Описанную выше, уменьшенную в миллионы раз модель квазара, в окружении микро-галактики, поддерживало широкое, сетчатое полотно, служившее полом в данном заведении. Тонкие, сиренево-розовые линии завивались в красивые ажурные узоры, которые при каждом шаге немного проминались под ступней, а след еще несколько секунд выделялся приглушенным, перламутровым свечением, и после неспешно угасал. Сетчатый пол создавал ощущение, будто границы отсутствовали вовсе, внизу, сквозь полупрозрачную мембрану виднелась бескрайняя, угольно-черная пустота. Внешний контур стен раздольного коридора, закручивавшегося вокруг ослепительного, звездного круговорота в центре, не был никак обозначен, лишь безграничный космический простор куда ни посмотри. Но край все же имелся. Если идти навстречу космической ночи, в какой-то момент можно было упереться в мягкую пленку, которая тут же начинала переливаться сочными цветами, реагируя на прикосновение.
Матти сидел за длинной овальной столешницей, люминесцировавшей блеклым, сине-зеленым цветом. Столешница и кресла вокруг не имели ножек, просто плавали в воздухе над сетчатой поверхностью пола, сотканной из тонких как паутина, светящихся линий. Напротив Роба сидел его друг Ларом Уитс и Симона Кати, подруга Уитса. Они чокнулись фужерами, сухо зазвеневшими в пестрящем изобилии красок вокруг, и выпили залпом их содержимое. Над столешницей возвышалась бутылка виски, уже почти опустошенная, и тарелка со все еще девственной, никем нетронутой фруктовой нарезкой.
Все-таки ты сегодня странный совсем. Хмурый до тошноты Уитс пристально вглядывался в безэмоциональное лицо Роба. А-а Ну я знаю, что происходит. Я же говорил, нужно больше находиться в реальности. Так и свихнешься скоро. Что тестил на этот раз? Опять свои ужастики?
Роб замялся, с печалью осознавая, что не может поделиться с другом всей информацией.
Я как раз собирался это обсудить Тот самый секретный проект, помнишь, про который я тебе рассказывал? Я все-таки согласился. Пока что прошел один сеанс. Теперь никак не выбью его из головы.
Ты мог бы с легкостью отказаться от дальнейшего участия, с дружеским осуждением сказал Уитс. Цветные блики окружения, мелькавшие на его бледной, лишенной волосяного покрова голове, сейчас делали его похожим на представителя жанра хоррор. Зачем так мучать себя?
Ты знаешь ответ, сухо произнес Матти.
И все равно не понимаю. Помешался ты на играх. Столько развлечений вокруг, а ты лежишь в этой своей капсуле Я вот даже не помню, во что последний раз играл, и знаешь, что? Прекрасно себя чувствую!
Ларом Уитс разлил спиртное по бокалам и поставил пустую бутылку в выделенную темным контуром, небольшую область в центре столешницы. Очерченная зона коротко моргнула светом, успев при том ослепить собравшихся за столом, и через мгновение мутный силуэт бутылки проявился в виде новой, закупоренной и непочатой.
Ну это вечная тема для разговора, с кривой ухмылкой промолвил Роб. Помнишь, в прошлый раз ты даже согласился со мной, что в целом, ничего не мешает нам так же находиться сейчас в вымышленном мире. Реальность только в нашей голове.
Во-первых, я был пьян тогда. Во-вторых, я не согласился, а сказал, что если даже это и вымышленный мир, то в любом случае он прекрасен. Зачем ломать себе голову по этому поводу?
И тебе не скучно так жить? Ведь ничего не происходит и не меняется. Все по кругу. Ощущение искусственности нашего мира не покидает меня Я все больше нахожу тому подтверждения.
Да ты с ума сходишь. Я тебе как другу рекомендую, завязывай с этим. И как это не меняется? Ты просто ничем не интересуешься. Куча новых локаций появилась для развлечений.
Ага. Потому ты сидишь в старом добром Квазаре? Матти, не дожидаясь ответа, продолжил: Просто ты не поймешь. Я такое испытал. Это сложно объяснить словами. Совсем иной мир. Он не дает мне покоя.
Так ты попробуй рассказать, может получится.
Роб тяжело вздохнул и с подозрением взглянул на сидевшую все это время с безучастным лицом Кати. Она отрешенно смотрела куда-то в пространство. Как и у большинства в этом мире красивое, идеальной формы лицо. Под длинными, черными ресницами пестрели ясные, голубые глаза. На голову была надета рыжая шляпка с широкими полями, усыпанная мелкими блестками.
Ларом Уитс отметив, куда направлен встревожившийся взгляд Матти, сказал с улыбкой:
За нее не беспокойся. Она на утро навряд ли что-либо вспомнит. А если и вспомнит, то никому не расскажет. Верно, Кати?
Девушка ничего не ответила, лишь показала Уитсу указательный палец, поднятый вверх. После чего взяла бокал, и, прежде чем пригубить из него, произнесла чуть заплетавшимся голосом:
Я трезва как стеклышко.
Роб рассмеялся и последовал ее примеру.
Ну вот! Мой друг вернулся в строй! радостно воскликнул Уитс.
Они выпили и на какое-то время повисла тишина в разговоре. Внимание всех собравшихся в заведении сейчас приковала к себе крохотная черная точка, расположенная в центре звездного аквариума. Из ее полюсов, сверху и снизу, выстрелили потоки света, озарив яркой вспышкой и без того изобилующее светом пространство. Лучи устремились за край сетчатого пола и потолка, постепенно растворяясь в бескрайнем мраке.
За последние разы моего здесь пребывания, чертов луч ни разу не указал на меня, с досадой проворчал Уитс. Может сегодня повезет.
Столпы света, исходящие из крохотной черной дыры, сменили вертикальное положение на горизонтальное и стали быстро вращаться по кругу, поочередно ослепляя посетителей. Вскоре вращение прекратилось, луч замер, выделяя светящимся ореолом одного из гостей. Луч сканировал мысли, воспоминания, различные обрывки и образы из головы случайно выбранного посетителя, определяя, что из этого взять для грядущего представления.
Все окружавшее пространство стало мутнеть, плавно сменяя картинку. Звездное скопление в центре исчезло, как и светящийся, сетчатый пол, с видневшейся за ним черной, бездонной пустотой. Зоны со столешницами и сидевшими за ними людьми отделились обширной пропастью. Матти с друзьями оказался на небольшом, неровном, округлом срезе колонны из скальной породы, похожей на колоссальной высоты сталагмит. Вокруг виднелось множество других подобных столбов, терявшихся тонкими прутьями в горизонте, будто они находились на теле гигантского ежа. Все колонны были разной высоты и распределены неравномерно, где-то более плотно, где-то расстояния между зазубренными, ребристыми башнями достигали нескольких километров, так, что группы участников сего шоу, теперь находившиеся на разных вершинах, не могли разглядеть силуэты друг друга. Внизу все было устлано непроницаемой туманной мглой, сплошным волнистым покрывалом, скрывавшим основания каменистых башен. Теплых красок в эту мрачную картину немного добавляло бордово-оранжевое, ясное небо.
Ого! воскликнул Уитс, подойдя к краю и взглянув вниз. Похоже не только тебя одолевает тоска, Роб.
Дело тут не в тоске, Матти тоже подошел к краю и окинул взором горизонт. Я помню эту игру, тут нужно прыгать с башни на башню в определенном порядке. Если нарушил порядок башни начинают разрушаться.
Значит кто-то в нее изрядно переиграл, улыбнулся Ларом Уитс.
Кромешный отстой, резюмировала Кати, осмотревшись вокруг. Она не двинулась с места, по-прежнему сидела в кресле с бокалом в руке.
Не переживай, это ненадолго, успокоил ее Уитс.
Ларом с Матти присели обратно за стол.
Знаешь, я вдруг понял, почему ты так часто здесь зависаешь, обратился Роб к Уитсу. Все дело в этих рандомных иллюзиях. Ведь они всегда разные. Хоть ты и говоришь, что тебе не бывает скучно, я думаю в глубине души ты согласен со мной. Иначе, какого черта мы с тобой так долго общаемся?! Матти, с надменным выражением сыщика, с легкостью раскрывшего преступление, сделал жадный глоток виски.
Никак ты не уймешься, фыркнул Уитс, Ну пусть ты и прав. Но какие есть варианты? Игры все те же иллюзии, чтобы отвлечься. А реальный это мир или нет мы никогда не узнаем. Размышлять на эту тему просто бессмысленно.
Мне кажется я что-то нащупал Странное чувство не покидает меня, словно я коснулся чего-то нового, и оно постепенно расползается по моему организму.
Да ты пьян! хохотнул Уитс. По твоему организму расползается алкоголь.
Не принимавшая участия в разговоре Кати, тоже прыснула со смеху, и произнесла тем же нетвердым голосом:
Отлично время провожу. Сижу с двумя сумасшедшими, посреди каких-то уродливых башен
Роб подняв фужер, молчаливо взмахнул им в ответ, и продолжил, не обращая внимания на сказанное.
Я может и пьян, но дело не в этом. Вот скажи, сколько вообще мы тут живем? Ты задумывался хоть раз?
Что значит сколько? Всегда, с недоумением ответил Уитс.
Всегда были и будем? Нету ни начала, ни конца. Разве это не кажется бредом? Всегда один день. Всегда одно и тоже.
Вот ты заладил! Ну почему одно и тоже? Сегодня вот мы здесь, говорим об этом, а завтра будем в другом месте
Да я не про это. В целом, глобально ничего не меняется: все всегда на своем месте, ничего не ломается, все всегда есть, везде одинаково тепло и чисто
Ох Не понимаю я тебя. Почему что-то вообще должно ломаться?
В это время окружение стало погружаться в сумрак. Силуэты башен постепенно растворились и из темноты вновь проявилась привычная, пестрящая красками и бликами, декорация клуба.
Наконец-то, с облегчением протянула Кати. Я скоро вернусь. она встала с кресла и направилась в сторону подсвеченной каймы дверного проема, оставляя за собой переливавшиеся приглушенным, перламутровым светом следы на ажурном полу.
Ладно, попробую объяснить на примере, возобновил Роб прервавшийся разговор, Я расскажу тебе про проект, в котором принял участие. Только не забывай, я подписал договор о неразглашении.
Ты же знаешь меня, секреты я хранить умею, уверил его Уитс. Я весь во внимании.
Матти кратко рассказал другу о проекте Земной мир. Быстро перепрыгивая с события на событие, он старался передать основную суть и атмосферу странного мира. Его опьяневший разум с трудом подбирал нужные слова, но все же он справился, по крайней мере ему так казалось.
Там люди умирают и рождаются новые Прямо из других людей! Это чувство, что ты не вечен, что у всего есть начало и конец, оно одновременно и пугает, и зачаровывает, подытожил свое повествование Роб. Несмотря на порой жуткие эпизоды, там я испытал и состояние абсолютного счастья Даже не помню, ощущал ли я что-то подобное когда-либо в реальной жизни. Все игры, что я тестировал ранее это совсем другое, там главная цель, веселье, беззаботное развлечение. Там нету боли или каких-то глубоких переживаний кроме короткого испуга. В общем, проект Земной мир не сравним ни с какими играми, я словно побывал в какой-то параллельной, совсем иной реальности
Повисла тишина. Уитс задумался, медленно вращая пальцем стакан на столешнице.
Мне, конечно, сложно все это представить произнес он, почесывая затылок. Я правильно понимаю, ты хочешь сказать, что эта игра, этот проект, в котором ты побывал, лучше реальности?
Я и сам пока что путаюсь в мыслях Моментами да, она прекрасна. Даже так, моментами она гораздо живее и реальнее нашего с тобой мира.
Ларом Уитс снова затих. Он молча поднял бокал с виски, предлагая Робу присоединиться. С приятным, протяжным звоном стекла сосудов коснулись друг друга. Со звучным хлопком приземлив опорожненный стакан на столешницу, Уитс решительно заявил:
Я тоже хочу принять участие в проекте. Возможно я об этом пожалею, но раз ты мой друг, я хочу понять, о чем ты мне так долго и упорно тут втираешь.
Роб улыбнулся.
Я не хотел агитировать
Не хотел, но получилось именно так, перебил его Ларом и улыбнулся в ответ.
Вернулась Кати и первым делом разлила оставшийся виски. Роб и Уитс жестом дали понять, что они пропускают. Девушка выпила в одиночестве и с спросила с надеждой:
Я надеюсь, вы закончили свои унылые разговоры?
Да. И ты, кстати, пропустила самую увлекательную их часть, подмигнув, ответил Уитс.
Столпы света вновь выстрелили из полюсов угольно-черного ядра в центре звездного хоровода. Луч света после серии вращений остановил свой стремительный поток фотонов на Уитсе.
Да неужели! возбужденно завопил Ларом, сияя в свете прожектора.
Все посетили заведения оказались на открытой, просторной поляне, из центра которой расплывались во все стороны, будто призрачные хлысты, лучезарные кружевные узоры. Темно-синее небо было увешано звездами-фонарями, всевозможных кривых форм и цветов, переливавшихся, словно ожерелье из драгоценных камней. Все люди стали полупрозрачными, будто начерченными цветными карандашами, состоящими из точек и ломанных, светящихся линий.
Это вам не чертовы унылые башни! торжествующе вскрикнул Уитс под ликующие вопли толпы.
Громко заиграла ритмичная электронная музыка, гулким шумом пронизывая каждую клетку организма. Группа людей с неразличимыми лицами двигалась в такт мелодии, расплываясь в танце. Линии-контура, из которых состояли тела, сливались в единую пестрящую массу. В сознании Матти все расплылось сплошной, клокочущей, пульсирующей сочными огнями кляксой.
***
Роб проснулся в игровом модуле погружения. Стеклянная крышка была откинута в сторону. Он открыл глаза, и долго лежал, глядя в потолок, с трудом собирая по кусочкам, как сброшенный на пол пазл, воспоминания в опустевшей голове. Убедившись, что ему не удастся воссоздать и половины картины вчерашнего вечера, Матти принял положение сидя, свесив ноги с капсулы и уставился на экран. Планета Земля по-прежнему свершала неспешные вращения в окружении нескончаемой, космической ночи. В верхнем правом углу виднелась надпись c обратным отсчетом:
Ваша заявка принята. Время ожидания 3ч.:21м.:47с. Мы свяжемся с вами за 2 часа до начала игрового сеанса.
Как самочувствие? прозвучал знакомый голос Эйлы.
Роб обернулся. Позади стоял его искин в человеческом обличии. Это была красивая девушка со стройной фигурой, белыми тонкими бровями и длинными белыми волосами ниже пояса, заплетенными в тонкие косы. Медовые глаза, наполненные истинным разумом. От человека ее отличало лишь внутреннее устройство: скелет из сверх прочного и легкого, будто пластмасса, алюминиевого сплава, квантовый процессор и связующие все это искусственные нейронные сети. В остальном это был практически полноценный живой организм, присутствовали органы дыхания, кровообращения. Она могла даже пить и есть, хотя не нуждалась в этом. Эта функция использовалась только в случаях, когда человек от скуки просил составить ему компанию. Людям в этом мире тоже необязательно было питаться, все запасы энергии и необходимые для работы организма вещества можно было пополнять в медицинском модуле, короткая, минутная процедура. Большинство жителей Артии так и поступало, пищу употребляли редко и исключительно для удовольствия. Необходимость имелась только в поступлении жидкости в организм.
Эйла держала в руках поднос, на котором переливался острыми гранями стакан с какой-то синей эссенцией.
Чувствую себя ужасно, прорвался хриплый голос Роба через иссохшее горло.
Я принесла лекарство, Эйла, неизменно от ситуации, источала мягкость и заботу, тонкие фигуры ее лица было пропитаны учтивой любезностью, что, бывало, по необъяснимой причине, крайне раздражало Матти.
Спасибо прохрипел он. Какого черта я спал в капсуле? Не в курсе?