И прервал разговор. Тяжело дыша, еле сдерживая приступ бешенства, снова взглянул в Зеркало. Картина не изменилась. Эль по-прежнему спал, и, кажется, даже не пошевелился за прошедшее время.
Фэррон зло выругался и, выхватив плеть, с неистовством и ожесточением накинулся на несчастный книжный шкаф, чтобы выпустить заполняющую его ярость и при этом не разбить ненароком бесившее его Зеркало.
ЛЭНМАР, КОРОЛЕВСКИЙ ДВОРЕЦ, БАЛЬНЫЙ ЗАЛ
Поздравив Его Величество с днём рождения, правитель Феллии Великий Белый Шаман Дарровэнридэрринталл дер Флограссоберендит и два его посла, работавшие в посольстве Феллии в Дарстене, Дэрринэлратриволент дер Гровопатридокррампт и Бролвырретрриффтер дер Левспорридьеррошар вновь отошли к окну и замерли в ожидании, когда все придворные пройдут мимо короля с поздравлениями и выражением своего почтения и преданности. Жена Дэрринэла Вэллэрия и дочь Бролвырретра Лиэрра, встав чуть в стороне, на мыслеречи обсуждали наряды присутствующих здесь дам, а Великий Белый Шаман, глядя на медленно двигающуюся мимо трона вереницу людей, спросил, не меняя выражения лица:
«Отец, ты не знаешь, что произошло?»
Дэрринэл сразу понял, о чём спрашивает сын, и качнул головой, сохраняя на лице почтительно-торжественную, соответствующую моменту, маску:
«Нет, Дарр, не знаю. Но что-то неприятное, это точно. Иначе бы Стэнн так не встревожился».
«И Рэвалли тоже ушёл, вступил в разговор Брол. Как бы узнать, что у них случилось?»
«Никак, оборвал его Дэрринэл. Не вздумай к ним с вопросами приставать. У них сейчас и без тебя дел полно. Понадобимся сами вызовут».
«Ты что-то знаешь?» насторожился Дарр.
«Немного, ответил отец. Но без их разрешения говорить не буду, даже не спрашивай».
«Всё так серьёзно?» удивился Брол.
«Серьёзнее некуда», подтвердил Дэрринэл, и тут зазвучала бравурная музыка, и король с королевой вышли на танец, открывая праздник. Только вот принц с принцессой, которым следовало идти за родителями, в зале так и не появились. Но Его Величество это, казалось, ничуть не тревожило. Вёл он свою супругу с таким невозмутимым видом, словно заранее договорился с сыном, что на танец тот не выйдет.
А потом начался бал, и Дэрринэл, мысленно хмыкнув, сказал вполголоса:
Сын, ты пользуешься успехом у дам. Может, пойдёшь, потанцуешь, пока они в тебе дырку взглядами не прожгли?
Дарр огляделся по сторонам, увидел Лиэрру, оживлённо разговаривавшую с подошедшей к драконицам невестой Рэвалли, кивнул:
Ты прав, потанцую.
И пошёл к своей любимой.
А я, пожалуй, Джэлиссу приглашу, проговорил Борр. А то Рэвалли удрал куда-то, она теперь, бедная, весь вечер одна на балу будет.
Пригласи, согласился Дэрринэл и улыбнулся, взглянув на оставшуюся в одиночестве жену. Подошёл к ней, поцеловал руку, посмотрел на идущих в танце сына с невестой. Правда, они прекрасны?
Вэллэрия улыбнулась:
Самая восхитительная пара на этом балу. Смотри, как девушки их глазами провожают.
А посмотреть, действительно, было на что. Высокий беловолосый и белокожий дракон с ослепительно голубыми глазами выделялся на общем фоне, как белый лебедь среди пёстрых уток. Впрочем, к повышенному интересу к своей персоне Дарр давно привык. Дракон-альбинос был таким невероятным дивом, что всегда оказывался в центре внимания. И многим хотелось бы узнать, как в роду Чёрных драконов появился белоснежный дракончик, но только самые близкие друзья были посвящены в чудо его рождения, и делиться этим знанием с остальными придворными не собирались. (2)
Лиэрра, радостно улыбаясь, наслаждалась танцем, а Дарр что-то шептал ей на ухо, отчего она розовела и опускала глаза, и это было так трогательно, что у Дэрринэла увлажнились глаза. Джэлисса смеялась, слушая комплименты, которые рассыпал ей Бролвырретр, и Дэрринэл подумал, что пора бы женить друга. Он, конечно, невысок по драконьим меркам, ниже того же Дарра, но вполне симпатичный. А уж на его густые, длинные, с зеленоватым отливом волосы, хитро и необычно заплетённые в толстую косу, заглядывались все красавицы. Но он после смерти жены так и не нашёл себе подругу, посвятил жизнь дочери. А теперь Лиэрра собирается замуж за Дарра, и Брол останется в одиночестве. Впрочем, при желании он быстро бы нашёл себе драконицу. Пожалуй, даже то, что его от рода отлучили, не стало бы большим препятствием. Но вот как-то не горит желанием Брол жениться. Раньше дочь растил, теперь о внуках мечтает. А сам так и живёт бобылём.
Дэрринэл снова посмотрел на следящую взглядом за сыном жену:
Пойдём-ка и мы с тобой тряхнём стариной. Когда мы в последний раз танцевали?
На прошлом балу, улыбнулась Вэллэрия. Но я согласна повторить этот опыт.
И подала мужу руку с такой грацией, что он подтянулся, став даже выше ростом, и повёл её к танцующим с такой торжественностью, словно это он был королём, ведущим на бал свою королеву.
Время шло, танец сменялся танцем, а Стэнн с Селеной не появлялись. Более того, очень скоро Дэрринэл заметил, как исчезли из зала Тайные полицейские, и встревожено подумал, что дело оказалось весьма серьёзным, раз ушли его друзья с такого важного праздника. И забеспокоился, всё ли в порядке с Селеной, жива ли она. Впрочем, тут же прогнал неприятные мысли: если бы с Селеной случилось что-то страшное, не стал бы Его Величество праздник продолжать, прервал бы бал. Он свою сноху любит.
Что-то я устала, пойдём, посидим немного, попросила Вэллэрия, и Дэрринэл отвёл её на мягкий диванчик, стоящий у окна. Сел рядом, спросил:
Может, соку принести? Или вина?
Морс, оживилась жена. Я видела, как его Джэлисса пила.
Хорошо, улыбнулся Дэрринэл. Сейчас принесу.
Но не успел сделать и нескольких шагов, как в голове раздался чей-то зов:
«Дер Дэрринэлратриволент».
В первый момент не узнал голос, спросил с недоумением:
«Слушаю. Кто со мной говорит?»
И неожиданно услышал:
«Это я, Боррэгоналиттеррод дер Порревэстарронегор из рода Красных драконов».
Удивился: никогда раньше Красный дракон не оделял его своим вниманием. Такого зазнайку ещё поискать надо было. Чтобы он да решил пообщаться с отлучённым от рода изгоем? Видимо, произошло что-то невероятное, раз решился он на разговор.
«Чем обязан такой неимоверной чести услышать твой зов?» спросил насмешливо, пробираясь через толпу к заветному столику с напитками.
«Не язви, угрюмо проворчал Борр. Ты в Лэнмаре?»
«Да. На балу у Его Величества».
«Выйди к воротам, поговорить надо».
«Надо, так говори, отрезал Дэрринэл. А я сейчас занят».
И взял с подноса два стакана с розовой жидкостью.
«Танцами?» съязвил Борр.
«А хоть бы и так», сухо ответил Дэрринэл, собираясь прекратить этот бессмысленный разговор. И Боррэгон это, видимо, понял, потому что воскликнул торопливо:
«Дэрринэл!»
И с трудом выдавил:
«Выйди пожалуйста».
Дэрринэл помолчал, пытаясь понять, что за странную настойчивость проявляет его старинный недруг. Видимо, дело серьёзное. Пожалуй, надо выяснить, в чём тут дело.
Проворчал неохотно:
«Сейчас выйду».
И торопливо двинулся через зал к жене.
Подал ей стакан, в три глотка осушил свой и сказал:
Милая, мне уйти надо ненадолго. Не скучай, ладно? Я скоро вернусь.
И, не дожидаясь её расспросов, сунул пустой стакан проходившему мимо лакею и быстро пошёл к выходу.
ЛЭНМАР, СТОЛИЦА КЭТАНГА
К городским воротам Боррэгон подходил с опаской. Совесть была нечиста, и ему казалось, что стражники обязательно это почувствуют. Но стражник, окинув его быстрым взглядом и не увидев ничего подозрительного, спросил только о цели визита.
Над целью визита Борр думал всю дорогу до города. Он прекрасно понимал, что его внешность стражников не обманет. Это не наивные Солнечные монахи, на ворота дураков не ставят. А, значит, они сразу поймут, что он дракон. И заинтересуются, что надо дракону в людской столице при том, что драконы людей презирают и по своей воле с ними не общаются?
К родственникам приехал? Какие могут быть здесь родственники у дракона?
К другу на день рождения? Ха-ха. Так они и поверили.
Но что тогда? Что?
Придумал в последний момент и, собрав в кучу всю свою спесивость, высокомерно сказал:
Я учёный, интересуюсь обрядами разных народов. Пришёл посмотреть, как проходят праздники у людей. Насколько мне известно, сегодня вы отмечаете день рождения вашего монарха?
Стражника этот ответ удовлетворил, и Борр, сохраняя надменное выражение лица, прошёл в ворота, услышав, как второй стражник презрительно хмыкнул ему в спину:
Ох, и зазнайки эти драконы. Чего им вечно не хватает?
Что ответил пропустивший его стражник, Борр уже не услышал. Торопливо лавируя между гуляющими людьми, вышел на главную улицу города и зашагал к трактиру.
А праздник был в самом разгаре. Центральные улицы были запружены народом. На каждом углу выступали фокусники, бродячие музыканты, циркачи. Стояли палатки со сладостями, едой и сувенирами, среди которых выделялись выточенные из дорогого дерева скульптуры короля от небольших, величиной с палец, фигурок, до крупных, в полный рост, статуй. И, как успел заметить Борр, королевские изображения пользовались спросом. То ли народ действительно так любил своего монарха, то ли спешил продемонстрировать свою лояльность к правящей династии, но дела у торговцев шли хорошо.
К трактиру Борр подошёл, когда уже совсем стемнело. Огляделся настороженно, вошёл и шарахнулся к стойке трактирщика, увидев, как спускается по лестнице Эль со скованными магическими наручниками руками, а впереди него и позади, не глядя на окружающих, идут трое полицейских с суровыми лицами.
Борр повернулся к трактирщику, дрогнувшим голосом попросил пива, проводил глазами выходящих из трактира конвоиров.
Взял придвинутую кружку, глотнул холодный напиток и спросил небрежно, кивнув на дверь:
Что, перепил парень, буянить начал?
Нет, шёпотом, с оглядкой, ответил трактирщик. Было видно, что и страшно ему говорить на эту тему, и поделиться увиденным хочется. Тут государственной изменой попахивает. Полицейский-то за ним не обычный пришёл, а Тайный. И ещё Колдуны Короля. Они за каждым пьянчужкой ходить не станут.
И что же парень натворил? деланно удивился Борр, чувствуя, как холодеют от волнения руки.
Если попал мальчишка в руки Тайных полицейских, вряд ли он от них живым выберется. Что произошло? Фэррон сказал, что Эль спал. Не во сне же он дорогу Тайной полиции перешёл?
А трактирщик, рассудив, что, раз полицейский не запретил ему говорить об увиденном, значит, можно и поделиться своими соображениями с внимательно слушающим его знатным господином, продолжил:
Не знаю, что он натворил, но, когда я, по приказу господ полицейских, открыл дверь в его комнату, он, увидев их, даже не удивился, словно ждал их появления. Не сопротивлялся, сразу руки протянул для оков. И стоял с таким видом, будто ему всё равно, что с ним будет. А когда я уходил, нечаянно услышал слова лорда Нэйтаса это Тайный полицейский, он в этой тройке за главного был. Он сказал, что парень обвиняется в попытке покушения на Её Высочество Селену. И ещё что-то про древний артефакт говорил, который тот подарил принцессе.
Борр мысленно недоверчиво хмыкнул. Нечаянно он услышал, как же. Поди стоял под дверями, прильнув ухом к замочной скважине, до последней возможности, а потом едва успел спуститься, чтобы сделать вид, что давно стоит за стойкой.
Но Эль не мог он ничего сделать сам. Значит, Фэррон решил разделаться с Лунной Девой его руками? Поэтому и требовал, чтобы они сразу покинули город? Понимал, что Тайная полиция быстро в деле разберётся и найдёт виновного в покушении на принцессу. Но что-то пошло не так, и Эль заснул. Может, какое-то охранное заклинание сработало? И, значит, это его, Борра, вина, что парня арестовали. Если бы он не уснул после сытного обеда, если бы вовремя сообщил Фэррону, что Эль не вернулся в назначенное время, всё сложилось бы по-другому. Успел бы он забрать мальчишку из трактира раньше Тайных полицейских, унёс бы в замок, и никто бы его там не нашёл.
Что же теперь делать?
Кинул на стойку монетку, вышел на улицу. Послал вызов Фэррону, рассказал об увиденном. Выслушал град эпитетов, раскрывающих его сущность с самой неприглядной стороны, но даже не поморщился: голова была другим занята, некогда было обижаться. Все мысли вертелись вокруг безропотно идущего на расправу монаха.
Почему мальчишка был так покорен? Почему даже испуганным не выглядел? Неужели он знал, что его арестуют, и ждал этого? Может, он и спать лёг специально, чтобы дождаться полицейских?
Как это узнать? Как выяснить, что с ним будет?
Кивнул машинально на приказ Фэррона немедленно лететь к нему, но даже не подумал выполнять повеление. Пошёл по шумной улице, не видя, куда идёт, без цели и без смысла, погрузившись в невесёлые думы. Вспоминал своё знакомство с Элем добрым наивным парнишкой, которого он так подло обманул. И их последний полёт, в котором Солнечный монах оказался совсем другим: бездушным, жестоким. Что же сделал с ним Фэррон? Лишил души? Но, возможно, сумел здесь Эль избавиться от влияния мага и решил, что лучше казнь, чем подчинение?
Перебирал воспоминания и не мог решить, что же ему сейчас делать: лететь к Фэррону или попытаться как-то выяснить, что будет с парнем.
А город гулял. Шумел весельем, трещал фейерверками, пылал магическим пламенем, из которого фокусники выдували страшных чудовищ и прекрасных танцующих девушек. На Борра налетали, наступали ему на ноги, он только машинально извинялся, хоть и не был в этом виноват. И остановился, когда внезапно понял, что прошёл уже через весь город и вышел к королевскому замку.
А ведь Дэрринэл, наверное, тоже здесь, на балу во дворце. Его наверняка пригласили. Может, он сумеет помочь? Ведь он с Селеной дружит. И даже возит её на себе. Неужели она его не выслушает?
Только вот как убедить надменного дракона в том, что Эль не виноват, что подставил его Фэррон?
Долго не мог решиться послать зов своему недругу, которого всю жизнь презирал, правда, сам не зная, за что. Просто так было принято. Если даже отец Дэрринэла, дер Роллыдерроваолинг, относился к нему с брезгливым презрением, то уж им, Красным драконам, и подавно не за что было его уважать. А ещё на Дэрринэла гневался Владыка, и по его повелению Чёрного дракона отлучили от рода за то, что он оказался нарушителем всех устоев драконьего мира: носил ментальные щиты, что было строго запрещено, ходил Личным Путём, словно крыльев у него не было, дружил с людьми вместо того, чтобы презирать их. И самое отвратительное! носил их на своей спине. В это Борр даже не верил, думал, не может дракон из правящей династии до такого опуститься, врут придворные. Но вот недавно, в Зачарованных горах, увидел это своими глазами.
Впрочем, может, Дэрринэл его собрат по несчастью? Борр сейчас тоже вынужден носить людей. Возможно, и Дэрринэл попал на удочку Селене, и вынудила она его дать ей клятву? Тогда Дэрринэла не презирать, а пожалеть нужно. Уж Борр-то хорошо знает, каково это быть зависимым от человека.
Наконец, решился и осторожно позвал:
«Дер Дэрринэлратриволент».
Услышал сказанное с некоторым недоумением:
«Слушаю. Кто со мной говорит?»
«Это я, Боррэгоналиттеррод дер Порревэстарронегор из рода Красных драконов».
«Боррэгон? удивился Дэрринэл и насмешливо продолжил: Чем обязан такой неимоверной чести услышать твой зов?»
«Не язви, угрюмо проворчал Борр. Ты в Лэнмаре?»
«Да. На балу у Его Величества».
«Выйди к воротам, поговорить надо».
«Надо, так говори, отрезал Дэрринэл. А я сейчас занят».