Она ничего не умеет, констатировал Галед. Алиса отвлеклась от еды и подняла голову. Надо научить, а то так ее никто у нас не купит.
Йолрик засмеялся. Алиса возмущенно заявила:
Никто не покупает и не продает детей! Нельзя продавать детей!
Как это «не продает»? опешил Галед. Когда я был ростом с тебя, меня уже раз пять перепродали.
Алиса забыла про кашу и уставилась на него, открыв рот.
Ты шутишь?
Нет, он говорит правду, улыбнулся Йолрик. Только дети дешевые. Особенно маленькие дети. Никому не нужны. Купишь, деньги потратишь, а что из него вырастет, неизвестно. И вырастет ли вообще
Но зачем у вас здесь, что Алиса аж задохнулась от возмущения. Рабство, что ли?
Теперь пришла очередь Галеда смотреть на Алису, открыв рот, а Йолрик снова расхохотался.
Животных продают, людей продают, орков, даже троллей буркнул Галед, удивленно качая головой. Разве что эльфов не продают, так тех и не удержишь, из-под любого замка сбегут. Тех, кого продают, называют рабами, тех, кто покупает, хозяевами. Откуда ты свалилась, такая глупая?
Сам ты глупый! не выдержала Алиса. Необразованный, темный чело орк! Животных можно продавать, а людей нет! Это пережитки прошлого.
Галед вытянул руку и шлепнул Алису по плечу. Шлепнул не сильно, но миска вылетела у нее из рук и укатилась в темноту. Никогда еще ни один взрослый не бил Алису. Это было так неожиданно и обидно, что из глаз брызнули слезы. Она обернулась к Йолрику, думая, что он заступится за нее, но он только улыбнулся:
Не надо ругать Галеда, он этого не любит.
Но он сам первый назвал меня глупой! Алиса разревелась, просто больше не могла сдерживаться. А потом ударил! Разве можно бить детей? Да еще девочку? Ты какой-то дикарь!
Галед вздохнул, укоризненно посмотрел на Йолрика и ушел в темноту.
Не стоит дразнить тех, кто сильнее тебя, усмехнулся Йолрик. Ни рост, ни пол, ни возраст не спасут тебя от беды. Галед не из задиристых, но не все такие, как он.
Он ужасный! всхлипнула Алиса. Злой и глупый. Не понимаю, как ты можешь с ним дружить?
Йолрик хохотнул, подавился дымом, закашлялся, но не перестал смеяться. Его реакция удивила Алису. Может, здесь, в этом странном мире, дружбой называли что-то другое?
Можно и так сказать, задыхаясь от смеха, произнес Йолрик. Почему бы и нет?
Галед вернулся к костру и сунул миску Алисе.
Йол меня купил, спокойно пояснил он. За шесть монет. Давно уже. Сейчас я стою больше.
Йолрик курил и улыбался. Алиса переводила взгляд с одного на другого, не веря услышанному. А Галед взял котелок, выскреб из него остатки каши в Алисину миску и снова ушел.
Это правда? наконец спросила Алиса. Йолрик кивнул. Алиса ошарашенно помолчала.
Но это как-то не вы не похожи В школе мы читали про рабство в Древнем Риме, и я совсем по-другому это себе представляла.
Как «по-другому»? лениво спросил Йолрик.
Ну нам рассказывали, что рабы ненавидят своих хозяев.
За что?
За то, что они бьют рабов.
А зачем они их бьют?
Потому что они не слушаются? Алиса совсем растерялась. Не знаю, я не думала об этом.
Если я буду бить Галеда, однажды ночью он меня прикончит. Сама видишь, какой он сильный, спокойно объяснил Йолрик, выбивая трубку о камень. Сильный и выносливый, но с сообразительностью у него туговато. Так что, если он не будет меня слушать, то сам и пострадает, возможно, даже погибнет. Он знает, что я умнее, а я знаю, что он сильнее. Мы неплохо ладим.
Но разве нельзя как-то по-другому? Почему ты не дашь ему свободу?
Если я подпишу ему вольную, в крайних мирах его не пустят на постоялый двор, улыбнулся Йолрик. Не позволят ходить с оружием в городе. Он не сможет иметь деньги, покупать еду и одежду.
Почему?
Потому что он полуорк. Орки, гоблины, тролли и их метисы в крайних и большинстве средних миров вне закона. Они не подписывали Договор трех рас. Они грабят караваны и мелкие поселения, а в городах не имеют прав.
А что за три расы? Алиса уже забыла про рабство и увлеклась новой темой, доскребая палочкой последние крупинки каши. Люди и кто?
Эльфы, люди и гномы. Есть еще несколько рас, с которыми договор тоже в силе, но эти три самые многочисленные.
А ты, Йолрик, ты наполовину человек?
Нет. Йолрик покачал головой. Насколько мне известно, человеческой крови во мне нет.
Странно, а выглядишь ты как человек.
Правда? почему-то оживился Йолрик. А что во мне человеческого?
Ну лицо неуверенно начала Алиса, не понимая, что хочет услышать от нее Йолрик. Руки голос.
А, понял, разочарованно сказал Йолрик. Ты имела в виду, что я похож на человека больше, чем, скажем, он, и указал на вернувшегося с вымытым и наполненным водой котелком Галеда.
Наверное, кивнула Алиса. Но если ты не человек, то кто?
Полукровка, отмахнулся Йолрик.
Он эльф, с гордостью заявил Галед, насыпав в котелок каких-то листьев.
Правда? восхищенно переспросила Алиса. Конечно, эльфов она себе представляла совсем по-другому, но само это слово обладало для нее каким-то особым очарованием. Несмотря на то, что в семье Алисы никто не поощрял увлечение сказками и фантастикой, она все же имела представление о мире фэнтези с его злобными орками, жадными гномами и мудрыми эльфами.
Йолрик пожал плечами.
Правда наполовину. Моя мать эльфийка.
А отец?
Кто знает? улыбнулся Йолрик. Всякое может быть. Может, мы вообще братья, он обнял за плечи подсевшего к нему Галеда.
Скажешь тоже! фыркнул тот. Твой отец был красавцем, иначе стала бы твоя мать привечать его?
Йолрик снова рассмеялся. Что-что, а смеется он точно, как эльф, решила Алиса. В свете костра блеснули мелкие белые зубы. Прищуренные глаза мягко глянули на Алису. Она подумала, что, несмотря на все его странности, Йолрик ей нравится.
Помоги мне вернуться домой, Йолрик, попросила она. Пожалуйста.
Для начала расскажи, как ты сюда попала. И, главное, зачем?
Вода в котелке закипела и стала темной. Галед налил травяной настой в ту же самую плошку, из которой по очереди ели кашу, и протянул Йолрику. Настой пах чем-то терпким и неаппетитным, но Йолрик выпил его в несколько глотков, хотя, должно быть, было очень горячо.
Я не знаю, грустно сказала Алиса. Это все так странно, что я стараюсь не думать, как я сюда попала и что это за «сюда» такое.
Она потыкала палочкой в костер, он брызнул оранжевыми искрами. Йолрик молчал, дожидаясь, когда девочка заговорит. Алиса стряхнула искорки с брюк и принялась рассказывать свою странную историю:
Я шла домой из школы. Был день. В сквере было полно людей. Мы с Ленкой, моей подружкой, поссорились, и я свернула с дорожки к старому фонтану. Он в этом сквере стоит, сколько себя помню, и никогда не работал, даже летом. А когда я подошла, он вдруг включился. Я подумала, что его починили, подошла поближе и тогда увидела эти камешки
Что за камешки? заинтересовался Йолрик.
Блестящие круглые камешки, будто каменные шарики. Алиса сунула руку в карман и вынула гладкий шарик, в темноте казавшийся черным. Они валялись кругом, будто их кто нарочно рассыпал. Мама не разрешает мне подбирать чужие вещи, но ведь это не вещь, а просто камешек, хоть и круглый. Я подняла один и пошла вокруг фонтана. Он жужжал так, словно там моторчик работал, и вода плескала. А потом земля вдруг задрожала у меня под ногами, ветер подул, и листья с кленов, что вокруг фонтана растут, посыпались. Мне стало страшно, и я побежала по тропинке к аллее. Точнее, я думала, что бегу к аллее, а тропинка вдруг стала подниматься все круче и круче в гору. В нашем сквере гор нет, даже маленьких. Я повернула назад а тропинка снова пошла вверх. Тогда я остановилась и оглянулась. Все было чужое. Я поняла, что заблудилась. Стала звать Ленку, людей, потом просто кричать, но никто не отзывался.
Я решила, что не заметила, как перешла дорогу и забрела в лесопарк. Он недалеко от сквера и, хотя и большой, но расположен в центре города, так что куда ни пойди пройдешь насквозь и окажешься в жилом районе. Вот я и пошла. Шла, шла наверное, час. Деревья стали редеть, я обрадовалась, думала, вот лес кончился, сейчас дома пойдут. А потом вдруг вышла на эту гору. Смотрю, внизу равнина, сверху небо, за спиной горы и никаких домов. Так я и поняла, что это никакой не лесопарк. И вообще, не мой город, и даже область не наша, у нас-то гор нет, поля да сады вокруг. К тому же у нас осень была, деревья уже облетали, а здесь только снег тает весна, наверное.
Алиса всхлипнула, вспомнив, как испугалась, как кричала, поддавшись панике, бегала вверх-вниз по склону, пока не сползла в ту расщелину.
Покажи, Йолрик протянул руку. Алиса положила камешек ему на ладонь.
А в щель ты зачем залезла? вдруг спросил Галед.
Я подумала, что, может, это сон, смутившись, объяснила Алиса. И если уснуть в этом сне, то проснешься дома.
Это вещь сталкера, сказал Йолрик, возвращая шарик. Не потеряй, может пригодиться. Я им пользоваться не умею, но силу чувствую. Может быть, хороший проводник найдет твою сторону по следу на камне.
Хороший проводник денег стоит, буркнул Галед. Чем мы ему заплатим? Только если самой девчонкой.
Алиса снова надула губы и прожгла орка возмущенным взглядом.
Подумаем об этом, когда в город придем, отмахнулся Йолрик.
Ты поможешь мне? с надеждой спросила Алиса.
Не знаю, равнодушно пожал плечами Йолрик. Возможно. Если это не потребует слишком много усилий. Сам я хожу по сторонам только через врата или с проводником. Вход в твою сторону, если и есть, то неизвестно где. Хорошо, если знающий проводник попадется. А нет, так хоть к людям тебя приведем. В городе как-нибудь проживешь.
Мне не надо к людям! в отчаянии воскликнула девочка. Мне надо домой. Меня родители ищут!
А мне что за печаль? усмехнулся Йолрик.
Но ты же эльф Слезы обиды и огорчения снова навернулись на глаза. Ты должен быть добрым и мудрым, все понимать и помогать попавшим в беду.
На секунду у костра повисла тишина, а потом расхохотались оба, эльф звонко и заливисто, орк хрипло и отрывисто, будто кашлял. Но теперь Алисе уже не казалось, что Йолрик смеется как эльф. Он и симпатичным ей теперь не казался.
А я думала, что ты хороший! с обидой сказала она. Но хороший человек не станет насмехаться над потерявшейся девочкой.
Я не хороший и не плохой, улыбнулся Йолрик. Забудь эти слова, они ничего не значат и ничего тебе не дадут. Не научат разбираться в случайных знакомых, не помогут решить, кому верить, а кого опасаться. Если тебя накормил кто-то, он не хороший, а просто человек, который тебя накормил и, возможно, может накормить еще раз. Если ударил, он не плохой, а тот, кто может тебя ударить. Наблюдай за своими попутчиками и собирай эти наблюдения. Но не спеши делать выводы. Подчас тот, кто накормил, может ударить, и наоборот.
Я не понимаю, в отчаянии всхлипнула девочка. Я ребенок. Мне девять лет. В моем мире о детях заботятся.
Боюсь, что в твоем мире детей обманывают, покачал головой Йолрик. Не знаю, правда, какой в этом смысл. Но, видно, есть, раз тебе целенаправленно забили голову красивой чепухой.
Неправда, Алиса разозлилась, и слезы высохли. Если ты не считаешь себя ни хорошим, ни плохим, это вовсе не значит, что хороших и плохих нет.
Ладно, легко согласился Йолрик. Скажи мне, как отличить хорошего от плохого?
Хороший человек поступает хорошо, неуверенно начала Алиса.
Ага, а плохой плохо, ухмыльнулся Йолрик, вынул из кармана дудочку и тихонько заиграл звенящую, тоненькую мелодию.
Хороший не причиняет вред другим, подумав, сказала Алиса.
Знать бы еще, что есть вред, отозвался Йолрик и снова поднес дудочку к губам. В мелодии, видно, была какая-то магия. Алиса постепенно успокоилась. Мысли уже не роились в голове, как дикие пчелы, а спокойно шествовали одна за другой, как слоны в цирке. Она очень подробно и конкретно объяснила, что такое хороший человек, и что такое плохой, но, когда попыталась высказать свои рассуждения вслух, оказалось, что шествие слонов внезапно закончилось и в голове не осталось ни одной мысли. Йолрик посмотрел на нее и снова похлопал по плащу рядом с собой. И на этот раз Алиса не стала привередничать, легла на плащ, подтянув ноги к груди и положив голову на колени Йолрика. «Маме вряд ли понравились бы мои новые знакомые», грустно подумала она, засыпая.
2
Пока Алиса спала, Йолрик вернулся на то место, где в первый раз увидел девочку, и, обыскав расщелину, нашел забытый Алисой пестрый ранец, набитый, как и ее голова, какой-то ерундой. А еще мешочек с обувью и одеждой, привязанный шнурком к ранцу.
Первое, что увидела Алиса, открыв глаза ранним утром, был Галед, копавшийся в ее рюкзаке.
Ты нашел его? она села, потирая затекшие ноги. Вот здорово!
Йол принес, буркнул Галед, не прерывая занятия. Ничего съедобного нет.
Конечно, Алиса встала и потянула ранец к себе. Завтрак я съела еще в школе. А яблоко уже здесь, когда в расщелине пряталась. Отдай, пожалуйста.
Галед отпустил ранец и ушел к костру.
На завтрак была все та же каша. Галед варил ее, наверное, часа два, помешивая в котелке деревянной ложкой с длинной ручкой, а Алиса все это время перебирала вещи в ранце. Полистала и аккуратно сложила учебники, а ручки и карандаши убрала в пенал. Нашла дневник и открыла на той странице, где краснела так и не показанная родителям пятерка по математике. Радость от находки быстро сменилась грустью. Снова отчаянно, до слез, захотелось домой. Алиса попыталась представить, что сейчас делают папа и мама, и не смогла.
Еще ни разу на Алисиной памяти в их доме нестандартных ситуаций не случалось. Алиса не помнила, чтобы кто-то из ее семьи не ночевал дома. Да, папа ездил в Москву на два дня по работе, да, мама почти неделю провела в роддоме, а потом вернулась с маленьким Максимом в конверте, но это все были плановые отлучки. О них все знали заранее, обсуждали, готовились к ним. А чтобы вот так, уйти в школу и не вернуться? Еще вчера скажи кто такое Алисе, она бы не поверила. Йолрик был прав, мама много говорила Алисе о том, как вести себя на улице и в общественных местах, что делать при пожаре, утечке газа или аварии в школьном автобусе, но такой ситуации она просто не смогла бы себе представить.
Безнадежное одиночество охватило Алису. Папа, мама и все такие знакомые соседи и одноклассники остались где-то в «другой стороне». Вместе с нормальной жизнью. В мире, где не принято обижать девочек, где слезы вызывают сочувствие, где за детьми всегда присматривают взрослые. А здесь Алиса так и не смогла решить, как относиться к своим новым знакомым слишком необычными и непонятными они оказались.
В мешочке со сменкой Алиса нашла свои старенькие кроссовки и переобулась. В сандалиях вечером было холодно, да и неудобно лазить по горам. Мама хотела, чтобы она взяла на физкультуру свои новые белые кеды с розовой полоской, но Алиса заупрямилась и чуть не поссорилась с ней. А теперь была рада, что настояла на своем. Высокие, крепкие кроссовки лучше подходили для долгой дороги, чем красивые кеды.
Вернулся Йолрик, принес из пещеры походные мешки, бурдюки с водой и принялся укладывать вещи.
Ты собираешься таскать это с собой? спросил он, указав на ранец.
Алиса молча кивнула.
Бесполезное барахло, сказал он, аккуратно сворачивая плащ. Устанешь выкинешь.
Это не барахло! обиделась Алиса. Это учебники. Я буду делать уроки, чтобы не отстать от программы.
Йолрик посмотрел на нее не то с сожалением, не то с удивлением.
Уроки? переспросил он насмешливо. Писать не нужные никому буквы и складывать ничего не значащие цифры? Ты это называешь уроками? Очнись, Алиса. Посмотри вокруг. Ты попала в мир, о котором не имеешь никакого понятия. Учись его правилам, иначе твои кости украсят местный пейзаж.
Алиса не нашлась с ответом, только упрямо прижала ранец к груди. Йолрик пожал плечами и, завязав последний узел, ушел к костру.
В путь двинулись через час. Галед навьючил на себя почти все вещи, а Йолрик шел налегке, неся только небольшой заплечный мешок и арбалет, перекинутый на спину. Никто не счел нужным сообщить Алисе, куда они направляются. А она не стала спрашивать, боясь вызвать очередной поток насмешек.