Почему?
Исчерпав аргументы, проректор не выдержал и деликатно напомнил:
Ну ты же знаешь, что ему дают максимум полгода?
Как потом взахлеб рассказывали участники этой сюрреалистической встречи, Марьяна встала и, глядя проректору прямо в лицо, свистящим голосом отчеканила:
Большое спасибо, Григорий Павлович, за заботу, но я бы порекомендовала Вам пойти с Вашими советами на хер. Хоть полгода но мои!
Ануш Георгиевна восхищенно присвистнула и выскочила из кабинета вслед за Марьяной. Увидев Жана, который брел по коридору, хватаясь за стенки, она увлекла его пить чай в отдел кадров, попутно выдав короткое наставление:
Держись за эту девочку всеми фибрами, тогда не пропадешь!
На столе у Ануш Георгиевны лежало заявление Марьяны об увольнении по собственному
На свадьбе у молодых присутствовало шесть человек, включая самих жениха и невесту. Марьяна устроилась в туристическую компанию и начала барабанить на пересадку костного мозга молодому мужу. Ваня, запретивший называть его Жаном, мотался по химиотерапиям и в перерывах между отходняками писал диссертацию Марьяна категорически восстала против каких-либо акций солидарности и прочих демаршей. Университет опомнился и выделил материальную помощь. Родители Марьяны сжалились и окружили молодых заботой, жильем и обедами. Ануш Георгиевна организовала сбор средств и однажды Марьяна, вернувшись домой, застала Ваню плачущим над полиэтиленовым пакетом с разрозненными банкнотами и горой мелочи узнав о проблемах любимого молодого препода, студенты скинулись со стипендии всем, чем смогли. Непостижимым образом Ваня попал в программу международной благотворительной помощи со стороны немцев, о степени непостижимости знала только Марьяна, не особо распространявшаяся на эту тему.
Произошло обыкновенное чудо, но чудо предпочитало не афишировать свои подвиги. Ваня поправился (во всех смыслах этого слова), с блеском защитил диссертацию, однако французская филология по-прежнему не позволяла сводить концы с концами. Кормилицей семьи оставалась Марьяна. Ванечка сдал французские раритетные издания букинистам, без отрыва от производства окончил юрфак и стал подрабатывать в юридической конторе. Первым заданием юриста стала подготовка документов на учреждение ООО какого-то местного олигарха Дояркина. Едва закончился рабочий день, у Вани завибрировал мобильник жене срочно понадобилась помощь квалифицированного юриста
Бухгалтерия по-братски
Марьяну невозможно было не любить, но Люсе это удавалось без особого труда. В Марьяне ей не нравилось все ум, острый язык, красота, заразительный неповторимый смех, волнистые от природы волосы, ярко выраженная талия и четвертый размер груди. Была Люся главным бухгалтером той самой первой фирмы, в которую устроилась работать Марьяна. При любом удобном случае Люся изводила Марьяну то несвоевременно сданными отчетами, то своевременно сданными, но не так оформленными отчетами, то отсутствием каких-то важных счетов, то, наоборот, наличием неважных. И так далее. Единственное, что Люсе нравилось в Марьяне это ее муж Ванечка. Тот порою заходил за Марьяной в конце ее рабочего дня и, пока она добронировала очередных бесконечных туристов, развлекал Люсю рассказами о нравах французской аристократии конца семнадцатого века, историей любви Наполеона и Жозефины Богарне, а также делился рецептами салатов нисуаз и маседуан. Люся млела и при каждом удобном случае шпыняла Марьяну, показывая тем самым Ване ошибочность его матримониальных установок. Ваня все обращал в шутку, пытаясь, в силу природной интеллигентности, сглаживать острые углы, понимая, что в эпоху первоначального накопления капитала бухгалтер в турфирме царь и Бог.
В день, когда Марьяна срочно вызвала новоиспеченного юриста к себе на работу, Люся встретила франкофила без обычной сладкой улыбки. В офисе стоял невообразимый ор, бумаги летали до потолка, Марьяна сидела за компом с красным лицом, уворачиваясь от молний, которые Люся метала не хуже трансформатора Теслы.
Экономико-правовая ситуация складывалась следующим образом. Марьяна забронировала какой-то сногсшибательный тур в Париж на шесть человек, с проживанием то ли в «Ритце», то ли «Реджине», билетами в парижский Диснейленд, индивидуальными трансферами и прочими вип-прелестями, что на тот момент было сравнимо с полетом на Луну. В том числе финансово. Она уже подсчитывала немаленькую сумму своих комиссионных, однако строптивые галлы из посольства, внимательно изучив документы, отказали всем шести во въездных визах, заподозрив главу семейства в не вполне легальных источниках доходов. С французским туроператором компания работала напрямую, переводя деньги по каким-то особым схемам, которые изобретала Люся. Лягушатники заявили, что в связи с отказом от тура менее чем за десять дней до начала поездки, с российского партнера взимается стопроцентный штраф. Те, кто в теме, легко поймут. Договор с туристом предусматривал удержание денежных средств по обстоятельствам, не зависящим от компании. Когда туристу сообщили, что он не только никуда не поедет, но и заплатит за это по полной программе, тот тихо посоветовал вернуть деньги. Компания изготовилась к долгой юридической борьбе, но, когда подняли договор, выяснилось, что Марьяна по запарке, вечной спутнице турагента, забыла взять у туриста вожделенную подпись. Директриса фирмы в этот момент переживала последствия поездки на средиземноморское побережье, вылившиеся в очередной бурный роман с очередным турком моложе себя, и от решения проблем устранилась, поручив это Люсе. Настал Люсин звездный час. Израсходовав запасы внутренней электростанции, Люся объявила Марьяне, что разруливать вопросы с клиентом та будет самостоятельно, что фирма ни копейки возвращать не будет, что клиент приедет для разговора через час и, метнув на Ваню взгляд, в котором читалось «а я ведь предупреждала», закрыла бухгалтерию и пожелала супругам удачи.
Через час она им очень понадобилась. Вместо клиента, указанного в договоре, в офис вошли два шкафа в модных кашемировых пальто. При взгляде на них стало понятно, что сомнения французского посольства были не беспочвенны. Шкаф постарше и повыше поставил стул на середину офиса, оседлав его, как коня, и уставился на Марьяну немигающим взглядом. Второй, пониже и поквадратней, бродил по периметру, проявляя интерес ко всему, кроме Марьяны с Ваней, и постоянно улыбался.
Ты Марьяна? наконец спросил немигающий.
А Вы здесь видите еще варианты? стараясь казаться спокойной, парировала та.
Веселая! Это хорошо, одобрительно отреагировал улыбчивый.
Мы от Эдуарда Ашотовича, продолжил немигающий шкаф. Вы тут ему поездку похерили, но он прощает. Вернешь только то, что уплачено. Тащи лавэ.
Простите, Вас как зовут? Марьяна держалась изо всех сил.
Ярик.
А я Валёк, откликнулся улыбчивый.
Видите ли, Ярослав, я так понимаю, и Валентин, дело в том, что так как отказ от тура произошел не по нашей вине, условия договора предусматривают стопроцентные эээ удержания. Вот кстати, Иван, наш юрист и по совместительству мой муж, он сейчас пояснит.
Пояснять он будет тебе дома, если дойдет до него. Деньги неси.
Однако Ваня уже выступил на авансцену.
Позвольте, Ярослав, я все же поясню. Я понимаю, что Вы апеллируете к отсутствию договора, точнее, подписи в нем. Однако в практике делового оборота приняты так называемые конклюдентные действия, договор может быть заключен посредством совершения конкретных (Ваня запнулся) действий, и согласно статье 158 Гражданского кодекса
Смешной парень какой-то, и говорит смешно, Валёк, не переставая улыбаться, сделал легкое движение к Ване, и в следующий миг тот увидел перед собой только ботинки визитёров. Было не столько больно, сколько ужасно стыдно.
Ярик поднялся со стула.
Деньги привезешь завтра в офис Эдуарда Ашотовича, адрес здесь. У Ярика, оказывается, имелась не только визитка, но и отчество с фамилией. Тебя встретят. Если твой штымп вписывается за тебя, пусть тоже приходит.
Когда визитеры покинули офис, свободное пространство увеличилось чуть ли не наполовину.
Ну вот видишь, даже если бы ты подписала договор, ничего бы не изменилось, так что все хорошо, сгорающий от стыда Ваня пытался казаться бодрым и уверенным.
Ничего хорошего. Если бы я все оформила вовремя, это была бы проблема директора и Люси. А теперь они все это скинули на нас. Точнее, на меня.
На нас, с нажимом поправил Ваня. Пошли домой, там все обсудим.
От ужина Марьяна отказалась. Ваня принес чай и коротко спросил: Большая сумма?
Марьяна назвала. Ваня покачнулся и вышел из комнаты.
Вернулся он не сразу, и поставил на стол синюю шкатулку в виде книги. Каждый год кто-нибудь дарил ему шкатулку в виде книги, в квартире они валялись по всем углам. Но эта Марьяна дернулась. Эта была сделана под «Мастера и Маргариту». Сюда откладывались марьянины комиссионные и премии, ванины гонорары, доходы от репетиторства и летних приработков, подарочные и то, что удавалось выкроить из отпускных. Здесь, под крышкой, лежали надежды на будущий ремонт, новые путешествия, машину, но главное если вдруг, если не дай Бог, если все же вернется это страшное, невыносимое время, когда приходится просыпаться каждые пятнадцать минут и проверять, дышит ли он Чтобы, если вдруг все же вернется, не бегать, не унижаться, не просить, не занимать, не трястись над каждой копейкой.
Не вернется, негромко сказал Ваня. Если ты рядом ничего не вернется. Все чаще им не нужно было слов, чтобы слышать друг друга. Сколько же времени они вместе!? У Марьяны сжалось сердце. А ведь тогда она действительно была готова к тому, что полгода. Всего лишь половину уродского, жуткого, нелепого, безысходного и такого счастливого года
Конклюдентные действия
Марьяна прижалась щекой к Ваниному животу. Ваня гладил ее по рыжим волосам, руки его дрожали. Наконец отодвинувшись, он виновато сказал:
Почти пяти тысяч не хватает! Может, займем у кого? Если по сто, по двести, то дадут. Но это время. Завтра с утра побегаю.
Но Марьяна уже вытирала слезы.
Не надо, родной! Конечно, займем! Все и сразу. Я даже знаю, у кого! Идем спать.
Утром Марьяна убежала на работу пораньше. Выйдя из подъезда, достала мобильник и набрала номер с визитки.
Алло, Ярослав, то есть Ярик? Доброе утро! Это Марьяна! Надо встретиться. Нет, не за отсрочкой. Есть разговор. Давай кафе рядом с нашим офисом. Через полчаса? Хорошо!
Когда Ярик плюхнулся на стул и уставился на Марьяну своим немигающим взглядом, не произнеся ни слова, Марьяна выждала паузу и, также стараясь не мигать, отчеканила в каменное лицо:
Деньги приготовили. Но у нас не хватает пяти тысяч евро! Бегать занимать, объясняя каждому, зачем нужно лишний шум. Все равно узнают, а Ашотовичу такое паблисити, ну в смысле, звон, вряд ли нужен. У меня деловое предложение. Ты занимаешь мне пять тысяч на полгода, но не просто так, это будет твой депозит. Ну, в смысле, это твоя предоплата за поездки, куда хочешь. Буду твоим персональным турагентом. Я оформляю тебя с большой скидкой, убирая комиссию туроператора, плюс дополнительные бонусы, как тебе знать не обязательно. Часть стоимости тура вношу за тебя в счет долга, полный отчет у тебя будет. Ровно через полгода я с тобой рассчитаюсь. Нет тогда за базар, или как там у вас, отвечу. Но отвечу сама. Мужа не трогайте. Если согласен, неси деньги. Договор, я так понимаю, Марьяна криво улыбнулась, подписывать смысла нет, поверишь мне на слово? Оформим все, так сказать, конклюдентными действиями?
Ярик, продолжая смотреть на Марьяну немигающим взглядом, ничего не отвечал. Так и не произнеся ни звука, поднялся и вышел прочь. Марьяна поплелась на работу.
Через час Люся, выйдя из своего бухгалтерского закутка, увидела, как в офис завалил улыбающийся квадратно-гнездовой крепыш и, восхищенно покачивая головой, протянул Марьяне конверт. Та, не считая, сунула его в сумку и вытащила мобильный телефон. На все язвительные вопросы Люси Марьяна отвечала ледяным молчанием.
В офис к таинственно-криминальному Ашотовичу Ваня поехал один. Марьяна, передав мужу конверт, сказала, что у нее толпы туристов, Люся висит над душой и вообще это все мужские дела, тем более он уже за нее «вписался». Приехав по нужному адресу, Ваня вошел в офис, переделанный из бывшего НИИ. В отделке доминировали лепнина и золото. Ярик сидел в отдельном кабинете и, увидев Ваню, молча поднялся и повел его длинным коридором. В приемной Эдуарда Ашотовича царили, помимо все той же лепнины и золота, две ослепительных секретарши. Одна из них кивнула на дверь, и визитеры переступили порог кабинета. Шкафы красного дерева были забиты книгами, однако, наметанный глаз Вани тут же определил, что это фальш-панели с изображением корешков. Почувствовав моральное превосходство, Ваня поставил на стол все ту же синюю шкатулку. Эдуард Ашотович вопросительно взглянул на Ярика, тот качнул головой.
Надеюсь, мы в расчете? Ваня не был уверен в правильности постановки вопроса, но владелец кабинета лишь показал подбородком на дверь. Внезапно Ваней овладела какая-то отчаянная ярость, и он тихо, но настойчиво произнес: Шкатулку верните!!!
Эдуард Ашотович удивленно и надменно вскинул голову, но Ярик с неожиданной ловкостью подскочил к столу, аккуратно извлек деньги и выволок Ваню в приемную. Уже в коридоре, почувствовав пустую шкатулку подмышкой, кандидат филологических наук в последний раз в жизни услышал голос Ярика:
Правильная девочка тебе, дураку, досталась! Держись ее, может быть, уцелеешь. А то слишком много говоришь
Ровно через полгода Марьяна положила на стол Люсе (директриса переживала измену молодого янычара и закатилась в какой-то экзотический рекламник) заявление об уходе. Долг перед Яриком был закрыт и даже перешел в положительное сальдо. Марьяна надеялась, что больше их пути не пересекутся. Ровно через месяц работы на новом месте в дверь офиса протиснулась знакомая шкафоподобная фигура. Ярик, как всегда, не выражая особых эмоций, забронировал очередной тур. Марьяна через год ушла в другую фирму, взяв с сотрудников слово никому не говорить, куда именно. Ярик нарисовался на ее новом месте работы недели через три. Так повторялось каждый раз, когда Марьяна переходила на новое место. Устав бороться, Марьяна отменила Ярику все скидки и делала чудовищные наценки, с лихвой окупив взятое в долг. Ярик даже не повел своим сломанным ухом. Иногда он просто приходил в офис и, привычно оседлав стул, слушал, как Марьяна заливается соловьем перед очередными туристами. «Я перед ним как птица-говорун», жаловалась Марьяна коллегам.
Однажды, во время внеочередного затишья между туристами и бронями, Марьяна услышала, как две сотрудницы отдела взахлеб рассказывают друг другу о том, что знаменитая Горячева из знаменитого «Сюрприз-Тура» вышла замуж и уехала жить в Италию, сделав, таким образом, вакантной должность старшего менеджера. «Сюрприз-Тур» был одной из самых старых и крупных компаний, являлся одновременно и туроператором, и турагентством, там работала элита туристской тусовки. Марьяна отпросилась с работы на час раньше и тем же вечером переступила порог легендарного офиса. При ее появлении все три отдела уставились на Марьяну двадцатью парами глаз.