорогой машине, значит, можно хамить? Да я при исполнении! с этими словами он положил руку на капот машины. Никуда не поедете, пока штраф не оплатите!
Уберите. Руку. С машины. Пожалуйста, медленно произнес Алекс.
А если не уберу, то что? с вызовом спросил толстяк, однако гонору в его тоне поубавилось.
Сейчас увидишь, с этими словами мужчина вышел из машины. За его спиной раздалось робкое «Папа, не надо, пожалуйста».
И что, бить будешь? спросил охранник, так и не убрав руку с капота автомобиля.
Может, и буду, с этими словами Алекс сгреб толстяка за шиворот и оттолкнул от машины.
Да я тебя кинулся охранник на Алекса. Между мужчинами завязалась драка.
Алекс бил четкими, поставленными еще в юности, ударами. Толстяк хакал и хрипел, но в долгу не оставался. Удары его, пусть и беспорядочные, были весьма болезненные, так как весил он раза в два больше, чем Алекс. Неизвестно, сколько бы длилась драка, если бы их не разняли подоспевшие полицейские.
Как всегда не вовремя, сплюнул Алекс кровавую слюну на землю, забрызгав ботинки одного из удерживающих его полицейских.
Полегче мне, толкнул тот его в спину и повел к стоящему рядом уазику.
Куда! воскликнул Алекс, вспомнив о Карине. Пустите, у меня дочь в машине!
Не переживай, ее тоже заберем, с этими словами другой полицейский открыл дверь машины и стал уговаривать Карину пойти вместе с ним.
Девочка вышла из машины, ее трясло мелкой дрожью. Она вырвалась из рук полицейского и кинулась к отцу. Тот, вырвав локоть из цепкой хватки сотрудника МВД, подхватил Карину на руки и прижал к себе.
В отсыревшем, пропахшем бомжами нутре уазика было достаточно темно, но Алекс видел, что толстяк прижимает к носу какую-то ветошь, а нос у него, судя по всхрюкам, был сломан. Алекс прижимал к себе дочь и шептал ей на ухо всякий вздор, лишь бы успокоить девочку.
Троицу выгрузили рядом с приземистым серым зданием местного отделения полиции. Внутри, на удивление, оказалось светло и тепло, в воздухе витали ароматы выпечки и кофе.
Как вкусно пахнет, сказала Карина, втянув носом воздух. Прямо как в маминой любимой кофейне.
Боже мой, с ребенком! воскликнула пробегавшая мимо женщина, по самую шею упакованная в форму. Пошли со мной, маленькая, хоть чаю попьешь.
Карина посмотрела на отца и, увидев его кивок, сделала неуверенный шаг в сторону женщины. Та аккуратно взяла ее за руку, одарила Алекса на прощание испепеляющим взглядом и увела девочку в один из кабинетов. Через пару минут из-за приоткрытой двери раздался гомон женских голосов, оханье и звон посуды.
Пройдемте, обратился к Алексу и толстяку один из полицейских.
Начали составлять протокол. Алекс не видел смысла отпираться, а вот толстяк решил сначала сыграть запанибрата мол, оба же охраняем порядок и стоим на страже спокойствия. Но, увидев на лице полицейского недоумение, приправленное долей брезгливости, начал юлить и привирать. Сбивчивая и растянутая во времени его речь начинала раздражать полицейского.
Так, а теперь еще раз и честно, без всяких украшательств, сказал тот, барабаня пальцами по столу. Толстяк сдулся и буквально в нескольких предложениях рассказал, как было дело. Не забыв, однако, обелить себя.
Значит, Вам, господин Вишневский, выписываем штраф за нарушение правил стоянки и драку
Говорил же нормально: заплати! Теперь будешь в три раза больше платить! ухмыльнулся толстяк.
Вам, господин Минюков, также штраф.
То есть как так штраф? За что? выпучил глаза тот.
За превышение должностных полномочий и драку, удовлетворенно пояснил полицейский. Проследуйте в кассу с этими бланками.
Соперники вышли из кабинета и сразу взялись за телефоны. Толстяк начал униженно просить у кого-то денег. Алекс же, посмотрев на телефон, пришел в ужас на экране виднелось уведомление о семи пропущенных звонках от Софии. Пригладив волосы и нервно кашлянув, он набрал номер жены.
Вы где? раздался в трубке голос Софии. «Как всегда даже без приветствия», с сожалением отметил Алекс.
София, понимаешь, тут такое дело замялся он. Мы в отделении полиции.
Каком отделении? с сомнением в голосе спросила женщина.
В полиции. Мы с Каринкой в полиции.
Ты Что с ней случилось?! Что ты сделал с ней?! закричала София.
С ней все в порядке. Просто я повздорил и.
Мне наплевать, что произошло с тобой! Назови мне адрес сейчас же, я заберу ее.
София, послушай меня, пожалуйста! С Кариной все хорошо. Но мне нужны деньги оплатить штраф. Не могла бы ты привезти их и заодно забрать Каринку?
А что же твоя потаскуха тебя не выручит? язвительно отозвалась трубка.
Она уехала и Да какая разница! Я прошу привезти мне деньги мои деньги, которые я тебе сейчас переведу на карту.
А почему сам не заплатишь, раз деньги есть?
Не принимают они по карте, строго наличка.
В трубке повисло молчание.
София?
Я не глухая. Привезу, связь оборвалась.
Облегченно выдохнув, Алекс перевел деньги Софии и пошел проведать Карину. Девочка, судя по всему, не скучала. Она сидела на высоком стуле, болтала ногами и ела пирожки, запивая их чаем из огромной, наверное, литровой кружки с рыжим котом. Женщины наперебой что-то спрашивали у нее, девочка отвечала, и все вместе они смеялись.
Алекс остановился в дверях и тихонько постучал по косяку. Женщины синхронно повернулись к нему, улыбку заменило осуждение, и только Карина спрыгнула со стула и как была, с пирогом в руке, кинулась к нему.
Папа, папа! Ты не представляешь, какие вкусные пироги делает тетя Женя! А еще мне включали мультики и разрешили посмотреть на тебя по телевизору, показала девочка рукой на мониторы внутреннего наблюдения.
Это просто здорово! Но нам все равно пора домой. Что нужно сказать добрым тетям? спросил ее Алекс.
Можно еще пирожок? с обезоруживающей улыбкой выпалила Карина.
Женщины, несмотря на суровость, не смогли сдержать улыбок.
Забирай все, егоза, протянула ей увесистый пакет одна из женщин.
Спасибо, спасибо тетя Женя! Карина взяла протянутый пакет. До свидания, не болейте!
Женщины, все еще улыбаясь, тепло попрощались с Кариной, а вот на Алекса они даже не взглянули.
Следи за папой получше, чтобы он сюда больше не попал, напутствовала ее одна из женщин.
Хорошо, буду, девочка еще раз помахала рукой, и вдвоем они вышли в коридор.
Алекс только и успел, что проводить дочь в уборную. Едва они вернулись в комнату ожидания, дверь распахнулась с громовым «бах», и на пороге появилась София. Одета она была как попало, волосы взлохмачены, в глазах огонь ярости. Она схватила Карину за руку, швырнула Алексу деньги в лицо и прошипела:
Домой можешь не возвращаться.
Каблуки ее, казалось, высекали искры из каменного пола так сильно она ими стучала. Алекс собрал деньги с пола, разгладил мятые купюры и пошел в кассу. Женщина с равнодушным лицом приняла у него деньги, засунула их в счетную машину и, сверив фактическую сумму с суммой штрафа, убрала их куда-то под стол. Так же равнодушно шлепнула печатью по квитанции и снова вернулась к своему вязанию.
Это все? Я могу идти?
Мгм, промычала она в ответ.
Выйдя на улицу, Алекс сообразил, что он остался без машины. Вдобавок ко всему дождь так и не прекращался. Хочешь не хочешь, а пришлось возвращаться в отделение.
Скажите, пожалуйста, где моя машина? обратился он к давешнему мужчине, выписавшему квитанцию.
Чего? поднял тот голову от телефона.
Я спрашиваю: где моя машина.
А, это На штрафстоянке она, нужно разрешение оформить.
Почему Вы сразу не сказали?
Вместо ответа тот пожал плечами и спросил:
Ну что, оформлять?
А вы как думаете? терпение Алекса подходило к концу. Он смерил взглядом собеседника и, вздохнув, снова полез за деньгами.
До указанного адреса он доехал на такси. Несмотря на то, что машину отдали на удивление быстро, до дома он добирался почти час вечерние пробки никто не отменял. Усталый и голодный, дома он оказался в восьмом часу. София и Карина ужинали, не дождавшись его.
Мама, папа вернулся! Карина вырвалась из-за стола и подбежала к Алексу. Пап, а я тебе пирожок оставила, который тетя Женя мне дала.
Неси его сюда, я голодный, как волк! Алекс зарычал, изображая волка.
Карина весело завизжала и метнулась к столу в спасительные материнские объятия. София усадила девочку доедать, а сама вышла в гостиную, оставив ужин на тарелке.
Алекс ел на автомате, не чувствуя вкуса пищи. На вопросы Карины отвечал механически и односложно. Все мысли его были заняты тем, как задобрить Софию. Потому что, судя по ее лицу, настроена она была весьма воинственно.
Вместе с дочерью они убрали со стола и помыли посуду. Пошарив в холодильнике, Алекс нашел остатки торта и початую бутылку вина. Зная, что при дочери София будет держать себя в руках, он разложил по тарелкам торт и разлил вино.
Зови маму, велел он Карине. Будем лопать десерт!
Девочка убежала в гостиную и через пару минут вернулась, ведя за руку явно недовольную Софию. Та, увидев на столе сладкое, ядовито заметила:
Вчерашний торт как это мило. Детям нельзя сладкое на ночь.
Я знаю, ответил Алекс, но пусть сегодня будет исключение в честь вчерашнего дня рождения!
«Это все ради Карины», этой мыслью он ободрил себя, улыбнулся и протянул жене руку. Улыбка эта обожгла сердце Софии она напомнила ей молодого Алекса того, с которым они когда-то давно познакомились на чьем-то дне рождения. На секунду ей показалось, что у них все может быть в порядке, и ее губы дрогнули в ответной улыбке. Но мысль о другой женщине тут же стерла ее. Алекс, видя эти метания, понял, что придется надеяться на лучшее.
Карина увлеченно разбирала торт на составляющие и не менее увлеченно поедала их. Выдохнув, как перед нырком в холодную воду, Алекс начал говорить:
София, прости меня. Я знаю, последние несколько лет были не самые лучшие для нас с тобой. Да и как отец я тоже не очень хороший. Я понимаю, что сегодняшняя ситуация стала верхом безобразия.
Конечно, хмыкнула София, многозначительно добавив при этом, тебе же некогда, у тебя же работа.
Я не оправдываю себя, продолжал мужчина, пропустив шпильку мимо ушей. Но, пожалуйста, поверь мне, больше такого не повторится.
Естественно. Потому что больше вы никуда вдвоем не пойдете и не поедете.
А как же аквапарк, мама? Ты же обещала! запротестовала Карина.
В аквапарк мы сходим с тетей Верой и Алисой.
Не хочу с Алисой! Она говорит плохие слова и кидается в меня своими козявками!
Значит, сходим вдвоем.
Не хочу вдвоем! Хочу с папой! Ты обещала!
Карина, марш спать, сердито отчеканила София.
Я не хочу спать, еще рано!
А я сказала марш спать! с этими словами София сдернула Карину со стула.
Девочка задела рукой блюдце с тортом, и оно, изящно дзинькнув о пол, разбилось на несколько частей. Алекс нагнулся было собрать биксвитно-фарфоровое месиво с пола, но София рявкнула:
Не трогай ничего! Я сама уберу! и потащила упирающуюся и плачущую девочку на второй этаж, попутно отвесив ей несколько шлепков.
София, прекрати! крикнул он жене в спину. Оставь ребенка в покое!
Без тебя разберусь, Макаренко хренов!
Через несколько минут София вернулась на кухню и принялась убирать с пола осколки фарфора и торт.
Я хотел бы попросить начал Алекс.
Нет! яростно перебила его жена. С этого момента ты проводишь с ней время только дома! Ты просто не создан для детей! У вас вечно какие-то приключения! То руку сломали, то пчелы ее покусали, теперь вот драка! Хорош отец ничего не скажешь! Умудрился испортить день рождения дочери дважды за сутки!
Можно подумать, ты идеальная мать! дочери не было рядом, поэтому Алекс не стал сдерживаться. Ты обращаешься с ней хуже, чем с собакой! Подавляешь ее, бьешь! Ты думаешь, если попросить ее ничего не говорить папе, она будет молчать? Как бы не так! Если начнется суд, то все это будет не в твою пользу, так и знай!
Ты не живешь с нами, поэтому не знаешь, как тяжело мне приходится. Посмотрела бы я на тебя, если бы ты проводил с ней дни напролет.
Я просил тебя отдать ее мне!
Еще чего! Чтобы она жила с твоей потаскухой? Только через мой труп!
Причем здесь это! Я снял бы квартиру и
Да, квартиру, в которой заправляла бы твоя потаскушка!
Прекрати! хлопнул Алекс кулаком по столу. Почему ты не сказала мне, что у нее снова начались приступы?
Этот вопрос застал Софию врасплох.
Думаешь, это так легко растить ее в одиночку? Думаешь, я не устаю? Я устала! Я устала быть матерью! Я хочу быть просто женщиной, я хочу быть счастливой! Я устала быть сильной!
София, но я же. начал Алекс.
Что «я же», что?
Я хочу тебе помочь, но ты не даешь.
Не нужна мне твоя помощь, зло крикнула она. Мое решение о том, что я не отдам тебе Карину после развода, было ошибочным. Если хочешь можешь забирать ее с собой хоть завтра. Вещи я сама привезу. Я устала. Мне надоело тащить этот чемодан без ручки. Я не могу ее больше видеть чем старше она становится, тем больше она похожа на тебя. А ты предатель, и я тебя ненавижу, она по-детски шмыгнула носом и с вызовом посмотрела на Алекса.
Он в ужасе смотрел на нее, не веря, что его жена, его София, которая всегда была доброй и отзывчивой, может говорить такие слова. И о ком! О собственном ребенке!
Послушай, ты сейчас не в себе, попытался он успокоить ее. Сегодня у всех был нелегкий день. Давай завтра обсудим это.
Ага, вот ты и сдулся, невесело усмехнулась она. Был папа и нет папы. Испугался, что останешься один на один с ненормальной дочерью, которая твоей потаскухе не нужна будет. Спокойной ночи.
На кухне воцарилась тишина только дождь барабанил по стеклу, отсчитывая ритм надвигавшейся ночи. Алекс молча сидел за столом, глядя в одну точку. А за ним, без его ведома, внимательно наблюдала пара детских глаз.
Насильно уложенная матерью спать, Карина плакал. Когда же она поняла, что слезами маму не разжалобить, то решила действовать. Откинув одеяло, спустила босые ноги на пол. В комнате царила темнота, поэтому, чтобы было не так страшно, она подхватила Матрену и на цыпочках пошла к двери. Тихонько открыла ее, так же осторожно, чтобы не скрипнула лестница, спустилась вниз и притаилась в углу за открытой кухонной дверью.
Она слышала все, о чем говорили родители. Что-то ей было ясно, как божий день, чего-то она не понимала. Но самое главное для себя она вынесла: мама больше не любит ее. Карина пыталась вспомнить, чем так сильно обидела ее. Не почистила зубы позавчера? Но мама этого и не заметила. Может, из-за разбитого блюдца с тортом? Тоже нет мама никогда не ругала ее за такое, всегда говорила, что к счастью. От усталости и слез думалось девочке тяжело. Мысли ворочались неподъемными камнями, она часто повторяла про себя одно и то же слово по слогам в прямом и обратном порядке.
За всеми этими раздумьями она едва ли не пропустила момент, когда София направилась к выходу из кухни. Вжавшись в угол за дверью, Карина умоляла своих детских богов лишь об одном чтобы мама не заметила ее. Но София была настолько сосредоточена на себе, что прошло мимо дочери, не обратив на нее внимания.