Адияль бросил взгляд на крайнюю могилу с именем Зендей Леонель, от которой сидел слегка дальше. Но подойти к ней не решился.
Леонель встал, вытер влажные глаза, направился к могиле, стоящей чуть дальше.
Здравствуй, Дебелдон. Я виноват Я не смог сдержать ту клятву, данную тебе это выше моих сил Прости, со слезами выговорился Адияль и положил на могилу красные, словно пылающие, маки. Задумался. Наверное, я всё-таки слишком слаб. Где сейчас твоя яркая и ангельская почти улыбка? Кому светит там? Задумаюсь иногда, знаешь, как так вышло, что я остался один? В какой момент я лишился всего
IV.
Эди, ты снова покидаешь меня Вновь на службу? вставая с постели, проговорила голая черноволосая веснушчатая девушка с неприметными, но глубокими, словно океан, черными глазами, пышная фигура которой привлекла бы любого уважающего себя мужчину.
Да. Отец скоро идёт на восточный фронт: южане прорвали блокаду у крепости Ист-Крег, со спокойным голосом ответил юноша военного телосложения и выправки со светлыми пепельными волосами.
В твои-то годы столько времени пропадать на службе Может завести себе любовника? Что скажешь, Эди?
Ли, я скоро вернусь. Не нужно меня провоцировать. Моё сердце может не выдержать Адияль надел нагрудник, кольчужные поножи, сапоги из толстой медвежьей кожи, поднял лежащий на тумбочке меч, затянул потуже пояс, вставил оружие в ножны.
Ничего не забыл? нежно и игриво спросила девушка, присев на кровать.
Точно, прости, Адияль подошёл к ней и горячо поцеловал её алые губы. До встречи, Лисан.
Прощай, Эди.
Господин офицер, какого коня вам подать? поклонившись, спросил конюх.
Давай Ареса, ответил юный солдат. И перестал бы ты называть меня господином.
Как прикажете, милсдарь!
Адияль оседлал белого коня с роскошной чёрной гривой и золотыми подковами.
Но! В путь, Арес! Нас ждёт долгая и утомительная дорога, взяв уздечки, погнал коня вперёд Адияль.
Было около семи часов утра. Погода стояла пасмурная; выл сильный ветер, теребивший ветви деревьев, мимо которых проезжал Леонель. Кроме того, всё более и более набегали тучи собирался дождь, а точнее ливень. Адияль, понимая, что погода скоро сильно ухудшится, прибавил ходу. Конь бежал на пределах своих возможностей. Солдат переживал, что такими темпами попадёт под дождь и намокнет, а с его амуницией ему тогда придётся тяжко.
Однако вскоре погода наладилась: выглянуло солнце, прояснилось небо, ветер стих, потеплело.
Прошло более полутора часов езды. На горизонте виднелось огромное каменное сооружение. Леонель ускорился.
Пропустите, приказал светловолосый юноша на белом коне с чёрной гривой и золотыми подковами, весь в доспехах.
Сначала представься! Мы кого попало пускать не имеем права! Не позволено, ответил стражник у ворот крепости Ист-Ютус.
Посмотри внимательнее на значок у меня на нагруднике, в грубой форме ответил всадник.
Это же значок рода Золотых Львов! Это сын генерала Леонеля! с удивленным лицом прошептал товарищу другой стражник.
Открыть ворота! крикнул первый стражник. Извините за мою бестолковость, офицер Леонель.
Офицер не ответил. Просто направился дальше через ворота по каменному мосту. Но пафос, что отражался в его осанке и выпяченном подбородке, говорил о том, что офицер в крайней степени доволен осведомлённостью стражи о своём статусе.
Крепость выглядела внушительно: высоченные башни, которые, казалось, вот-вот пронзят небесную гладь, массивные стены, внушающие страх врагам, желающим покуситься на неё, река, которая ограждала центральную часть крепости, через которую протягивался длинный каменный мост. Везде стояли стражники в золоченых доспехах гвардия высочайшего ранга.
Ну вот и ты, братец! Приветствую, Адияль! Как дорога, как невеста твоя? встретил офицера с распростертыми объятиями солдат с тем же значком, что был на нагрудной броне Адияля.
Здравствуй, Зендей. Дорога была длинной. Лисан кое-как меня отпустила, если ты об этом. Обнялись браться сухо. В частности холод исходил от младшего, что более чётко выражалось в его взгляде.
Ладно, поговорите ещё. Нужно обсудить ещё немало вопросов до вечера, пока полководец Нильфад и генерал Отсенберд не добрались до пивного бочонка, шутливо прервал разговор неожиданно появившийся статный мужчина с коротко стриженными светлыми волосами и небольшой бородой, на нагруднике которого был такой же значок, что и у братьев, а также красная лента, обвитая вокруг правого плеча и закреплённая золотой заколкой.
Отец в своём репертуаре Даже сына не обнимешь? Сколько ж не видел
Будет ещё, приобняв сына, нежно сказал Вэйрад. Идёмте. А насчёт «долго не видел» претензия отклоняется, ибо вина лежит не на мне, сын.
Почему так долго? У нас в затылок идет целая орда южан. У нас нет времени на раскачку! встретил только что вошедших полный мужчина с лысиной, на доспехах которого была такая же красная лента, что и у Вэйрада.
Дядюшка Отсенберд! Давно не виделись! приветствовался, пожав руку, Адияль.
Здравствуй, дорогой, ответил генерал и даже чуть приобнял юношу.
Где же Дориан? спросил Вэйрад.
Боюсь, он добрался до алкогольных запасов, с ироничным отчаянием в голосе ответил Отсенберд. Да знать не знаю, где его черти носят! Уж, стало быть, самолично в атаку помчал.
Узнаю Нильфада. Вечно одно и то же А ты, Фирдес, его на эту дрянь и подсадил! фыркнул Зендей.
А ну-ка!
Дверь отворилась.
О, уже все в сборе! Великолепно! Зашёл, громко хлопнув дверью, Нильфад. Ну-с, начнём.
Все подошли к большому круглому столу, на который указал полководец. На столе лежала большая карта с точной расстановкой военных батальонов обеих сторон и предполагаемое место сражения, а также важные стратегические объекты.
Поле Фердюсон? Это же гиблая затея! Преимущество будет на их стороне. Во-первых, поле ближе к Ист-Крег. Во-вторых, с их стороны возвышенность лучники нас разобьют! возмутился Адияль.
У нас нет другого выбора. К сожалению, спокойным и отчаянным голосом ответил Нильфад.
Что это значит? спросил Вэйрад, подозрительно взглянув в сторону товарища.
Это значит, друг мой, что это единственное поле с восточной стороны, на которое согласятся выйти игъварцы. Если иначе, то нам придётся ждать очень долго, пока лорд Дезевон не пожелает захватить весь Север. Либо нам придётся осаждать крепость, но это сильно рискованно и практически полностью обречено на провал. Лучший выбор поле Фердюсон, растолковал генерал Отсенберд.
Все замолчали.
Тщетно. В таком случае нужно призвать корпус лучников и арбалетчиков, прервал долгое молчание Зендей.
Займись этим, сын, ответил ему Вэйрад.
Господа, предлагаю использовать тактику «клешни». В таких обстоятельствах это лучший вариант, предложил Нильфад.
Не согласен. Лучшее, что мы можем в данной ситуации, «гребень». Чем более неожиданная стратегия, тем больший у неё эффект, высказал Отсенберд.
Я предлагаю иной выход: мы начнём сражение со стандартного построения, потом заманим их на поле Вейт-Род, якобы отступая, переводя силы на более западный фронт. У небольшого леса рядом, будет ожидать засада из лучников. Мы выманим их на нашу территорию, заставим играть по нашим правилам! высказался генерал Леонель.
Твоя мысль неплоха. Стоит обдумать некоторое моменты, но, впрочем, звучит весьма недурно, согласился Нильфад.
Значит, действуем по этому плану, поддержал Отсенберд.
Завтра на рассвете созываем войска. Готовьтесь. Зендей, на тебе лучники. Адияль, на тебе, как обычно, батальон Бейз. Не посрами уж память своего старика.
Так точно! ответил Зендей.
Ой, уж-то прям старик, да ещё и прибедняется как!
V.
Ну давай рассказывай, как жизнь, братец? взяв кружку пива, начал Зендей.
Потихоньку. Лисан вечно обижается, что я на службе пропадаю. Говорит, мол, грустно ей и одиноко! А я вот начинаю волноваться, ибо чувствую, будто она от меня отдаляется А впрочем, может, мне и кажется, да и объяснить это я не смогу. Вечная проблема.
Эти женщины Терпеть я их не в силах. Если с какой я больше, чем на одну ночь, то уж весь дрожать от гнева начинаю. Тем и кончается, как правило. Зендей сделал глоток. Говорят, с тобой многое приключилось с нашей последней встречи. Смотрю, ты и звание поднял. Офицер! Достойно. Когда мне было девятнадцать я только получил звание лейтенанта вспоминал Зендей. Эх, помню ты ещё совсем мальчишкой был, я за тобой смотрел всегда Отец уж на службе пропадал. Дядя Эверард только и был.
Славное и беззаботное время было задумался Адияль. Помнишь тот случай с дядей Эверардом? Тогда ещё я чуть не спалил наш лагерь
Помню конечно! Как такое можно забыть? Ну и потеха тогда была Эверард меня отчитал за то, что я якобы не уследил за тобой. Грозился нас отправить домой. Он-то не знал, что я тебе факел дал и сказал, как его зажечь. Ты ещё тогда темноты боялся Чудились тебе какие-то «демоны летающие». Потому и дал я тебе оружие против этих «демонов». Кто бы мог подумать тогда, что этот пугливый сопляк станет одним из лучших мечников Невервилля
Не преувеличивай. Ты лучше меня в разы сражаешься, покраснев, отнекивался Адияль. Я ведь и учился по твоим стопам, считай.
Зендей рассмеялся. Видно было, что он не согласен с братом, но переменять его отношение не желает.
А помнишь тот раз с Ариэль? Мне тогда что-то вроде шестнадцати было, продолжил через некоторое молчание Зендей. Моя первая любовь. Ты нас застукал, но был слишком мал и не понимал, что ты увидел Кричал потом на всю округу, мол: «Мой брат тискает Ариэль!»
Ха-ха-ха-ха, рассмеялся Адияль. Ну и влетело тебе потом от потом ты сам застукал её с Эйденом. Твоей любви как и не было
Да Как я тогда убивался из-за неё по глупости малолетней Первый мой поединок тогда случился. Ну и отделал меня этот Эйден Потом ещё неделю не мог ходить нормально Ноги изнывали от боли Такие смешанные чувства относительно него Не сказал бы, что жалко мне его, но, так или иначе, он был частью нашего с тобой общего взросления.
Оба долго молчали, попивая пиво и вспоминая давние моменты. Ночь неуклонно близилась к концу, как и пивной бочонок.
Чего я точно никогда не забуду, так это наши учения у дядюшки Эверарда прервал затянувшееся молчание Адияль. Уж как он нас мучал, заставляя бегать несколько десятков кругов вокруг лагеря, а потом ещё и уроки фехтования, которые мне кое-как давались Скалолазание, верховая езда все тренировки у этого старика проходили мучительно Особенно пытки голодом в случае непослушания С другой стороны, лишь благодаря ему мы с тобой превосходно обучены.
Это точно Помню, был случай, когда ты вновь привередничал, а дядюшка за это лишил тебя ужина Ну и ревел ты тогда Мы ели баранину с картошкой, а ты был вынужден глядеть на нас и голодать Я сжалился над тобой. Когда Эверард отошёл, я взял кусок своей баранины и пару картофелин, принёс их тебе. Ты тогда так обрадовался. Был готов расцеловать меня. Эверард знал об этом Только мы тогда не понимали, что он так нас слаженности и работе в команде учил. Вечно обижались на старичка Так жаль, что мы многое о нем не знали. Я многому научился у него, хоть и моментами мне казалось, что он все-таки был не прав.
Эх Что ни говори, но он нас по-своему любил Жаль, что мы этого не понимали Сколько было ему, когда пришёл его черёд? с грустью в голосе спросил Адияль.
Отец сказал, что семьдесят девять. Земля ему пухом. Но он прожил немало Сила духа и стальной характер даже здесь ему подсобили.
Оба взяли кружки и, кивнув друг другу, одновременно хлебнули пенного со словами: «За тебя, дядюшка Эверард! Спи спокойно».
Да и вовсе, если припоминать события в Лерилине, то наша молодость была весьма насыщенной! Правда, говорить о тех событиях, а особенно затрагивать предстоящие я не горю желанием Ну, ты и сам понимаешь, тяжело мне это Благо, сейчас моя жизнь прекрасна, за что я и благодарен судьбе!
Уже светало. Братья спали, опустошив бочку хмельного. Батальоны уже прибыли в крепост и выстроились в ожидании приказаний.
Раздалось три громких стука в дверь комнаты, в которой дремали Адияль и Зендей.
Подъём! Пьяницы разбудил громким говором сыновей Вэйрад. Мы собираемся. По пути протрезвеете.
Пап, ну потяни ещё немножко времени не открывая глаза хрипло проговорил Зендей.
Поддерживаю откашливаясь, согласился Адияль.
А ну-ка! Размякли совсем! Даю вам пять минут, чтоб были свежи как утренняя роса! грозно ответил отец. Радуйтесь, ваших слов не слышит дядя Фирдес! Ибо уж, будьте уверены, он этого терпеть бы не стал.
Через пять минут братья уже шли по мосту к назначенному месту сбора. Погода была прекрасна, изумительна для великого сражения. Птицы летели на Север, что было хорошим знаком, предрекающим победу невервилльцам.
Солнце сияло ярко, но воздух был прохладным, что считалось благодатной погодой для военных действий.
Господа благородные рыцари! Сегодня нам предстоит скрестить наши мечи с клинками нашего врага. С лезвиями, которые, несомненно, будут жаждать вашей крови! Но правда не в этом. Правда даже не в том, что эти поганцы прямо сейчас безнаказанно сидят в нашей крепости, что уж который месяц свободно топчут наши земли! Так вот, и эта крепость, которая находится на нашей территории, на земле наших предков, захвачена иноземцами! Предки, которые отдавали свои жизни за нас, за наших отцов, за отцов наших отцов, за отцов их отцов, видят наш позор! Правда именно в том, что мы не смеем посрамить их веру! Их жертвы! Мы отстоим нашу честь и честь наших дедов! Не страшитесь же острых лезвий наших врагов! Не страшитесь смертей товарищей! Не страшитесь летящих со свистом оперений стрел! Наши отцы бились, не страшась! Значит, и мы будем! За нас, за Невервилль! Вперёд на встречу истине! Невервилль свободная страна. Ура-а-а! огласил торжественную речь Вэйрад Леонель.
В это же мгновение прозвучал гул сотен воинов, вдохновленных словами генерала и кричащих: «Ура-а-а!»
Всегда поражался твоему умению говорить столь яркие и вдохновляющие речи, прошептал стоящий позади него Адияль.
Сынок, это опыт! ответил ему Фирдес Отсенберд. Твой отец прошёл не одно сражение, даже не десяток.
Самое время отправляться, я полагаю, спокойно сказал Нильфад, взяв в руки поводья.
Да, ответил Вэйрад и, набрав воздуха во все лёгкие, крикнул: Седлай коней!
Спустя мгновение был слышен топот сотен копыт и ржание десятков лошадей. Военный отряд отправился в путь. На ветру развевались хоругви и знамёна с гербом, на котором был изображён двуглавый лев, между головами которого выделялся красный меч.
Помню наш первый поход, отец, обратился к Вэйраду Зендей. Как же я тогда переживал. Правда боялся тебе это выказать Помню, мыслил накануне того дня, что могу не вернуться домой Помню, плакал я Боялся, что могу больше не увидеть лица близких А теперь прошло столько времени и столько было увидено, что, пожалуй, и смерть не столь мрачна, как ужас перед лицом поражения!
Сын, все через это проходили. Даже я. Даже Отсенберд. И твой брат. Черт возьми, я и сейчас побаиваюсь боюсь и вас потерять, сыны мои. Чёрт бы с ней со смертью. Для меня страшнее всего да впрочем
Что за грустные мысли? Друзья, неужто вы приуныли? Сражение ещё не началось. Зачем же раньше времени заводить такие мрачные разговоры? приник к разговору Отсенберд. Прогоним черномазых и, усевшись в своей же крепости, выпьем хорошенько за честь и свободу. Вот так, кажется, и будет!