Фон Кланке находился в некотором ступоре, он подумывал как поскорее отвязаться от этого опасного человека, поэтому не издав ни одного звука, повел головой из стороны в сторону.
Это замечательно, что вы согласны с нами. Франц улыбнулся, оскалив зубы. Философские евгенические взгляды Огенбауэра многие ученые считают не только антинаучными, но и зловредными. Берг снова шагнул к парню и дружески похлопал ему по плечу. Величие Германии в таких молодых ученых, как вы, Артур, профессор вытащил из нагрудного кармашка прямоугольник из плотного картона и вложил его в руку Артуру. Завтра после полудня жду вас в своей лаборатории, адрес на карточке.
Испуганный Артур стоял несколько минут, как замороженный, наконец он смог сдвинуться с места, руку что-то неприятно кольнуло, подняв ладонь к глазам, он взглянул на картонную карточку с острыми углами и пробормотал напечатанную строку адреса. Фон Кланке печально вздохнул и направился по своим делам.
Сейчас он сидел в кабинете своего учителя и с волнением его ожидал, чем больше проходило минут, тем сильнее росло беспокойство, так как не понимал, как сможет сообщить Клаусу, что попался в сети Берга. Артур попытался погрузиться в чтение, извлек из книжного шкафа толстый фолиант по физиологии и старательно впитывал в себя знания особо ценного раздела, в отношении которого у него с профессором недавно вышел спор.
Фон Кланке перелистнул несколько страниц, зацепил несколько листков, каким-то образом оказавшихся в объемной книге. Он развернул листы, понял, что это тезисы статьи профессора и начал бегло читать.
Вмешательство во внутреннее божественное устройство живого здорового человека с целью изменить либо воздействовать на его органы с любой даже с самой благородной целью является садизмом. Человек, считающий себя настоящим ученым не имеет права использовать подобные методы с целью познания, так как это приведет пациента к неминуемой гибели, а на научной карьере можно поставить крест. Методы электростимуляции, как и физические вибрационные воздействия, якобы способствующие усилению когнитивных способностей, считаю злонамеренными утопичными методиками.
Артур отложил прочитанные листки, на обороте последнего тоже что-то было написано твердой рукой Огенбауэра. Технологии не стоят на месте, в скором будущем ученые создадут потрясающую воображение аппаратуру для исследований живого организма, способную не только выдать верный диагноз, но и позволяющую бесконтактно повлиять на человеческие органы с целью их безболезненного улучшения. Сегодня же настоящие ученые имеют право на доступные в нашем веке бесконтактные методы воздействия, чтобы без травматизма и опасности найти способы создания совершенного человека.
Парень вложил листки обратно в нужный раздел книги и поместил том на прежнее место в шкаф. Подняв голову, Артур посмотрел на молчащий радиоприемник и решил включить его. Радиостанция транслировала речь фюрера. Одна из фраз зацепила молодого ученого, поэтому он решил оставить радио работающим и вернуться к столу.
Мы должны постоянно думать о создании великого национал-социалистического государства, но достичь этого только проведением внешних реформ невозможно. Гитлер выкрикивал фразы так, что уследить за его цельной мыслью Артуру было сложно. Наш народ обязан навсегда покончить со всеми слабостями, от которых мы страдаем сейчас. Мы следуем направлениям наших предков, сохранивших для нас общегерманскую культуру. Путь нашего величия только в двух факторах раса и личность.
Почему же с такой предубежденностью и неприязнью относятся многие коллеги к профессору Огенбауэру? Задумался Артур, но со своими предположениями оказался на пути ошибочных суждений. Я же уверен, что мечта Клауса, в личностном интеллектуальном совершенстве человека без каких-либо ухудшающих его кровосмешений.
Радио голосом Адольфа Гитлера продолжало засорять мозги молодому ученому, дверь в кабинет распахнулась и профессор Огенбауэр со сморщенным лицом стремительно, не скидывая плаща, прорвался к радиоприемнику, отключил его и только потом с укоризной посмотрел на своего ученика.
По воле этого безумца скоро вся Европа, а не только Германия, превратиться в фабрику по промывке мозгов. Рассердился Огенбауэр. Трезвомыслящие люди, не поддающиеся подобному зомбированию будут уничтожаться либо превращаться в рабов с помощью методов, разрабатываемых такими отщепенцами от науки, как Франц Берг.
Профессор, тихо, на пределе слышимости решился вклиниться фон Кланке. Берг сегодня заловил меня в коридоре, когда я направлялся к нашим студентам.
Франц, мерзавец, продолжал бушевать Огенбауэр, я потребовал от него не приближаться к моим подопечным. Надеюсь, ты смог ему жестко ответить нет?
Я не смог, Клаус, печально склонил свою голову молодой человек, Франц знает какие-то слова, он будто меня загипнотизировал, поэтому отказать не получилось. Он назначил мне встречу после полудня на завтра. Сейчас чувствую себя виноватым, словно предал вас, профессор.
Теперь Берг не отступится от тебя, Артур. Клаус печально посмотрел на парня. Могу предположить, что тебя, мой друг, будут заманивать в сети Аненербе, а беседу с тобой будет проводить кто-нибудь из офицеров СС.
Может мне не ходить на эту встречу? Артур растерянно посмотрел на профессора, присевшего за стол с противоположной стороны.
Обязательно пойдешь, задумался Клаус, иначе тебя включат в черный список неблагонадежных граждан. Я достаточно пожил на этом свете, мой мальчик, так совет, что разрешаю тебе нести про меня весь тот вздор, о чем шепчутся по углам коллеги по университету. Огенбауэр соскочил со стула и направился к шкафу, не переставая рассуждать. Наверняка тебя будут расспрашивать о моих взглядах на состояние в стране и его руководстве, поэтому спокойно открещивайся от меня.
Как я могу вас предать, дорогой Клаус! Зажмурившись от накатившего страха выдавил из себя Артур.
Я не боюсь смерти, мой мальчик, улыбнулся профессор, возвращаясь к столу с тонкой папкой, для меня важно не то, что ты им скажешь, а о чем думаешь и какое твое мировоззрение. Дух человека может быть несгибаемым, а плоть слаба и тленна.
Профессор положил на верхнюю обложку папки ладонь и принялся, как на лекции, последовательно излагать суть нового исследования, что долгое время оставалось только на уровне идеи. Он напомнил своему ученику, что по своей природе разум не единообразен, а состоит из широчайшего спектра когнитивных способностей. Наличие редких способностей часто называют талантом, что проявляется с различной эффективностью не только в юном, но даже в зрелом возрасте.
Под талантом, профессор, вы понимаете не только дар деятелей искусства поэтов, художников, но и инженеров и докторов. Попытался поддержать мысль Огенбауэра.
Это все так, согласился Клаус, но я хотел сказать не о том таланте, к чему приходит человек со временем, тратя годы на обучение и самосовершенствование. Старый ученый задумался. Прежде всего хотелось сказать о даре, возникшем словно ниоткуда, возможно по неведомому божественному промыслу. Хотя ты знаешь, что я атеист, в противном случае не допустил бы подобного богохульства.
Что-то я, профессор, не могу понять перспективу ваших рассуждений. Потер свой подбородок Артур.
В свободное время от повседневных забот я пришел к выводу, Клаус выдержал паузу, современная наука способна разработать технологию, позволяющую пробудить такой дар у человека.
Огенбауэр раскрыл папку и фон Кланке увидел на первой странице фотографию играющих на лужайке детей. Клаус прояснил, что в детях глубоко спят многие способности, пробудятся они или нет зависит от семьи и общества. Можно разделить детей на группы по интересам и с помощью метода, еще далекого до окончательного применения, пробудить в них художников, поэтов, математиков, спортсменов, полиглотов и т.д.
Мне кажется, дорогой Клаус, ваши рассуждения похоже на фантастику. Артур находился в интригующем возбуждении от монолога Огенбауэра. Как это вообще возможно.
Ты подумай, что прежде всего необходимо только появившемуся на свет малышу? С интригой в голосе спросил профессор.
Мать, наверное, для малыша в начале жизни самое главное. Пробормотал парень.
Младенцу при рождении нужно дышать, рассмеялся Клаус, он появляется на этом свете с криком и этот крик первые судорожные попытки настроить функцию дыхания.
Воздух! Выпалил Артур. Из-за переживаний о завтрашней встрече я стал плохо соображать.
Я бы выражался более по-научному, старый ученый перелистнул страницу, где приводился список элементов и их пропорции воздуха. Управляя смесью газов и прочих элементов можно с уверенностью добиться нужных когнитивных функций. Есть такая гипотеза, что в далеком прошлом наши предки вдыхали воздух с меньшим, чем сейчас содержанием кислорода. Вынужденная гипоксия позволила человеку прошлого создать невиданные чудеса света, добиться успехов в архитектуре, скульптуре и литературе, а также жить гораздо дольше, чем в современную эпоху.
Так что же нужно включать в газовую смесь для пробуждения способностей? Нетерпеливо обратился парень.
Сейчас я скажу одну фразу, что развеселит тебя, наследующей страницы умелой рукой оказались нарисованы различные фрукты. Курага, изюм, чернослив, инжир, финики и другие сушеные фрукты и ягоды защищают сосуды головного мозга, обеспечивая хорошее кровоснабжение, адресно донося все элементы газовой смеси, а в результате улучшают память и концентрацию внимания.
Действительно это вызвало легкое и непринужденное веселье у Артура, а профессор перешел на элементы, указанные с подробными комментариями на очередном листе. Среди элементов Клаус назвал железо, йод, медь, марганец, цинк, селен и прочие, но подробно останавливаясь на особо важных моментах. На нескольких следующих страницах исследования приводились ферменты и синтезированные вещества, включающие ноотропы, нейростимуляторы и ингибиторы, воздействующие на электрохимические сигналы нейронов.
При подборе газовой смеси невозможно обойтись без антиоксидантов, продолжил профессор, эти вещества необходимы для борьбы
с окислительными процессами в организме, вызванными свободными радикалами. Особую роль сыграют фенолы для повышения активности
ацетилхолинэстеразы,
способствующей передаче нервных импульсов.
Мне известно это, профессор, фон Кланке вновь включился в разговор. Гормон ацетилхолин действительно необходим для развития творческих и умственных способностей, еще он ускоряет мышление, улучшает память, положительно влияет на сосредоточенность.
Огенбауэру понравилась увлеченность Артура, вместе они еще долго обсуждали целый ряд химических соединений пока профессор не перешел к разделу своего проекта по реализации системы коллективного и селективного дыхания. Клаус развернул подшитый в папку и сложенный в несколько раз большой лист чертежа странного прибора, состоящего из переплетенных трубок, нескольких баллонов с газовыми смесями, прецизионными управляющими регуляторами и насосом.
Эту установку я назвал гипоксикатором, сообщил Клаус, он перемешивает газовые смеси из баллонов, добавляет нужные дисперсионные вещества из контейнеров и подает сформированную гипоксическую газовую смесь на маску для вдыхания пациентом. Состав газов, элементов, химических соединений, о чем мы с тобой обсуждали на предыдущем этапе назначаются на основе тестов, но к их разработке я еще не приступил.
Насколько я вас понял, профессор, тесты определяют газовую смесь в зависимости от оценки предпочтений ребенка, задал вопрос фон Кланке.
Огенбауэр свернул чертеж, захлопнул папку, обреченно пробормотал: С этим ты отправишься завтра в логово Франца Берга. Не смей мне перечить, такова моя воля!, старый ученый решительно подвинул папку с проектом своему ученику. Отвалившись на спинку стула, он вернулся к началу беседы и принялся вновь рассуждать о даре, что так неожиданно проявляется в человеке. Свое общение с Артуром он закончил фразой: Я верю, что ты сможешь пробудить в человеке спящие таланты!, навсегда зафиксировавшейся в памяти Артура.
***
1944 г. Москва, допрос немецкого ученого
В Москве допросы все же последовали, офицер госбезопасности довольно быстро разобрался, что из себя представляет фон Кланке и доложил по инстанции. После допросов в темных плохо освещенных помещениях начались спокойные доверительные беседы в добротных комнатах с чаем и перерывами на обед и даже временем для сна, куда приглашались русские ученые. В один из дней на беседе присутствовал сухонький старик в точках, он то рассеяно слушал Артура, то вчитывался в страницы тетради и тщательно выговаривал слово: "Поразительно?!".
На следующее утро Артура долго никто не беспокоил, поэтому он спал дольше обычного в отведенной комнате, а после завтрака в сопровождении молчаливого офицера его повезли куда-то по улицам Москвы. Сопровождающий провел его в ничем не примечательное здание через пост охраны, далее по лестнице вверх и без остановки оказался в приемной под прицелом нескольких пар глаз чего-то ожидающих людей.
Нарком примет незамедлительно! Среагировал секретарь.
После короткого доклада о прибытии доктора фон Кланке, секретарь указал широким жестом на кабинет, придерживая открытой дверь. Артур осторожно вошел, впереди за столом сидел мужчина с большой лысой головой и уставшими глазами, рядом за приставным столиком устроился уже знакомый сухонький старик с седой всклокоченной шевелюрой. Дверь позади мягко бесшумно закрылась, оставляя ожидавших приема людей, секретаря и сопровождающего его офицера.
Ну что же, молодой человек, проходите, с кавказским акцентом произнёс лысый мужчина. Мы знаем, что вы говорите по-русски или может быть вам привычнее общаться на немецком? Так мы пригласим переводчика.
Благодарю вас, немец сделал несколько нерешительных шагов и остановился у торца приставного стола.
Присаживайтесь поближе, старик тряхнул седой головой и указал напротив себя на стул. Мы с Константином Арцахавичем хотели бы конкретно с вами побеседовать. Вы не возражаете молодой человек, если мы будем называть вас Артуром?
Доктор кивнул и быстро занял место напротив старика и принялся посматривать на хозяина кабинета и старика, оказавшегося академиком Смелковским Антоном Борисовичем. Нарком минут десять говорил о советском человеке будущего, атлетически прекрасно сложенном, о его пытливом уме, высоком интеллекте и хорошем образовании. Эта речь напоминала лозунги, но в ней совершенно не было нацистского снобизма, исходившего из уст германских вождей. Слова Константина Арцаховича о безмятежном будущем звучали фантастично, война еще не закончена, фон Кланке даже представить себе не мог количество убитых советских граждан и масштабы разрушений.
Возможно мы до этого светлого будущего не доживем, подхватил риторику наркома академик Смелковский, но с помощью вашей технологии мы сможем ускорить процессы зарождения навыков человека коммунизма.