Боже, неужели это Артём её так постарался в порыве страсти? Мои бывшие тоже, конечно, могли во время секса и по попе больно шлепнуть, и за волосы схватить, но такого я ещё не видела.
Да не суетись ты так, говорю я, присаживаясь. Яблоко за яблоком возвращается в пакет. Я так, интересуюсь. Меня просто тут недавно на работе посетитель укусил. Я, собственно, из-за этого и уволилась.
Укусил? медленно произносит Майка, выпучив на меня свои огромные глазища.
Ага, киваю я. Представляешь, до чего мужики дошли?
Майя, нахмурившись, замолкает. Мы выходим из лифта и расходимся каждая к своей двери.
Алёна! окликает вдруг она. Я замираю, а после убираю руку с ключом обратно в карман.
Чего?
Покажи-ка мне этот укус?
Голос Майи становится одновременно каким-то деловитым и озадаченным. Будто у врача на юбилее у ипохондрика. Я с облегчением иду следом в её квартиру, вешаю на крючок пуховик и пакет с мороженным. Майя тоже снимает пальто и пристраивает его на плечиках. Затем заходит в ванную и моет руки. Пару минут я слушаю, как громко шумит вода. Эмоции, как после теста на беременность, который еще не показал результат. Вот только в моём случае варианты дальнейших действий не так очевидны.
Наконец Майя выходит ко мне в коридор и жестом зовёт пройти в зал. Там усаживает на диван и просит показать укус. Сама садится рядом, но как бы позади меня, так что я некоторое время не вижу её реакцию. Я задираю домашнюю футболку со спины, чтобы уж наверняка всё было видно.
Ну, что, Май, не томи, спрашиваю я, оборачиваясь.
У неё на лице озадаченность, удивление и скрытая агрессия. Мне остаётся лишь надеяться, что направлена она не на меня.
Как бы тебе сказать, Алён? начинает она, а потом достаёт телефон из сумки. В общем, тебя укусил оборотень.
Чего? переспрашиваю я, абсолютно не понимая смысла её фразы. Это что какой-то новый эвфемизм или психический диагноз? А может сленговое обозначение всяких извращенцев, которые на женщин бросаются?
Смотрю на Майю в ожидании разъяснений. Она однако расшифровывать свою фразу не спешит и вместо этого зачем-то звонит своему Артёму. Объясняет ему ситуацию и просит приехать. Тот отвечает, что скоро будет, и от всей этой таинственности и срочности мне становится ещё более тревожно.
Так, объясни, произношу я в ультимативной форме. Что происходит? Я что, умираю?
Нет, без тени улыбки качает головой Майя. Но тебе поставили метку. Какой-то мужчина собирается тебя присвоить.
Часть 2 «Новая сотрудница»
2.1
Ирина Сергеевна, я вас глубоко уважаю, как HR-специалиста, говорю я руководителю кадровой службы. Но порой мне кажется, что вы в мотивации представительниц своего же пола вообще не разбираетесь.
Та виновато поднимает на меня глаза за радужными стёклами компьютерных очков, о которых видимо забыла в спешке. Нечасто я её вызываю на ковер. Но надо отдать ей должное, выглядит, как всегда, невозмутимо, хотя я слышу её бешеный пульс.
Игнат Дмитриевич, если у вас ко мне конкретные претензии, то высказывайтесь прямо. Незачем бросаться пространными фразами, отвечает она строго.
Моя претензия в том, что вы мне нормального секретаря не можете найти уже год, произношу я, указывая ей жестом на кресло напротив. Честное слово, как проклятие какое-то. Одна через два месяца за границу свинтила на ПМЖ, другая в декрете, а третья я вообще молчу. Лучшего друга потерял из-за неё.
Ирина смотрит на меня с сомнением приподняв одну бровь. Комментировать ситуацию не берётся.
Вы давайте, как-то более ответственно выполняйте свои обязанности, хмурясь, говорю я. Ведь есть же карьеристки, которым пофиг на это ваше «простое женское счастье». Найдите мне такую, чтобы год хотя бы проработала без эксцессов.
Хорошо, кивает смиренно она. Найдём. Но будьте готовы, что она окажется не такая симпатичная, как предыдущие.
Да мне без разницы, я возмущенно закатываю глаза. Пусть хоть на Шрека из сказки походит, лишь бы обязанности свои выполняла хорошо и не думала, как бы побыстрее сбежать.
Вообще я немного кривлю душой, говоря такое. Мне нравились все мои предыдущие секретарши. Чисто платонически. Хотя некоторые из них, зная, что я холост, пытались меня соблазнить. К счастью я умею разделять работу и личную жизнь. Что до внешних данных секретарей, то тут дело в эстетике. Приятно, когда тебя на переговорах сопровождает красивая девушка, или, улыбаясь, встречает тебя, когда ты возвращаешься в офис. Такой своеобразный антистресс.
Лет в двадцать я рассуждал по-другому. Пытался затащить в койку как можно больше девушек. Когда смотрю на своих друзей, которым двадцать с небольшим, на их дерзкое поведение, то вижу самого себя. Некоторые из них просто одержимы жаждой получить женское внимание. Для меня в своё время это было не сложно, учитывая, что я альфа и лидер среди местных оборотней. Знакомые омеги, как одна, стремились добиться моего расположения. Некоторые пытаются до сих пор, и для этого готовы на всё. Меня это скорее раздражает.
От размышлений меня отвлекает телефонный звонок. Отпускаю Ирину и принимаю вызов.
Привет, Игнат. Ты не занят? звучит в трубке высокий женский голос. Утомлённо вздыхаю. Хочется сказать, что если бы был занят, то не ответил бы на звонок. Но это слишком грубо.
Нет, Юль, говори, бросаю я чуть раздражённо.
Юля моя любовница, хотя многие, включая её саму, считают, что она моя невеста. Она потрясающе красива: натуральная блондинка с отличной фигурой. Очень стильная. И в сексе необыкновенна хороша. Но назвать её своей «невестой» или «моей женщиной» у меня не поворачивается язык.
Слушай, тут такое дело начинает она растеряно. В общем, меня соседи затопили. Капитально так. Нужен ремонт. Можно я у тебя поживу какое-то время?
Ситуация неприятная для нас обоих, но для каждого по-разному. Мне её жаль. И я верю, что это не уловка, что у неё действительно проблемы. Однако я привык жить один, и она об этом прекрасно знает.
Юль, давай я тебе квартиру сниму лучше, участливым тоном отвечаю я.
Да не обязательно, правда, прибедняющимся тоном начинает тараторить она. Это ведь не надолго. Я уже договорилась насчёт ремонта, мне только вещи перевезти, и они сразу же приступят
Я сниму тебе квартиру, произношу я чуть более резко и доходчиво.
Почему? спрашивает она дрогнувшим голосом. Слушай, Игнат, я ведь не прошу на себе жениться. Просто пожить у тебя пару недель! Я и так у тебя ночую периодически. Так какая разница?
Просто я такой человек, тяжело вздохнув, отвечаю я. Мне трудно впустить чужого человека на свою территорию.
Так значит я для тебя чужая?! в голосе Юли слышатся слёзы.
Я понимаю, что допустил чудовищную ошибку. Но признать её означает дать Юле надежду. Мы с ней с самого начала обговаривали формат этих отношений. С моей стороны всё осталось без изменений. Почему она вдруг решила, что имеет теперь больше прав на меня, непонятно.
Ты прекрасно знаешь, что я имел в виду, строго произношу я. Незачем цепляться к словам. Выбери квартиру и отправь мне контакты арендодателя. Остальное я решу.
Юля ещё некоторое время плачет в трубку, а потом тихо произносит: «Ладно». Выдыхаю и завершаю разговор. И зачем было устраивать эту истерику, если в итоге всё равно согласилась на мои условия? Порой я её мотивацию понимаю ещё меньше, чем мотивацию своих секретарш.
А есть ведь другие девушки. Те, что работают на износ и не жалуются. Терпят всякую несправедливость от окружающих. Мне вспоминается та официантка из ресторана, где Аркадьич праздновал свой юбилей. Я бы не назвал её красивой или сексуальной, скорее уж затраханной жизнью. Но было в её взгляде что-то такое, отчего дыхание перехватывало.
Я вдруг поддаюсь порыву. Время как раз обед. Поднимаюсь из-за стола, подхватываю пальто и выхожу из офиса. Еду в тот самый ресторан, в надежде снова её увидеть. В заведении долго разглядываю девушек в униформе, снующих меж столиков. Той самой не нахожу. Вкушаю свой бизнес ланч без особого удовольствия, а затем подхожу к администратору и спрашиваю про официантку.
К сожалению, она у нас больше не работает, каким-то странным тоном отвечает администратор.
Вздыхаю разочарованно и ухожу. А чего я вообще хотел от той несчастной?
2.2
Ответ на вопрос «чего хочу» сам собой напрашивается. Мне уже тридцать пять. Для оборотней это тот возраст, когда начинают задумываться о семье и потомстве. Как бы банально это не звучало, но самые крепкие семьи всё-таки у тех, кто нашёл своих истинных. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на моих родителей. Они до сих пор ведут себя точно в конфетно-букетном периоде и просто потому что влюблены. И пусть это звучит наивно, но я тоже пытаюсь найти свою истинную. И хотя вероятность, что та девушка из ресторана это та самая, катастрофически мала, я не теряю надежды. Что-то же в ней было такое, отчего мне стало не всё равно.
Возвращаюсь в офис и на входе сталкиваюсь с очередной соискательницей. Понимаю, что она не сотрудник и не клиент по внешнему виду. Дешёвенький китайский пуховик, старые заношенные сапоги, сумка из кожзама, увидев которую Юлька бы разревелась. Я даже не особо вглядываюсь в лицо. Мне с этим человеком и так всё понятно. Бедность, как правило, притягивает бедность. Мне в моей компании такие сотрудники не нужны. Тем не менее я из вежливости здороваюсь и улыбаюсь. Не хочу, чтобы окружающие думали, что отношусь к бедным людям плохо. Это не так. Мне просто всё равно.
Девушка уходит, закрыв за собой дверь. В шлейфе её дешёвых безобразных духов я улавливаю что-то знакомое. Будто цепляю на кончик носа, смакую, пытаюсь вспомнить, где раньше слышал этот запах. Тщетно. В памяти столько омег, столько историй забавных и не очень. Возвращаюсь к себе в кабинет. По внутренней линии набираю нашу доблестную Ирину Сергеевну.
Ну, что, чем порадуете? спрашиваю я с надеждой.
Есть пара подходящих кандидатур, отвечает та. Вот буквально только что закончили с одной из них.
Если в вы про ту мелированную в пуховике, то сразу нет, предупреждаю я.
Хм, ну вообще по ней были сомнения. Но позвольте узнать, почему нет? в голосе Ирины появляются ироничные ноты. Понимаю, чего она добивается. Пытается выставить меня падким на внешность.
Парфюм мне её не нравится. Не представляю, как буду выносить его.
Что ж, ясно, вздыхает она. впредь и на это буду обращать внимание. Касаемо двух других кандидаток Хотите взглянуть?
Перешлите резюме, чуть подумав, говорю я.
В арендованном лофте людно, играет музыка. Парни вокруг изо всех сил пытаются склеить девчонок. Я сижу в стороне от галдежа и веселья в компании женатой парочки друзей.
Ну что, значит вас можно поздравить? произношу я, глядя на пластырь на шее Яны.
Та смущённо улыбается, прикрывает метку ладошкой, жмётся к Вадиму теснее. Тот кивает с невозмутимым видом. Ловит её руку и прижимает к губам. Наблюдать за этим немного неловко. Они влюблены и счастливы, и я в их компании третий лишний.
Вот ведь тихушники, вздыхаю я разочарованно. Могли бы и сообщить, что женитесь. Я бы организовал мероприятие.
Да мы как-то сами собой хотели, скромно шепчет Яна.
И как раз таки потому, что ты бы непременно что-то организовал, мы и не стали никому ничего говорить, добавляет Вадим. Наша свадьба это тебе не повод для пьянки. Если так хочется покутить, то сам женись.
Мне немного обидно слышать подобное. Всё же я вожак стаи и должен заботится обо всех. Таково негласное правило. В свою очередь никто из моей стаи не может отказать мне в просьбе. Однако в современном обществе даже оборотни стремятся к самодостаточности и независимости. И моя стая мне всё ещё верна, вот только за помощью обращаются теперь только в самых крайних случаях.
А вы с Юлей не собираетесь жениться? в продолжение разговора спрашивает Яна. Кстати, где она? Вроде я её не видела сегодня.
Она рассеяно оглядывается по сторонам, в то время как Вадим испытывающе смотрит на меня. Понимаю, что он тоже желает знать правду, и, в отличие от жены, не питает никаких иллюзий.
Малыш, ты не принесёшь водички? ласково спрашивает он, виновато поджимая губы. Яна, нахмурившись, смотрит сначала на меня, потом на него.
Сам сходишь, ладно? Я с девочками пойду поболтаю, отвечает она тем же ласковым тоном. Вадим кивает и чмокает её в нос. Мне остаётся лишь вздыхать глядя на это. Вот ведь семейная идиллия.
Яна уходит туда, где играет музыка и звучит заливистый смех. Вадим провожает её взглядом, а затем подаётся вперёд.
Ну и что у вас случилось опять?
Да то же, что и всегда. То есть, ничего. Абсолютно, отвечаю я, откидываясь на спинку дивана. Не чувствую я к ней ничего. И чем больше проходит времени, тем очевиднее это становится. Я ведь и не обещал ей ничего с самого начала, а всё равно чувствую себя лжецом.
А ты пробовал, я не знаю поговорить с ней об этом? спрашивает Вадим.
Да ладно тебе. Не делай из меня подонка. Я с ней постоянно провожу профилактические беседы, где обозначаю личные границы. Раз она принимает всё это, значит, её всё устраивает. Вот только я понять не могу, к чему тогда эти её истерики?
Игнат-Игнат, никогда не думал, что скажу это, но ты идиот. Как раз потому, что ты не сказал ей прямо, что не собираешься ставить ей брачную метку, она и надеется до сих пор. Женщины существа старательные. Думаю, если лучше ублажать мужика, то всё получится, и рано или поздно он женится.
Но это же бред, возражаю я. Вадим только качает головой
Минуты две мы сидим в тишине, оглядываясь на то, что происходит вокруг. Потом Вадим тяжело вздыхает и поворачивается ко мне.
Вот скажи мне, ты хоть раз в жизни чувствовал к женщине что-то особенное?
Я задумываюсь и припоминаю эпизод, характеризующий меня не с самой лучшей стороны.
Помнишь юбилей прокурора города?
Ну?
Там была девушка. Официантка
Это которую Виталик за ляжки лапал?
Да, с неохотой признаю я и добавляю: Я поставил ей метку.
Друг смотрит на меня недоверчиво.
Метку подчинения, добавляю я и он облегчённо выдыхает. Я был пьян тогда. И мне казалось, я поступаю верно. Ведь никто больше не посмеет к ней приставать, если на ней будет моя метка.
Но что, если она замужем или у неё есть парень? хмурится Вадим. Об этом ты не подумал?
Нет. Но я пытался найти её после. Кажется, она уволилась из того заведения. Вся ирония в том, что я даже не помню толком её лица. Но всё равно не могу выкинуть её из головы.
2.3
Ты знаешь, я тут думал насчёт того, что ты сказал мне в пятницу, слышу я из трубки голос Вадима. Она не может быть твоей истинной.
Я нервно поднимаюсь из-за рабочего стола и начинаю мерить шагами кабинет. Отчего-то мне хочется возразить Вадиму, хотя я и допускаю, что он прав.
С чего такая уверенность? сам собой вырывается вопрос.
Просто если бы оно было так, то ты бы не посмел поставить метку подчинения, отвечает друг таким тоном, как будто это совершенно очевидно. К тому же, будь она твоей истинной, ты бы её не бросил после укуса одну без сознания.
Тогда обстоятельства того требовали, начинаю оправдываться я. Говорю же, молодёжь совсем страх потеряла. Чуть до истерики не довели её. Я думал, что поступаю верно.
Ну, допустим. Но ты ведь видел, что ей не хорошо. Так почему ушёл?
Боялся, что будут проблемы, признаюсь я. Не хотелось терять лицо перед самыми влиятельными людьми города.
Вот! восклицает Вадим. Ты думал только о себе. А на неё тебе было плевать. Поверь мне, если бы она была твоей истинной, ты бы её не оставил, даже если бы тебе грозила смерть или тюрьма.