О! Это наши обычные шуточки! Привыкай, воскликнул Адам. Слышал бы ты её «намёки», когда мы с тобой в логове сидели! Один раз она даже презерватив подпихнуть умудрилась в передачку.
Передачку?
В той комнате, которую ты мне отдал, мы организовали пункт передачи. Средства связи, всякие мелочи по запросу, Адам посмотрел на меня обвиняющим взглядом, нормальная еда.
Я не заметил.
Да ты вообще ничего не замечал. Адам махнул на меня рукой. Не переживай. Всё придёт с опытом. Ты даже не обыскал меня толком, когда в логово приволок. На мне тогда уже пара микрофонов стояло.
Так был уверен в себе?
Так был уверен в твоей некомпетентности. Адам выдержал мой взгляд и добавил: Про клаустрофобию же ты поверил на слово.
А про неё зачем надо было врать?
Одним выстрелом двух зайцев: реже запирают в подвале, и сразу можно проверить степень бесчеловечности, если всё же запирают.
Так ты меня проверял? Мысль об этом почему-то царапнула в груди до злости. Ну и как? Проверил? И как тебе моя степень Бесчеловечности?
Полегче на поворотах, Мор! одёрнул меня Адам стальным тоном, напоминая, что я сейчас не с уличным бродяжкой разговариваю. Проверил.
И как?
Ты меня отпустил это главное, ответил Адам, смягчаясь.
Я хотел спросить, а что, если бы я не прошёл проверку, но не успел. Дверь распахнулась, вошёл Джексон.
Машина готова, Фрэнк.
Адам кивнул и обратился ко мне:
Идёшь с Джексоном. Мне надо отлучиться по работе. Вернусь после обеда. В лабораторию пойдем вместе. Я там понадоблюсь. Он повернулся к Джексону. Разместишь его, покажешь всё, расскажешь про порядки. Я скоро буду. И ещё
Адам посмотрел Джексону в глаза, и тот безо всякого вопроса ответил:
Доктор Коллинз, я помню.
Молодец. Позвони, запишись на приём. Я её предупредил. Он взял Джексона за руку и заглянул в глаза. И про то, что ты останешься со мной, предупредил тоже. Она не отстранит тебя от работы.
Спасибо, буркнул здоровяк, не зная, куда спрятать взгляд.
Адам хлопнул его по плечу и скрылся за дверью.
Пошли! приказал Джексон.
Я пожалел об одном: что именно его, а не Ти, назначили мне в проводники. Кажется, она была ко мне более дружелюбна.
Когда мы вышли из трака, я удивился в очередной раз. Вокруг был Чикаго, но не военная база, напичканная хмурыми военными и секретным оружием. Такое ощущение, что мы оказались на территории обычного студенческого городка. Кругом возвышались тёмно-бурые кирпичные корпуса зданий, разделённые парковой зоной; покрытые снегом газоны, голые кустарники и деревья. По дорожкам неторопливо прогуливались люди в гражданском.
Где мы?
Национальный институт исследования человеческого генома. Чикагское отделение, ответила Ти, услышавшая вопрос. Они с Реджи шли прямо перед нами. Наш второй дом. Добро пожаловать, Мор!
Я кивнул, продолжая рассматривать окрестности. Везде царил порядок и покой. Мне стало неуютно. Такое чувство, будто уличного беспородного щенка взяли в приличный дом. Если Адам только строил из себя бродяжку, то я им себя сейчас почувствовал.
Мы подошли к одному из зданий. На серебряной табличке у двери я прочёл название института, а чуть ниже: «11 корпус Общежитие».
Так «11 корпус» это название вашего отряда или спросил я, указывая на табличку.
Или, ответил Джексон и затолкнул меня внутрь.
В здании тоже было спокойно. Без подвоха, которого я ожидал в каждый миг. Реджи и Ти свернули в коридор направо и скрылись из виду, а меня Джексон повёл вглубь здания. У двери с номером «122» мы остановились.
Это твоя, коротко сказал Джексон, распахивая дверь. Следующая Адама, сбился он и улыбнулся. Я впервые увидел его искреннюю улыбку. На территории 11 корпуса живут только сверхи. В левом крыле жилые комнаты и душевая. В правом есть ещё столовая и библиотека.
Я зашёл в комнату. Ничего особенного. Как и в любом другом подобном общежитии: кровать, стол и шкаф для вещей. Только вот вещей у меня не было.
Уже устроились? раздался из коридора звонкий голос Ти. Пошлите в душ? Не терпится смыть с себя дорожную пыль.
С тобой что ли? усмехнулся Джексон.
Пошли со мной, проворковала Ти. Потру тебе спинку, здоровяк.
Но-но! послышался возмущённый голос Реджи.
Ти заглянула в комнату и позвала меня:
Мор, пошли! Спинку тебе тереть точно не буду. Сам понимаешь, не тот у тебя Дар, чтобы тебя лапать и не пожалеть потом.
Да не успеешь ты пожалеть, вырвалось у меня, но Ти ничуть не обиделась, а наоборот: рассмеялась и махнула мне рукой, приглашая следовать за ней.
Полотенце в шкафу возьми, раздалось из коридора, когда она уже скрылась за дверью.
Я открыл шкаф. В одной стопке лежало новое постельное бельё, в другой несколько полотенец. Выбрав то, что побольше, я вышел в коридор. Джексон ждал меня.
Всегда будешь меня конвоировать? И в туалет со мной пойдёшь?
Ещё чего! Покажу, где что находится, а дальше давай сам. Большой мальчик уже.
Я усмехнулся, услышав от здоровяка слова, которые слышал сегодня от Адама.
А вдруг я сбегу?
Да и беги! Джексон махнул рукой в сторону выхода. Передадим твоё досье федералам, и дело с концом. Ну, может Адам и придёт разок могилку навестить. Он у нас сентиментальный.
Мы прошли до конца коридора и оказались у душевых: женской и мужской. Джексон прислушался к тишине в женской душевой, криво ухмыльнулся, резко распахнул дверь в мужскую и с порога заорал:
Дороти Лейн! Ты опять находишься не в той душевой!
Я в купальнике! раздался оправдывающийся крик Ти в ответ.
В этот раз да! А в прошлый?!
Я вошёл в душевую следом за Джексоном. Ти была в закрытом купальнике чёрного цвета и пряталась за спиной Реджи. Когда я вошёл, она выглянула и показала Джексону язык.
Не завидуй, здоровяк, ответил за неё Реджи. Вон, у тебя Мор есть. Если так хочется, ему спинку потри. Он крутанулся на месте, схватил Ти и закинул на плечо. Она взвизгнула. Если сильно хочется, то и за попу его ущипни. Он всё равно свободен.
Реджи понёс Ти в соседнюю комнату. Парочка скрылась за дверью, и вскоре оттуда раздался шум льющейся воды.
Дураки, проворчал Джексон. Цирк на выезде.
Он скинул одежду и прошёл за ними. Я остался один. А рядом две двери. Одна вела в мойку, откуда раздавался смех Ти и её беззлобное переругивание с Джексоном, вторая к выходу. Я положил полотенце и ушёл.
Глава третья
На улице было тихо. Я остановился на крыльце и огляделся. Сам не понимал, чего жду. Красного огонька снайперского прицела на лбу или спецназовцев, выскакивающих из-за деревьев и несущихся ко мне с винтовками наперевес, крича: «Лежать! Руки за голову!»
Я шагнул на ступеньку ниже. Не полетели вертолёты, не поехали танки. Я спустился на дорожку. Тихо. Никого. Из-за угла вышла пожилая пара. Они поравнялись со мной. Внезапно мужчина придержал подругу, остановился и обратился ко мне:
Извините. Это же вы «Мор»? Вас трогать нельзя. Мы на стенде видели.
Я. Нельзя, растерянно ответил я. Я что, какая-то местная знаменитость? На каком стенде?
Мужчина указал рукой в сторону въезда на территорию института.
Там, в центре парка списки сверхов висят с фотографиями. «Доска почёта» так их тут называют. Он рассмеялся. Там все сверхи есть. И те, что с опасными сверхспособностями, в первую очередь. Чтобы не возникало неудобств при общении.
Как я?
Мужчина кивнул, а женщина спросила:
Давно вы приехали? Полковник вернулся вместе с вами?
Только с дороги, ответил я, показывая на себя: немытого и небритого. Адам по делам уехал. К обеду обещал вернуться.
Женщина обратилась к своему другу.
Интересно, он к нам заглянет?
Не знаю, не знаю, мужчина похлопал её по руке. Ты же знаешь, Кло, у него всегда дела. Адам спасает мир.
Женщина улыбнулась и кивнула.
Хорошего вам дня, Мор! пожелала она. Заглядывайте к нам в больничный корпус. По средам у нас проходят встречи знакомств.
Да, приходите. Заодно со всеми познакомитесь, добавил мужчина и без капли наигранности искренне пожелал: Добро пожаловать!
Они пошли дальше, а я остался стоять на месте как мешком пришибленный. Нет. Это определённо параллельная реальность. Где фотографии убийц вешают на доску почёта, а люди мило с ними разговаривают и желают хорошего дня.
Я замотал головой, пытаясь избавиться от наваждения, и пошёл в указанную сторону. Увидеть себя на доске почёта и можно будет умереть спокойно. Пусть даже и без цветов на могилке.
В центре парка была небольшая круглая площадь, украшенная бюстом учёного. Я мельком скользнул взглядом по табличке на постаменте. То ли основатель института, то ли его именитый деятель что-то подобное. Больше всего меня интересовало другое. По периметру площади были установлены разноцветные стенды «доски почёта», а на них фотографии и краткое описание.
Себя я нашёл на красном стенде с подзаголовком «Осторожно». Фотография, имя, возраст и пометка: «Не прикасаться ни при каких условиях. Смертельно». Больше ничего написано не было. Я посмотрел на анкеты рядом. Ещё четверо сверхов с такими же пометками. С чего я взял, что один такой: опасный для жизни?
Я пошёл вдоль стендов. Здесь были отмечены сверхи, опасные для жизни; сверхи, опасные для здоровья те, кто не мог контролировать действие своего Дара, но не несли смертельной угрозы. Под их анкетами иногда указывалось описание Дара. Ничего такого, от чего нельзя избавиться, выпив таблетки или переждав воздействие. На самых больших досках белого цвета были маленькие анкеты на всех остальных сверхов чей Дар был абсолютно безопасен. Я нашёл имена членов «11 корпуса». Адама в списке не было.
Подошёл к последней доске чёрного цвета. Всего несколько фотографий. Моё внимание привлекла одна Титан. Под фотографией не было имени, а на самой доске не было заголовка. Просто чёрный цвет и фотографии. Те, кто не получит второго шанса.
Позади послышались быстрые шаги. Я обернулся, заранее выбрав, в какую сторону побегу при опасности Но это был не Джексон. Просто какой-то паренёк спешил по своим делам. В наушниках и куртке с капюшоном он пролетел мимо, даже меня не заметив. Я огляделся. Тишина. Никто за мной не бежал, не пытался поймать или уничтожить на месте. И это было так нереально.
Я выбрал скамейку напротив красного стенда и сел. За мной не гнались, и убегать тоже не хотелось. Да и куда? Обратно в Нью-Йорк, где всё для меня закончилось? Бесцельно колесить по стране? Уехать за границу? Меня никто нигде не ждал, а от себя не убежишь.
Неподалёку зарычал мотор военного автомобиля. Его легко можно было отличить от других: звук на пару тонов ниже, чем у гражданских машин. Хлопнула дверца, и знакомый голос громко выругался. Адам вернулся.
Я напрягся. Наверняка Джексон сообщил ему о моём побеге. Это объясняло, почему он не пошёл за мной сам: предоставил своему начальнику честь вылавливать меня из кустов. Ябеда!
Адам шёл по дорожке, широко шагая и вполголоса матерясь. Вышел на площадь и прошёл мимо. Я с интересом проследил за ним. Адам вышел с площади, остановился и обернулся. Увидел меня. Его взгляд осмотрел всю площадь, но никого не нашёл.
Ты чего один? спросил Адам, вернувшись. С ребятами повздорил?
Я пожал плечами. Адам дошёл до меня и остановился. Снова огляделся. Увидел напротив скамейки красный стенд с моей фотографией и понятливо хмыкнул.
На себя полюбоваться пришёл. Ну да. Здесь все мы.
И ты? спросил я.
Кроме меня.
Скрываешь Дар?
Адам сел рядом. Шумно выдохнул и запрокинул голову.
Хороший день сегодня, сказал он, перевёл взгляд на меня и добавил: Устал только очень.
Начальство заездило?
Адам жалобно угукнул, и я тут же отвернулся: не мог перестать видеть в нём милого котёночка. Я сменил тему.
Фотография старая.
Что?
На стенде, пояснил я, указывая на красный стенд. Моя фотография там давно висит. Уголки отогнулись, низ фото выцвел на солнце. Давно повесили?
Как только ориентировку на тебя получили.
И ты сразу решил, что я окажусь здесь?
Из-под длинных ресниц блеснули хитрющие глаза.
Оказался же.
И не поспоришь. Я и правда был здесь.
Я не подхожу этому месту. Я тут как
Меня прервал смех Адама.
Ты просто не представляешь себе, Мор, сколько раз я это слышал! От каждого, ещё и не по разу. Кажется, я и сам говорил что-то подобное, когда впервые оказался здесь. Он задумался, а потом указал на окружающий нас парк. Всё здесь такое обычное. Для обычной жизни, для обычных людей. Поэтому я и люблю это место.
Почему?
Оно позволяет мне не забыть, зачем я занимаюсь этим. Адам постучал по плечу, где на военной форме нашиты погоны, а потом посмотрел мне в глаза своим коронным взглядом «до дрожи». Я делаю свою работу, чтобы такие места существовали.
Я посмотрел вокруг совсем другим взглядом. Солнце над головой, птичья перекличка в древесных кронах, приглушённый шум города вдалеке. Это была мирная жизнь. «Обычная жизнь обычных людей», сказал Адам. Никаких убийц, никаких неуравновешенных сверхов, никакого преследования всё это осталось далеко отсюда, в том мире, из которого я прибыл. Здесь только дружелюбные соседи, гуляющие по идеально чистым дорожкам вдоль идеально постриженных газонов. И они действительно рады тебя видеть, хоть и прекрасно знают, что прикосновение к тебе несёт смерть.
Такого не бывает, шепнул я, не замечая, что говорю это вслух.
Бывает, и теперь ты здесь, сказал Адам. Ты один из нас.
Нет! продолжил спорить я. Ты считаешь, что я подхожу для этого места, а это не так! Ты ошибаешься!
Я показал тебе твоё возможное будущее, Мор. Теперь твоя очередь, ответил Адам, не включаясь в спор. Дай себе второй шанс.
Он склонил голову набок и улыбнулся. У него забурчало в животе, и его взгляд из одобряющего сменился обвиняющим.
Ну вот. Опять кушать хочется, сказал Адам и бодро вскочил на ноги. Ребята где?
В душ пошли, когда я их последний раз видел.
А-а. Адам наклонил голову, пару раз принюхался и фыркнул. И мне пора в душ. И тебе. Он протянул мне руку. Идёшь?
Нет, ответил я. Не терпелось проверить границы дозволенного.
К моему удивлению, Адам не стал меня убеждать. Он кивнул и пошёл в сторону общежития. Мне ничего не оставалось, как пойти за ним.
* * *
После душа Адам выдал мне чистую одежду. Раздобыл где-то по общежитию: с миру по нитке.
Надевай, что есть. Форму я тебе уже выписал, но ты просто не представляешь, сколько с этими бумажками надо оббегать, чтобы её получить.
Адам фыркнул и ругнулся на каждого бюрократа в отдельности и всю бюрократию разом. Он залез на кровать с ногами и стал ждать, пока я оденусь.
Ты не выйдешь?
А?
Адам поднял голову. Сообразил, о чём я говорю, видимо, потому что издевкой заполнился под крышечку: мне стало отлично видно, как она задорно плещется в его глазах.
Лучше молчи! остановил я Адама.
Он заржал, но с кровати слез.
Выйду, выйду, раз ты такой стеснительный, сказал он и конечно же не сдержался и добавил: Стал. Вдруг. И уже из-за двери, которую он нарочно не стал закрывать плотно, до меня донеслось: Напомнить, как ты за мной в душе наблюдал?
Напомни себе, как весь «11 корпус» за нами наблюдал.
Я переоделся и вышел к Адаму. Он молчал, хотя и было видно, что ему так и не терпится высказаться.
Ну давай, скажи, предложил я.
Адам отрицательно замотал головой. А сам аж губу закусил. Я остановился и помахал на себя ладонью, мол, давай уже, выкладывай, не стесняйся. Адам прыснул со смеха.
Теперь точно не скажу.
Я наклонился к нему и, глядя прямо в хитрющие светлые глаза, сказал:
Ну и не надо!
Тогда скажу, сдался Адам. Ты чего весь такой серьёзный, Мор? Расслабься. Адам взял меня под руку и повёл дальше. Всё ведь хорошо. Ты в безопасности, с Титаном разберёмся, федералы от тебя отстанут.