Добрый вечер, раздался спокойный голос Пассажира, я не отвлекаю?
«Как же кстати», обрадовалась я и быстро скрылась в уборной, чтобы мама не заподозрила, что я общаюсь с мужчиной, и не устроила очередной допрос.
Нет, наоборот, отозвалась я, устраиваясь на краешке ванны.
Наоборот? удивился собеседник.
Своим звонком вы избавили меня от неприятного разговора.
У вас неприятности?
Нет-нет, просто любопытные родители, я спохватилась, что разговариваю с незнакомцем, и замолчала.
Понимаю Просто я хотел поблагодарить вас за помощь. Очень рад, что вы согласились.
Ну раз уж я сразу не отнесла ваш телефон, куда следует
Надеюсь, из-за этого у вас не будет проблем? искренне поинтересовался собеседник.
Нет. Если что, скажу, что вы мой знакомый. Или постоянный клиент. То есть пассажир.
Да, я часто летаю, поэтому такое вполне возможно, на полном серьезе ответил он, и я чуть не рассмеялась:
Летаете с виолончелью и дополнительным местом для нее?
Чаще всего да. А почему вы смеетесь?
Как он почувствовал мою иронию?
Просто забавно слышать заблуждения по поводу работы аэропорта.
В чем же я заблуждаюсь? насторожился Пассажир.
У сотрудников зоны вылета нет прикрепленной стойки, рейса или направления. Я могу два часа регистрировать пассажиров на самолет в Милан, а через десять минут меня перебросят на рейс в Душанбе на другом конце зала. Поэтому постоянных пассажиров не существует.
Надо же! Я и не знал. Вернее, никогда не думал об этом протянул Пассажир, что ж, тогда будем придерживаться версии, что я ваш знакомый виолончелист.
Хорошо, согласилась я, хотя это тоже не очень правдоподобно. Я невероятно далека от мира музыки и виолончелистов.
В следующий раз я развею парочку ваших заблуждений о виолончелистах, как вы мои про аэропорт. А сейчас мне пора на концерт, попрощался Пассажир, еще раз спасибо вам за помощь.
На следующий день мама опять затеяла разговоры про мои отношения с противоположным полом, но отец, всегда лучше нее меня понимающий, вовремя ее остановил и дал мне отдохнуть. Поэтому я провела хороший день в их теплой компании.
Мы долго гуляли по берегу залива, и, несмотря на холод и сковавший воду лед, в воздухе уже чувствовалось приближение весны. Конец марта, скоро лето, а летом все будет хорошо подбадривала себя я и на этот раз верила в свои мысли.
На «Нокию» за все время не приходило ни одного сообщения, и я даже забыла об ее существовании. Я вернулась домой поздно, около одиннадцати, и готовилась ко сну, когда меня опять напугал ее резкий и громкий вибровызов.
Я посмотрела на телефон на экране высветилось предупреждение о низком заряде, а затем о пяти новых сообщениях и одном непринятом звонке. Наверное, пока я была в душе, кто-то явно терял терпение.
Открыла первое послание от неизвестного номера, быстро пробежала по нему взглядом:
22.50: «Привет, милый! Я в Питере. Встретимся?»
22.51: «Ты на концерте?»
22.51: «Я скучаю».
22.52: «Ответь, как сможешь! Я стою и не знаю, куда мне ехать, в отель или сразу к тебе?»
Подобные сообщения обычно сопровождают красочными эмодзи, но черно-белый экран передавал лишь сухой текст, который воспринимался грубо и навязчиво.
22.59: «Звони, красавчик».
Это сообщение пришло сейчас, а пропущенный вызов, что логично, оказался с того же номера. Улыбнувшись, я покачала головой и быстро переслала все сообщения Пассажиру.
Восемь утра начало моей дневной рабочей смены. На двенадцать часов я с радостью превращалась в одно из звеньев бесперебойного, отлаженного механизма аэропорта, забывая о своих делах, переживаниях, отодвигая все воспоминания на второй план. Это спасает. Это помогает. Ради этого я здесь.
Около одиннадцати диспетчер отпустил меня на перерыв, и я отправилась перекусить в нашу зону отдыха, на общую кухню. На прежней работе я часто не успевала пообедать, при этом могла ничего не есть до позднего вечера. Тут же я чувствовала себя голодной постоянно, растрачивая много энергии на разговоры, подъем чемоданов и просто передвижения по огромному зданию аэропорта.
Поставила контейнер со вторым завтраком в микроволновку, а сама достала из своего шкафчика «Нокию». Интересно, как там Пассажир? Вчера он никак не прокомментировал пересланные мной сообщения от особы, требующей с ним незамедлительной встречи.
Вдруг телефон в моей руке завибрировал, и я непроизвольно нажала на сброс. Но звонил не Пассажир его номер я уже записала, это был незнакомый. Хотя вовсе уж и не знакомый две девятки на конце. Похоже, это снова та девушка.
Ее терпению можно только позавидовать. Как можно так настойчиво донимать мужчину? И неужели Пассажир вчера ей не ответил со своего телефона? Бедняжка напрасно прождала его всю ночь в отеле.
Телефон замолк, и я напечатала текст, сразу привыкнув к забытой функции Т9:
11.35: «Доброе утро! Сейчас вам настойчиво звонила та же девушка, что писала вчера».
Была бы возможность поставить смайлики, я бы непременно украсила свое сообщение красноречивой рожицей. Но не успела я отложить телефон, как он зазвонил снова. На этот раз Пассажир.
Доброе утро, я вчера поздно освободился и уже не стал вас беспокоить, сказал он, сожалею, что вам пришлось прочесть всю эту глупость. Обычно ничего подобного не происходит.
Ничего страшного, отмахнулась я, а вы ей ничего не ответили?
Нет. Я и не собирался.
Я несколько опешила от такой прямолинейности:
Почему? Это не очень вежливо.
Я понятия не имею, кто она, неохотно пояснил Пассажир.
Я догадалась, что в такой ситуации мужчине не очень удобно рассказывать мне пикантные подробности своей личной жизни:
Можете не переживать, я ваш временный личный секретарь и буду хранить все в тайне.
Я услышала легкий смешок:
Я, правда, не знаю, кто она. Вероятно, одна из поклонниц. Но она писала не мне.
А кому же? не удержалась я. Пассажир замялся и еще менее охотно ответил:
Раньше этот телефон принадлежал другому человеку.
Я пораженно опустилась на рядом стоящий стул:
Так «Нокиа» не ваша?
Теперь моя. Все сложно И так сразу не объяснить.
Мое любопытство боролось с тактичностью, и я была вынуждена уступить хорошим манерам.
Ладно. Но в любом случае можно ей что-то ответить.
Бросьте, это необязательно. Просто не берите трубку, мужчина замолчал, я неопределенно хмыкнула. На заднем фоне раздались посторонние звуки, похожие на какую-то музыкальную какофонию.
Я пришел на репетицию, пояснил Пассажир, могу ли я перезвонить вам вечером, около одиннадцати по питерскому времени?
Я задумалась.
Да-а Только телефон почти разрядился, вспомнила я о предупреждающих сигналах.
Как я не подумал, Пассажир замялся, и я услышала громкий звук какого-то тромбона. А вы могли бы купить подходящее зарядное устройство? Наверняка в аэропорту есть магазин с товарами в дорогу. Разумеется, я компенсирую все расходы.
Я вздохнула, но ответила без тени недовольства:
Хорошо. Надеюсь, у них найдется столь же древнее, как ваша «Нокиа».
Хотя я не ждала звонка, Пассажир, как и обещал, перезвонил мне вечером, когда я была дома. На этот раз мы поболтали чуть дольше, чем в прошлый раз. Перебросились парой нейтральных фраз, он снова поблагодарил меня за помощь, спросил, удалось ли купить зарядное устройство.
Потом на мой вопрос охотно рассказал, что в Вене стоит чудесная погода солнечная весна, и от этого игра на виолончели приносит ему особенное удовольствие. Пассажир не утомлял, хоть я очень устала после смены. С ним хотелось разговаривать и просто слушать его низкий, обволакивающий голос
Я сначала испугалась своих мыслей: в данный момент жизни я связана определенными обещаниями. Но потом поняла, что подобные разговоры останутся лишь приятной беседой. Разговоры, которые ни к чему не приведут, с мужчиной, внешность и имя которого я не помнила. Это был просто голос незнакомца за две тысячи километров от меня мне абсолютно нечего опасаться.
Глава 3. Пассажир
Апрель, 2019
В конце апреля в Питере наступила невероятно волнующая, долгожданная весна. Воздух наполнился предвкушением чего-то непременно радостного, светлого и счастливого.
В аэропорту увеличилось количество рейсов, значительно вырос пассажиропоток. Меня стали все чаще ставить на регистрацию огромных аэробусов, чартерных рейсов, под завязку загруженных по пятьсот человек, вылетающих в Сочи, Анталью, Симферополь и другие популярные направления. Жителей нашего северного региона потянуло в теплые страны.
«Что же будет здесь летом?» с долей паники думала я.
По три с лишним часа я не поднималась из-за стойки даже в уборную, а короткие перерывы по десять-пятнадцать минут пролетали за перекусом и болтовней с коллегами в общей комнате отдыха. Рабочие дни сменялись один за другим. Только я садилась за регистрацию, смотрела на часы и с удивлением обнаруживала, что прошел час или даже больше. Здесь, в аэропорту время бежало намного быстрее, чем где бы то ни было.
Так незаметно пролетело больше месяца с тех пор, как я исполняла роль секретаря Пассажира, и я уже хорошо ориентировалась в потоке его сообщений.
В аэропорту я оставляла телефон в шкафчике, чтобы не отвлекаться и не ошибаться при регистрации. Но в свои перерывы все равно успевала переслать сообщения Пассажиру.
Все больше меня одолевало любопытство: почему эти с виду обычные рассылки ему так важны? Разве он сможет присутствовать на музыкальном фестивале в Москве и в тот же час на концерте в честь Дня города в Санкт-Петербурге? Некоторые сообщения, казалось, вообще не имели никакого смысла, а были непонятным мне набором слов. Сыпались акции разных магазинов, ресторанов и прочий спам. Даже никакие навязчивые девушки больше не настаивали на встречах.
Я искренне не понимала, почему музыкант не купит современный телефон, чтобы переставить сим-карту в него. Этим старым, кнопочным аппаратом было ужасно неудобно пользоваться.
С Пассажиром мы общались раз в несколько дней, просто пятиминутные разговоры ни о чем. Он звонил во время антракта в театре, около одиннадцати вечера по питерскому времени. Я уже отдыхала дома, чаще всего лежала в кровати, и мне было приятно перед сном поболтать пару минут с кем-то далеким, незнакомым и недоступным.
Таинственный виолончелист, дающий концерты в романтической весенней Вене Его имени я по-прежнему не знала, но зато была погружена в часть его жизни. Эта странная ситуация меня вовсе не возмущала, а напротив, разбавляла мои будни, наполняя их некой интригой.
И еще: это был единственный мужчина, который мне звонил. А к общению с противоположным полом я привыкла, и порой очень скучала по его отсутствию.
В то утро мне стало сразу понятно, что день на работе будет не из легких. Ночью внезапно ударил мороз, мела метель, зеленую приветливую травку вновь спрятало под белоснежным покрывалом. В половине восьмого утра пробки уже составляли девять баллов, и я с трудом добралась до работы, опаздывая на полчаса. Оставила машину на служебной парковке и, пока бежала до здания аэропорта, успела промочить ноги и замерзнуть в легкой куртке. Конец апреля, но питерский климат преподносит сюрпризы в любое время года!
Влететь вверх по эскалатору, перепрыгивая через ступени, пройти досмотр личных вещей. Бегом в служебную часть, скинуть вещи в шкафчик, набрать бутылку с водой. Наспех завязать фирменный платок, переодеться в сменные туфли. Еще успеть забежать в туалет, поправить макияж. Никакого утреннего кофе и болтовни с коллегами в комнате отдыха. Скорее к диспетчеру.
Зону вылета было не узнать: шум, давка, нервное скопление пассажиров. К каждой стойке регистрации тянулась огромная очередь, уже трудно регулируемая «змейкой». Неудивительно, из-за метели и гололеда задержали большинство рейсов, и сейчас отправляли самолеты с колоссальной задержкой в расписании.
Люди превратились в недовольную, паникующую толпу, и мне трудно было выдерживать их негатив, не принимая его на себя. Почти каждый пассажир, подходящий к стойке регистрации, жаловался, ворчал или ругал меня за такие неприятности с вылетом. Будто я могла им чем-то помочь!
Настроение испортилось, силы закончились уже к полудню, и я с трудом представляла, как продержусь до восьми вечера конца своей смены. Подобные тяжелые дни выпадали нечасто, но выматывали больше, чем в прежнее время самый долгий рабочий день в офисе.
К вечеру я еле держалась на ногах от усталости. Добрела до машины и несколько минут сидела, схватившись за руль и уставившись перед собой. Хотелось выпить, немедленно снять стресс и напряжение, но завтра мне опять на смену, а алкоголь мне не помощник еще очень и очень долго.
Вдруг на соседнем сидении завибрировала «Нокиа». В спешке я оставила ее утром в машине и ни разу не вспомнила о ней за весь день. Взглянула на экран: «Пассажир».
Отвечать сейчас не хотелось. Голос сел, голова болела, энергии не было даже на пятиминутный разговор.
Но когда я добралась до дома, перекусила и забралась в теплую ванну с травами, он позвонил еще раз. Неохотно я приняла вызов и поздоровалась.
С вами все в порядке? спросил Пассажир, и в его голосе я отметила неподдельное беспокойство, от вас не приходило ни одного сообщения сегодня.
Да, простите. Сейчас я вам все перешлю, я не сдержала тяжелый вздох, такой жуткий день в аэропорту.
Пассажир участливо поинтересовался:
Что случилось?
Обычное дело в апреле. Ночью ударили заморозки, поднялась метель. Из-за этого задержали много вылетов.
А, точно! Я читал в новостях. И как вы справлялись?
Я дотронулась до раскалывающейся головы:
Это было тяжело. А в конце смены один пассажир опоздал на свой рейс, который и так задержали на два часа. Он требовал его пропустить, развернуть самолет или посадить на следующий. Будто бы это трамвай. Я не могла ничем ему помочь, уговаривала успокоиться и обратиться в офис авиакомпании. Но он продолжал кричать, угрожать мне увольнением и страшно ругаться.
А разве у вас нет охраны для таких нервных пассажиров?
Я размазала косметику по лицу, в глазах защипало, хотелось расслабиться и погрузиться в ванну с головой. Но в то же время я не желала прерывать беседу с Пассажиром:
Есть. Но с такими простыми ситуациями сотрудники должны справляться сами. Обидно, ведь мало тех, кто представляет, как все работает в аэропорту. А некоторые искренне считают, что опоздали на свой рейс только потому, что их не пропустила вредная девушка на стойке регистрации.
Сочувствую вам, искренне произнес мужчина, если бы я мог чем-то помочь. Или оказался рядом
Рядом? удивленно переспросила я. И вдруг отчетливо представила, как я лежу в ванне в объятиях таинственного незнакомца. Как мужские ладони обнимают меня за талию, ласкают живот, скользят выше к груди Я потрясла головой, отгоняя от себя подобные видения.
Да, когда вам грубили, пояснил мужчина, не переношу хамство.
Спасибо, улыбнулась я, достаточно того, что выслушали меня.
Кстати, я хотел сказать, Пассажир выдержал паузу, у меня последний спектакль пятнадцатого мая, и потом я возвращаюсь домой.
Правда?.. я не знала, радоваться этому или нет. И это значит
Да. Я заберу у вас телефон.
И мы увидимся? Так скоро?
И мы с вами, наконец-то, увидимся, прочитал он мои мысли.
День возвращения Пассажира выпал на мою рабочую смену, и мы договорились встретиться прямо в аэропорту, в зоне прилета, в кафетерии на первом этаже.
Я постаралась подгадать свой перерыв к прибытию, но когда мужчина прислал сообщение, что уже получил багаж и идет в кафе, у меня только заканчивалась регистрация на рейс. Времени, чтобы освежить макияж и сбрызнуть себя духами, не оставалось. Впрочем, я не сомневалась, что выгляжу хорошо и при этом строго: как раз, чтобы не показаться заинтересованной во встрече. Неизменная форма: белая блузка с коротким рукавом и темные брюки по фигуре, яркий платок, завязанный галстуком на шее, гладко причесанные и убранные в пучок волосы.