Дыхание разума - Гнесюк Павел

Павел Гнесюк

Дыхание разума

«От разума  печаль и наслаждение,

От разума величье и паденье.»

Абулькасим Фирдоуси

«Главная цель настоящего художника, которую он сам может и не осознавать,  пробудить в людях добро и чувство красоты.»

Валентин Борисов

Глава 1

1944 г. Польша возле города Осик

Разведгруппа капитана Тараника добралась до предместий небольшого польского городка Осик, соблюдая все предосторожности. Излишняя щепетильность в тишине и осмотрительности в этот раз оказалась излишней так как немцы покинули поселение.

 Командир,  подал голос ефрейтор Веретенников, прижимаясь боком к двухэтажному каменному зданию и посматривая из-за угла,  куда местные подевались.

 Не нравится мне эта тишина,  сквозь зубы процедил Тараник.  Притаились гады, ждут, когда мы выйдем на открытый участок, чтобы перебить нас всех.

 Может я метнусь до соседнего дома, товарищ капитан?  Прошептал лейтенант Сорокин.

 Я тебе метнусь,  Тараник повернул голову к Сорокину и помахал кулаком у него перед носом.  Давайте братцы выждем несколько минут, может кто и объявится.

Пятеро русских солдат привалились к пыльной стене дома, посматривая по сторонам в ожидании нападения, каждый из них в напряжении коротал минуты отдыха до приказа. Капитан, сидевший возле угла дома, заметил, как от соседнего строения вышла женщина в темном облачении, катившая перед собой небольшую тележку с каким-то скарбом.

 Иван, давай метнись до бабки,  распорядился Тараник,  спроси у нее про гансов.

 Есть, товарищ капитан,  тихонько обронил Сорокин и через минуту уже оказался возле старухи.

Поздоровавшись по-польски, Иван задал вопрос, интересовавший всю разведгруппу. Пожилая женщина отпустила свою торбу, о чем-то тихонько запричитала, на вопрос русского солдата ответила громко, что до ушей разведгруппы долетело "Nie!". Она несколько минут то ли рассказывала, то ли умоляла Сорокина что-то непременно выполнить, а после всех его расспросов несколько раз указала вдаль рукой. Когда солдат простился со старой польской женщиной, она немного постояла, посмотрела ему в след, осветила его в спину крестным знамением и покатила свою тележку дальше. Когда Иван вернулся, вся группа была на ногах, каждый стряхнул с себя пыль, капитан не дал Сорокину произнести ни слова.

 Понятно,  вздохнул облегченно Тараник,  фашистов в городе нет.

 Так точно, товарищ капитан,  доложил лейтенант,  фрицы еще вчера утром в спешке покинули город.

 А где же местные,  влез в разговор Веретенников.

 Одних немцы убили, другие ушли из города,  начал говорить Иван, дождавшись одобрительного кивка командира,  оставшиеся в живых бояться и прячутся по домам.

 Странная на вид старуха,  задумался капитан,  тебе так не показалось.

 А что в ней странного, товарищ капитан,  Иван потер лоб.  Бабка последняя из оставшихся в живых из местных монахинь, направилась в какой-то монастырь, полагая, что он уцелел.

 Ладно, хватит тут штаны просиживать,  приказал Тараник,  возвращаемся.

 Товарищ капитан, мне монахиня еще кое-что интересное сообщила,  обратился Сорокин.

 Что фрицы побежали в таком-то направлении,  усмехнулся капитан,  вернемся в расположение обо всем по порядку и доложишь.

 Старуха рукой указывала на контрационный лагерь,  рассердился лейтенант. Мы должны пойти в этом направлении и увидеть все своими глазами.

 Сорокин, ту очумел? Какой еще лагерь?  По данным авиационной разведки в этих местах нет лагерей.

 Там фашисты над детьми издеваются!  Указал направление рукой лейтенант.  А мы пойдём себе в расположение части и будем дальше жить спокойно.

 Нарываешься? За неисполнение приказа командира ты знаешь, что полагается.

 Тимофей, когда вернемся в расположение делай со мной что хочешь, хоть распни,  доброжелательно произнес Сорокин и комично присел в полупоклоне,  проверить сообщение монахини мы обязаны.

 Ну, Иван,  Тараник растерянно покусал нижнюю губу,  раз приказываешь проверить, то веди нас.  Кто-то из бойцов рассмеялся дерзости лейтенанта и через мгновение смешок прокатился по всей разведгруппе.  Сорокин пошёл первым, Веретенников слева, Камаев правый фланг, мы с Нефедовым замыкающие.

Группа без каких-нибудь признаков попасть в ловушку преодолела последние здания городка и оказалась на пустыре, а впереди на расстоянии более ста метров располагалась большая территория, огороженная двухметровым плотным забором без единой щели, а не колючей проволокой. Ефрейтор первым заметил отверстие в доске от выпавшего сучка.

 Что там видно?  Спросил Тараник у Веретенникова припавшего лицом к доскам.

 Вижу несколько небольших бараков, грузовик со спущенными шинами, здание из красного кирпича и наполовину распахнутые ворота с противоположной стороны правее нас.

 Людей видишь?  Поморщился Тараник.

 Живых никого не видно.  Ефрейтор повернулся к командиру.  Что делать будем?

 Давайте перемахнем,  предложил Сорокин,  здесь всего-то пара метров.

 Согласен, обронил капитан,  не через парадный вход к фрицам заходить.

Один за другим солдаты, помогая друг другу перелезли через забор, осмотревшись двинулись к кирпичному строению. Пройдя метров тридцать по земле поросшей травой, идущий первым ефрейтор подал знак «внимание» и присел на корточки.

 Что тебя остановило?  Подоспел Тараник.

 Товарищ капитан,  прошептал Веретенников,  что-то екнуло у меня сердце, когда я увидел в ложбинке справа от кирпичного здания большую кучу тряпья.

 Вышка пуста,  заметил Сорокин,  нас бы сверху уже перестреляли, как куропаток. Давайте побыстрее до строения доберемся.

Он прибавил шагу и с каждым метром все яснее представлялась страшная картина. Куча тряпья к общему ужасу оказалось сотней или больше убитых детей разного возраста от семи до двенадцати лет. Расстрельная команда после смертоубийства детей, перекидала трупы в ложбинку, ставшей открытой могилой.

 Твою мать!  Слезливо воскликнул Нефедов.  Ненавижу этих фашистских ублюдков.

У всех бойцов разведгруппы выступили слезы злости, Веретенников застывший в нескольких метрах от горы трупов, опустился на колени, повернувшись лицом к товарищам, растирал лицо своими широкими ладонями и беспрестанно молился.

 Мы не простим им ничего,  отрешенно, словно разговаривал сам с собой, резал воздух словами Тараник.  Мы с вами братцы должны выжить и раздавить эту гадину в его логове, как самого дикого зверя.

Капитан понимал, что необходимо остановить поток накатывающей злости на врага, чтобы с холодным сердцем выполнить задание командования и вернуться в расположение, поэтому приказал Сорокину с Веретенниковым осмотреть кирпичное здание, а сам с оставшимися бойцами направился обследовать бараки, хотя не испытывал надежды обнаружить кого-либо в живых. Лейтенант похлопал по плечу Егора и, осматривая пустые окна, предложил ему закурить: "Пополощи мозги дымком, глядишь и сознание прояснится!".

Вдвоем они двинулись от места расстрела детей влево, в группа Тараника направилась направо к ближайшему Бараку из почерневших от времени досок. Иван расслышал фразу Нефедова, предложившего забраться на вышку и осмотреться сверху. Деревянная конструкция опиралась на четыре металлические опоры и служила не только для наблюдения, наверху размещалась будка с открытыми на четыре стороны проемами с прожектором и пулеметом.

 Не дай бог фрицы вернутся, товарищ капитан?  Мы их тем пулеметом и положим, а то, что-то тревожно у меня на душе.

 Тактически ты прав?!  Задумался Тараник.  Молодец Нефедов, приказываю занять позицию, только проверь исправность оружия и наличие боеприпасов.

Камаев с капитаном смотрели вверх, как ловко и быстро Нефедов, перебирая руками и ногами по перекладинам, взбирается наверх по вертикальной лестнице сторожевой будки. Когда ефрейтор исчез из глаз, сверху из будки послышались глухие удары и металлический лязг, капитан решил уж крикнуть, но его ответ прервал Веретенникова, чье тело перегнулось через ограждение будки.

 Пулемет целехонький,  закричал ефрейтор,  да и фашистов есть чем встретить, часа на два боя точно хватит.

 Оставайся на верху и наблюдай окрест,  надрывая глотку прокричал Тараник,  а потом уже спокойно вымолвил,  а нам нужно с тобой Каманин бараки осмотреть.

***

Современная Россия, город Тарск

Всего полгода назад Настя Варенцова считала себя самой счастливой, она была абсолютно уверена в этом, так как рядом любимый и преданный человек. Девушка не сомневалась в своем выборе мужчины, ставшего ей мужем, хотя она никогда не забывала о давнем совете обратить внимание на перспективного молодого сотрудника фирмы. Первая встреча с Константином Никольским произошла в кабинете отца, куда она заявилась по его требованию прямо из аэропорта. Находясь под впечатлением своего стремительного тура по городам поднебесной, Настя оставила чемодан в приемной и с фотокамерой на шее и с ворохом снимков в папке радостно ворвалась в отцовский кабинет.

Девушка кинулась на шею отца и принялась без предисловий выкладывать своему родителю о своих впечатлениях от поездки. Пару минут Матвей Захарович слушал дочь с легкой доброй, ироничной улыбкой и не перебивал, Настя уселась прямо на стол рядом с креслом главы фирмы. Девушка услышала, как за спиной кто-то недовольно засопел, бурное течение ее речи, лившейся без остановки, застопорилось о неожиданную преграду. Настя соскочила со своего места, вопросительно посмотрела на отца и развернувшись окинула взглядом кабинет. На небольшом кожаном диване расположился молодой человек в синем костюме с приятными чертами лица, увлеченный изучением документов из раскрытой пухлой пачки, лежащей у него на коленях.

 Настенька, прости, что твой рассказ о путешествиях прерываю,  Матвей Захарович жестом руки остановил попытку дочери возразить.  Обещаю, внимательно и во всех подробностях позже выслушать тебя.

Девушка раскрытыми глазами уставилась на отца, а тот пружинисто поднялся с кресла, накинул черный с серебристой полоской пиджак, висевший на спинке кресла. Он обошел стол, встал рядом с растерявшейся Настей и ощутившей, как предательский румянец заливает ее лицо розовым окрасом.

 Дочка, я хочу познакомить тебя со своим сотрудником Константином Никольским.  Уважительно выговорил Матвей Захарович.

 Константин,  с мягкой интонацией сообщил свое имя парень, предварительно отложивший документы в сторону и энергично подскочивший с дивана.  Настенька, меня можно называть по-простому, Костя,  он протянул ей свою раскрытую ладонь.

Настя что-то невнятное пробормотала в ответ, протянула руку, чтобы пожать молодому человеку пальцы, но ощутила прикосновение его губ к своей руке и снова зарделась. Ей показалась, что время в отцовском кабинете остановилось, минуты таяли одна за другой, но ничего не происходило. Константин и Анастасия продолжали стоять напротив и смотреть в глаза друг друга, от этого открытого взгляда, от его зеленых глаз исходила умиротворяющая сила, дарящая девушке успокоение.

 Эх, молодёжь,  почему-то печально пробормотал Матвей Захарович, когда смог разрушить установившуюся тишину.  Поговорите, я оставлю вас одних в кабинете, а сам пойду отобедаю, когда вернусь, то нам Настя, уж извини, придётся с Константином заняться нашими неотложными делами.

Почему-то на тираду главы фирмы, присутствующие никак не среагировали, поэтому он скупо махнул рукой и вышел из кабинета, подмигнул своему секретарю, но остался стоять в приемной, спиной к двери. Вскоре он расслышал звонкий смех дочери и приглушенную вопросительную фразу Константина. Когда спустя менее минуты разобрал слова общения дочери со своим перспективным сотрудником, довольный улыбнулся и покинул приемную.

Насте сразу понравился уверенный в себе парень, да и отец, умело вычислявший в окружении дочери подлецов и бездельников и корыстолюбцев в фирме, не позволил бы ей остаться наедине с парнем, если бы сам в нем не был уверен. Девушка быстро освоилась и уже через десять минут добродушно ворковала с новым знакомым. Когда вернулся отец, девушка благодарно посмотрела на него и принялась собирать фотографии, разложенные на полу цветной мозаикой.

 Матвей Захарович, обратился к главе фирмы с налетом смущения Константин,  я не мог себе даже вообразить насколько талантлива ваша дочь.

 Да, ты прав Костя,  Матвей Захарович занял свое рабочее место,  она у меня профессиональный фотограф, хотя и начинающий.

 В этих снимках я вижу не только искусство светотени, верный ракурс и умение поймать момент съемки.  Константин держал в руках несколько снимков.  Это высокий класс фотохудожника, ведь здесь явно не обошлось без ретуши. Настя, ты мне можешь подарить хотя бы один из этих снимков?

 Костя, спасибо за лестную оценку моего таланта,  девушка улыбнулась,  так уж и быть, дарю тебе снимки, что ты сам выбрал.

 Настена, все давай собирайся домой, вечерком с тобой обо всем поговорим.  Отец посмотрел на нее серьезно и по-деловому.

 Матвей Захарович, не будете ли вы столь снисходительны ко мне,  Константин немного стушевался,  разрешите мне пригласить вашу дочь сегодня в ресторан.

 Так я тут при чем?  Удивился отец Насти.  Ты же Константин не соизволения у меня просишь, чтобы дочь под венец увести? Это как Настена захочет, пока молодые погулять надо.

 А мы, папа, пока ты отсутствовал,  хохотнула Настя,  с Костиком уже обсудили сегодняшний вечер.

Сейчас вспоминая те далекие дни, девушка испытывала щемящее чувство счастья, чтобы не утратить и не навредить своей радостью родным людям она даже в церковь ходила и всем поставила свечки за здравие. За словами любви подоспела свадьба, а Матвей Захарович на радостях отправил молодых в свадебное путешествие, самолично подобрав тур удивительной романтичности.

Обнимая любимого и наслаждаясь чистотой набегающих волн океана, любуясь потрясающими закатами Настя таяла от свалившегося на нее счастья, но не зря ее чуткое сердце тайком нашептывало "тише слова восторга, меньше радости, все иллюзорно". В один из дней, когда солнце также жарко светило, а небо по-прежнему оставалось безоблачным, мобильный телефон прозвенел, как-то по-особенному и девушка болезненно почувствовала неизбежное. Костя после короткого разговора отложил телефон и неживым голосом пробормотал: "Мы возвращаемся, Матвей Захарович скончался!".

Привычный быт разрушился, Константин всеми силами пытался удержать на плаву фирму, проводя долгие часы в офисе и на объектах, домой он возвращался издерганный, уставший и словно чужой. Анастасия, будучи верной женой изо всех сил старалась скрасить тяжелые будни мужа, она, как любая замужняя женщина желала ребенка, но судьба, прежде дарящая ей столько счастья будто, позабыла о ней. Костя не утратил любви к своей жене и с трудом переживал ее нервный срыв, он беспрестанно с угасающей надеждой возил ее от одного светила к другому, но результатов это не приносила. Финансовый кризис, прокатившийся по стране, заставил Константина урезать штат, в нем периодически вскипала злоба.