Такое положение дел меня убило. Уничтожило мою веру в профессию и свою благородную мечту. Получается, я стала юристом для того, чтобы обманывать людей?!!! Конечно, я уволилась. Подруга Жанна, с которой в последние годы общались всё реже, собиралась в декретный отпуск. Она и предложила работу в баре неподалёку, где я благополучно осела на долгих пять лет.
Я была разочарована и послушно плыла по течению, равнодушно взирая на мелькающие великолепные пейзажи и недостижимые высоты обрывистых берегов. Мне не хотелось карьерного роста, движения вперёд, покорений вершин. Достаточно было спокойно работать в баре, в выходные читать книги, погружаясь в выдуманные миры и изредка общаться с Геной, в глубине души лелея надежду, что когда-нибудь мы будем вместе.
Смерть соседа, разрушенная на корню красивая мечта о любви стала своеобразным катализатором, побуждающим изменить свою спокойную жизнь и вырваться из объятий лениво катящейся реки. Теперь мне хотелось действовать. Гена погиб не по своей воле, я твердо была убеждена в этом.
Разговоры с полицейскими и родителями соседа помогли понять, что смерть его совсем не была несчастным случаем.
Полицейские допрашивали меня ещё раз после того кошмарного утра. Пришёл следователь, представился Валерием Павловичем Красновым и долго задавал по сути все те же вопросы, что и в первый день.
Скажите, улучив момент, спросила я, что-нибудь удалось выяснить? Я не верю, что Гена мог выброситься из окна. Он выглядел очень довольным жизнью
Ну это вы так считаете, небрежно произнёс следователь, вы не можете знать, что было на душе у соседа, которого едва знали. Разве нет?
Он внимательно посмотрел на меня, а я запнулась, ощущая, как рдеет кожа на лице.
Всё равно, упрямо сказала я, я знала его неплохо. Не мог он выброситься с балкона.
Ещё раз повторяю: чужая душа потёмки. Напился человек, мысли разные в голову полезли: жены нет, работы нет, надоело всё
Кто напился, Гена?! вскинулась я, он не пил вообще!
Откуда вы знаете? Пустую бутылку из-под водки нашли, отпечатки на ней его и анализ крови показал наличие лошадиной дозы алкоголя в крови, Краснов покачал головой, вы не видели, как он пил. Но это не обозначает, что он действительно не пил. Плохо, что у вас камер на входе нет. Сейчас они есть даже в захолустных домах.
А как же дверь? я вдруг вспомнила, как утром после трагедии в квартире Гены суетились оперативники, он оставил дверь открытой и пошёл прыгать с балкона? Вам не кажется это странным?
Не кажется. Вы удивитесь, если узнаете, какие вещи вытворяют люди в алкогольном опьянении, следователь сунул исписанную бумагу мне под нос. Распишитесь, пожалуйста.
Ставя закорючку, я почувствовала странную бессильную ярость. Я знала, что Гена не пил, просто знала и всё. Но следователь с беспристрастием равнодушного человека пытался убедить меня, что Журбин напился и выбросился с седьмого этажа. Назначив перед этим мне свидание, про которое я не стала даже рассказывать, чтобы этот неприятный человек не вздумал залезть своими грязными лапами ещё и в наши отношения. Которых и не было по большому счёту
Интуиция твердила, что всё случившееся слишком сильно напоминает плохо инсценированное самоубийство. Но полицию похоже вполне устраивала именно такая версия. Очень удобно: закрыл дело и никаких хлопот! Я вновь почувствовала, как сжимаются кулаки в бессильной злости. Разговор со следователем оставил лишь неприятное ощущение, как будто надо мной прилюдно посмеялись.
Потом был разговор с матерью Гены, Верой Ильиничной. Его родители приехали на следующий день после трагедии. До этого я их никогда не видела и несмотря на столь трагический повод для знакомства, мы быстро подружились, особенно с мамой. На похоронах я была всё время рядом с Верой Ильиничной. Мы поддерживали друг друга под руки и как будто сроднились в едином порыве горя. Хоронили Гену в Подмосковье, в Балашихе, на местном кладбище.
Здесь наши все лежат: отец мой, мама, бабушка. Да у мужа родня тоже, как будто оправдываясь, сказала женщина.
С тех пор мы часто встречались с Верой Ильиничной. Я заходила к ней в гости, мы пили чай, много разговаривали, вспоминали Гену. Оказалось, родители практически не знали своего взрослого сына:
Гена ведь как поступил на журналистский факультет, так из дома ушёл. Живём мы небогато, сами видели, а Геночка всё к роскоши рвался, говорила Генина мама, несколько дней спустя после похорон. Мы встретились на лестничной клетке (каюсь, я встречу подстроила!) и я напросилась на чашку чая.
Его отца дома не было, и мы, уютно устроившись на Гениной кухне, пили чай и болтали. Было видно, что этим помещением совсем не пользовались и оно, в отличие от комнаты, не было прокуренным.
А Геночка всё столичной жизни хотел. Поступил в университет, да и уехал в Москву. Говорил, что снимает квартиру. А потом вдруг учебу бросил, на третьем курсе, работать начал
Как бросил? ошарашенно спросила я, он же журналистом был. Я и статьи его всегда читала в газете! Геннадия Московского! Он сказал, это его псевдоним.
Статьи? Вера Ильинична удивлённо посмотрела, ну может и писал, не говорил он. А знаю только, что работал он охранником у какого-то шишки. Очень хорошо зарабатывал. Эту квартиру Геночка сам купил, без нашей помощи.
Женщина тяжело вздохнула, задумчиво помешивая ложечкой остывающий чай.
Наш сын был очень скрытным, после паузы произнесла она, клещами не вытянешь. Знаю только, что в последние месяца два он собирался увольняться, ходил очень мрачный. Может быть и уволился, только нам ничего не сказал. Молчун был. Вот Катя, дочка, та, наоборот, вся нараспашку, никаких секретов, мама оживилась и начала рассказывать про неведомую и совсем не интересную мне Катю.
А жена у него была? перебив Веру Ильиничну, невпопад спросила я.
У кого, Гены? изумилась она, нет! Вроде девушка была в одно время, а потом расстались. Так бобылём и жил, сколько с мужем на внуков намекали, всё зря. А ведь какая соседка хорошая рядом с ним была!
Мама Гены ласково улыбнулась, а я почувствовала, что заливаюсь краской. Мой мозг между тем продолжал свою аналитическую деятельность, как будто тело жило само по себе.
А когда эта девушка была? Он уже к тому времени купил эту квартиру? уточнила я.
Нет, это давно было, женщина махнула рукой.
А вот полицейские говорят, что в организме Гены было большое количество алкоголя, мягко начала я, никогда не видела, чтобы он употреблял. Курил да, но не пил.
Кто ж его знает. При нас тоже никогда не пил. А в одиночестве человек портиться начинает, тосковать. Может быть, и выпивал, завздыхала она.
Слушайте, я вот подумала, а что, если в ноутбуке у него какая-нибудь информация есть? с надеждой поинтересовалась я, не верю я, что Гена сам спрыгнул.
Ой, ноутбук сгорел! огорчённо сказала женщина, муж не так давно полез, а экран чёрный. Он и в сервис носил, а там сказали, сгорело что-то, не подлежит ремонту.
Ага! Я задумалась ещё глубже. Сколько совпадений! Непьющий Журбин напился, оставил дверь открытой и прыгнул с балкона, перед этим спалив ноутбук.
Не вернее ли предположить, что тот, кому Гена сильно мешал, проник в квартиру, опоил Журбина и скинул с балкона? Перед этим как-то спалив ноутбук и потом оставив дверь открытой?
Покидая квартиру Гены, я уже твёрдо была уверена, что упасть с седьмого этажа соседу помогли. Уже уходя, вспомнила, что не спросила ещё кое-что:
А у кого он работал, скажите, пожалуйста?
Аурика, милая, вы прямо как детектив, улыбнулась женщина, всё вопросы задаёте, как полицейские. Вроде Тихомиров у его начальника фамилия была. Бизнесмен какой-то шибко крутой.
Спасибо за чай, Вера Ильинична! улыбнувшись на все тридцать два зуба, я вложила в свои слова всё имеющееся обаяние.
Мы тепло попрощались, и я ушла к себе. Сев перед ноутбуком я набрала на экране фамилию «Тихомиров» и крепко задумалась. Тихомировых в Москве примерно столько же, сколько Лазаревых.
Меня терзали вопросы без ответа, намекая на предстоящую бессонную ночь. Кто такой загадочный Тихомиров? Почему Гена мне лгал о том, что работает журналистом? Кому и чем мог помешать охранник (если Журбин на самом деле работал именно им).
Но больше всего меня глодала обида. Журбин много лет врал мне про работу, бывшую жену. Получается, он был лицемером? Есть ли вера такому человеку?
Глава 4
На улице было тепло и солнечно. Холод, державшийся почти месяц, скорее напоминающий осенний, отступил, и в свои законные права вступило лето. Заворачивая за угол, я оглянулась. Снова возникло неприятное ощущение, что за мной внимательно наблюдают.
Сзади никого не было. Во дворе стояли машины, но людей в них не было видно. Не подходить же, проверять каждую? Настроение, улучшившееся было при виде хорошей погоды, огорчённо скрипнув зубами, вновь ушло в минус. Очень бы не хотелось становиться пациентом психиатрической больницы. Но судя по постоянному навязчивому чувству, что за мной следят, вывод напрашивался сам собой.
Я смутно была знакома с признаками психических заболеваний, но где-то вычитала, что паранойя это мания преследования. Изучать глубже медицину совсем не хотелось. В моём нынешнем состоянии мне вообще ничего не было интересно. Настроение было безнадёжно испорчено, не спасали мысли о покупке новой книги, захотелось вернуться домой, в свой уютный кокон. Ноги по инерции несли меня вперёд, в магазин, хотя сознание уже рванулось обратно в квартиру на седьмом этаже. Шла я дворами, привычной дорогой, по которой ходила много лет, но сейчас меня с бешеной силой влекла назад чья-то невидимая, но очень властная рука.
Оборвав размышления, я резко остановилась. Получилось нелепо, потому что встала я, нелепо подняв ногу над дорожным покрытием. Выехавшая из подворотни серебристая «Ниссан Альмера», взвизгнув, резко вильнула в мою сторону. Если бы не моя реакция, а скорее, неведомая сила, как будто оттолкнувшая от дороги, меня неминуемо должно было сбить с ног взбеленившейся техникой. Или водителем?
Отлетев в сторону, я больно ударилась ногой о забор, огораживающий клумбу, и упала, нелепо раскорячившись на тротуаре. Только сейчас я сообразила, что произошло всё в полной тишине и тогда раздался мой запоздалый вскрик. Боль разлилась по щиколотке.
Надеюсь, не сломала, вслух произнесла я.
Покряхтывая, поднялась. Как и следовало ожидать, бюджетная иномарка, коих немеряно бегает по столице, исчезла. Как любят говорить представители пресс-службы МВД: «скрылась в неизвестном направлении». В этот будничный полдень двор был пустым. Никто не видел, как меня только что пытались убить.
Только сейчас накатил страх, удушливый, мгновенно покрывший спину липкой плёнкой пота. Прихрамывая, я торопливо и оттого ещё более нелепо заспешила обратно домой.
Сходила за хлебушком! пытаясь перебороть ужас, временами окутывающий сознание, шептала я, как мантру, дура!
Странное дело: путь, который я прошла, даже не заметив, в обратную сторону казался бесконечно длинным. Боль вспыхивала в щиколотке, отдаваясь в пятку, высекая в глазах слёзы, но я уже это поняла перелома не было. Иначе бы вообще не смогла наступать на ногу.
Дойдя до подъезда, встретила Генину маму. Увидев меня, женщина обрадовалась:
Здравствуй, Аурика! Пойдём к нам, чайку попьём. Ты чего хромаешь?
Улыбнувшись через силу, я хотела отказаться, но сама мысль о том, чтобы остаться сейчас в одиночестве пугала не меньше, чем осознание того, что меня только что пытались убить.
Упала неудачно, задрав штанину джинсов, я показала немного опухшую щиколотку. По ней расплывался сизо-красный синяк.
Ой-ой, срочно пойдём ко мне! Буду тебя лечить! деловито заявила женщина, заботливо взяв меня под руку. Мы вошли в подъезд, войдя в лифт, поднялись на свой этаж.
Вера Ильинична, как заправский доктор более пристально осмотрела мою ногу, осторожно ощупав её. Удовлетворенно кивнула:
Перелома нет, скорее всего. Но если хочешь, можем вызвать «неотложку».
От вызова «скорой помощи» я отказалась. Тем более, Генина мама очень быстро и квалифицированно наложила мне повязку с какой-то пахучей мазью и мне сразу стало легче.
Спасибо большое, Вера Ильинична! с благодарностью произнесла я, отхлебывая щедрый глоток ароматного чая с травами.
Да не за что. Мама у меня старенькая была, я поздний ребенок. Сколько не просила её, но она всегда любила ходить в магазин сама. Я сама и всё тут. И в гололёд тоже. Падала, конечно. Вот я и научилась всем премудростям. А потом она так упала, что шейку бедра сломала На том и кончились её похождения, только летом на даче выходила с палочкой, со вздохом закончила женщина свои воспоминания.
Мы посидели ещё немного, вяло обсуждая малозначащие темы и я ушла к себе. Мне было плохо, хотелось побыть одной.
Остаток дня я бесцельно слонялась по квартире, иногда выглядывая из окон. Как будто тот, кто пытался сбить меня на машине, находился где-то рядом с домом, выжидая. Я понимала, что подобные мысли очень напоминают паранойю. Даже если происшествие было не случайностью, а запланированным нападением вряд ли злодей сидит где-то рядом, ожидая моего появления.
Но Ощущение, что человек, желающий мне зла находится близко, не давало покоя, вынуждая метаться из угла в угол. Лишь к вечеру, напившись валерьянки, я включила комедию по ноутбуку и немного успокоилась. Настолько, что уснула почти сразу, едва коснувшись головой подушки.
Мне снился Журбин. Дымилась медленно тлеющая сигарета, зажатая между двух длинных пальцев. Он стоял на балконе, задумчиво глядя на алеющее закатное небо. Меня охватило смутное беспокойство. Что-то было неправильное в остановившемся взгляде Гены, в его безмятежном выражении лица, даже в закручивающихся спиралью кольцах дыма.
Ты же умер! нелепая фраза вырвалась из меня внезапно.
Вот в чем неправильность происходящего! Журбин не может стоять рядом со мной в моей квартире, потому что его похоронили
Гена перевёл взгляд на меня, улыбнулся грустно и светло:
Не меня, Аурика. На самом деле, я жив.
Мгновенно вспыхнула в душе радость. Конечно, Гена жив, а похоронили кого-то другого! Я словно ждала этих слов, охотно приняла их. Вот же сосед, стоит рядом и смотрит прямо на меня!
По телу Журбина пробежала дрожь, как будто он был голограммой. В следующий момент на его месте оказался Дэвид. Парень белозубо улыбнулся и протянул ко мне руки:
Давай намажу спину кремом? по-русски и почему-то голосом Гены произнёс он.
Я проснулась с радостным возбуждением. По мере того, как пробуждалось сознание, таяла эйфория. Гены нет. Я сама видела его неподвижно лежащим, с головой, вывернутой набок под неестественным углом. Это был сон, всего лишь видение. Скорбь, охватившая всё существо, была такой сильной, что даже горчило во рту. Гены нет
Я поднялась с кровати, сдерживая слезы. Вчерашний жутковатый день, наполненный тревогой, канул в Лету. Утро казалось напоенным безмятежностью и солнечным светом. Чувствуя себя отдохнувшей, выспавшейся, первым делом я осмотрела травмированную ногу. Опухоль спала, хотя синяк болел, но наступать было значительно легче.
Обследовав холодильник и кухонные запасы, я поняла, что сходить в магазин придётся. К тому же нога позволяла. Решив быть максимально осмотрительной и осторожно, я взяла с собой пару сумок и не спеша вышла на лестничную клетку.