Затем он с боевым задором повесил в посольском зале для приёмов огромную карту Европы и стал всем охочим пояснять, как Красная Армия сейчас подходит уже к Варшаве и Кёнигсбергу Добавляя, что командующий самым главным военным округом, а теперь фронтом Западным, является легендарный испанский герой танкист товарищ Павлов и он как даст немцам из Белостокского выступа « те в миг до Берлина откатятся»
Я не стал ничего говорить паркетному стратегу, просто зная, что там происходит на самом деле
С ним вступили в спор другие «кутузовы» и стали с энтузиазмом доказывать тому, что вначале наши будут изматывать немцев в предполье перед «линией Сталина», а только потом погонят до Берлина, а то и до Ла-Манша
Где уже по дороге освобождая разные там Брюсели и Париж в придачу Вот так начинался самый длинный день в году 22 июня 1941 года в полпредстве СССР в Берлине Никакого уныния и страха не было, все верили в нашу очень скорую Победу!
Поскольку телефонная связь по прежнему не восстанавливалась и позвонить в Москву не удавалось, то Деканозовым было решено отправить телеграфом его сообщение о разговоре с Риббентропом.
Шифрованную депешу вызвался отвезти на главный почтамт Берлина я сам на посольской машине с дипломатическим номером.
Это был наш громоздкий «ЗИС-101», который обычно использовался для поездок на официальные приемы.
А за одно нужно было позвать товарищей из торгпредства на собрание Машина выехала из ворот, но тут же была остановлена и через 15 минут я возвратился в посольство пешком один.
Мне удалось вернуться лишь благодаря тому, что при мне была дипломатическая карточка.
Нас остановил какой-то патруль. Шофер и машина были взяты под арест
В гараже посольства, помимо «зисов» и «эмок», был желтый малолитражный автомобиль «Опель-Олимпия».
Я решили воспользоваться им, чтобы, не привлекая внимания, добраться до почтамта и отправить телеграмму.
Эту маленькую операцию мы разработали тут же.
После того как я сел за руль, ворота распахнулись, и юркий «опель» на полном ходу выскочил на улицу.
Быстро оглянувшись, я вздохнул с облегчением: у здания посольства не было ни одной машины, а пешие эсэсовцы растерянно глядели мне вслед.
Как я и ожидал, телеграмму сразу сдать не удалось.
На главном берлинском почтамте все служащие с испуганными лицами стояли у репродуктора, откуда доносились истерические выкрики Геббельса.
Он говорил о том, что большевики готовили немцам удар в спину, а фюрер, решив двинуть войска на Советский Союз, тем самым спас германскую нацию. Я подозвал одного из чиновников и передал ему телеграмму.
Тот, посмотрев на адрес, воскликнул: Да вы что, в Москву? Разве вы не слышали, что делается?..
Не вдаваясь в дискуссию, я попросил принять телеграмму и выписать квитанцию. Забегая вперёд скажу, что вернувшись в Москву, Деканозов узнал, что эта телеграмма так и не была доставлена по назначению
Возвращаясь с почтамта, я решил заехать в наше торгпредство Оно находилось на Лиценбургерштрассе Но меня к нему не пустили Здание торгпредства было оцеплено и его уже захватило гестапо
Я видел, как прямо на улицу полицейские выбрасывали папки с документами. Из верхнего окна здания валил черный дым. Там как я позже узнал шифровальщик торгпредства геройский товарищ Лагутин, забаррикадировав дверь от ломившихся к нему эсэсовцев, сжигал шифры.
А когда штурмовикам удалось, наконец, взломать стальную дверь, Лагутин уже успел всё уничтожить. Задыхаясь от дыма, почти без сознания он лежал на полу.
Эсэсовцы его жестоко избили и уволокли в застенок. Только через несколько дней, по настоянию нашего посольства, он был доставлен туда весь в кровоподтеках
Когда я, возвращаясь назад, повернул с Фридрихштрассе на Унтер ден Линден, то увидел, что около подъезда советского посольства уже стоят четыре машины защитного цвета.
По-видимому, эсэсовцы уже сделали вывод из своей оплошности, подумал я.
В самом посольстве было всё спокойно На втором этаже несколько человек по-прежнему стояли у приемника. Но московское радио ни словом не упоминало о войне.
Я доложил Деканозову о выполненном задании и вручил ему квитанцию об отправке телеграммы. Он удовлетворённо кивнул на это, как чему то обычному
Но затем его и товарища Бережкова я просто потряс своим сообщением о виденном мною варварском захвате нашего Торгпредства.
Тут сыграло то, что я внутренне был готов к такому развитию событий.
А им это всё казалось ужасным нарушением дипломатических и международных норм как например захват наших диппредставительств в далёкие уже 20-е годы
Они ещё раз переспросили меня: Не путаю я чего ни будь?
Я был вынужден поклясться «памятью Ленина». Этой наивной клятве они поверили Хотя и выглядели ошеломлёнными и смотрели не верящими глазами на меня
Оставив их переваривать эту неожиданную для них новость, я, спустившись вниз, увидел из окна, как по тротуару пробегают мальчишки, размахивая экстренными выпусками газет.
Я вышел за ворота и, остановив одного из них, купил несколько изданий.
Там уже были напечатаны первые фотографии с фронта
С болью в сердце мы все разглядывали наших советских бойцов раненых, убитых пленных
В сводке германского командования сообщалось, что ночью немецкие самолеты бомбили Могилев, Львов, Ровно, Гродно и другие города.
Было видно, что гитлеровская пропаганда пытается создать впечатление, будто война эта будет короткой прогулкой Снова и снова все мы подходим к радиоприемнику. А оттуда по-прежнему доносится народная музыка и марши.
И только лишь в 12 часов по московскому времени мы услышали заявление Советского правительства: «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!».
«Победа будет за нами Наше дело правое» эти слова доносились с далекой Родины к нам, оказавшимся в самом логове врага.
Одновременно с этими важными для всех нас словами в посольство ворвались люди в штатском, а за ними маячили эсэсовцы
На наши протесты никто из них внимания не обращал
Один из них направился прямо ко мне и взяв меня под руку настойчиво потащил к выходу, говоря на ходу: А с Вами герр Козырефф очень хочет увидится ваш друг
Я счёл сопротивление бессмысленным и отправился покорно на встречу судьбе
И уже буквально через пол часа я действительно встретился с моим ещё со студенческой скамьи другом Вальтером Шелленбергом, а в данный момент одним из руководителей службы безопасности третьего Рейха
Мог ли я подумать, что мой первый знакомый одногруппник, с которым я заговорил на первой лекции в Боннском университете в таком далёком 1930 году станет одним из главарей самого опасного врага моей Родины?
***
«Международный» вагон экспресса Москва Берлин, июнь 1930 года.
Вот и граница
Строгие красноармейцы пограничники
Те, что помоложе совсем волчатами смотрят.
Конечно, мы все для них либо буржуи то есть враги либо потенциальные перебежчики, предатели и будущие шпионы, что пока ещё ходят в «товарищах» то есть тоже враги.
Те, что постарше, имеют взгляд иной Пронзают им, как рентгеном Спрашивая в мыслях: «А за того ли ты себя выдаёшь, как тут написано?» Внимательно листая страницы паспортов и ища только им известные приметы их подделки. Но это я уже загнул Что может быть известно этому парню о подделке американского паспорта? Да ровным счётом ничего! Их и в Америке раз два и обчёлся! Нету в САСШ никаких паспортов! Как и регистрации с пропиской! Их специально делают, если тебе нужно покинуть территорию САСШ.
Именно по американскому паспорту я выезжал в Европу. Товарищ Адамс мне на прощанье сделал подарок На сегодня это самый уважаемый проездной документ в мире. Проверить его подлинность вне САСШ практически невозможно. Даже отправив запрос в консульство.
Там единственное что смогут подтвердить, это то, что да действительно выдан такой тому то и тогда то Ну может ещё и словесный портрет подтвердят.
Это уже если серьёзное расследование будет, то к запросу могут приложить и фото.
Ну вот своё любопытство «паря с рязани» удовлетворил и вернул мне красную книжицу.
Дежурное: «Счастливого пути» и пограннаряд прошёл дальше, а я снова растянулся на диване.
Хорошо так путешествовать одному в купе первого класса, пронеслось у меня в голове.
Я сейчас ехал в Германию с намерением продолжить свою учёбу в каком ни будь престижном немецком университете.
К сожалению, советский диплом ещё долго не будет нигде особо котироваться
Ввиду уезда (в лучшем случае) основной массы профессуры.
Не согласна она была с большевистским переворотом и уехала.
А когда ещё университет «Красной профессуры» наклепает новых советских докторов и доцентов?
Так что поучился я год в Промакадемии и понял, что сам могу там преподавать!
Сдал экстерном все предметы и получил диплом об его окончании «с отличием».
Вот и родилась у меня в голове мысль податься на учёбу за границу.
Она в смысле мысль понравилась и товарищу Сталину и товарищу Артузову.
Для начала решили выбрать один из ВУЗов Германии
Глава 1.
Бонн встретил меня дождиком Что для этого города Германии вполне норма для лета.
Почему Бонн?
Перед поездкой мне, да и Сталину с Артузовым было ясно одно только не Берлин!
Сейчас это был центр русской эмиграции. И мне там светится не было смысла. Да и острота момента начала спадать после блестящих операций ОГПУ по разрушению единства белого движения. Ареста Савинкова и других Суда над эсэрами и другими заблудшими
Поэтому с местом учёбы в Германии мне было поручено определится самостоятельно.
Всё решил первый попавшийся мне приличный немец, которого я встретил в вагоне-ресторане.
Он сразу ответил, что лучший университет Германии находится в Бонне.
Я признаюсь такого города даже не знал
Увидев моё недоумение? немец благодушно посвятил меня в предмет.
Город Бонн находится в немецкой земле Северный Рейн-Вестфалия, на реке Рейне рядом с Кёльном.
История Бонна начинается с римских времён.
Ещё в 11 году до нашей эры Бонн стал лагерем древнеримского войска и здесь была возведена крепость с названием Кастра Боннесия.
Видимо именно с того времени и происходит название города. А возможно, оно связанно с названием местного германского племени эбуронов.
Позднее город был захвачен варварами и разрушен.
Но всё же некоторые части города уцелели как, например, Мюнстерская базилика.
В Бонне так же было найдено древнейшее в Рейн-Вестфалии упоминание о существовании этого города, датированное приблизительно 30 годом до нашей эры.
В конце 16 века город становится культурной резиденцией тогдашней Германии.
С того времени и до конца 18 века Бонн был резиденцией Кёльнского архиепископа. Бонн почти пригород Кёльна.
В 1770 году в Бонне родился Людвиг ван Бетховен.
А через некоторое время там был основан и университет.
Зданием для главного учебного заведения города и послужила та самая резиденция курфюрстов.
А по итогам Венского конгресса в 1818 году, когда Бонн прочно вошёл состав Пруссии, прусский король Фридрих Вильгельм III назвал это учебное заведение Рейнский университет, ставший шестым университетом в Пруссии.
Позднее университет стал неофициально называться «университетом принцев», поскольку многие отпрыски дома Гогенцоллернов обучались именно в этом университете.
В Боннском университете в разные годы учились такие великие люди, как Карл Маркс, Фридрих Ницше и будущий кайзер Вильгельм II.
Ну про этого лучше не вспоминать как впрочем и про отпрысков дома Гогенцоллернов А вот про Карла Маркса это другое дело, пронеслось у меня тогда в голове.
Значит Бонн, решил я и вот я тут.
Университет нашёлся быстро, после того как я снял приличные для русского студента апартаменты.
Тут я решил фигурировать под своим настоящим именем. Ведь и диплом мне нужен настоящий!
А выезд из СССР по американскому паспорту был намеренным, с целью сбить со следа возможных преследователей. Хотя после разгрома оппозиции все они притихли и «легли на дно».
Для поступления я выбрал факультет «Экономики и права». С намерением стать дипломированным юристом-международником.
Поступление было чистой формальностью.
В Германии сейчас начал снова бушевать кризис. Который был спровоцирован кризисом в САСШ и Британии.
Поэтому под сокращения финансирования из бюджета первыми конечно попали высшие учебные заведения.
И это упростило задачу моего поступления, так как все иностранцы обучались за свой счёт, то им и был дан в этом году приоритет. А вот немцев-абитуриентов ждало ужесточение условий поступления. Брали не просто лучших из лучших, но ещё и платежеспособных.
Тут и на Родине происходили знаковые события.
С конца июня по средину июля в Москве проходил XVI съезд ВКП(б), ознаменовавшийся разгромом правой оппозиции и уже вошедший в историю как съезд развёрнутого наступления социализма. Уклонист Томский выведен из Политбюро. В состав Политбюро были избраны генеральный секретарь ВКП(б) товарищ Сталин, а также товарищи Климент Ворошилов, Лазарь Каганович, Михаил Калинин, Сергей Киров, Косиор, председатель ВСНХ СССР Куйбышев, Вячеслав Молотов, Алексей Рыков, Ян Рудзутак. Насчёт двух последних у меня что-то шевельнулось, типа «что они там не на долго».
Уже ведены в строй Челябинский тракторный и Стальсельмаш.
А из Рейнской области Германии, что тут рядом, выведены последние оккупационные войска Антанты.
В конце июля Максим Максимович Литвинов стал народным комиссаром иностранных дел СССР.
Я послал ему поздравительную телеграмму, назвав его «неподражаемым артистом своего дела». В ответ пришло короткое «Тронут». В этом был весь Максим Максимыч деловит, краток и скуп. Ведь слово «тронут» короче слова «спасибо» на одну букву! Ха-ха.
В Америке мне рассказали еврейский анекдот:
«Умер в Одессе еврей. Семья собралась на совет, как оповестить богатых родственников за океаном. Долго совещались и ругались, как передать трагическую новость и сильно не потратиться на телеграмме. В итоге в Нью-Йорке получили телеграмму из Одессы: «Изя всё».
А ещё через день в Одессу пришёл ответ от богатых евреев из САСШ: «Ой». Ха-ха-ха!
В своей первой речи Литвинов сказал: «что его назначение ничего не меняет во внешней политике страны». Это так. Но менялась сама обстановка. Прямо тут в центре Европы шёл пересмотр Версаля. Поднимал голову фашизм
На парламентских выборах в Германии, прошедших в сентябре, победу одерживают социал-демократы, получившие 143 места.
Но второе место заняла национал-социалистическая рабочая партия Германии во главе с Гитлером! Получив 107 мест.
У коммунистов 77 мест.
У центристов 68 мест, у Национальной народной партии 41, у остальных партий 137 голосов.
Это было грандиозное поражение коммунистов и демократов.
И это не было случайностью. НСДАП провела довольно необычную и захватывающую предвыборную компанию. Я как раз прибыл к её началу и мог воочию наблюдать, как нацисты воспользовались всеми доступными современными достижениями. Это были массовые митинги и демонстрации, где широко использовались электрические микрофоны, усилители звука и огромные громкоговорители. Распространялись не только листовки и газеты, но и грампластинки с записями речей Гитлера и его приспешников. Тут были и древние ритуалы тевтоном. Различные ночные факельные шествия, освящения знамён и штандартов. Торжественный приём новых членов и награждения заслуженных наци. Надо отдать должное, что это всё оказало воздействие на публику. Особенно на молодёжь и женщин!