Алена Подливаева
Соты
Вы правша?
Да.
Тогда историю жизни напишете левой рукой О, и не забудьте получить свои 365 внезапных
Вступление
А как же жажда приключений?
Похоже, я давно пьяна.
Поедем! В следующий раз обязательно поедем, Федь! Ты, главное, не расстраивайся. Может, так даже к лучшему. Вдвоем отправляться в подобные путешествия небезопасно. Смотри, даже госпожа Стихия, против, Милка выдержала эффектную мхатовскую паузу и довольно противно повысила голос: По крайней мере сейчас она точно не на стороне путников!
Уверена, примерно так прокурор предъявляет Верховному Суду финальное доказательство вины, настолько весомое, что оно кажется неопровержимым. Пока Милка бухтела, я выглянула окно и непроизвольно поежилась. Крыть нечем: небесная канцелярия была явно не в духе. Урбанистический пейзаж выглядел удручающе унылым и мрачным: город затянуло в болото очередной ночи. Движение окончательно пришло к нулю. Одному только промозглому ветру не сиделось на месте: проказник неистово барабанил в стекла, норовя найти скрытые ходы под рамами и пробраться внутрь.
Я налила себе крепкого черного чаю. Вот где проверенное веками лекарство от непогод природных и душевных.
Я совсем не расстраиваюсь! ненавижу врать, особенно друзьям, но иногда так лучше и проще. Кто из нас не кривил душой, желая успокоить ближнего?
Первый глоток чая обжег горло. Боль была не острой, но противной: как легкое наказание за только что произнесенную ложь. Стараясь дышать неглубоко, я неестественно бодро продолжила озвучивать дежурные любезности: Все в порядке! Такое может случиться с каждым. Тебе вообще сейчас не надо думать ни о чем, кроме собственного выздоровления.
Конечно, Милка не виновата! Она всецело поддержала мою безумную идею о посещении русской глубинки села Бурые Веточки. Мне захотелось собрать побольше друзей и отвезти их в деревню, где в детстве я проводила почти все каникулы. Экспедиция планировалась под лозунгом «Остаться в живых», так как условия существования там были далеко не райские. Вам случалось пожить в стареньком русском домике, которому давно перевалило за пару веков? Если и не случалось, несложно представить, какие ощущения там гарантированы путешественникам, особенно если поездка назначена на раннюю весеннюю пору. Даже в городе в это время промозгло и тускло, жители мегаполиса только и стремятся, что к теплу одежды и чая. А в деревне на полях еще лежат сугробы и «чистейший деревенский воздух» ассоциируется не с родными просторами, а с конкретными насущными проблемами насморком и ледяной водой из колодца.
Я была воодушевлена предполагаемой поездкой, которая казалась мне пусть не эпическим, но вполне себе приключением. Однако буквально накануне выезда мои компаньоны, так живо откликнувшиеся и подтвердившие участие в авантюре, медленно, но верно начали пропадать из поля зрения.
Предлоги были банальными: от «не на кого оставить бульдога Капрала» до Милкиной хвори. Конечно, не каждый охотно променяет три выходных дня, которые можно провести в Турции или хотя бы лавируя по проверенному комфортному маршруту «кино кафе кино», на сомнительную поездку в забытую богом деревушку. Но обида на стечение обстоятельств основательно засела во мне, причем «клин» можно было «выбить» только чем-либо равнозначным, лучше всего идеей, чем же занять эти свободные дни и ночи.
На плите пыхтел позабытый чайник. На полу валялись хаотично разбросанные раскрытые книжки и листки с чертежами. Приготовления шли полным ходом, но никак не удавалось просчитать формулы, постоянно путавшиеся в голове и на бумаге. Спрятавшись в одеяльном коконе с чашкой живительного напитка, я начала перебирать в голове альтернативы сорванному путешествию. Сходить по магазинам и потратить кучу денег на ненужные шмотки? Скучно! Позвать кого-то из отказавшихся и без вылазок за спасительные кольца белокаменной прогуляться по центральным улочкам? Тоже нет особого желания.
Сделав пару звонков и осознав, что друзья не в силах подстроиться под мои планы, я окончательно впала в уныние: Федьке снова придется куковать перед телеком и жевать подгорелый картофель.
Кстати, Федька, как вы могли догадаться, мое ненастоящее имя. Просто родители решили соригинальничать и дать дочери прозвище Афеда, которое за двадцать с лишним лет трансформировалось в Федю, Федьку, но никак не в Федору. Кто знает, что за напасть, но Федора заведомо ассоциировалось с «горем» Чуковского, так что мужское прозвище воспринималось гораздо спокойнее.
Промаявшись до конца вечера, но так и не решив, что делать с долгожданным отдыхом, я пришла к выводу, что можно обойтись и собственным обществом. И ведь как романтично насладиться деревенскими красотами в одиночку! Эх, Милка, Милка!
Какое-никакое представление о том, как прожить под Веточками летом, у меня имелось. А что невозможного в том, чтобы приехать и хорошо провести там время весной? Порадовавшись своей решимости и смекалке, я со спокойной душой допила чаек, собрала рюкзак и отправилась спать, чтобы приблизить начало своего маленького путешествия
Глава 1
Забудьте о невыверенных предложениях и двояких смыслах. Вы правша?
Да.
Тогда историю жизни напишете левой рукой О, и не забудьте получить свои 365 внезапных пинков под локоть на этот год в канцелярии.
Заметки Жизнеписателя
Обычный рабочий день подошел к концу. Добропорядочные клерки выпархивали из кондиционируемых офисов, с улыбкой желая хороших выходных охранникам и дежурным на входе. Неудивительно! В пятницу вечером настроение лучше некуда. Можно даже обменяться шутками или выйти за рамки стандартной беседы с коллегами по цеху.
Довольная завершением буднего дня, я распахнула тяжеленные двери и чуть было не запрыгнула обратно: до такой степени изменилась погода. Небо затянули клочковатые, набухшие серостью облака, солнце совсем исчезло. На миг показалось, что наполнявший улицу свет исходил лишь из каменных офисных зданий, и еще немного от влажного шершавого асфальта.
Вот черт! само собой вырвалось у меня, когда внезапный порыв ветра чуть не выбил из рук папку с чертежами, которые, видно, придется тащить с собой в деревеньку. Разметав волосы и обдав волной холода, от которого накрыло судорогой, ветер полетел дальше. Может, ну его, это приключение? Того и гляди хлынет ливень и промочит не по погоде легкую курточку.
Я поколебалась пару минут, пока вдруг не разобрала неожиданная злость. Подумаешь, еду одна, в старое и не приспособленное для обитания место! В конце-то концов, неужели лучше провести очередные выходные так же уныло, как и предыдущие? «Нет, нет и еще раз нет!» твердо сказала себе я и решительно направилась в сторону метро, кутаясь в шарф и пытаясь согреться на ходу. И почему не додумалась одеться потеплее? Наверняка ведь не раз пожалею
***
Городской вокзал встречал гостей серыми красками и толпами хмурых, озабоченных людей. Затеряться в общей толпе обыкновенное дело. И хорошо еще, если на ногу наступят, а то ведь можно и с кошельком распрощаться, и одежду порвать.
Выбежав из метро, я вынуждена была признать, что худшие ожидания начинают оправдываться. На голову упало сразу несколько тяжелых капель, будто бы укоряющих за то, что не сидится дома. Чуть поодаль, через улицу, я заметила уютную кафешку, в которой возможно было скоротать время до отправления поезда. Шум толпы наполнял площадь, цыгане и бездомные тоскливо выпрашивали мелочь. В воздухе висела странная нервозность: беспокойство вокзала, казалось, передавалось каждому.
Внутри кафе с десятью столиками под белоснежными скатерками было по-домашнему уютно. Интерьер в старорусской стилистике. Темно-бордовая мебель, бутафорские веники под потолком и небольшие струганые домовята повсюду. Все напомнило о долгожданном визите к старушке-избушке. На минуту я задумалась о том, что неплохо иногда пересиливать свою лень и направлять ее в русло давно задуманных и ждущих исполнения дел.
Крайний стол у окна приглашающе пустовал, а оставленное меню зазывало похлеще любого официанта. Оторвавшись от перечня блюд, я бросила кроткий взгляд за стекло. Беспокойные прохожие спешили и, судя по мимике и жестам, ругались, сверяясь с часами на площади.
В запасе оставалось достаточно времени, и можно было спокойно отдохнуть перед длительной поездкой.
Девушка, не посмотрите книги в дорогу?
Цепкий взгляд мужичка-коротышки впился в меня мертвой хваткой. На секунду я испугалась, что он схватит сумку, которую я легкомысленно оставила на соседнем кресле, и убежит в неизвестном направлении. Я слегка напряглась и проглотила почти не пережеванный кусок блинчика с ветчиной.
И как они сюда попадают? Вроде, приличное место, но постоянно приходится отмахиваться от приобретения шариковых ручек лучшим предложением, приведшим меня в восторг, была покупка одной за три рубля, а трех «всего за десять», дешевых наушников, средств по очистке всего, что только можно запачкать, и китайских игрушек, которые предлагали всенепременно слепоглухонемые продавцы и продавщицы.
Время шло, а мужичок даже не думал отводить тяжелого взгляда. Он выжидающе пялился, подмигивая маленькими водяными глазками и натянув на лицо жалкое подобие приветливости.
Нет, большое спасибо! Читать не настроена, как можно вежливее ответила я. Чтобы у горе-гипнотизера не было иллюзий, что разговор может быть продолжен, я подняла руку заказать горячего чаю.
Нет, вы не понимаете, у меня ДЕЙСТВИТЕЛЬНО уникальные книги, которые помогут вам найти себя и разобраться в том, что вас окружает, он доверительно склонился к моему левому уху и, понижая голос, уверил: Вы точно не пожалеете!
Приплыли. Думала спокойно перекусить, а меня тут уговаривать собрались.
Я не нуждаюсь в подобной литературе.
Глазки незнакомца сузились до невообразимо узких щелочек казалось, сейчас он замрет и заснет прямо стоя, как лошадь.
Но вы все же посмотрите, без спроса сваливая перед тарелкой стопку макулатуры, он пододвинул ко мне одну из книжек, вот эта вам точно поможет!
Да не надо мне помогать! я уже начинала сердиться. Они у вас все одинаковые! я с подозрением открыла пару тяжеленных фолиантов. Абсолютно!
Это не так, но вы сможете убедиться в этом, лишь узнав книгу от корки до корки.
В глазах подошедшего заиграли безумные искорки. Осознав, что имею дело с психически неуравновешенным субъектом, я как можно осторожнее встала из-за стола и поспешила выйти, мимоходом оставив деньги за недоеденные блинчики. Чай я так и не выпила.
К счастью, поезд уже подошел к перрону.
Ваш билетик, пожалуйста, проводница мельком взглянула на мой паспорт и обратилась с аналогичной просьбой к следующему пассажиру.
Пробравшись через тюки и чемоданы, я отыскала свое место и осторожно пристроила вещи так, чтобы не мешали соседям.
Предстояло провести ни много ни мало шесть часов в поезде, потом сойти в городе Дым, в котором поезд стоит меньше минуты, так как туда практически никто никогда не ездит, потом добраться до автостанции и продолжить путешествие на расшатанном автобусе, грозящем на каждой колдобине развалиться прямо у тебя под сиденьем. Подобное развлечение мало кому могло понравиться, но я находила в этих поездках прелесть ушедших времен, которых уже никогда не застану.
Поудобнее умостившись на мягкой лавке, я покопалась в рюкзачке и нашла пару наушников, а минут через пятнадцать мой поезд, издав прощальный гудок, отправился в сторону города Дым, не известного большинству населения первопрестольной.
***
Когда на часах стукнуло два ночи, Афеда Алексеевна, двадцати четырех лет от роду, чувствовала себя разбитой коровой, по недомыслию оказавшейся в тесном курятнике. И, к сожалению, не понимавшей, как добраться до родимого стойла.
Все мышцы затекли, их терзала нескончаемая судорога. Глаза слипались так, что время от времени приходилось все громче и громче настраивать музыку в плеере. Барабанные перепонки молили о пощаде, но кто же будет их слушать. «Решив быть стойкой, иди до конца!» возникло в воспаленном сознании, и я тут же опять чуть не провалилась в манящий дурман.
Короткие остановки развивают в пассажирах внимательность. Постоянно сверяясь с часами, я заблаговременно подхватила пожитки и направилась к дверям. Там уже дожидалась знакомая проводница.
Поинтересовавшись, кто из родных у меня тут живет, и дождавшись невнятного ответа, она сухо пожелала удачи и выкинула лестницу, на которой я тут же чуть не сломала себе шею. Перила и ступени были мокрыми от дождя и комков грязи, налипших неизвестно в каком десятилетии.
Напротив расположилось желтое, слегка подсвеченное здание вокзала. Я торопилась к нему, вслушиваясь в бодрые жизнеутверждающие шлепки, издаваемые подошвами кроссовок, единственными нарушителями ночной тишины. Вокруг не было ни души, и тихо, но настойчиво подступал холод сомнения: а не сглупила ли я, поехав в глубинку в такое неподходящее время?
Обстановка внутри вокзала была весьма удручающая: краска давно сошла со стен и потрескавшегося потолка, по стенам развешаны громадные картины в вычурных рамах. Начальство станции имело стремление облагородить строение, вот только наличием вкуса художник и покупатель были обделены обоюдно. И все же в этой унылой разрухе, холодных ржавых лавках и царившей промозглости был свой исконно русский колорит. Я примостилась подальше от выбитого окна и задумалась. Автобус отправится только в четыре утра, так что придется скоротать пару часов с журналом, предусмотрительно купленным у проводницы.
Время тянулось, скудно отсчитывая десятки минут, медленно, но верно приближавших меня к появлению спасительного транспорта. Когда автобус наконец подошел, я готова была расцеловать щербатого заспанного водителя. Единственная пассажирка! Таратайка тронулась, закрыв шаткие двери лишь наполовину, и я с наслаждением отдалась размышлениям.
Когда-то давно, по моим меркам это действительно было давненько; лет так девять десять назад, я проводила в этих местах все свободное время. Школьные каникулы проходили только в Бурых Веточках. До школы я жила здесь от весеннего ледохода до осенних морозов и первых буранов. Жили мы с бабулей, которую вместе со мной «ссылали в Сибирь» до наступления заморозков. В плохую погоду даже вдвоем или втроем, когда к нам наведывался дедуля, было достаточно тяжело. Ежедневная топка русской печи и умывание ледяной водой заставляли мечтать о благах цивилизации. А теперь
В ностальгии по прошедшим годам дорога пролетела незаметно. Ветхий автобус остановился в селе, выпроваживая ночную пассажирку на холод. Подхватив рюкзачок и попрощавшись с водителем, я выбежала на леденящий тушку мороз.
Автобусная остановка находилась в самом центре села, которое пока дремало. Единственными «живыми» существами оказались местные собаки, вдохновенно облаявшие чужестранку и тут же убежавшие куда-то по собачьим делам. Магазины были закрыты, и я решила, что прогуляюсь до них ближе к полудню. Я дотопала до окраины, вышла на основную дорогу и зашагала по направлению к Веточкам. Идти предстояло несколько километров, но по сравнению с пройденным расстоянием это было рукой подать. Врубив на всю громкость мобильный и порадовавшись, что ори не ори все равно никто не услышит, я стала подпевать незамысловатой песенке, доносившейся из динамика.