Рыбалка, она же охота на монстров, жирующих в хвосте кометы Галлея, энергично прожевывая бутерброд, прояснил ситуацию Батя, глянул на оставшиеся «бутеры», недовольно поморщился и откусил здоровенный кусок прямо от круга колбасы. Удовлетворенно уркнул и продолжил объяснения. Знакомые господа Пушкарев и олигарх Зенковский везут на сафари известного по ТВ-программам «голубого» артиста-поэта Окорочковского и мисс Красоту.
Пушкарев, который бандит? переспросил Колька, непроизвольно тронув себя за подбородок. Пару месяцев тому пьяный пассажир начал буянить, спровоцированный простодушным замечанием механика: «Хапают и хапают олигархи: пора бы и нажраться, а, лучше, подавиться ворованным», и Кольке пришлось отбиваться.
Помнится, драка тогда не выявила победителя, невинно глядя в стол, заметил я. Наверняка депутат захочет довести дело до победного финала. Если что, правый хук у него «проседает», можно ответить прямым поверх.
Не стоит задавать вопросов с общеизвестными ответами, взгрустнул о несовершенстве истеблишмента Батя и отхлебнул кофе. Олигархи не совсем люди и не нажрутся никогда. Обманул классик, объявив первой человеческой потребностью труд, а не еду. Безопаснее для челюсти излиться накипевшим перед нами. Мы и бить не будем и не скажем никому.
Врал классик, как свойственно великим и считающим себя таковыми, шутливо поддержал я Батин спич, но и олигархи разные, и на каждую их душу нужен свой археолог.
Не только олигархи, в каждом человеке второе дно обнаруживается, откликнулся Колька. Кто за доброй улыбкой злые мысли скрывает, а другой, хихикает противно, а сам такой и есть падонок. Кулаки сжимаются.
Желчь приносит в жизнь пикантность, я снова не удержался от прикола. Правильно поступаешь, выплескивая ее периодически, а то начнет отравлять организм изнутри.
Смеешься, а прав, усмехнулся Колька. Высказался и вроде бы выполнил, и уже не стремишься махать кулаками в реале.
Все равно, чем занимается человек, в каких условиях и в каком времени находится. Важно, что он остается человеком или не остается, философски «догрустил» и подытожил Батя. Резко сменив тон, безапелляционно прихлопнул ладонью столешницу. Депутатов бить нельзя.
А побои принимать можно, осторожно проворчал Колька.
Прав, побои принимать можно, жестко усмехнулся Батя. Парни, воспитанные на пещерных инстинктах, получили громадные деньги и власть. Сила и насилие в основе взаимоотношений. Убивая, грабя и насилуя, они не разбойничают, а решают хозяйственные споры. Иногда, принимая неправедные побои, делают карьеру, но это к слову. Требования обычные. Что бы ни творили наши гости, воспринимать как само собой разумеющееся. В конфликты не вступать, на провокации не поддаваться, на пьяные выходки не реагировать. Об увиденном и услышанном молчать до конца жизни, если не хотите закончить ее несколько раньше определенного природой срока. Олигархи не звери, но деньги разрешают им иногда отпускать внутреннюю сущность с поводка, как они говорят: «Объяснять долго, а в лицо стукнуть не трудно!» Виктор, проверь страховки и медкнижки.
Когда командир говорит: «Виктор», перестраиваюсь в рабочий режим моментально. Мощнейшая энергетика сильной личности не вызывает даже тени желания к неподчинению и неисполнению. Обращение по полному имени действует на меня, как команда «фас» на овчарку. Быстро присел к своим мониторам, на высветившейся голографической «клаве» набрал список «охотничков». Справа высветились данные о медицинских допусках и страховках.
Обывательская молва считает космический транспорт самым безопасным и комфортным, а полеты в межзвездном пространстве обычной скучноватой прогулкой. Космические полеты почти обыденка: «водила» двигатель на прогрев включил, сам себе время отсчитал и к ручнику потянулся, можно ехать.
Посмотрели бы на бесконечный список оставшихся в космосе навсегда, не обязательно погибших, иногда затерявшихся без шансов вернуться. А еще внезапные перегрузки, до двадцати «же», в переходах встречных гравитационных полей, когда корабельные механизмы в истирающих и закручивающих струях работают на пределе возможностей и не выдерживают порой.
Медицинские книжки оказались в порядке: у всех «космическое» давление, сто двадцать на восемьдесят, гемоглобин и холестерин в норме. Страховки в пределах разумного: у бандита-депутата и олигарха-афериста по миллиарду баксов; у артиста-поэта и супермодели по пятьдесят тысяч, цена человеческой жизни в зависимости от социального статуса.
Зенковский, кроме почти официальных званий олигарха и афериста, оказался графом. Как грибы множатся среди богатых жуликов князья, герцоги, бароны и графья. Понимаю, что ребята уже и немало заплатили за гордое звание, но неплохо бы и ежегодный налог на титул: хочешь носить, плати, Ваше Сиятельство. Тебе честь, народу польза: вдруг случится, чиновники не все украдут и останется денежек на километр-другой асфальтированной дороги.
Страховки смотреть обязательно. На космических прогулках случались мудрецы, страховавшие себя на запредельные суммы в случае смерти, и заносившие в корабль рюкзак с динамитом, чтобы смерть непременно произошла, а родные получили безбедное существование.
Покрутив фото-голограмму в разных плоскостях, полюбовался формами девицы. Бедра равномерной полноты, про себя называю такие ведрообразными, вспоминая уличную частушку: «А под юбками бедра, как молочные ведра», самый цимес; голени средней полноты, хочется прихватить всей ладонью и второй ладонью погладить. Колени круглые, глаз не отвести, ноги моей мечты. Живот измучен диетами, но сохранил, небольшой слойчик подкожного жирка, что придает фигуре волнующую женственность. Грудь великовата, но держится высоко, а грушеобразные плавности перед сосками задерживают взгляд. Простоватое лицо обрамляют длинные пепельно-блондинистые волосы. Звать, Мария, Мария Минская, красиво. Супермодель и начинающая актриса. Все при ней; можно работать.
Глава 2 Чтобы жизнь не казалась пресной
«Плечевые» девушки и в космосе есть,
но, понятное дело, не выставляют свои
прелести на обочинах маршрута,
а подсаживаются в космопортах
Витя, голос командира заставил вздрогнуть. Один раз скажу, а повторять не буду: девушку везут не для тебя.
Мы не ищем возможности совершить, мы ищем причину уклониться. Помню я, помню, смущенно проворчал в ответ. Осторожно глянув на друзей, подобрал «раскатившуюся» губу и перенес изображение в архив. Когда на корабле «высокие» гости, пословица: «Видит око да зуб неймет», точно отражает наше состояние.
Пойдем встречать, Батя кивнул на экран наружного наблюдения, отразившего белоснежный лимузин у трапа и суетящуюся прислугу. Для отдельных особ есть особые способы доставки. Поздороваюсь, а дальше ты. Взлет через час. Дай языку размахнуться.
Ритуал встречи за десяток экскурсий в межзвездные миры отточился до автоматизма. Командир выходил на верхнюю площадку трапа в костюме, «цвета кипящего кофе с молоком», небрежно лаская в левой ладони трубку черного дерева, в правой держал наготове зажигалку белого золота. Изображал желание шагнуть на ступеньку вниз, но оставался на месте; с шестиметровой высоты (два свой рост, остальное трап) равнодушно смотрел на приезжих.
Охотники в ярко желтых комбезах радостно топали по ступенькам: модель Мария, вертлявый длинноволосый хлыщ-«голубок», аферист-олигарх, и последним, презрительно оглядываясь багрово красным мордой, тяжело переставлял ноги депутат и бандит в одном лице Пушкарев.
Начиная с первых выездов на охото-рыбалки обязанности экскурсовода и массовика-затейника естественным образом легли на мои плечи, точнее, на язык, которым и приходилось молотить без умолку. Депутаты и министры, сознавая свою значимость, отдавали команды и высказывали пожелания движением пальцев, их гости: «нужные люди» или оруженосцы-«шестерки» в присутствии хозяев старались помалкивать.
Короля играет свита. В момент встречи «охотников» я работал на имидж командира. Дав гостям подняться наверх, шагнул из шлюза на трап:
Добро пожаловать на борт корабля-истребителя межпланетных негодяев «Руслан». Вас приветствует командир боевого экипажа Сергей Иванович Красильников, Батя, отрешенно оглядывая пространство, кивнул и чуть подвинулся, пропуская всех к шлюзу.