Так говорю же тебе. Прибьют, коли узнают.
Час от часу не легче. Или он просто меня запугивает? С него станется довести сначала от страха до икоты, а потом какой каверзой облагодетельствовать.
И что мне делать?
Чтобы поиметь здесь, как и мне, надежное убежище придется тебе услугу неоценимую оказать Волохатому.
Это еще что за услугу такую? Насторожился я, осознав, что вот она эта самая подлянка на подходе.
Ну. С одной стороны вроде ничего сложного. Изобразив на морде задумчивый вид, буркнул двуличный. Кое какие вещички доставить местному хозяину из того хранилища что тебе волчицы указали. Он кстати и без твоих мозгов на тебя злиться сильно.
Это с какой такой стати? Я ему что, в борщ плюнул? Вот же сволочи еще на мои честно заработанные драгоценности лапу наложить хотят. Я этот клад честно заработал, выполнив все свои обязательства перед волчицами.
Можно сказать и так. Волчицы-то породистые. У Волохатого на них большой интерес был. Такие чистокровки ныне в большой цене. Да вот только интерес этот и все его надежды на улучшение породы трещину дали.
А я здесь при чем?
А при том, что пока ты жив, эти дамочки к себе ни одного оборотня не подпустят. Пробовали уже. Ничего хорошего не вышло. Эти суки кандидатов сразу на части рвут. Личная привязка штука сильная. И когда ты только их так повязать умудрился?
Ничего я никого не вязал. Сразу же ушел я в отказ.
Ну, да. Ну, да. Окинул меня взглядом с саркастическими нотками в голосе мой патрон. Я примерно то же самое Волохатому говорил. По его виду видно было, что он готов был пойти на радикальные меры. Еле-еле от этой мысли его отговорил. Поэтому и появился у тебя шанс все исправить. А заодно обезопасить свою жизнь от покушений с его стороны.
Это как?
В тайнике том, к которому ты отправишься, есть предмет один. Предмет этот позволяет любую привязку аннулировать. Еще там несколько вещей ценных для оборотней имеется. Короче. Прервал он свои разглагольствования. Доставишь весь тайник сюда, и все будут счастливы и довольны.
Все будут счастливы и довольны. Вот что-то мне в это с трудом верится. А девчонки? Ну, вот как их понять? Это такая дикая ко мне любовь и вера что я им как-то помогу? Или это что, их месть за мое скажем так к ним невнимание? Ну да. Согласен. Повел я себя некрасиво. Струсил попросту говоря. Чего уж тут. Но я ведь даже некоторое время угрызениями совести по этому поводу, потом мучился. Хотя прошу заметить в свое оправдание, что я им ничего не обещал. По уговору сопроводил туда, куда они сами хотели прийти. Так за что меня так подставлять? За что меня под топор палача подводить? От ведь как завернули, небожители хреновы. Твари. С моей смертью привязка падет.
Нет. Но вот с какой такой стороны девчонок понять можно? Согласен. Если-бы меня в форме племенного бычка попробовали содержать, так я-бы все сделал лишь-бы отвертеться да ноги, куда подальше унести. К чертям такое счастье. Но ведь тут, как ни крути, у девчонок другого выхода нет. Да и чем и как я помочь им смогу? Здесь и у меня самого выбор невелик. Либо меня замочат просто так. Либо я этот волшебный предмет притащу. В любом случае итог для девчонок один и тот же. Только что во втором случае у меня шансы на жизнь появляются. Вот так всегда. Стремишься к светлой цели, а попадаешь в огромную выгребную яму полную дерьма. Плюс ко всему отношения с женским полом все как всегда это только усугубляет.
Да. Кстати. Прервав мои размышления как-бы, между прочим, обронил мой патрон. По времени твое путешествие никак не ограничено. Сколько тебе на это путешествие времени понадобиться столько и трать.
Опочки. Это что? Мне только что бессрочную индульгенцию на руки выдали? Это как понимать? Что-то вроде того, что гуляй по белу свету сколько душе угодно? Или здесь все-таки иной какой-то смысл имеется? Вот же гад двуликий. Никогда ничего однозначно произнести не может. Все у него с двойным подтекстом. Говорит одно, а думает при этом совсем о другом. Чего-то мне с трудом верится, что Волохатому моя долгая прогулка по нраву придется. Ладно. От подобных раздумий заворот кишок легко заработать можно. Пойду лучше в путь дорогу собираться. Пока эти небожители свое решение не передумали.
В принципе у меня экипировка и так дай бог каждому. Что ни вещь то раритет из раритетов. Что к оружию, что к доспехам в той или иной степени свою руку Великий Лим приложил. А это знаете ли, очень дорогого стоит. Но все одно лишним не будет еще на всякий пожарный случай на складах покопаться. А вдруг, чем черт не шутит, да еще чего полезного для себя отыщу. Какой плащ невидимку или сапоги скороходы.
Таким складам, между прочим, любой музей обзавидуется. Что оружейной палате. Что библиотеке. Я не клептоман, но ручки сами лезут, чтобы чего-нибудь слямзить. Еле в руках себя удержал. В сумку, конечно, много чего запихнуть можно. Но чего ради все это с собой таскать? Разве только где лавку, какую открыть, да торговлей заняться. Но думаю это очень не понравиться здешнему коллекционеру. Так не понравится, что мое предприятие вместе со мной быстро накроется медным тазом. Понаедут с божественной налоговой, да так лавочку прикроют, что никто не узнает где могилка моя. А вот нижнее белье да пару смен рубах прихватить самый раз будет.
Проходим мимо стеллажей с разной бижутерией. Не любитель я всяких украшений. Печаток там, браслетов. У меня и в прошлой жизни из всей бижутерии одна цепочка серебряная тонкого плетения была. Прикупил как-то на отдыхе, повесил на шею, да и забыл. Так она на шее и болталась. О. Одеяние, в котором свой последний бой принял Великий Мастер Лим. Ничего врагам Двуликий не оставил. Все к себе утянул. Крохобор.
Зачем-то сунул руку в карман куртки Великого Мастера. Рефлекторно как-то получилось. Зачем? Сам не пойму. Чего я там найти пытался? Ведь и так понятно, что все уже не единожды до меня обшмонали. Но как оказалось не все из карманов вывернули. Безымянный палец вдруг как клещами сдавило. Выдернул руку из кармана и на тебе подарочек. Колечко на пальчике сидит. На вид совсем не из группы драгоценных металлов. Попробовал снять. Хрен там. Не снимается.
Раз кольцо тебя признало, значит, ты достоин. Кручу головой на все триста шестьдесят градусов как филин, но никого рядом с собой не вижу, а этот голос невидимки, как ни в чем не бывало, продолжает гундосить свой текст. Не знаю к добру тебе этот мой подарок или во зло. Жизнь покажет. Но в большей степени все будет от тебя самого зависеть.
Эй. А чего за кольцо-то такое? В чем его суть?
А в ответ тишина. Догадайся сам, называется. Блин, как же я этих сверх существ ненавижу с их этой магией и прочее, прочее, прочее. Ну, все у них как не у людей. Да пошло оно все к чертям. Пора выбираться с этой богадельни на свет божий к людям пока еще какую-нибудь холеру на свою многострадальную голову не подцепил. Пусть там тоже не сахар, зато все более-менее понятно. Человеческие отношения во всех мирах одинаковы. Надеюсь. И кольцо там вполне вероятно будет не помеха. Правда вот только внутренний голос мне настоятельно подсказывает, что колечко это лучше от чужих глаз скрывать, хотя-бы на время. Особенно от глаз местных обитателей.
Вполне себе здравая мысль. На латные рукавицы даже внимание обращать не стал. К моему наряду они как корове седло. А вот кожаные перчатки тонкой выделки, это то, что доктор прописал. В этих перчатках даже за обеденным столом их не снимая сидеть можно. Может быть, что вполне вероятно умом я и не блещу, но инстинкт выживания у меня все-таки имеется. В любом случае я не враг своему здоровью.
Ну что же. Подведем итог моей готовности выйти в свет и снова окунуться в незнакомый мне мир с головой. Одежды хватает. Деньги есть. Доспехи в наличие имеются. Колющее и режущее оружие вполне надежно. Болтами к моему арбалету сумку набил. Заодно узнал, что никакой взрывчатки в тротиловом эквиваленте в этих стрелах нет. Как и все в этом мире все дело в магии. Патронташ со стрелами, что прикреплен к моему бедру это что-то вроде зарядного устройства подзаряжающего арбалетные болты магической силой. Просто берешь, всовываешь в него обычный железный болт, а вынимаешь уже гранату для гранатомета. Мне это нравится. Выйдя из башни на поляну, окликнул Калью-воина.
Калья. Хозяина не видал?
А зачем он тебе?
Как зачем? Доложиться надо, что к походу готов.
Ну, раз готов так и езжай. Усмехнулся Калья. Чего здесь докладывать? Грунг, поди, тебя уже заждался в конюшне. Его уже давно надо было на волю погулять выпустить, пока он вконец не озверел.
Эй, ребята. Мы так не договаривались. Не надо мне Грунга. Я лучше пешком пойду. Мать вашу. Я ведь не знаю, каким таким магическим заклинанием его из коня в зверя оборачивать. Чтобы он там нагулялся. Да даже если-бы знал ну его, куда подальше эту зверюгу. Я его боюсь. Мне на всю жизнь одного раза увидеть его истинный облик с лихвой хватило. Такой кошмар так просто не забывается. Не спорю, он в прошлый мой выход помогал иногда. Но честно признаюсь, это того не стоит.
А что, кроме Грунга никаких больше коней разве нет?
Для тебя, нет. Грунг для тебя не только средство передвижения, но еще и телохранитель.
Суки. Твари. Волки позорные. Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. Ну вас к чертям, с таким-то телохранителем. Он меня как вконец озвереет, сам сожрет и косточек никому не оставит.
Калья имей совесть. Да я даже понятия не имею как его на волю, каким заклинанием отпускать. С таким подходом я все дело на корню загублю. Помимо воли голос у меня слегка на визг сорвался.
При чем здесь какие-то заклинания? Удивленно посмотрел на меня Калья-воин. Достаточно просто ему разрешение дать. Это же оборотень.
И все? Не поверил я своим ушам.
И все. Пожал плечами Калья.
Ладно. Выводи. Обреченно кивнул я головой. А ведь это только начало моего пути. Что-то там будет дальше?
Я тебе что, конюх? Тебе надо ты и запрягай.
Хмыкнул Калья и, не оборачиваясь, пошел в дом. Слуга мать его. Это не слуга, а подонок в чистом виде. Ладно. Чего уж там. Пора привыкать к самостоятельности. В этом мире я одинокая душа и пора учиться полагаться только на самого себя. К чертям друзей к чертям подруг я сам себе отличный друг. Вот так и никак иначе.
ГЛАВА 3
Привет зверюга. Поздоровался я с Грунгом, как только вошел в конюшню. Как жизнь боевая? Судя по твоим кровью налитым глазкам, бьет ключом.
Настроение хреновое. В таких случаях мы люди всегда ищем крайнего, чтобы за его счет слегка себя так сказать приободрить. Вот же я придурок. Нашел на ком зло срывать. Еле увернулся от клацнувших рядом со своей драгоценной тушкой зубов. Лошадиные или нет, но думаю, эта тварь так меня грызнула бы, что если бы жив, остался, надолго бы запомнил.
Ты что творишь, животное? Совсем охренел? Еще раз подобные выкрутасы выкинешь, я тебя самолично на колбасу сыровяленую переведу. Храбрюсь. Угрожаю. А у самого коленки со всеми поджилками дрожат. Страшно. Стой спокойно пока седлаю. Держусь я на безопасном от Грунговых зубов расстоянии. Я тоже не в восторге от нашей совместной прогулки. Мне ты тоже не шибко нравишься. Хотя при этом прошу заметить я готов был делить с тобой поровну все трудности и тяготы похода. Готов. Был. Повторил я еще раз. А теперь к бесу тебя. Пригрозил я на всякий случай. Лучше один пешком по лесам бродить стану, чем рядом с таким агрессивно настроенным конем жизнью рисковать.
Вроде подействовало. Во всяком случае, Грунг застыл изваянием и даже башку свою от меня в другую сторону отвернул. Вот что значит доброе и ласковое слово. Такое правильно подобранное слово любого демона образумит. Пристроил седло. Накинул уздечку. Грунг стоит как вкопанный без всяких шевелений. Даже вроде и не дышит. Решил приободрить слегка зверя и погладил его по шее. Вдруг рука с кольцом к этой самой шее как клеем приклеилась, а губы ахинею какую-то шептать начали. Я прямо офигел. И как видно не я один. Грунг повернул ко мне свою с налитыми кровью глазами голову, кашлянул прямо мне в мосю, и в глазах его удивления не меньше моего кажется. Стоим как два дурня и пялимся друг на друга. Что это было? Хрен его знает. Ну, я-то не животное. Я первый себя в руки взял.
Чего тормозим? Залезая в седло, буркнул я. Раньше отсюда смотаемся, раньше тебя погулять отпущу. Так что вперед и без остановок. Подальше от этого доброго дома.
Словно камень из пращи мы вылетели из конюшни и, не сбавляя хода ломанулись прочь с поляны при этом, чуть не потоптав процессию пилигримов, возглавляемую волхвами, что стояли возле ее края и завывали какие-то псалмы, явно ища благословения. Плевать. Пускай под копыта не лезут, даже если-бы кого и придавили. У нас дело первостепенной важности. Как можно подальше сбежать от этого священного места с его обитателями.
На полном ходу мы проскочили священную рощу. Пролетели мимо какой-то деревеньки с ее огородами и снова вломились в густую чащу. Краем сознания отметил к своему изумлению, что солнце клонится к горизонту. На поляне-то оно всегда в зените было, что утром, что вечером. На ночь его кто-то как лампочку выключал. К этой странности уже привыкнуть оказывается, успел. Да фиг с ним с этим солнцем. Главное. Я свободен. Пусть эта свобода условная, но все же лучше, чем сидеть под надзором.
Мы неслись вскачь, и я захлебывался от восторга. От этой скорости и бившего мне в лицо ветра. От переполнявшего меня счастья. Но как говориться счастье штука недолговечная. Любое состояние эйфории не может длиться долго. Вот и мне начала стучать в мозг мысль, что пора прекращать безумные катания. Скоро должно стемнеть, а мне еще надо погулять на волю отпускать Грунга. И делать это надо еще засветло. Тем более что и память в стороне от событий не осталась и услужливо выкатила моему воображению его истинный облик. Как ни изворачивайся, а на такой страх божий лучше смотреть при дневном свете, чем при лунном освещении.
Грунг, давай съезжай с дороги. Буду тебя пробовать погулять отпускать.
Блин. Чуть в седле удержался, так мой Росинант резко в сторону вираж заложил. Чувствуется, что серьезно скотинка по прогулкам соскучилась. Далеко от дороги в лес не углублялись. На первой же попавшейся полянке остановились. Ну что же. Место как место. Не лучше и не хуже любого другого. Я спрыгнул с седла на землю. Расседлал Грунга и стянул с его морды уздечку. Ну вот, как говориться наступает момент истины.
Попытка номер раз.
На всякий случай отошел от Грунга на пару метров. Чего-то не горю я желанием стоять с ним рядом, когда он перевоплощается. А тем паче в этот момент еще и гладить этого зверя по шкуре. Стал в театральную позу.
Грунг, отпускаю тебя на волю до рассвета.
Етить-пердить. Не ожидал, но сработало. Грунг пошел какой-то рябью, и через мгновение передо мной предстала зверюга во всей своей кошмарной красе. Я только лыпалами хлопнуть успел, как его зубастая пасть уткнулась в мой нос.
Это кого ты там, на колбасу пустить обещал?
Твою же слева направо. Оно еще и говорит. Не человеческой речью конечно. Просто издает какие-то горловые звуки, которые в моей голове в слова складываются. Тут и без этого страшно аж жуть. А ведь двуликий себя копытом в грудь бил, уверял, что эту разговорную функцию у зверя отключил.
Ты это. Товарищ. Не хулигань.
Не геройский ответ, но это то, что из себя выдавить сумел. Удивительно, что вообще я чего-то вякнул. Особенно если учесть, что рядом с твоим носом несколько рядов клыков этак приветливо лязгают. У меня от этого вида даже отходы жизнедеятельности человека наружу выйти отказались, так страшно было. А эта зверюга в ответ ехидно так улыбается. Облизала свою морду, дохнув мне в лицо непередаваемым ароматом свежести, и вдруг плавным движением скользнула за мою спину.
Оборачиваться, чтобы посмотреть, чего он там делает, я не стал. Вернее не смог. Шея с головой напрочь отказались ворочаться. Так и стоял соляным столбом примерно с полчаса. Слава богу, что потом слегка отпустило. Правда, как только отпустило, ноги тут же отказали, и я шмякнулся на землю своей пятой точкой.