Крепче скручивай, я убрала руки Царева от шаурмы, что он пытался завернуть уже третий раз, и стала показывать, как делать это правильно. На колкость рыжей ехидны отвечать ни я, ни Саша не собирались. И ей это явно не нравилось. Но всем было все равно. Саша, поняв принцип действия, стал двигаться быстрее, искоса наблюдая за мной. Ты серьезно? Наперегонки?
Мы с Любой идём завтра в театр, Катюша. Может, присоединишься? Юлия Викторовна внимательно наблюдала за нашим поединком.
Что в программе? отобрала у Царева лишнюю горсть курицы, что он собирался присвоить себе.
Классика. «Мастер и Маргарита», это последний спектакль в этом сезоне, не сдержала смеха она. Как дети, честное слово.
Я первая! подняла руки и машинально высунула язык.
Конечно, милая, Царёв сдерживал улыбку, наблюдая за моим победным танцем.
С тебя клубничное мороженое с шоколадной крошкой, подмигнула и забросила наше творение в гриль. Юлия Викторовна, в этом сезоне я трижды была на «Мастере и Маргарите» вместе с бабушкой. Умоляю, не заставляйте меня врать вам и говорить, что тысячу лет не была в театре.
Катерина, Юлия Викторовна поставила локти на кухонный остров, чуть наклонилась вперёд, чуть прищурилась и пропустила улыбку. А ты мне нравишься.
Ещё благослови, Любовь довольно нагло пихнула локтем подругу, закатив глаза от возмущения.
Она забавная, правда? Царёв расхохотался в голос так, что винные бокалы, висящие над стойкой, задребезжали, прося пощады.
Я проигнорировала смешок Александра и вновь полезла в холодильник, прекрасно понимая, что для этих милых дам шаурма скорее оплеуха, чем вкусный завтрак. Достала овощи, чтобы сделать салат.
Всему своё время. Ты не с той ноги что ли встала, Люб. Чего ворчишь?
Катя, а где вы учитесь? рыжая проигнорировала намёк от подруги, принявшись вновь за расспросы.
Катя уже закончила, тетя Люба, слова Царева прозвучали как предупреждение, но любопытная Рыжуха не восприняла их всерьёз. Институт Искусств.
Тогда все понятно. Танцовщица, хихикнула Любовь. Она обольстила тебя приватным танцем, да? А ты, наивный дурачок, и влюбился. История стара как мир
Любовь Аркадьевна, рявкнул Царёв так, что кровь в венах застыла. Вы находитесь у меня дома и ведёте себя, мягко выражаясь, по-хамски. Я закрою глаза на ваше внезапное желание выпить кофе в гостях у сына подруги, но говорить в таком тоне с моей невестой не позволю.
Саша, ты её знаешь-то всего ничего, а я тебе добра
Считайте, что я вам тоже желаю добра, звонкость в голосе его исчезла, он успокоился, но стало только страшнее.
Я услышала тебя, шикнула Любовь, собрала вещи и помчалась на выход. Кофе попью у Трифоновых. Юля, забери меня, когда и тебя из дома выгонит эта танцовщица!
Трифоновы же в отпуске, Царёв посмотрел на мать.
На крыльце, значит, посидит, рассмеялась женщина. Ну, вы кормить меня будете или мне тоже на крылечко топать?
Юлия Викторовна, приятного аппетита, я выложила горку салата на её тарелку, сбрызнула соком лимона и подмигнула, получив вздох благодарности за персональное блюдо.
Саша сел рядом с мамой, а я запрыгнула на подоконник, проигнорировав его возмущённый взгляд. Разговор шёл легко, непринужденно. Юлия Викторовна под кожу не лезла, лишь внимательно рассматривала меня, даже не таясь. И в этом был скорее плюс, чем минус. Она словно откровенно знакомилась со мной, не так, как её змея-подруга, что лязгала своим ядовитым языком направо и налево. Переводила взгляд то на меня, то на Александра, что сегодня был особенно общителен, улыбалась, когда он сбрасывал входящий вызов своего телефона и поджимала губы, глядя на мою правую руку, где не было кольца.
Глупо было рассчитывать на её понимание. Конечно, она не могла быть в восторге от внезапной невесты сына, но и испортить с ним отношения не могла позволить себе. В ней был баланс, что ли. Подозрение, принятие, смирение и желание понять, но любви к своему ребёнку больше всего.
Как только Юлия Викторовна села в машину, волшебство рассеялось. Царёв тут же схватил телефон, чтобы наверстать упущенное. Я долго сомневалась, оставить ли его «извинение» на столешнице и уйти, или принять. В итоге убрала телефон в карман и пошла к дверям.
Ты куда? рявкнул он, закрыв динамик пальцем.
Домой. Спектакль окончен.
Я перезвоню, Царёв отбросил телефон, закрыл ноутбук и догнал меня. Что за выкидоны?
Ты о чем?
Куда ты пошла? Мы ещё не поговорили.
Говори, Царёв.
Ты подумала? он сложил крепкие руки на груди, демонстрируя решительность.
Подумала, прикусила щёку, чтобы не рассмеяться.
И?
Всё то же, Александр. Я не буду в этом участвовать, открыла дверь и почти вышла, когда он схватил меня за локоть и довольно резко дернул на себя.
Ты уже участвуешь, дорогая, прошептал, наклонившись ко мне так близко, что я буквально утонула в голубизне его глаз.
Считай, что это была сдача с разницы в цене за новый телефон.
Согласись по-хорошему?
А то что? резко выдернула руку, отходя от него на пару шагов.
Ты все равно станешь моей
Женой? рассмеялась я. Царёв, жена на год, ты серьезно?
Абсолютно, он перешёл на шёпот, а у меня задрожали ноги. От его пронизывающего, как февральский ветер, взгляда, я разучилась дышать, мыслить. Лишь чувства обострились, я словно кожей ощущала его напряжение, слышала, как закипает кровь, понимала, что сейчас он кое-как сдерживается. Но ничего, Царёв. И не таких ломали
Не звони мне, Царёв!
Глава 12.
Дождь лил как из ведра, я лежала в гамаке на веранде, наблюдая водопад с крыши. Монотонный звук дождя успокаивал, могла бы спать, но сил уже не было. Почти неделю просиживаю штаны дома. Перемыла все, до чего дотягивалась, даже потолки и фасад дома. Покрыла лаком веранду, побелила стволы деревьев, пересадила цветы, и все. Дела кончились.
Жара спала, солнце спряталось за плотной пеленой облачности, поэтому отпал и отдых на реке. Слонялась из угла в угол, стараясь не коситься на телефон. Нет, он не звонил, и даже не писал! Чем бесил неимоверно. Сама не понимала, чего хочу. То ли чтобы он исчез из моей жизни, то ли чтобы позвонил. Бред! Ростова, ты сходишь с ума.
Мне иногда кажется, что он занозой сидит в моей голове. Как навязчивая мысль зудит, будоража мой мозг, чтобы вновь рассыпать воспоминания. Его взгляд, такой живой, говорящий. Касания рук, легкие, но требовательные. Закрыла глаза и укуталась в плед, пытаясь унять мурашки, пробежавшие по телу то ли от прохлады дождя, то ли от него
Кать, ты дома? хлопнула входная дверь и тишина дома лопнула. Ты где?
На веранде, мам.
А чего в темноте? И одна?
Буля у соседки в карты режется, девки работают, Сева в загс уехали.
Сева и женится, вздохнула мама и села в кресло напротив. Чудеса.
Ой, мам. Сама до сих пор в шоке.
Ты поэтому чернее тучи?
Я? С чего ты взяла?
Я что дочь свою не знаю?
Нет, мам. Все хорошо.
А что это за мужчина у тебя появился?
У меня?
Кать, ты оглохла что ли? Что все переспрашиваешь?
А как не переспрашивать, если мать со странными вопросами пристаёт, я закрыла глаза, укутавшись снова в плед. Ты чего так поздно?
Квартиры смотрела с риелтором, повелась на смену темы мама.
И что? я еле сдерживала смех.
На двушку сможем наскрести, мама уронила голову на руки. А тетя Галя? С ней что будет? Она же совсем одна. В этом доме её жизнь!
Мам, ну не все ещё потеряно. У нас ещё есть целых три недели. Может, адвокат толковый попался?
Какие три недели? Кать? Суд перенесли на неделю, у нас ровно десять дней. Пора паковать вещи, дочь. Нам не поможет даже чудо
Чудо. Где оно чудо это? В сказках только и тусуется, бросив бедных земных людишек свои проблемы разгребать в одиночку. Мама с бабушкой закрылись на совет в кабинете дедушки, тихо звякали вишневой настойкой в хрустальных рюмочках, а я отправилась к себе. Шла медленно, озираясь по сторонам, будто видела этот дом впервые. Коттедж Царева был, конечно, шикарным, но мой особнячок с колоннами был полон жизни, счастья и незабываемых воспоминаний детства. Именно за это боролись все жители «Яблоневого». Не за квадратные метры и не за деньги, что выплатят, а за свою жизнь, что была прожита на этих землях.
Трель телефона в комнате выдернула меня из тревожных мыслей.
Да, Маша, подруга по универу просто так не звонила, поэтому брать трубку нужно было, даже если ты пьян, болен или мёртв.
Катька, спасай! У нас сегодня корпорат, а Жилина с температурой слегла! Кать, молю-ю-ю-ю!
Мань, ты помнишь, на чем мы расстались в прошлый раз?
Помню, завизжала подруга. Ну, не могу я тебя к себе взять! Нет у меня вакансии! И бюджета на ещё одну танцовщицу нет.
Тогда за разовые вызовы я беру двойную таксу, плюс бензин, в ответ крикнула я и бросила трубку.
Машка Мишина ещё на третьем курсе удачно сходила на кастинг, попала в творческий коллектив, прочесывающий все корпоративы и праздники области. С тех пор там и корпит, а пару лет назад директором группы назначили. Так она чуть что Ростова, спасай а в состав брать отказывается. Ведьма! Работы у нас для танцоров в городе немного, то есть совсем нет. Поэтому с горем пополам я устроилась в частный детский сад при элитной гимназии, где преподаю танцы деткам, а по вечерам мотаюсь в фитнес-центр, уже ко взрослым, решившимся разбавить серые будни страстным танго.
Три два
Трель телефона приятно разлила бальзам на душу, я чуть помедлила, а потом наигранно-сонным голосом ответила.
Чего тебе, Мишина?
Горю я, Ростова! Если через сорок минут тебя не будет на генеральной репетиции, то никакой двойной таксы не жди!
Лечу-у-у
Я и правда вылетела из комнаты, чуть ли ни кубарём свалившись с лестницы.
Убьёшься ведь, Катька! бабушка встретила меня у кладовки, где валялись мои сценические костюмы и сумка, всегда собранная на всякий пожарный случай.
Не дождёшься, булечка. Не видать тебе внучка Севочку, пока я жива, хохотала, одеваясь на ходу. Я на корпоратив с Мишиной, буду поздно.
Ты хоть поела? крикнула вдогонку мама, но её слов я намеренно не услышала, чтобы не разводить диалог. Прячась под джинсовкой, добежала до машины и практически вылетела на проселочную дорогу, забрызгивая грязью стёкла. Поздним вечером город пустел, поэтому я довольно быстро добралась до точки, что скинула мне Машка и чуть не охренела. «Джипси»
В этот клуб мало кто умудряется попасть, столики вечно на брони, а в зону массовки попасть можно, только пройдя жесткий фейс-контроль. Взяла сумку и бросилась к служебному входу, около которого нервно курили мои друзья и бывшие однокурсники.
Двадцать шесть минут, Ростова! Ты мой тыл! Машка заметно выдохнула, причем с её выдохом вышли и спиртовые пары. Но ничего, ей можно. Год назад её сбила машина у подъезда собственного дома, поэтому из-за перелома шейки бедра танцевать она теперь вряд ли сможет, во всяком случае, не в театральных номерах.
Я брешь в твоём кармане, гони деньги вперёд!
Эх Катька Ростова, колючка ты, а не танцовщица. Итак, сегодня у нас «Восточная ночь». Костюмы привезли, но сначала прогон без них. Ростова, тебе ой как попотеть придётся за двойную таксу, я глаз с тебя не спущу.
Машка слово своё держала, как и я. Драла меня, как сидорову козу, свирепея, что я заранее не выучила танец, хотя это было невозможно.
Облачившись в наряды восточных красавиц, мы, бряцая маленькими колокольчиками на поясах, выстроились у занавеса. Перед выступлением я никогда не волновалась, скорее, дергалась в предвкушение кайфа. Вот и сейчас, вместо паники, мною овладело любопытство, но лучше бы я сдержалась
Отодвинула плотную ткань и вздрогнула. Прямо на первом ряду, за столиком именинника, сидел Царёв. И, возможно, я бы его не узнала в темноте и дымке, что пустили перед нашим выступлением для атмосферы, но он держал в руках телефон, подсветка которого освещала его противно-идеальное лицо. Сука! Что же он меня преследует повсюду? Во снах, на митинге, мыслях и даже на работе! Зазвучала музыка и зал стал успокаиваться, а Царёв, наоборот, обернулся, затем встал и вышел из зала.
Разочарование наравне с облегчением овладели мной. Облегчение что смогу отдаться танцу, не думая о наглом Блондинчике, а разочарование что не смогу подразнить его танцем живота в момент выхода труппы в зал.
Барабаны заставили выбросить всю чушь из головы, занавес открылся, и началась магия
Выступление длилось пятнадцать минут. Менялась музыка, декорации, а в предпоследней части программы на сцену вышли метатели огня. Файермэны раздували огненные водопады, под которыми мы с девчонками томно перекатывались, заставляя себя не зажиматься от страха. Всполохи пламени, ритм барабанов и восторженные возгласы толпы заводили танцоров. Это как наркотик. Мы им питаемся, как воздухом. Свет в зале погас, музыка стихла, а тонкий перезвон колокольчиков на костюмах рассыпался по залу. Мы разбежались во все проходы и замерли, наслаждаясь пятисекундной тишиной и предвкушением. Затем софты вспыхнули, бухнула музыка и зал охнул. Мы начали танцевать, двигаясь от столика к столику, игриво обходили мужчин, даря им томные взгляды и персональные танцы-живота
Кх-кх-кх вдруг послышалось справа, я обернулась, не останавливаясь, хотя уже прекрасно знала, в чью сеть угодила.
Царёв стоял у барной стойки, прокручивая пустую стопку по стеклянной поверхности. Серый костюм, чёрная рубашка, ворот которой был расстегнут, и бушующий взгляд. В нем был весь Царёв: удивление, гнев, немой приказ Все было в этих прозрачно-голубых глазах Блондинчика. И я была в них. Отражалась бликами, отпечатывалась в памяти и будила желание. Да! Именно желание. Чувствовала его настолько реально, что сердце заколотилось. Эта эмоция была новой. Вкусной. И такой волнующей.
Не знаю, почему, но этого мне было мало. Внутри все переворачивалось от желания показать, что я умею. Возможно, доказать, что я чего-то стою, хоть и не ворочаю миллионами. Внутри тихим пламенем зародилась потребность покорить этого сухаря своим танцем. Хотелось наяву увидеть его восторг. Ощутить его возбуждение и насытиться мигом покорности, что транслировал он сейчас, позволяя приблизиться к себе. Он хотел! Ждал этого! Взгляд был полностью сконцентрирован на мне, будто вокруг не было возбужденной танцами толпы. Это было на руку нам обоим. Мы стали песчинками в пустыне, до которых никому и дела нет.
Александр стоял, положив локти на стойку, в руке сжимал телефон, отчаянно вибрирующий входящим вызовом. Сделала ещё шаг, чтобы прочитать имя. Карина
Мозг отключился, а отчаянные крики разума, что вопил: «Ты обещала держаться от него подальше!», «Катерина, беги!», «Это не твоя война!», заглушились отчаянным биением моего сердца.
Царёв подогревал меня, откровенно, жадно и ни от кого не прячась, блуждая по мне взглядом. Начал с глаз, чуть искривился от недовольства, наткнувшись на полупрозрачную вуаль, замедлился на шее, остановился на груди, что так аппетитно выглядывала в шёлковом зелёном топе, расшитом стразами и бисером, затем опустился на открытый живот.
Это мне и было нужно. Резко качнула бёдрами, медленно поднимая руки вверх, сдвигая зелёную вуаль так, чтобы ничего не мешало его обзору и пустилась в танец. Двигалась, наслаждаясь его напряженным взглядом, прикованным к моим бёдрам. Чувствовала себя заклинателем змей, под чьи чары попал самый опасный питон.
Вдруг Царёв улыбнулся, медленно поднял взгляд, едва скользнул по моему лицу и отвернулся к барной стойке, отвечая на телефонный звонок.
Да, Карина
Моему гневу не было предела. Пыхтела, как паровоз, только вместо пара я готова была извергать пламя не хуже файермэнов, что до сих пор развлекали публику не сцене. В следующем номере меня не было, потому что Жилина так и не освоила танго, поэтому я отдала костюм, собрала свои вещи и помчалась по служебным коридорам. Не узнал? Он меня не узнал. Идиотка. Кто ты, Катя? Танцовщица, правильно сказала та рыжуха. Потанцевала для богатого дяденьки и хватит!