Возможно, большинство имеющих честь лицезреть сие мое исследование сейчас будут возмущаться. Только я бы порекомендовал сперва поинтересоваться множеством конфессий и сект, считающих себя последователями Христа, и разобраться в их интерпретации его учения. Хотя все это практически бесполезно. Для верующего в учение как пропаганду добра, милосердия и любви не имеет практически никакого значения, как называется само объединение христиане, протестанты, молокане и т. д. Если все было бы одинаково, как изначально и было (хотя мы уже поняли: мало кто знает, как оно было), то и церковь, то есть учение, должна была быть одной, без разделения на конфессии и секты. А так любой из вас может зарегистрировать свою церковь от имени Христа и проповедовать его учение, излагать свою версию его жизни, на свой лад. Главное, чтобы это не противоречило гражданскому закону, конституции и т. д. А теперь заметьте такой парадокс: Иисус-то призывал людей не только быть морально, духовно чище, лучше, но и призывал к свободе через борьбу с узурпаторами этой свободы. Но опять же мы желаем использовать на благо себе то, что будет являться ущербным для нас. Имеет значение кто, для кого и что применяет. Если мы используем что-то для достижения своих целей, это будет благом для нас, а вот даже после нашей победы, если подобное используют против нас, это уже нам во вред. Это я о том последнем моем разговоре с Христом. Помните, когда мы говорили о боевом духе и смирении, перед Нагорной проповедью. Ведь тогда он понял, что сперва ему нужна группа боевых перманентных революционеров, а потом смиренные, послушные последователи. И я вам так скажу это закон бытия человеческого социума. Обратите внимание на структуру и механизм всех революций. Репрессии и диктатор после них неизбежны.
Так вот, так как мы знаем ту историю, какую нам преподнесли через множество интерпретаций и редактур «книжники и фарисеи», носящие эмблему христианства, мне пришлось осуществить очередное живое вмешательство в процесс. Сознание готовилось улететь в далекий мир, в другое время и в другое тело.
Для тех, кто читает эти строки или воспринимает мысль каким-то другим образом, анализирует данное исследование, уже должны быть не столь важны мелочи: как сознание из одного тела переходит в другое, а еще и в другом мире, да и вообще наличие этих миров. Если вы не верите в возможность этого, спросите себя, зачем вы вообще все это слушаете. Не мое исследование, а тему, о которой идет речь. Ведь какой бы вы скептик не были бы, все равно допускаете реальность Христа, его деятельность и нечто, что другие называют Бог, а вы признайтесь, ведь и вы хотите как минимум назвать как-то это «нечто», что не поддается пониманию разумом. Не поддается пониманию, даже если, как вы считаете, у него нет разума в привычном нашем понимании, и скорее всего, опять же как вы считаете, это нечто такого уровня, что это ваш разум понять его не может, а не он не обладает разумом. Ну от себя скажу лишь то, что если вышесказанное вы уразумели, то для вас точно должно быть нечто разумнее вас. Вот такой парадокс понимания.
(Далее протокол наблюдения изложен в интерпретации Рангита.)
Итак, Рутра опять оказался в этом мире. Мире совсем другой морали и духовности, даже если судить по хронологии развития общества. То есть и в нашем мире в ту временную эпоху мораль и духовность была бы отличной от нашего времени. Ведь вы часто даже от своих близких, старшего поколения слышали, мол, раньше другие были времена.
Мир был таким же, как тот, в котором Рутра был до этого, ничего особенного в нем не поменялось, поэтому задача усложнялась: он должен был обнаружить, что же тогда влияет на изменения в последующих параллельных мирах, которые в итоге, по цепочке влияя друг на друга, влияют на нас. Если вам до сих пор непонятно или вовсе кажется нереальным влияние одного мира на другой, то поинтересуйтесь, почему взрыв сверхновой звезды где-то недалеко во вселенной, но далеко по времени, породил Солнце, почему водород в ходе термоядерных реакций превращается в гелий, тем самым дает возможность появиться жизни вообще; или более приземленное почему буря на Солнце провоцирует изменение климата на Земле и, как следствие, чуму, землетрясения, революции, войны и подобные катаклизмы. Хотя все это может породить и взлет научных достижений такими же причинно-следственными взаимосвязями, например, появление в человеческой культуре религии вообще и религиозных особенностей в частности. Именно дикая природа человека, являющаяся следствием желания выжить в естественной природе, породила большинство установок в религиях (как минимум в христианстве), направленных на укрощение этих первородных инстинктов, то есть самой причины. Причем причинно-следственные связи показаны путем указания их пагубной роли на того, кто проявил негатив по отношению к кому-то чтобы человек, говоря бытовым языком, понял на собственной шкуре. По-другому мы ведь не очень понимаем. А вот если что-то плохое, сделанное нами по отношению к кому-то, будет обращено против нас, тогда мы ропщем, жалуемся, а то и проклинаем, в том числе и Бога. Добавлю еще выражение непосредственно из Евангелия от Луки: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними». Это тоже следствие дикой природы человека (той, которая в религиозных текстах называется «греховная»). Можно много спорных примеров и сравнений привести, однако время никого не ждет, поэтому детали оставим на последующий анализ. А пока Рутра в образе рабби Иосифа из города Рамафы шел к дому Иисуса.
(Далее опять от третьего лица, изложение Рангита.)
По пути, уже недалеко от дома, подошли к нему два парня, весьма скромно одетых, бороды их давно не видели ножа, а тело, видимо, солнца сосуды «светились». Были они худы, но голодными не казались. Говор их был не на иудейский манер, скорее были из горного района, называемого Берд Арины. Их решительный и быстрый шаг в его сторону немного побеспокоили Рутру. Он остановился, подождал, пока они подойдут. Подойдя на расстояние пяти шагов, они остановились и почти с поклоном поздоровались, поприветствовали его.
Слава Яхве, рабби.
Да сделает он нас царями мира, ответил Рутра.
Имеем ли мы право спросить тебя о нашем интересе? сказал один из них.
Говори, печаль иль радость несешь?
Должно быть радость. Нам бы хотелось так. Интерес наш таков. Слыхали мы о некоем Иешу, нареченном Машиахом. Только вот сомнения раздают в округе не совсем ясно, кто его нарек титулом от Яхве.
Это ты речь раскрыл свою? иль чей чужой есть в речи интерес?
Не скроем мы от тебя ни правду и ни ложь. Ты Бога человек, иначе нам никак.
Так кто же он?
Йоханан. Тот, кто ныне солнца света лишен за то, что давал свет всем.
Да? Слыхал я и о нем, только вот о солнце не было и речи.
Для нас он есть.
Похвально, раз так почитаете. И что же хочет он от меня?
Не от тебя рабби, не от тебя. Мы просим тебя Не поругай нас, вынуждены.
Что у вас?
Отправил нас он к Иешуа с вопросом.
И что же?
Нет дома, так говорит его родительница.
И где же он? И в чем просьба ко мне?
Мы знаем дома он. Просите матушку его.
Чего ж он не выходит к вам? спросил Рутра их, а про себя подумал, не шпионы ли Ирода они.
Страшится он. На поиск дан собакам след.
Рутра мысленно обратился к Рангиту: «Не мог бы ты в более внятную форму переводить их манеру изъясняться?» На его удивление Рангит не ответил. Рутра повторил обращение к нему. Снова молчание. По нему прошла легкая дрожь. Как-то не очень комфортно стало чувствовать себя одиноким в далеком чужом, хоть и полностью идентичном, но чужом мире.
Кто дал его на поиск? спросил Рутра, практически уверенный в ответе.
Да тот же, что и брата нашего лишил зари и заката.
Будь так. Так что же вы хотите?
Спросить оного. Есть вопрос у нашего брата. Он хочет слово свое ему доверить, иначе зря все было.
Ясно. Так ведь Иешуа и вел-то ту же речь почти. Всего лишь от имени своего.
Ты знаешь точно это? Позволь спросить.
Чего не знать-то? Не особо он скрывался. Хотя для вас, может, и скрывался. В городе особо он не вел речи.
А где он вел-то? Приехал из чужих мест.
Каких же чужих? Не сильно, вижу, вы его знаете.
Не сильно.
Ладно, пошли, сказал Рутра им.
А сам подумал: «Даже если они шпионы, то страха мало. Если бы Ирод захотел схватить Иисуса, ему не нужно было бы таким путем выяснять, здесь он или нет. Он отправил бы стражников, и они ворвались бы в дом без спроса».
Подойдя близко к дому Марии, эти двое, друзья Иоанна, остановились. Рутра посмотрел на них вопросительно. Они тоже смотрели ему в глаза, только, как показалось Рутре, без мысли, с вопросом что делать нам? Рутра не стал больше расспрашивать, в чем подоплека их поведения, пошел к калитке.
На его вызов вышла Мария, Иосифа уже не было в живых. Возможно, Рутра воспринимал ее с неким ореолом святости, с коим она предстает с самого детства перед нами, поэтому видел в ней необычную женщину. В свои 47 лет она сохраняла во взгляде ту девичью простоту, которую, пожалуй, в наше время не у каждой в начальных классах увидишь. Она вышла, увидев Рутру, улыбаясь, быстро приблизилась к калитке. По правилам тех времен женщина не должна была разговаривать с чужими мужчинами. Только рабби и высшие представители власти исключались из этого списка. Рабби Иосиф из города Рамафы был удостоен чести диалога с ней не по вышеуказанной причине: он не входил в список чужих в принципе. Он был ей хорошо знаком, был другом и наставником ее сына; не раз Мария обращалась с просьбой отцовских наставлений к Иосифу.
Подойдя, она поприветствовала его, лицо ее светилось, потом, оглядевшись, шепотом сказала:
Я стараюсь не пускать его в город, говорю, что нет дома.
Приходили, искали его?
Да, часто. Только желания большого найти его нет, видимо, у них. Лишь бы сказать: искали, спрашивали.
Ты решила так?
В дом не просятся зайти, проверить. Не говорят: знаем его здесь бытие. Хотят немного напугать, чтобы в город не выходил. Сын Елизаветин-то под смертью ходит, в руках у них.
Вот он-то им тоже интересуется. Друзей прислал.
Не знаю я. Раз ты ручаешься, тогда открою ему выход. Все мал он для меня. А вот Песах уже скоро, нужно пшено кидать в поле. Слово словом, а мацу просят тоже словом, месяц нисан ведь уже.
Рутра как-то не особо внимание уделил времени года, в котором оказался. Была весна, пора пахать и сеять. (Примечание эксперта: «нисан» происходит от аккадского «нисанну», со значением, толкуемым как «первые плоды». Являлся в еврейском календаре первым месяцем библейского года где-то между мартом и апрелем григорианского календаря. Хотя, если быть точнее, в Торе он называется «авив».)
Следующие ее слова воздействовали на его слух как ушат холодной воды на нежелающего оторваться от сладких ласк Морфея.
Принесла ведь в свет его я в месяц исхода.
Рутра уставился на нее, расширив глаза, хоть и не было сказанное для него невероятной новостью, лишь навело на мысль: боги почему-то с завидным постоянством в легендах и мифах рождались 25 декабря, а реально по весне. Да и исход, и пост Да уж, эпохи и верования меняются, а Земля как вертелась вокруг Солнца, так и вертится, соответственно, и процессы на этой самой Земле слагают эти верования, обычаи и традиции как жизненную необходимость. Весна пора кидать зерно в поле. Весна не ешь животных, иначе убьешь приплод их и погибнешь с голоду потом. Ну и басня: стрекоза и муравей Только муравей тут, наверное, прообраз Авеля-землепашца Каин убивал животных, был порицаем Богом (читай природой, явно миф появился в языческом мире).
Рабби, не страшно мне, скажи? одернула она его, заметив, как он задумчиво смотрит мимо нее.
Давай спросим, что ж хотят они, сказал Рутра, резко посмотрев на нее.
Ты веди речь. Мне не положено.
Спрошу, сестра.
Он жестом позвал интересующихся поближе. Те подошли.
И что ж хотим мы? Можете спросить ее, вот мать его.
Мы знаем эту женщину, ответил один из них весьма сухо.
Потом обратился к Марии:
Мать наша, мать брата нашего, наш брат интерес несет к тебе, вернее, к сыну твоему.
Слагай свой интерес, ответила Мария не грубо, но строго.
Хотим спросить его, тот ли он.
Кого ж вы все видите в нем? Кого ж вы ищите-то все?
Все разное, начал он с волнением. Кто недруга, врага, мятежника, а кто и брата, учителя и он остановился, не выговорив последнее слово, посмотрел на товарища, наклонился к нему и шепнул что-то.
Выслушав друга, тот посмотрел на Рутру, после на Марию и снова на Рутру, открыл рот, но не решался сказать. Рутра кивнул головою, как бы спрашивая. Тот нагнулся к Рутре и так же шепотом сказал:
Говорят многие, что речи нес он очень богохульные. Объявил себя посланником Бога. Более того, говорит, что отец его на небесах, сам Бог. И угрожает неверующим в это, а заодно и в его изложение Торы смертью. (Примечание эксперта: Тора в иудаизме первая часть еврейской Библии, так называемое Пятикнижие Моисеево свиток с текстом Пятикнижия, хранимый в синагоге как предмет религиозного культа иудеев; в широком смысле совокупность иудейского традиционного религиозного закона.) А смерть сия якобы будет божьей карой ангелы, что послал Бог в помощь Моше, огненными молниями-стрелами разили тех, что поклонялись золотому тельцу, и нас, неверующих, поразят они же.
Рутра по обыкновению своему сделал глубокий вздох, погладил бороду, поинтересовался:
В его изложение Торы? Не знаю, почему новость то, что он говорил. Для вас и учителя вашего скажу: я понял, что неверующий ты и есть, при этом боишься своего неверия.
Да, правильно уразумел ты, рабби, да святится имя Яхве, произнес он речь с трепетом в голосе и восхищением в глазах.
Рутра посмотрел на Марию, зрительным контактом поясняя свои мысли. И она с ним стала обмениваться взглядом, который нес нечто, что мы понимаем без слов, некую таинственную энергию. Рутра кивнул, не отводя глаз от нее, она ответила таким же жестом, потом пошла медленно в дом. Неуверенная походка говорила о раздумьях, сомнении. Вскоре она вышла вместе с мужчиной, который, к удивлению Рутры, совсем не был похож на Иисуса не только на того Иисуса, которого мы видим со всех икон, но и на того, что был реально в предыдущем мире. То есть на того, кого знал Рутра в том мире и, возможно, реально был таким и в нашем, и во всех одинаковых параллельных мирах. Второе, что удивило Рутру, парень был немного пьян, хотя почему это должно было удивить. Разве не имеет права человек немного выпить, тем более если в этом месяце у него день рождения. Сам день-то никто не соблюдал дни никто по числам не знал. Считали только по единицам как составляющие месяца, да и то только немногие из старшего поколения, привыкшие к графику сбора податей, постам, Пасхе, ну и, соответственно, те самые государственные и храмовые службы.
Рутра с улыбкой посмотрел на Марию. Она все-таки очень боялась за сына, тревожность читалась у нее на лице. И это был не наш герой. Видимо, друг, с которым Иисус коротал в тишине время, раз его личностью стали неподдельно интересоваться, вышел вместо него, выдавая себя за него. Это был логичный ход, когда тот, кто передал ему эстафету, попал в опалу власти.
Парень подошел, улыбаясь, поприветствовал легким поклоном Рутру, кивнул двум товарищам, искавшим встречи с ним, а потом вышел за калитку, поцеловал руку рабби и обнялся с двумя парнями. Этот ритуал не очень удивил Рутру, потому как такое было принято тогда, но взгляд его Удивил взгляд, то, как он смотрел на Рутру, как на незнакомого человека. И тут же Рутра опомнился. Ведь этот парень изображал Иисуса. Естественно, Рутру, то есть того, в чьем облике он был, тот не знал. Рутра тоже улыбнулся в ответ, подмигнул ему, как бы говоря «понимаю». Парень оголил левое плечо и показал клеймо. Рутра изумленно посмотрел на Марию, взглядом выражая и удивление, и спрашивая, что это такое, на плече было клеймо в виде восьмиконечной звезды с разной длиной лучей, похожей на эмблему «роза ветров».