Ох, Дитрих, и как же мы будем ловить так зло? Ты же вечно исчезаешь
Глава 11
Испытания. Как-то я заметил, как мама одного ребёнка жалуется подруге, что ей тяжело с ним. Мама двух детей говорит, что один это не сложно, сложно, когда их уже двое. Мама троих детишек с двумя малышами умудряется уже и отдохнуть И тут я понял, что нет предела сложности, нет предела испытаниям, есть лишь сила терпимости. И поверьте, вы куда сильнее, чем вы думаете. Это как недооцененные возможности. Как пример, кто-то боится сесть за руль, но вынужденное обстоятельство заставляет, и через год-два с приобретенным опытом, человек уже через смех удивляется тому, как он жил без своего железного коня. Каждое поэтапное взросление привносит в нашу жизнь тяжёлые испытания, но все это нам под силу, стоит лишь поверить в себя.
И следовательно, если Босс дал нам с Дитрих эту миссию, значит, нам она по плечам, как бы невыполнимо это не казалось.
С этой мыслью я ждал её, чтоб поговорить. И вот, наконец-то, она пришла. В жёлтом платье и венком из полевых цветов на голове. Бусы из самоцветов и каких-то кристаллов плюс множество колец на каждой руке, с браслетами дополняли весь этот богемный образ. Необычно, и прям тепло, как солнечный день.
Анхель, поздоровалась она.
Дитрих, улыбнулся я ей, я вижу, ты в хорошем настроении.
Она лучезарно расплылась в улыбке.
У меня хорошая новость! чуть ли не захлопав в ладоши, выпалила она. Нам помогут! Канцелярия нам поможет!
Что? Ты рассказала кому-то о том, что случилось? удивился я, ибо считал, что это тайна за семью печатями, ведь я даже от Босса пытался это скрыть.
Нет. Просто меня вызвали сегодня туда поверь, это было ужасно! и она аж закатила глаза, вспоминая свое состояние. Ведь я думала, меня изгонят из «дома» и отправят к «отчаянным», ну или куда там Я тряслась вся. «Но женщина в бюро передала мне это», и она протянула мне конверт. И, кажется, не все потеряно!
Я быстро выхватил у неё бумагу: потому что просто должен был скорее узнать (как бы я не стремился контролировать свое любопытство, порой оно вырывалось из оков), и потому что, боялся, что Дитрих опять исчезнет с клочком «помощи».
«Дитрих, если будет нужно подкрепление, произнесите это (и далее следовали слова на латинском и коптском языке к счастью, доводилось читать такие рукописи), и мы пришлем вам подмогу. Канцелярия».
Я посмотрел на Дитрих.
Странная какая-то записка. И это все? уточнил я.
Она кивнула.
Кто-то узнал и хочет нам помочь, понимаешь! Это же здорово! все ещё улыбалась она.
Мы даже не знаем, что именно ловить, а к нам уже добровольцы пожаловали, все же недоверчиво отозвался я, рассматривая вдоль и поперёк письмецо.
Я уверена, мы скоро это узнаем. Надо просто стать более наблюдательными. Ведь зло не могла уйти далеко, уверенно предположила она.
Теоретически оно можно быть где угодно. Но Дитрих права, возможно, тьма ещё здесь, рядом, набирается сил.
Она рассматривала фото на шкафах, и резко обернувшись, звеня всеми кристаллами на теле, спросила:
Ты не замечал ничего особенного в жизни матери своего подопечного?
Что ты имеешь ввиду? все же уточнил я.
Тебе не показалось, что она странная? эмм, вот если бы я ещё понимал нормальность по понятиям Дитрих. По мне так это она край странности.
Да нет, попытался я вспомнить маму малыша (она спала в соседней комнате) мама как мама. Неидеальная, однозначно. Орёт она порой реально страшно, но в целом Видал я и похуже, так скажу, решил я закончить свою речь.
Вообще-то я имела немного другое ввиду, повернувшись к фотографиям, продолжила Дитрих. Все они орут, поверь. А не показалось странным её поведение в последние дни?
К чему ты это? не понял я.
Я всего пару раз видела её, но успела прочесть ауры, даже не знал, что кто-то из наших этим ещё пользуется. К слову, я редко это делаю, так как не вижу в этом особого смысла.
И она, естественно, меняется каждый раз, договорилась она.
Я слушал её внимательно, но заметил, что постоянно ловлю себя на мысли, что разглядываю Дитрих. Её движения, как она выразительно смотрит, дотрагивается до вещей, звон её украшений умиротворял меня «Так, Анхель, соберись уже! Потом подумаешь над своими странными чувствами!» упрекнул я себя и потряс головой.
Ты меня слушаешь? в поисках моего взгляда, спросила она.
Я кивнул.
Так вот, ты видел изменения её ауры?
Я думал сначала уйти от ответа, но потом передумал.
Нет, Дитрих, я не смотрел её ауру. Я вообще давно этим не занимаюсь.
В смысле, вообще? удивилась она, будто я сказал, что потерял что-то ценное и не понимаю этого.
Это было интересно вначале, а потом наскучило, все же открылся я.
Дитрих молчала. Когда я поднял на неё взгляд, она была немного грустной.
Мне кажется, Анхель, ты теряешь вкус к жизни. Ты так не думаешь?..
И резко исчезла.
Да сколько можно, Дитрих!? Сбегать по середине разговора!
Я быстренько заглянул в комнату. Малыш крепко спал. Братец с мамой тоже. Но я не мог больше ждать Дитрих. Я хотел с ней поговорить. А значит я должен её найти сам. Поэтому мне пришлось разбудить женщину. Точнее я сделал это мягко и незаметно. Она проснулась с чувством того, что выспалась. Посмотрела на часы. Время 2.14 ночи. Удивилась, но так и не смогла заснуть. Ей придётся так полежать, пока меня не будет рядом. Так безопаснее для моего крохи. Но ничего, я помогу маме завтра.
Глава 12
Из года в год краем глаза изучая человечество, пришёл к мнению, что все беды людей происходят из-за недопонимания друг друга. Мы думаем об одном, используя лишь язык слов, тем самым пытаясь высказать свою мысль. Другой человек слышит эти слова по-своему, а понимает через призму своего сознания. Отсюда и недопонимание, а оно влечёт за собой конфликт, конфликт ведёт к скандалу, скандалы перерастают в войны.
Поэтому я пришёл к мнению, что все надо решать здесь и сейчас. Все, что не понятно, надо переспросить и разобрать. Не держать в себе, не уходить, захлопнув дверь, "не выносить сор из избы" вроде слышал как-то эту фразу.
Дитрих странная, я однозначно многого не понимаю в ней. Она как воздух: лёгкая и рассеянная, в плане того, что вроде как оно всегда вокруг тебя, но ощутить и дотронуться до него никак. А я же, в свою очередь, считаю себя куда приземленным, конкретным, ну и, возможно, педантичным. И мне надо знать, что она хотела сказать, когда говорила: «бойся своих желаний», «не устал ли я часом от своей жизни» и про ауру мамы моего малыша.
И вот я стою ночью перед небольшим домом в Киото. Да, давненько я здесь не был. Так много всего изменилось: архитектура, звуки
Прохожу в дом (для меня это никогда не было проблемой), осматриваюсь и вижу маленький сад во дворике и, конечно, в центре его растёт бонсай излюбленное миниатюрное дерево японцев.
Лестница ведёт на первый этаж дома, где господствует сдержанный интерьер, без пышного декора и украшений, лишь необходимая для повседневности мебель.
Всё чисто, аккуратно, что даже мелькнула мысль: не ошибся ли я домом. Я так привык к лёгкому беспорядку детей, что видеть кристальную чистоту настораживает.
Поднимаюсь на второй этаж и слышу приглушённые голоса. Мама кормит ребёнка с бутылочки, а Дитрих напевает старую японскую песню. Она удивлённо смотрит на меня, но не останавливается. Малыш, кажется, засыпает.
Я, чтоб занять себя хоть чем-то, рассматриваю комнату. Холодная, на мой взгляд. В углу завалены игрушки, все в серо-синих тонах. Нахожу лишь одну фотографию в рамке на полке: мама обнимает кроху и улыбается, но взгляд такой, поникший и уставший.
Что ты здесь делаешь, Анхель? Дитрих незаметно подкрадывается ко мне, и шепчет мне в ухо, отчего я подпрыгиваю на месте.
Прошу, не делай так больше, кое-как приходя в себя, отвечаю ей.
Но похоже данная ситуация её скорее рассмешила.
Нам надо поговорить, перехожу я сразу к делу.
А потом смотрю, как мама выходит из комнаты, и все же решаюсь спросить:
Что не так с ним, указываю головой на колыбельку. Ох уж это моё любопытство!
Дитрих грустно улыбается.
Всё очень сложно, как выяснилось, начала она. Когда ты в последний раз был в Японии?
Не так давно, можно сказать. Мы жили в Хиросиме во время атомной бомбёжки. Аки так звали моего подопечного, но он не выжил, ответил я. После такого невозможно выжить вообще. «Осень» так переводится его имя, был мал и слаб с рождения. Не выжила вся его семья. Это был один из самых коротких моих командировочных, ведь Аки не было и года.
Мне жаль, Анхель, садясь на стул, посочувствовала она мне.
Так что произошло с ним? поинтересовался я, указывая снова на малыша в колыбельке.
Ты же помнишь, какая традиционная Япония. Все такие чопорные, холодные, малообщительные.
Я прекрасно это помнил, поэтому кивнул. И она продолжила.
Здесь все ещё царит патриархат. Женщины все так же имеют мало прав, хоть общество и развивается. Короче, мама моего малыша хотела жить, как западные женщины: для себя, строить карьеру и быть свободной. Все неплохо начиналось, но отец настоял на её замужестве. Муж оказался непробиваемым льдом. Она забеременела, и он безоговорочно настоял на том, чтоб она бросила работу. А это однозначно говорит о том, что она вообще больше не сможет работать. Как окончательный крест на её карьере и её возможностях. И самое печальное то, что, когда она родила, в ней так и не проснулся материнский инстинкт.
Дитрих тяжело вздохнула и начала качать колыбельку.
Я не виню ее, Анхель. Люди разные. У них у каждого своя природа, свои потребности, свои желания. Каждый хочет быть счастливым. Но материнство не приносит ей радости, она не может заставить себя любить. Я здесь, чтобы дать малышу малость этой самой материнской любви. А мама со временем станет ему другом, я уверена. Она перерастет и помудреет с годами. Ведь она хорошая женщина, старается как может. Чувствам не прикажешь, против природы не пойдёшь, но все должно быть хорошо. Я верю в это!
Грустная и знакомая история. И отсутствие материнского инстинкта частое событие, но так редко обсуждаемая людьми, ибо общество яро осуждает таких женщин. Особенно те, кто не смог завести ребёнка или те, кто в них души не чает. «Вот как так? Ты же мать, должна любить!»
Люди часто забывают, что по природе вы, как и мы, все разные. Вы рождаетесь каждый со своей индивидуальной внешностью, вас каждого воспитывают по-разному, сюда же можно добавить разный менталитет стран, традиции той или иной народности и даже религию, не говоря уже об окружении. Так почему в конечном счете вы должны быть одинаковы? Почему женщины все должны быть в быту и в детях, а мужчины на заработках? Нет ничего страшного в том, что каждый живет так, как считает нужным для самого себя, главное не вредить другим и самой матери природе.
Я рад, что ты смотришь глубже, чем многие из рода человеческого, ответил я ей.
Мы замолчали на некоторое время. А потом я не выдержал.
Что означало твоё «бойся своих желаний» в том прошлом нашем разговоре?
Дитрих посмотрела на меня, пытаясь вспомнить.
Тебе никогда не казалось, что мы созданы для чего-то большего, Анхель? вопросом на вопрос ответила она.
Признаться честно, стараюсь о таком не думать, хотя, конечно же, такие мысли закрадывались в мою голову.
Помнишь, я говорила, что дети меня вдохновляют, заставляют жить я кивнул, но не смотря на все это, я поняла, что я хочу чего-то другого, Анхель! И несколько лет я задумывалась о том, что какой могла быть моя жизнь, если бы в ней отсутствовали дети и эта наша миссия по их спасению. Она замолчала на некоторое время, прежде чем продолжить, я бы жила для себя, Анхель. А так получается, я никто без них. И мне захотелось «приключений» можно сказать, чего-то особенного, прожить и свою личную жизнь. И я так сильно этого хотела, что видимо Вселенная услышала меня и поняла по-своему, предоставив мне «прекрасную возможность» открыть тот злосчастный ящик. С тех пор, мой мир превратился в шоу: я становлюсь эпицентром какого-то события, из которого не вижу пока особого выхода. Вот к чему привели мои желания.
Мы найдём выход, и в этот момент, в порыве каких-то мне неведомых чувств, я положил свою ладонь поверх её. Какое необъяснимое нежное ощущение! Мгновенно сделал выводы, что мне это нравится чувствовать кого-то, дотрагиваться. Дитрих на долю секунды встрепенулась, но руку не убрала, а лишь посмотрела мне пристально в глаза. И мир вокруг нас, казалось, застыл
Но малыш решил прервать это блаженное чувство созерцания и начал ворочаться. Дитрих продолжила качать колыбель.
Я понимал, что время моё на исходе, поэтому задал последний вопрос:
Ты думаешь, я так же устал от жизни?
Ты потерял к ней вкус? Возможно. Мне кажется, чтоб не думать о многом, ты ушёл в мир работы. Дети заняли все твоё время и всего тебя. Это делает тебя асом в нашем деле, бесспорно. Но ведь любая медаль имеет две стороны, не так ли? Твоя обратная сторона ты теряешь себя как личность. А ведь в нас так много особенного! Вспомни хотя бы, чем нас наградил Босс. Мы можем читать ауры, используем силу внушения, проходим сквозь стены, телепортируемся, у некоторых даже есть сила наваждения, забвения и много ещё чего. Нам свойственны чувства и эмоции. Но ты закрылся, Анхель. Как и многие. Работа нас поглотила.
Не все потеряно: я не отказался от своего стиля в выборе одежд! усмехнулся я.
О, да! Куда уж ты без экстравагантного костюма! засмеялась она, тем самым окончательно разбудив малыша.
Мне надо идти за мамой, сказала она.
А мне возвращаться к своему.
И я было уже ушёл, когда вспомнил еще одну тему разговора, что привела меня сюда.
Ты думаешь, что-то не так с аурой мамы моего подопечного?
Посмотри внимательно, посоветовала она, прежде чем скрылась в соседней комнате.
Когда я оказался дома, было ещё темно. Я дотронулся до матери и навеял на неё сон, в который она мгновенно провалилась. А я тем временем сосредоточился на её ауре. И тут среди множества цветов увидел след! Знакомый след Фортунамалы!
Глава 13
Помните, я упоминал о сестрах, а также о том, что в нашем мире много иных существ. Так вот, видимо, не зря. Ибо именно сейчас, я смотрел на «печать» одной из них.
Ауры. Сложная и интересная вещь, признаюсь. По ним можно определить характер человека, его настроения, даже мысли.
В начале моей практики следить за этими радугами было любопытно. Изредка полезно, когда ты видишь, как к твоему малышу подходит незнакомый человек, и ты читаешь по ауре, стоит ли ему доверять. Но со временем это начало меня отвлекать. А как мы все поняли, это самая непростительная для нас ошибка. Бдительность и только бдительность!
Я отключил в себе это чувство. Естественно, не сразу, а постепенно. И стало даже легче. Но вот сейчас, признаться честно, начинаю немного жалеть. Ведь я в принципе, не видел того, что происходит у меня перед носом. Я не заметил визит одной из сестёр! И не самой доброй из них, скажу я вам.
Но все же, я решил уточнить в канцелярии, исключив все вероятности совпадений, природу этого «следа».
В течение дня, я лихорадочно бегал за малышом, ибо карапуз научился залазить на диваны! А он тот ещё любитель мягкого и поскакать. Я ловил его; иногда умудрялся вовремя под него постелиться для мягкой посадки, пытался отвлечь его от этой затеи с лазанием вообще короче, делал все, что от меня требовалось и добросовестно.
В итоге, ближе к вечеру я получил ответ:
«Мы изучили Ваш запрос. Канцелярия не имеет никакого отношения к данному делу. Планомерное внесение изменений в жизнь данного родителя не входило в приказы вышестоящих инстанций».