Воин Света. Часть 2. Новая эра. Новые энергии. Новые герои - Щерба Надежда Ивановна 2 стр.

В их роду по женской линии передавалась одна особенность: быть воином Света. И все женщины принимали это как должное. Но не бабушка и мама Алены. Когда к ним пришел ангел с вопросом, готовы ли они выйти в свет как воины, то получил отказ. Мама Алены, взвесив все за и против, отказалась вступать в светлое воинство и выбрала простую человеческую жизнь. Это была ее воля, ее выбор. По правилам ангел-воин еще два раза навещал ее в разные периоды жизни, но решение мамы оставалось неизменным. Поэтому, когда она вышла замуж и поняла, что ждет ребенка, то была уверена на все сто, что будет мальчик. А родилась девочка, значит, будущий воин Света. И что-то сломалось внутри мамы. Когда Алена научилась ходить, мама потихоньку начала ей внушать, что главное для девочки  семья. Но не зря в жилах малышки течет кровь воинов. Чем больше мама настаивала, тем упрямее сопротивлялась дочка. И к шести годам Алена научилась добиваться всего, чего ей хотелось. А принятие себя как воина укрепило веру в то, что она особенная. Мама махнула на нее рукой, и девочку, по сути, воспитывали папа и вторая бабушка, его мама. Алена тайно страдала от неприятия, но никогда не показывала, что ей от этого больно. Когда девочке исполнилось восемь лет, у мамы родился долгожданный сын. С первого дня жизни он стал любимчиком всей семьи. Светлый, улыбчивый малыш был рад всем, но особенно любил, когда рядом была сестра. И она отвечала ему такой же безграничной любовью. Они росли, и их духовная связь становилась все сильнее. Когда Алена впервые уехала в летний лагерь, то Антон даже заболел, так скучал по сестре. Поэтому, когда она вернулась домой, то ее ждал брат с придуманной только для них клятвой. Антон позвал ее вечером во двор поиграть в догонялки и между делом озвучил то, что пришло ему написать для них двоих. Алена легко согласилась повторить текст за братом, ведь он написал все верно, так оно и есть. И если ее долг как воина защищать невинных, то она начнет с дорогих ей людей. А не с каких-то незнакомцев, которых она никогда не видела и потом может никогда больше и не встретить.

Слова клятвы она может повторить в любое время дня и ночи, она для нее проста, как алфавит или таблица умножения. И то и другое Алена выучила самостоятельно в четыре года, а в свои три все это знал и Антон. Они особенные дети, и люди это ощущали. Многие ее боялись и сторонились. А брата, наоборот, все любили и слушались. Алена зашептала клятву, она всегда ее успокаивала:

Мама, убираясь в комнате сына, нашла листок с клятвой, и она ее напугала. Подумав немного и сделав свой выбор, она устроила для всей семьи внеплановый выезд на природу. Дети и муж были в восторге.

Алена обожала их вылазки на природу. Мама в таких местах расслаблялась и почти не придиралась к дочери. И в этот раз все было просто чудесно. Они жарили колбаски и мясо на гриле, кубарем катились с горки, а затем играли в прятки. Мама в этот раз поменяла правила игры. Каждый раз начинался со считалочки. И на ком она заканчивалась, тот и вода. Папа, поиграв немного, убежал готовить обед, мама тоже сдалась спустя полчаса. Но сказала, что будет следить за тем, чтобы правила не нарушались, поэтому считать будет сама. А дети только за, потому что мама всегда придумывает для них новые считалки. Они повторяют за ней, потом щеголяют ими во дворе, перед своими приятелями. Мама начала считать, дети вторили ей. «Он свет, а ты тьма,  начала мама, указывая на Антона, а затем перевела палец на Алену,  отпустить его должна. Вместе вам не по пути, ты уйди, а он свети».

Дочь не сразу поняла, что произнесла мама, а вот сын сообразил сходу. Он понял, что это мамино заклинание, но не успел крикнуть отмена. Она его опередила, закрепив все энергетической печатью. Да, она отказалась принять в себе воина, но сила и способности, которые живут в ней, так просто не уходят. Вот мама потихоньку и использовала возможности в личных, корыстных целях, несмотря на запреты это делать. Поэтому постепенно и переходила на сторону, противоположную светлой. Когда Алена поняла, что мама фактически отказалась от нее, то заплакала при всех в первый раз. Она плакала на плече брата так долго и горько, что Антон в итоге плакал вместе с ней. Именно тогда он обратился к своему ангелу и Высшим с просьбой поменять его местами с сестрой. Его просьбу выполнили. Он принял на себя судьбу сестры. Но тьма не смогла его поглотить, так много было в нем света. Срок его земной жизни стал короче, но зато пришли новые возможности. Он стал сильнее, намного сильнее. Поэтому, когда его забрали Высшие, он получил чин командира дружины ангелов. До него ни один смертный не поднимался так высоко.

Антон ушел, она осталась. У нее здесь еще много дел. Но это будет еще очень нескоро. А пока они просто дети, немного необычные, со своей маленькой тайной, но тем не менее дети.

И клятва, выученная наизусть, проговаривается ими на сон грядущий как молитва.

Глава 4

Крым, район современного Бахчисарая.

Горное ущелье Таш-Аир. Конец VI века.

В гору поднимается вереница из человеческих фигур. Это монахи-беглецы из Константинополя. Их немного, они тяжело идут по крутому склону. На плечах у каждого из них большие глиняные кувшины с водой. На вершине ее нет, поэтому каждый подъем дается с таким трудом.

Но теперь здесь их дом, община, и братья обустраивают свою обитель как могут. Почему они выбрали именно это место?

Когда монахи впервые поднялись наверх и осмотрелись вокруг, то вопрос идти дальше или нет, отпал сам собой. Это их дом, земля, и божьи небеса совсем рядом. Кажется, протяни руку  и мягкое, пушистое облако само ляжет в нее. А еще в этом месте соприкасаются миры и время закручивается в спираль. Сначала они очень пугались, когда словно ниоткуда появлялись группки людей, совершенно не похожие на них самих или местных жителей. Они были другие. Суетливые, говорливые, очень громкие. И женщины, и мужчины часто одетые в одинаковые странные одежды. В общем, выглядели они совершено иначе и говорили на непонятном им языке. Один из братьев общины  толмач, знает много языков, но и он просто разводил руками. Такого языка он не слышал до этого времени ни разу. Видение обычно приходило с туманом, было не долгим и со временем просто растворялось.

Позже, когда поняли, насколько это непростое место, перестали пугаться и обращать внимание на чужаков, тем более что они братьев не видели. Монахи уже практически поднялись на вершину, когда в очередной раз туман начал неестественно клубиться и темнеть. Поэтому поняли, что придется делать незапланированный привал и пережидать, пока непрошенные гости из другого времени пройдут по их тропе.

В этот раз их было трое. Шли они друг за другом, поэтому монахи хорошо рассмотрели все семейство. А то, что это было так, сомнений не возникло ни у кого. Между ними было несомненное внешнее сходство.

Первой шла женщина. Она была не очень молода, судя по возрасту ее детей. Короткие, до подбородка, волосы темного, почти черного, цвета пружинками падали вниз. Правильные, мягкие черты лица, сияющие как звездочки глаза вызывали интерес и притягивали взгляд. А еще в ней чувствовалась сила. Не та, с помощью которой поднимают бочки с вином, а внутренняя, которая помогает каждый день взбираться по отвесной скале наверх с тяжелой ношей за спиной. За ней шла молодая девушка с огромным пучком каштановых волос на голове. Ее прическа вызвала недоумение и смех расположившихся вдоль тропы монахов. Но он сразу оборвался, как только она подняла голову, и братья увидели ее лицо. Одухотворенное и очень красивое. Высокий лоб, четко очерченные брови, большие глаза орехового цвета и слегка полноватые губы. Монахи стали стыдливо опускать глаза, но тут девушка заговорила мягким, бархатным голосом. И они опять как завороженные уставились на нее. Она прошла, и все облегченно вздохнули. Слишком много красоты и притягательности было в ней. Замыкающим в их тройке был мальчик-подросток. Светловолосый, с серьезным взглядом серо-голубых глаз. Немного полноватый, этакий медвежонок  увалень. Шли они не спеша, часто останавливаясь, разглядывая все вокруг и поднимая восторженные взгляды в небо. Монахи наблюдали за ними, надеясь, что чужаки надолго здесь не задержаться. Обычно так и происходило. Но эта троица их удивила. Они были одни, без провожатого и явно не торопились. А еще каждый знал, куда ему идти. Девушка подошла к самому краю скалы, где над пропастью нависал большой валун. Осмотрелась и, видно, осталась довольна тем, что открылось ее взору. Уселась на камень, закрыла глаза и ушла в себя. Подросток суетился, везде совал свой нос, сошел с тропы и чуть не столкнулся лоб в лоб с одним из братьев. Тот отодвинулся интуитивно, давая ему дорогу, хотя прекрасно знал, что эти люди их не видят. По крайней мере до этого дня они были в этом уверены.

А вот женщина вела себя иначе, не так, как остальные. Она прошла несколько метров за детьми, остановилась, как будто прислушиваясь к чему-то, а затем резко развернулась и пошла к месту, где когда-то стоял обнаруженный ими камень с плитой. Постояла немного, потом присела и медленно руками стала как бы ощупывать и считывать пространство под ними. Через минуту встала и повернулась в их сторону. Она смотрела прямо на них! Монахи перестали переговариваться и замерли. Они готовы были поклясться, что она их видит.

А женщина, и правда, видела. Она долго стояла и всматривалась в каждого из них. Затем молитвенно сложив руки, поклонилась. Из выреза ее странной одежды, сверкнув на солнце, показался кулон в виде меча, вложенного в ножны. Монахи были потрясены. Когда они пришли в это место и поднялись на вершину, то первое что увидели  небольшой камень с вырезанным на нем рисунком. Меч, воткнутый в землю, а рядом лежали ножны. На лезвии была надпись, которую смог прочесть брат-толмач. В переводе с санскрита фраза означала «Я  воин Света».

Так вот на шее у чужестранки висел точно такой же меч!

Все это время они были абсолютно уверены, что невидимы для людей из другого времени. Но сегодня монахи встретили женщину, которая видит их так же ясно, как и они ее. И меч на ее шее. Они его увидели неспроста.

Тот камень на вершине. Он беспокоил их каждый раз, когда они проходили мимо него. И посоветовавшись между собой, монахи решили убрать его в одну из природных пещер, которых было в этом месте немало. Закрепив камень веревками, стали оттаскивать его. Сдвинув с места, увидели, что он стоит на небольшой плите, исписанной непонятными знаками. И снова брат-толмач взялся за перевод. Это был арамейский. Текст гласил:

В итоге плиту подняли и под ней обнаружили небольшой схорон. На дне лежала маленькая деревянная шкатулка, а в ней в холщовом мешочке странный предмет. То ли жезл, то ли маятник с небольшим ярко-красным камнем на конце. И от этой вещи шла явная угроза. Поэтому, посовещавшись, монахи решили подальше от человеческих глаз убрать и камень, и плиту. А предмет в мешочке был надет на шею самому пожилому и уважаемому брату их общины. Чуть позже он был выбран единогласно в настоятели. Его слушались беспрекословно. Он оправдал надежды братьев. Мудрый, справедливый, не чурается работы и тяжести таскает в гору наравне с ними. За это они готовы с ним и в огонь, и в воду. Поэтому настоятель стал хранителем найденного предмета.

Женщина тем временем подошла к краю скалы и постояла немного без движения. А затем, как птица крылья, стала разводить руки в сторону. Казалось, еще немного, и она взлетит. Мальчик тем временем носился с небольшой штукой в руках, поднимая ее на уровне глаз и что-то нажимая в ней. Послышался щелчок, который когда-то так их напугал. Но такие штуки монахи видели много раз в руках других чужаков, поэтому и реагировали на звуки уже спокойно. Женщина отошла от края и снова направилась к ним. Подошла к настоятелю, наклонилась к нему и тихим голосом стала что-то ему говорить. Монахи наблюдали за ними, не отрываясь. Настоятель слушал ее очень внимательно. А когда она закончила говорить, посмотрел на нее и кивнул головой в знак согласия. Она выпрямилась и снова, сложив перед собой руки, почтительно поклонилась им всем.

Туман стал понемногу рассеиваться. Фигуры женщины и ее детей становились все более нечеткими и через какое-то время исчезли совсем. Монахи стали подниматься со своих мест, с интересом подглядывая на настоятеля. Первым не выдержал толмач. Подойдя, спросил напрямую, как он смог понять женщину. Неужели она говорила на родном им языке? Настоятель отрицательно покачал головой. Остальные монахи тоже в нетерпении ожидали объяснений. Но их не последовало. Настоятель поднял свой кувшин с водой и молча пошел вперед. Разочарованные монахи последовали его примеру. Каждый из них шел, сгибаясь под тяжестью своей ноши, и думал о том, что же такого важного сказала эта женщина и как настоятель смог ее понять. Монах, идущий впереди своей братии, размышлял о том, что сегодня он получил подтверждение, что для воина Света нет границ во времени и пространстве. А то, что сегодня он встретил одну из них, не было никаких сомнений. И дело было не в ее кулоне, который они все видели. От нее волной шла удивительная сила и спокойствие. Маленьким мальчиком ему как-то довелось видеть воина Света. И он знал, на что они способны. Поэтому удивления не было, когда женщина увидела их, а затем внимательно рассмотрев, подошла к нему и, наклонившись, стала говорить на своем языке.

А он вдруг все стал понимать, до единого слова. То, что было ею сказано, он сохранит в тайне. И ее просьбу выполнит тоже.

Завтра на рассвете, пока все еще будут спать, он уйдет подальше, найдет такое место, где ни один из них не ходит и спрячет там предмет, который висит в мешочке у него на шее. Он носит его давно и все время ощущает, какая огромная сила заключена в таком маленьком предмете. А когда воин Света дотронулась до его руки, он увидел и понял, почему надо спрятать то, что он носит на себе. Если соединить все три части, которые были спрятаны в разных местах, то большая беда придет на землю. В ее реальном времени один предмет уже нашелся. Значит, его задача  спрятать эту часть так, чтобы и через много веков она не смогла бы попасть в человеческие руки. Все, что от него зависит сегодня и сейчас, он сделает. Чтобы часы, которые когда-то остановили и разделили на три части, никто и никогда не смог соединить вместе. Да будет так! Он ушел в себя и стал молиться, прося свыше помощи в таком важном деле. Закончив молитву, настоятель повернулся к своей братии и, перекрестив всех, пожелав каждому из них здравия и долгих лет жизни на этой благословенной и прекрасной земле.

Глава 5

Крым. Севастополь. Наши дни.

Раннее утро. Первый паром отходит от Северной стороны и через десять-пятнадцать минут прибывает на площадь Нахимова.

В это время туристов еще немного. Обычно они гуляют допоздна и вставать в такую рань не торопятся.

Сегодня Надежда выбралась в город одна, без детей и мужа. У нее здесь встреча с одним бизнесменом. Человек он занятой, поэтому и решили, что лучшее время для них  это утро. Ее книга еще не вышла, издательство только отдало ее в печать. Но каким-то невероятным образом она еще до своего печатного рождения гуляет по нужным рукам. Ее видят те, кому это надо, читают те, кто в теме. Ни один случайный человек не смог прочитать из книги ни строчки.

Вчера вечером Надежде позвонил неизвестный мужчина. Представился Игорем Ивановичем, рассказал, кто он и чем занимается, а потом сказал, что прочитал книгу и остался ею впечатлен. Ему очень интересно, планирует ли автор писать продолжение. Услышав от нее, что процесс запущен и вторая часть пишется, обрадовался. А еще предложил напечатать обе книги в издательстве, а расходы, само собой, предложил взять на себя. Как и гонорар автору. И сумму назвал такую, что Надежда слегка опешила. Нет, она знала, что пишет неплохо. И тут же себя отдернула. Она пишет тексты как музыку. Так и написала в «шапке» своего личного профиля в инстаграм. Но все-таки русской Джоан Роулинг ее пока еще никто не объявлял.

Оценив затянувшуюся паузу как знак согласия, Игорь Иванович предложил Надежде завтра приехать к нему в офис, чтобы детально все обсудить. Она отказалась, так как давно научилась слушать себя и любое, даже самое маленькое сопротивление считывает и соглашается с ним. Игорь Иванович совсем не смутился, предложил ей самой выбрать место и время встречи. Вот так и получилось, что сегодня она на самом первом пароме прикатила в город.