Неподалеку Гадюки, у которых был третий факел, искали выход таким же способом.
Водоросли их все сторонились, потому что они были странными, искали выход в темноте, ощупывая камни руками.
Дарк, подсвечивая себе половиной лучины, тихо разговаривал с Камешком, в надежде, что удастся выманить молодого волка из укрытия. Он слышал шаги волка, но расщелина вела к небольшой пещере, такой низкой, что забраться в нее можно было только ползком. Камешек часто дышал, поскуливал от страха и не хотел никого к себе подпускать, даже того, кому когда-то доверял. Шерсть у него обгорела местами до кожи, лапы были в ожогах, Дарк слышал, как волк тихо взвизгивал при каждом шаге. Кто знает, что ему пришлось пережить?
Дарк достал из заплечного мешка фигурку выдры из сланца и вставил ее в небольшую щель. Камешек, когда был маленьким, любил лизать камни, поэтому его так и назвали.
Дарк надеялся, что знакомый запах успокоит волка и даже подтолкнет выйти из укрытия.
Все хорошо, Камешек, прошептал Дарк, опустившись на колени возле расщелины.
Вскоре он услышал очень тихое поскуливание. Протянул руку в расщелину и стал ждать. Перед глазами возникали жуткие картины.
Почему Камешек в пещерах один? Что с Темной Шерстью и волчатами? Что с Тораком и Ренн?
Ладонь согрело дыхание волка. В полумраке мелькнул ободранный до крови нос.
Камешек, это я
Над озером зазвенел крик.
Мы что-то нашли!
Потом топот бегущих людей, и Камешек отпрянул в пещеру.
Иди сюда, посмотри! срывающимся голосом позвал Дарка Талл.
Из щели над огромной грудой камней задувал холодный воздух. Люди набросились на преграду и лихорадочно растаскивали камни. У Шамик одна рука была усохшей, поэтому ей доверили держать последний горящий факел, два других к этому времени уже погасли.
Дарк вскарабкался на завал и тоже принялся за работу. Камни были тяжеленными, спину можно было запросто потянуть. Дарк чувствовал, что каждый выживший задается вопросом: «А что, если за завалом не выход, а еще одна пещера? Что, если мы никогда отсюда не выберемся?»
Внезапно холодный ветер откинул назад его тонкие волосы и ярче раздул пламя факела. И с другой стороны к Дарку потянулась грязная мужская рука.
Дарк, это ты? громко спросил Фин-Кединн.
* * *
И тогда вы нас нашли, закончил рассказ Дарк.
Ты все правильно сделал, сказал Фин-Кединн.
Дарк покраснел. Вождь племени Воронов был скуп на похвалы, а если уж хвалил, значит всерьез.
Когда люди начали разгребать завал с двух сторон, дело пошло быстрее, и очень скоро они выбрались на свободу. Но крики радости от воссоединения быстро сменили сдавленные рыдания по пропавшим близким и ужас от вида сгоревшей долины.
Фин-Кединн не оставил людям времени на раздумья и причитания, одних послал на поиски выживших и дров для костров, другим сказал, чтобы начинали строить убежища рядом со входом в пещеру.
Камешек все еще боялся выходить из укрытия, и Дарк оставил для него след из отрезанных кусочков своей парки. Он надеялся, что со временем молодой волк наберется храбрости и пойдет за ним.
Я не рассказал им о Ходце, тихо сказал Дарк Фин-Кединну. Хочешь, чтобы я вернулся и нашел его?
Вождь племени Воронов покачал головой:
Он сам выйдет, когда будет готов.
Они беседовали на краю стоянки, вождь сидел на камне, в ногах лежал его одноухий пес Лапа. Дарк сидел на корточках с Арк на плече. Обычно ослепительно-белая Арк стала серой от сажи и теперь старательно чистила перья. И Дарк тоже весь посерел.
Фин-Кединн сортировал наполовину обгоревшие ветки: мелкие на растопку, прямые для факелов, крупные для костра.
Повтори еще раз, что он тебе сказал.
Сказал, что это хуже, чем мы думаем.
Вождь Воронов нахмурился:
Твоя нога. Она сломана?
Ничего такого, всего лишь потянул лодыжку.
Фин-Кединн поднял голову и посмотрел на Дарка. Его светло-голубые глаза словно бы светились на потемневшем лице.
Как много ты видишь? тихо спросил он.
У Дарка кадык заходил вверх-вниз. Прежде способность видеть призраков никогда его не беспокоила, но теперь
Много, очень много. Ивы, Рябины, Гадюки, Кабаны Подруга Талла, их сын. Я должен ему сказать.
Повремени пока. Фин-Кединн протянул Дарку трут с кремнем. Держи, в этом ты лучше других.
Дарк быстро и умело запалил два факела и вернул вождю трут с кремнем. Он понимал, что Фин-Кединн дал ему задание, желая отвлечь.
Где Торак и Ренн?
Дарк до смерти боялся увидеть их среди множества призраков, которые бродили возле стоянки.
Ветер принес издалека волчий вой. Ему ответил собрат. Оба волка были опустошены от горя.
Дарк затаил дыхание. Лицо вождя было все перемазано в саже, но Дарк все равно заметил, как тот побледнел.
Это Волк и его подруга, сказал он. Они оплакивают умерших.
* * *
У Волка, когда он чихал, все еще болел бок, а чихал он часто. Все из-за пепла.
Он наблюдал за тем, как Большой Бесхвостый разбил камнем Яркий Твердый Холод, а сестра по стае опустилась на колени, чтобы набрать Мокрую в оленью шкуру. Волк только раз потянул носом и прыгнул, выбив шкуру из ее лап. Сразу заскулил, пытаясь попросить прощения, но не смог убедить ее, что Мокрая плохая, поэтому пришлось сказать Большому Бесхвостому, а уже тот передал все подруге на их языке.
Брат и сестра по стае продолжали бороться, но Волк чувствовал, как они подавлены. А еще они не могли видеть на склоне холма Дыхание, Которое Ходит. Все эти потерявшиеся души бесхвостые, добыча, деревья
Но у Волка не было времени на жалость, он беспокоился о стае. Когда Большой Яркий Зверь атаковал сверху, он сожрал не только Лес, он убил волчат. Подруга Волка осталась горевать у реки. Он тосковал по ней, эта тоска была сильнее боли в боку.
И Волк очень беспокоился о Большом Бесхвостом, у которого была рана внутри, но он ее скрывал. Волк чувствовал, что странная колючая темнота встала между ним и братом.
Сестра по стае устроила логово у вершины холма, и они с Большим Бесхвостым улеглись спать, а Волк бродил по склонам и стерег их от демонов. Это было непросто мертвый Лес сожрал все запахи.
Вороны, которые принадлежали к их стае, закаркали, предупреждая о том, что к логову крадется демон. Волк зарычал и отогнал его подальше.
Когда вернулся, в логове спала только сестра по стае. Оглядевшись, Волк с ужасом увидел, что брат стоит на вершине холма. На самом краю над обрывом. Большой Бесхвостый покачивался, и, хотя глаза были открыты, Волк знал, что он спит.
Волк бросился на вершину и, оттолкнув брата по стае от края обрыва, повалил на землю, встал над ним и громко тявкнул.
Большой Бесхвостый заморгал, потер лицо и посмотрел наверх. Там высоко Яркий Белый Глаз была наполовину закрыта, а вокруг нее блестели маленькие детеныши.
Большой Бесхвостый спросил Волка, не слышит ли он Светящееся Дерево. Волк ответил, что не слышит, дерево ушло. Брат по стае так тяжело вздохнул, что и Волку тоже стало тяжко. Он попробовал лизнуть морду Большого Бесхвостого, но тот его оттолкнул. Волк не понимал, что не так и как это исправить.
Когда темнота стала не такой густой, Большой Бесхвостый встал и побрел в логово к подруге.
Наверху играли в догонялки вороны. К ним присоединилась еще одна самка ворона, но эта была не черной, а серой. Волк сразу понял, что это значит, и в радостном предвкушении побежал за птицами.
Да! Внизу в задымленной аллее светились небольшие Яркие Звери, Которые Больно Кусаются! Умные птицы нашли стаю бесхвостых, которые пахли воронами.
На то, чтобы привести к этому месту Большого Бесхвостого и сестру по стае, ушло не так уж много времени. Сестра по стае, когда увидела логово бесхвостых, сначала заскулила, а потом побежала, перепрыгивая через все препятствия на своем пути. А вождь воронов, опираясь на палку, похромал навстречу. Она бросилась к нему, он крепко прижал ее к себе.
Волк обрадовался теперь он мог пойти за своей подругой.
Скоро стая снова соберется вместе.
А потом и Большому Бесхвостому станет легче. Волк в этом не сомневался.
Глава 5
Ренн с факелом в руке нашла дорогу до озера и увидела, как из укрытия Камешка вышла Темная Шерсть. Едва различимая в темноте черная волчица шла к озеру попить воды, за ней, поскуливая при каждом шаге и поджав хвост от страха, шел Камешек.
Это был первый раз, когда молодой волк покинул укрытие, и Ренн замерла, чтобы его не спугнуть.
Дарк стоял на коленях возле озера и, пытаясь приободрить молодого волка, что-то тихо ему говорил.
Ренн почувствовала, что вот-вот чихнет, и зажала нос пальцами. Не помогло. Чих эхом прогремел в пещере. Камешек до смерти перепугался и метнулся обратно в укрытие.
Прости! крикнула ему вслед Ренн.
Дарк встал, сжал кулаки и, не отрываясь, смотрел на озеро.
Ренн удивилась он ведь никогда не злился.
Ты нужен нам в лагере, с напором сказала она.
Скоро приду, не оборачиваясь, ответил Дарк.
Он достал из-за пазухи молодого ежа с опаленными иголками и поставил возле воды, чтобы тот напился. Потом потер лоб, как будто татуировка, которую ему сделали прошлой осенью, начала беспокоить.
Ренн подумала, что он похож на худого, изнуренного призрака. Но эта мысль ее только разозлила: «Ну и что? Я тоже устала».
Они с Тораком добрались до лагеря пять дней назад, и с тех пор она почти не спала. Выжившие тонкими ручейками просочились в лагерь, и теперь их было больше шести десятков. Многие страдали от ожогов или получили увечья от летающих камней и обломков деревьев, а некоторые были настолько потрясены, что не могли ничего делать, только постоянно тряслись.
И все задавались вопросом: почему больше никто не приходит?
Зимой Горные племена спускаются в Лес следом за благородными оленями. Морские племена уходят в Лес от штормов, которые зимой обрушиваются на побережье. Когда ударила Звезда-Молния, все искали убежища под деревьями.
С общего согласия вождем лагеря выбрали Фин-Кединна. Он был неутомим: улаживал споры, распределял припасы, одним своим видом приободрял упавших духом.
Когда вождь сказал, что пришло время для встречи племен, все воодушевились. Последняя встреча племен проходила до удара Звезды-Молнии.
Пришли еще выжившие, сказала Ренн.
Знаю.
Дарк, мне нужна твоя помощь
Сказал же скоро приду.
Они зло смотрели друг другу в глаза.
Ренн хотелось закричать: «Мне тоже худо от всего этого! Я беспокоюсь за Фин-Кединна, он себя совсем не щадит! Я уже несколько дней Торака не видела! И я постоянно думаю вдруг весь Лес исчез?»
При одной только мысли, что Лес мог исчезнуть навсегда, у Ренн перехватило дыхание, а потом ее чуть не вырвало. Лес давал убежище, давал огонь, чтобы согреться, кору, из которой люди плели веревки и сети, давал орехи и ягоды, для еды и исцеления от болезней. Он всегда был с ними, всегда протягивал руку помощи. Как он мог исчезнуть?
Сюда кто-то идет, сказал Дарк.
О нет, пробормотала Ренн.
К ним подошла женщина из племени Водорослей с какой-то склизкой, воняющей рыбой массой в руках.
Иди отсюда, одновременно сказали Ренн с Дарком.
Это кожа селедки, принесла для волка, просто, без выражения сказала Халут. Помогает от ожогов.
Это мы и без тебя знаем, мы колдуны, грубо и даже зло сказала Ренн. Почему ты припасла селедку, а не отдала ее в общий котел?
Это только кожа, мы ее сушим, у нее целебная сила. Эту я размочила. Волк здесь?
Он тебя не подпустит, сказал Дарк. Не терпит чужаков.
Тогда вы это сделайте, сказала Халут и, сунув кожу селедки Ренн в ладони, повернулась, чтобы уйти. Но, сделав полшага, остановилась и спросила: У волков правда желтые глаза?
Ренн растерялась:
Ты никогда не видела волков?
На нашем острове их не было, с тоской сказала Халут. Она нахмурилась, и слой из «крови земли» на лице пошел трещинами. Вы не должны называть его Камешком, волки священные. Халут прикоснулась указательным пальцем к передним, острым, как клыки, зубам. Поэтому мы их обтачиваем.
Это его имя, не тебе судить, буркнула Ренн.
Но когда Халут ушла, ей стало худо. Неудивительно, что Водоросли такие ершистые, ведь все племена настроены против них.
Это все потому, что они выглядят не так, как мы, сказала Ренн.
Я тоже странно выгляжу, хмыкнул Дарк.
Ренн не ответила. Она вдруг поняла, почему Дарк здесь, под землей, и не хочет видеть последних выживших, которые пришли в лагерь. У этих выживших на лбу красовались татуировки тринадцать красных точек. Такая же татуировка была у Дарка.
Лебеди, пробормотала Ренн. О Дарк, мне так жаль.
Дарк пожал плечами:
Не важно.
«Конечно важно», подумала Ренн.
Когда Дарк был маленьким мальчиком, отец отвел его в горы и там оставил. Семь зим Дарк выживал как мог. Ренн не могла даже представить, каково это встретиться с людьми из племени, которое бросило тебя умирать.
Как думаешь, кожа селедки волкам помогает? спросил Дарк, и Ренн по голосу поняла, что он не хочет говорить о своем племени и о том, что его бросили.
Честно сказать, сомневаюсь. Но это их хоть как-то отвлечет.
После удара Звезды казалось, что Камешек отчаянно хочет снова стать маленьким волчонком и поэтому не выходит из укрытия, где чувствует себя в безопасности. Его мать осипла, оплакивая мертвых волчат, и, когда нашелся Камешек, забота о нем придала смысл ее, казалось бы, рухнувшей жизни. Она наловчилась избегать ненужных стычек с собаками людей и приносила Камешку любую еду, которую могла найти на окружавших пещеры холмах.
Теперь, когда Темная Шерсть воссоединилась с Камешком, в его пещере стало совсем тесно. Ренн протиснулась внутрь, а Дарк с факелом в руке сидел на корточках у входа. Пока Ренн обматывала рыбьей шкурой лапы Камешка, волки следили за каждым ее движением. Закончив, она не могла не улыбнуться Камешек уже вылизывал перевязанную переднюю лапу, а его мать вылизывала задние.
Да уж, теперь видно, что Халут ничего не знает о волках, сказала Ренн и с любовью почесала бок волчицы, а та от удовольствия завиляла хвостом. Но я все равно думаю, что это может помочь
Она осеклась.
Что там такое? насторожился Дарк.
Отодвинься, я вылезаю. Нашла кое-что у нее в шерсти.
В это время какой-то мальчишка закричал у входа в пещеру:
Разведчики вернулись! Встреча племен сейчас начнется!
Ренн с Тораком пропустили крики мимо ушей, они смотрели на то, что лежало на ладони у Ренн.
Маленькая еловая веточка Иголки свежие, ярко-зеленые.
* * *
Ренн перехватила Фин-Кединна, когда он выходил из убежища Воронов на встречу племен.
Фин-Кединн повертел еловую веточку между пальцами и, вернув ее Ренн, вполголоса сказал:
Никому не говори.
Но ведь изумилась Ренн.
Ты думаешь одно, а это может значить совсем другое. Веточка могла застрять в шерсти еще до падения Звезды.
Или это значит, что где-то остались живые деревья! Если расскажем, подарим людям надежду!
Да, Ренн, только надежда может разбиться вдребезги. Мы никому об этом не расскажем, пока не будем знать наверняка.
Но
Все, хватит! Пора на встречу племен.
Лицо у Фин-Кединна было словно высечено из песчаника, а голос такой, что никто бы не стал спорить. И Ренн не стала.
Все собрались у длинного костра.
Небо в ту ночь затянуло тучами. Пламя костра освещало темных от сажи собравшихся у костра людей. Ренн сразу увидела среди вернувшихся разведчиков Торака. Он хмуро смотрел на небо, и она не смогла встретиться с ним взглядом.
Дарк протиснулся мимо Ренн ближе к костру, и в этот миг его заметил кто-то из недавно пришедших. Высокий мужчина с острыми чертами лица увидел Дарка и открыл рот от удивления. Потом быстро взял себя в руки, вымученно улыбнулся и попробовал прикоснуться к его плечу. То, что произошло дальше, немало удивило Ренн. Дарк зарычал и резким движением плеча отбросил руку мужчины, а тот так и остался с открытым ртом.