Не сходится.
Или Никита, маленький милый зайчик, что-то скрывает?
Нужно было сообщить информацию о владельцах тех мотоциклов, что Хабаров видел возле церкви и которых Даша установила, свалившись под колёса «Газели» хорошо, что джинсы уберегла, они были совсем новые, дорогие!
Из номера она позвонила в библиотеку имени Новикова-Прибоя, представилась секретаршей хозяйственного управления Минкульта и спросила Алексея Ильича. Когда того позвали, она сказала: «В почтовом ящике у ворот, минут через пятнадцать», и положила трубку.
Через пятнадцать минут она притормозила возле библиотечного забора, кинула в зелёный, изъеденный ржавчиной ящик с надписью «Почта» сложенный вчетверо листок, вскочила на самокат и помчалась дальше, напевая себе под нос:
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью
Хабарова повеселило, что горшка с геранью не было на библиотечном крыльце, должно быть, Светлана Ивановна всё-таки «приняла» его от греха подальше. Дверь была подпёрта старинным чугунным утюгом, в который для разогрева надо насыпать угли.
Хабаров полюбовался на утюг и решил, что сбрасывать его с крыльца не станет.
Девушки! позвал он, проскрипев дверью. Это я!..
По раннему времени в библиотеке было пусто, а «девушки» чаёвничали на вчерашнем месте, и писатель Мурашов-Белкин при них, как будто и не расходились!..
Мы вот с Юрием Григорьевичем план на лето согласовываем, с ходу начала Светлана Ивановна, чтобы московский проверяльщик не заподозрил их в тунеядстве. Летом работу проводить трудно, дети кто на участках, кто в лагерях, и взрослых не собрать. У нас всегда эти вопросы Петя решал, Пётр Сергеевич, а теперь вот самим приходится.
Садитесь, Алексей Ильич, сияя, пригласила Галя. Вам чайку чёрного или зелёного? Или, может, кофе? Вон печенье есть, и запеканка творожная, я сама пекла
Хабаров выбрал чай зелёный, сунул в кружку пакетик, намотал нитку на ручку, и Галя налила кипятку. Пакетик всплыл, нитка размоталась, и картонный хвостик оказался в чае. Хабаров стал его вытаскивать сначала мизинцем, но было слишком горячо, и он схватил ложку. Галя ахала и сокрушалась, говорила, что она во всём виновата. Настя Хмелёва улыбалась, писатель молча жевал запеканку, Светлана Ивановна вздыхала.
Хабаров выловил пакетик, как следует отжал его в чашку чтоб ни капли заварки не пропало и объявил, что работа почти закончена и он вскоре поедет в Москву.
А директорствовать кто у нас будет?
Хабаров сказал, что не знает, хозяйственное управление, мол, директоров не назначает.
Хоть бы Светланочку Ивановну оставили, сказала Галя и стрельнула в Хабарова глазами. А то ведь назначат невежду, как вон в ТЮЗ назначили!.. Теперь одни водевили ставят, а раньше какие спектакли были!..
Истребляют потихоньку культуру, подал голос писатель. И ведь как взялись! По всем фронтам. Со школьников начали, сочинения отменили, экзамены отменили, тесты какие-то назначили! Потом театры, библиотеки под нож пошли, скоро до музеев доберутся. Картины все распродадут за границу, а помещения под супермаркеты пустят. Десяток-другой лет, и всё, вымрет великая Россия. Вон Моршанск уж почти вымер, я оттуда родом, всё детство там прошло. А сейчас гляньте, что там творится! Алкоголизм, безработица, наркоманы!
Что-то уж больно мрачно, заметила Светлана Ивановна.
Да не закроют нашу библиотеку, пробормотала Галя. Что вы, сколько народу к нам ходит Как вы думаете, Алексей Ильич?
Вот я в московском ТЮЗе «По щучьему веленью» смотрел, до сих пор помню!.. Это сколько ж мне тогда было? Ну, девять, не больше!.. А помнится же!.. Нас родители из Калача на экскурсию привозили. Там Третьяковка всякая, Царь-пушка, пятое-двадцатое. И в театр ходили! Ох, сильная вещь была!..
Настя засмеялась.
Вот «По щучьему веленью» всё теперь и выходит, распалился писатель. Емеля на печи лежит, а печь его везёт, и куда привезёт большой вопрос.
Так ведь искусство! возразил Хабаров. Вас в детстве в театр водили, товарищ писатель? Нравилось вам?
В Москве бывать не приходилось, мать одна меня тянула, не разгуляешься. А тут, в Тамбове, ходили с классом, конечно
Сказки смотрели? привязался Хабаров.
Ну, и сказки тоже.
А какие, какие?
Писатель вздохнул, вспоминая.
Про кота в сапогах, признался он. Такой был кот роскошный, а усищи!.. Я тогда по малолетству думал, что он настоящий. И на двух ногах ходит, и разговаривает человеческим голосом.
Ну вот и выходит, хорошо, что сказки ставят! Или плохо?
Да я про другое говорю! Галя, положи мне ещё запеканочки. Я про то, что гибнет культура и вскоре совсем погибнет!..
Да нууу, протянул Хабаров. Вот Светлана Ивановна и девочки не дадут ей пропасть. А? Не дадите?
Настя опять засмеялась. А Галя вздохнула уж больно ей нравился московский проверяльщик. Руки какие сильные, красивые! А волосы густые, чистые, как будто золотые искры переливаются, или, может, выгорели так! И глаза ясные, весёлые, а уж как улыбнётся, пиши пропало. Ему бы артистом быть, чтоб по телевизору показывали, а он в хозяйственном управлении!..
Я в пол-одиннадцатого, сказал Хабаров Светлане Ивановне, отойду ненадолго по делу. Может, Настя с Галей за меня продолжат? Вы уж сделайте милость, помогите, девушки. А я вернусь и подключусь.
Я с удовольствием! пискнула Галя.
Светлана Ивановна пожала плечами:
Да, пожалуйста. Всегда рады.
Что же запеканки-то не покушали, Алексей Ильич? Я пекла, старалась. Пётр Сергеевич мою запеканку очень любил.
Он же один жил, да? спросил Хабаров. Сам себе и готовил, и стирал, и убирал?