люди, из которых специальная подготовка сделает толковых и грамотных профессионалов. Увы, но вышесказанное плохо соотносится с разведчиками Красной Армии начала войны. В это время вопрос кадров для войсковой разведки стоял остро, а качественная эволюция личного состава проходила трудно. За опыт и знания, в том числе о критериях отбора солдат и офицеров, разведподразделениям пришлось заплатить немалой кровью. Неудивительно, что слова «я бы с ним в разведку пошел» были для разведчиков Красной Армии не пустым звуком.
«Случайные люди» и «трусливые шкуры»
В декабре 1940 г., накануне войны, высший руководящий состав Красной Армии провел совещание, на котором обсуждались различные вопросы управления войсками во время боевых действий и подготовки войск к ним. Тогда многие советские военачальники отметили в своих выступлениях бедственное положение разведки. К примеру, командующий войсками Дальневосточного фронта Г. Штерн заявил:
«Очень слаба разведка пехотная, артиллерийская, танковая, химическая и все виды разведок»[19].
Увы, к началу войны в Красной Армии сложилась парадоксальная ситуация: войсковая разведка существовала, но качество ее работы было низким. Одной из причин сложившегося положения стало отсутствие документов, регламентировавших действия разведки, уставы и наставления включали в себя лишь общие положения, не содержавшие конкретики. Это не замедлило сказаться как на подготовке разведчиков, бывшей весьма условной, так и вообще на понимании их роли военачальниками различных рангов.
Генерал-полковник Григорий Штерн. Репрессирован и расстрелян 28 октября 1941 г. Посмертно реабилитирован
Другой причиной были кадры. На момент войны стрелковой дивизии полагалось иметь разведывательный батальон, в штат которого входили 273 человека, 16 танков, 10 бронемашин, 7 мотоциклов. В штат стрелковых полков входили пеший и конный разведвзводы 32 и 53 человека. Но гладко это выглядело только на бумаге, так как в реальности разведподразделения частей и соединений были недоукомплектованы личным составом, а имевшийся не всегда был качественным. В результате уже летом 1941 г. в Красной Армии отказались от разведбатов, заменив их разведротами.
Первые месяцы войны показали, что войсковая разведка работает неэффективно. Многие командиры использовали разведчиков не по назначению, привлекая их к участию в боях как пехоту. В результате малочисленный состав разведподразделений таял на глазах и уже не мог выполнять возлагаемые на него требования. Из-за этого к ведению разведки стали привлекаться стрелковые подразделения, и ее качество снизилось.
Безусловно, такая ситуация не устраивала командование и штабы, не получавшие нужных сведений о противнике. Попытки ее исправить предпринимались уже спустя месяц с начала боевых действий. Характерным примером служит приказ штаба 27 армии (далее А. Прим. автора.), потребовавшего в конце июля 1941 г. от своих соединений навести порядок в разведке:
«1. За последнее время продолжают практику посылки в разведку случайных людей. Эти случайные команды вместо того, чтобы разведать врага и захватить пленного, чаще всего возвращаются с пустыми руками, не имея никаких сведений.
ШТААРМ ПРИКАЗАЛ: В течение 2-х дней при полках создать охотничьи команды из состава лучших, смелых, находчивых и проверенных бойцов. Составы охотничьих команд создать 25-30 чел., имея во главе лучшего среднего командира и полит, руководителя.
2. В целях установления действительного состояния разведорганов при полках создать постоянные разведгруппы, куда включать опытных бойцов и начальников. По возможности группы доводить до штатного состава.
Разведгруппы использовать только по своему назначению»[20].
Впрочем, командиры дивизий и без таких приказов уже начали осознавать значение разведки. Увещеваниями, разъяснениями и угрозами они пытались стимулировать в частях понимание важности добывания информации. В частности, командир 115 сд полковника. Машошин не стеснялся в выражениях в отношении своих подчиненных, которые в течение месяца не только не взяли ни одного пленного, но и не изучили ни систему обороны противника, ни его тактику. В своем приказе от 5 ноября 1941 г. комдив отметил, что донесения из его частей неправдивы: в них силы противника либо преувеличивают, либо недооценивают, а разведка их штабами организовывается непродуманно, и в постановке ею задач «сквозит шаблон». В результате РГ их не выполняют и несут потери. В отношении же разведчиков Машошин указал следующее:
«Тактические приемы действия противника не изучаются если противник применяет освещение ракетами ночью и ведет автоматический огонь, труся за свою шкуру наши разведчики зачастую принимают за везде видящего и все знающего противника, на самом деле противник не только не знает о действиях нашей разведки, но даже и не видит. Все эти преувеличиваемые факты отдельных трусов и паникеров приводят к растерянности и к невыполнению поставленных задач»[21].
Одним из требований командира 115 од по устранению недостатков в разведке была комплектация разведподразделений лучшими бойцами из числа коммунистов и комсомольцев и осуществление контроля за этим процессом со стороны командиров и политработников.
Впрочем, находились и положительные примеры попыток наладить качество работы разведки за счет правильно подобранных кадров. 15 ноября 1941 г. начальник штаба 1 сд НКВД майор Бурмистров докладывал в штаб 8 А о следующих мероприятиях:
«Отобраны 35 чел. лучших разведчиков и с ними проводятся специальные 15-дневные учебные сборы () Для проведения занятий на сборах выделены лучшие командиры.
3. Приняты меры к скорейшему укомплектованию разведподразделений в частях дивизии. В этом вопросе встречается большая трудность, так как наличные людские ресурсы, из которых можно было бы отобрать хороших разведчиков все исчерпаны»[22].
Из донесения Бурмистрова следовало, что разведрота дивизии имела всего лишь 66 из 203 человек, положенных по штату. В полках по той же причине отсутствовали разведвзводы, а их обязанности взяли на себя лучшие стрелки батальонов. Подводя итоги принятых мер, Бурмистров писал:
«Таким образом разведподразделения в частях дивизии по существу будут формироваться вновь из числа прибывающего в дивизию пополнения, а основой этого формирования будут 35 чел. разведчиков проходящих в настоящее время сборы.
Что же касается руководящего нач. состава-разведчиков в полках, т. е. должности ПНШ-2, то они в октябре месяце были укомплектованы полностью: Все эти лица раньше на разведовательной работе не были, поэтому требуют постоянной помощи, которая и оказывается им штабом дивизии»[23].
Директивы и примеры
Надо сказать, что проблема кадров разведки уже волновала Генштаб Красной Армии. Об этом свидетельствует директива его начальника Б. М. Шапошникова 154523, отправленная всем фронтам и армиям в апреле 1942 г. В отношении подбора кадров для войсковой разведки она гласила:
«1. Немедленно доукомплектовать разведывательные подразделения, отобрав в них соответствующих смелых и храбрых командиров и бойцов. Отбору должно предшествовать тщательное изучение каждого командира и бойца с точки зрения его соответствия качествам разведчика.
2. Организовать систематические занятия с разведчиками и не допускать использования их не по прямому назначению. ()
4. Укрепить инициативными людьми разведывательные органы штабов частей и соединений.
5. При организации и проведении разведки руководствоваться новым наставлением по полевой службе штабов, утвержденным мною 17марта с.г., разосланным в настоящее время войскам»[24].
Отметим, что появление данного наставления стало настоящим прорывом для работы штабов Красной Армии. Оно включало в себя подглаву «Разведывание», содержавшую общую информацию, как организовывать разведку и обрабатывать полученные сведения. Однако войска пока не получили от Генштаба никаких наставлений о ведении разведки и подготовке разведчиков. В результате все указания о пополнении разведподразделений лучшими бойцами и командирами стали лишь полумерами в устранении имевшихся проблем.
Маршал Борис Михайлович Шапошников
Чтобы понять качество подготовки разведчиков, обратимся к примерам Юго-Западного (далее ЮЗФ. Прим. автора.) и Волховского (далее ВолхФ Прим. автора.) фронтов конца 1942 начала 1943 г.
1 гвардейская армия (далее гв. А. Прим. автора.) 3-го формирования была создана осенью 1942 г. на базе 4 резервной армии. Разведку в ней пришлось создавать фактически с нуля, так как в резервной армии практически не было людей:
«К началу формирования войск группы Кузнецова многие дивизии не имели НО-2 их помощников, а полки ПН Ш-2.
Разведроты дивизий имели по 10-15 человек с одним средним командиром, полковые взводы пешей и конной разведки имели по 3-5 чел. разведчиков и столько же коней»[25].
Разведотдел создававшейся армии должен был в кратчайшие сроки ликвидировать «недостачу». С 4 по 10 октября 1942 г. спешно проводился набор людей в разведку с задачей выбрать из войск наиболее качественных бойцов. К 10 октября разведподразделения армии были укомплектованы на 90 %. После этого началась подготовка свежеиспеченных разведчиков, длившаяся месяц. Но, так как никаких рекомендованных свыше методик не было, разведотдел разработал свою программу подготовки, где основной упор делался на практику:
«Разведчики научились практически скрытному передвижению, резке проволоки, преодолению препятствий, разминированию м/полей, захвату «языка», полностью овладели своей б/техникой и вооружением»1.
Из этого следует, что их подготовка проводилась с нуля и она напоминала усиленную пехотную подготовку с некоторым уклоном на разведдеятельность. Теоретические занятия с разведчиками на разъяснение их задач, включавшие наблюдение, подслушивание, агентурную работу с местным населением, не проводились, а тактика действий РГ в разных ситуациях практически не изучалась.
Пробелы в знаниях сказались на качестве работы разведчиков во время Среднедонской наступательной операции, ставшей боевым крещением для 1 гв. А. Во время нее новоиспеченные разведподразделения старались как могли выполнять поставленные задачи. Однако недостатки подготовки часто мешали им в этом:
«Разведка выявила свои слабые стороны, бессилие перед укрепившимся пр-ком. Слабости разведчиков заключались в том, что после форсирования Дона они не встречали перед фронтом никакого сопротивления, и вскоре забыли элементарные правила ведения разведки, многим казалось, что стремительное движение вперед решает успех и шли без подготовки, без продуманного плана»[26][27].
Такая неосторожность вела к потерям при контакте с врагом. Кроме того, убыль разведчиков была связана с их неправильным использованием. В ряде случаев они продолжали играть роль стрелковых подразделений, что приводило к росту потерь таких ценных кадров.
Подобная ситуация происходила на Волховском фронте, о чем свидетельствует уже взгляд снизу. Вот что писал о количестве и качестве полковой разведки неизвестный разведчик из 65 сд (цитируемый ниже текст восстановлен автором, так как в документе он частично зачеркнут. Прим. автора.):
«Это было в конце 1942 и в начале 1943 г. в 28-30 км правее Новгорода под дер. Мясной Бор. Тогда я была во взводе пешей разведки 60 сп 65 кед командиром развед.отделения. Против нашей части занимала оборону часть противника, которую даже не знали точную нумеровку, оборону пр-ка также плохо изучили, так как пр-к здесь прочно стабилизировал свою оборону за 10 месяцев. Действия разведки ограничивались из-за неопытности ведения ее личным составом и недостаточной опытностью командного состава.
Личный состав не был подобран командование не придавало должного значения изучению состава взвода. Развед. взвод 60 сп только использовали во-первых, это язык, а во-вторых, организация засад и больше ничего. Подробным изучением обороны противника путем наблюдения, подслушивания и т.д. занимались недостаточно. Развед. взвод нашего полка много терял людей, не принося почти ценных сведений для части, тем самым ограничивалась дальнозоркость ком-pa части. Подбором личного состава в январе 1943-го занялся сам комполка подполковник Кузнецов, из стрелковых подразделений отобрали лучших членов кандидатов в ВКП(б), комсомольцев в число последних вошел и я.
За короткий промежуток времени подготовили новый состав взвода, ознакомили со значением и ведением разведки и в конце того же месяца произвели ночной поиск. Первая задача стояла перед взводом то поимка пленного задача не была полностью выполнена, т.к. новый состав взвода еще невнятно овладел опытом разведки»[28].
Наставление по полевой службе штабов, утвержденное начальником Генштаба Красной Армии Шапошниковым 17 марта 1942 г., содержало общие положения по разведке, касавшиеся командиров и начальников штабов соединений, частей и отчасти начальников разведывательных отделений
Советские конные разведчики получают задание от командира в степи под Сталинградом, Ноябрь-декабрь 1942 г. Автор снимка Семен Фридлянд
Как видно из этих примеров, командование уровня полк армия было поставлено перед фактом плохой работы своей разведки и пыталось устранить на месте вскрытые недостатки. Однако попытки привести в порядок разведподразделения и добиться от них качественного выполнения поставленных задач успеха все еще не приносили. Несмотря на требования комплектовать их лучшими из лучших, разведчики были плохо обучены и действовали шаблонно. Этот факт был отмечен в директиве Управления войсковой разведки Генштаба от 1 декабря 1942 г., которая указывала на следующие недостатки их подготовки:
«6. Во всей системе разведывательной службы придерживаются шаблона. Не практикуются и не популяризируются изысканные методы и формы ведения войсковой разведки. Разумные примеры не находят быстрого применения и не становятся достоянием всех разведчиков. Недостаточно изучаются приемы и методы ведения разведки противником и войсковые разведчики недостаточно обучаются мерам противодействия ()
12. Учеба разведчиков проводится не организованно, обычно рассказом. Показа и практических занятий, особенно ночных, недостаточно. Часты срывы занятий. Учебных полей части не имеют. Опыт проведенных боевых операций в учебе не используется.
13. Командиры дивизий и полков все еще недостаточно руководят учебным процессом войсковых разведчиков и их боевой деятельностью, а поэтому слабо знают противостоящего противника, степень его укреплений и характер инженерных сооружений. Под час оперируют данными большой давности, причем данные о противнике штаба полк-дивизия часто расходятся с данными РО штаба Армии (22 А)