Земля качнулась, едва не сбив Рейнольдса с ног. Вся гора пошатнулась, и потолок пещеры с громовым треском просел. Тонны камня обрушились вниз, похоронив под собой все следы Пещеры Духов и навеки закрыв вход в подземелье.
Джон Рейнольдс медленно побрел прочь. Неожиданно весь ужас случившегося разом обрушился на него, словно ледяная волна. Ему показалось, что земля у него под ногами раскачивается. Почти зашедшее солнце выглядело мерзким и кощунственным. Его свет был тошнотворным и злым. Все казалось отравлено нечестивым знанием, что подарили ему твари подземелья.
Он навеки закрыл единственную дверь, ведущую в мир ужасных тварей, но какие другие кошмары могли скрываться в потаенных местах и темных недрах земли, злорадствуя над душами людей? Тайна, которой обладал Рейнольдс, зловещее кощунство над природой, как понял Джон, никогда не даст ему покоя. Ему всегда будет казаться, что стоит лишь прислушаться, и он снова различит тихий бой барабанов, доносящийся из подземелий, где таятся демоны, некогда бывшие людьми. Рейнольдс возненавидел подземную мерзость, и то, что он узнал в глубинах земли, легло несмываемым пятном на его душу. Воспоминания о том, что он увидел, никогда больше не позволят ему предстать перед другими, «чистыми» людьми или без содрогания прикоснуться к телу любого другого живого существа. Если человек, созданный по образу и подобию Бога, смог опуститься до таких глубин непристойности, то какова же будет его дальнейшая судьба. Если существовали такие твари, как Древний Народ, то какие еще другие ужасы могли таиться под землей? Рейнольдс неожиданно понял, что ему довелось на мгновение увидеть ухмыляющийся череп под маской Жизни и теперь это превратит всю его дальнейшую жизнь в нестерпимую муку. Все понятия об устройстве мира были сметены. Их сменил хаос безумия и ужаса.
Джон Рейнольдс вынул револьвер и взвел боек неловким движением большого пальца. Приставив дуло к виску, он нажал на спусковой крючок. Грохот выстрела эхом прокатился по горам, и последний из Рейнольдсов ничком рухнул на землю.
Прискакавший галопом обратно при звуке взрыва старый Джонас Мак-Крилл нашел его там, где он упал, и подивился тому, что лицо Рейнольдса теперь больше напоминало маску глубокого старца, а волосы были белы как снег.
Дети Тьмы
Рок вел меня по сумрачным аллеям в тени вековых деревьев в пещеру Дагона. Вел, чтобы убить Ричарда Брента. Мой душевный настрой соответствовал первобытной мрачной красоте этих мест. Мощные ветви и густая листва вокруг пещеры преграждали путь солнечным лучам. Неподалеку, у отвесных скал плескалось море, но за густым лесом его не было видно. Царящая вокруг тьма и то, что мне предстояло совершить, наполняли мое сердце неизъяснимой тоской.
Я оказался здесь раньше человека, которого ненавидел. На мгновение я заколебался, но чудесный лик Элеоноры Блэнд, аромат ее золотистых волос волной затопили мою память. Я стиснул рукоять тупорылого револьвера, оттягивающего карман пиджака.
Не сомневаюсь, что если бы не белокурый англичанин, я бы сумел завоевать эту женщину, страсть к которой превратила мою жизнь в муку, а сон в пытку. Каков будет ее выбор? Она не говорила. Думаю, Элеонора и сама не знала этого. Поэтому я решил, если исчезнет один из нас, девушка достанется оставшемуся. И вот теперь я собирался облегчить ей выбор, прознав накануне, что мой соперник собирается отправиться на прогулку в уединенную пещеру Дагона. Один.
Я не преступник. Просто мне случилось родиться и вырасти в суровом краю на границе цивилизованного мира, где человек берет то, что ему нужно, и где сострадание малоизвестная добродетель. Страсть, терзающая мою душу, вынудила меня убить Ричарда Брента. Я прожил трудную, жестокую жизнь. И моя любовь тоже оказалась ей под стать. Возможно, я слегка повредился рассудком от любви к Элеоноре Блэнд и ненависти к Ричарду Бренту. Сложись обстоятельства иначе, я был бы рад назвать другом этого высокого, ясноглазого и сильного парня. Но судьба решила иначе, он встал у меня на пути и должен был умереть.
Я шагнул в полумрак пещеры и остановился. Мне прежде не доводилось бывать в пещере Дагона. Однако теперь, когда я окинул взглядом высокий свод, гладкие каменные стены и пыльный пол, странное чувство, что все мне здесь знакомо, не отпускало меня. Так и не разобравшись в своих ощущениях, я пожал плечами, решив, что эта пещера напоминает пещеры юго-восточной Америки, где я родился и вырос.
Умом я понимал: я никогда не был в этой пещере, правильная форма которой породила миф об ее искусственном происхождении. Некоторые ученые утверждали, что много веков назад ее вырубили в скале руки загадочного «Маленького Народца» неких доисторических существ, о которых упоминается в британских легендах.
Среди местных жителей преобладали кельты. Саксонские захватчики сюда не добрались, и легенды восходили к истокам времен, к тем незапамятным временам, еще до прихода саксов, когда коренные бритты отражали постоянные набеги черноволосых ирландских пиратов.
Маленький Народец занял почетное место в британском фольклоре. Предания гласили, что глубины Дагона стали их последним пристанищем и оплотом в борьбе против человеческой экспансии. Что-то такое там имелось и о давно обвалившихся или замурованных туннелях, соединявших прежде пещеру с сетью подземных коридоров, якобы пронизывающих окружающие холмы. Пытаясь вспомнить эти подробности и размышляя о других, не менее мрачных вещах, я вошел в пещеру и по узкому туннелю направился в большой зал.
В туннеле было довольно темно, но я разглядел на стенах смутные, полустертые контуры загадочных рисунков. Чтобы рассмотреть их получше, я включил электрический фонарик. Нечеткие изображения казались противоестественными до отвращения. Любому становилось ясно, что отнюдь не рука человека, созданного по образу и подобию божьему, оставила эти гротескные непристойности.
Может, это и вправду была работа Маленького Народца? Может, верна гипотеза антропологов о существовании в далеком прошлом расы низкорослых монголоидных существ, стоящих на столь низкой ступени эволюции, что их трудно было назвать людьми? Как предполагалось, они исчезли под напором захватчиков, оставив о себе память в виде многочисленных легенд о троллях, эльфах, гномах и прочей нечисти. Обитая в пещерах, этот народ уходил все дальше вглубь земли, пока совсем не исчез, хотя сказки и сейчас населяют пещеры потомками Маленького Народца
Я выключил фонарик и, миновав туннель, оказался у подобия дверного проема, слишком правильного для природного образования. Предо мной открылся громадный полутемный зал. Снова меня пронзило чувство, что я здесь когда-то был. В зал спускались ступени слишком маленькие для ног человека. Они были стерты, словно по ним ходили веками. Я сделал шаг вниз и поскользнулся, бессильный что либо изменить. Пролетев несколько метров, я, врезавшись в пол головой, потерял сознание
Понемногу я начал приходить в себя. Голова гудела. Морщась от боли, я ощупал ее. Я ничего не соображал, не помнил ни где я, ни кто я. То ли меня ударили, то ли я упал, сильно ударившись. Щурясь в полутьме, я осмотрел большую пещеру и понял, что сижу у подножья лестницы, ведущей наверх, в туннель. Запустив руку в окровавленные волосы, я с некоторым удивлением оглядел себя: мускулистые руки и ноги, мощный торс. На мне была набедренная повязка, сбоку свисали пустые ножны. На ногах кожаные сандалии.
Тут я заметил что-то на полу у ног. Нагнувшись, я подобрал тяжелый железный меч с окровавленным лезвием шириной в добрую ладонь. Мои пальцы привычно сомкнулись на рукояти. Тут я все вспомнил и даже рассмеялся при мысли о том, что удар по голове мог отшибить память у меня, Конана-пирата. Да, память теперь вернулась. Мы, на длинных боевых ладьях, устроили набег на бриттов, селения которых и раньше предавали огню и мечу. Днем мы, отчаянные кельты, неожиданно высадились у прибрежной деревушки, и в результате жестокой битвы бритты отступили. Воины, женщины и дети укрылись в чаще дубрав, куда мы не осмелились сунуться. Вернее, никто кроме меня.
Среди врагов была девушка, которую я страстно желал: гибкое юное создание с вьющимися золотыми волосами и серыми глазами, изменчивыми и загадочными, как море. Звали ее Тамира. Я это знал. Мы ведь не только воевали, но и торговали с бриттами
Она бежала с быстротой и грацией оленя, и я видел, как между деревьями соблазнительно мелькает ее полунагое тело. Тяжело дыша, сгорая от нетерпения, я погнался за девушкой.
Стоны умирающих и звон мечей стихли вдали. Мы выбежали на небольшую поляну перед пещерой. Я был уже так близко, что слышал дыхание прекрасной бриттки. Еще немного, и я поймал рукой струящиеся золотые пряди. Отчаянно закричав, она упала, и ее крик эхом отозвался у меня за спиной. Повернувшись с мечом наготове, я оказался лицом к лицу с молодым бриттом.
Верторикс! воскликнула девушка сквозь рыдания, и ярость вскипела во мне. Я знал, что так звали ее возлюбленного.
Беги в лес, Тамира! прокричал он и прыгнул на меня, как дикая кошка, замахнувшись бронзовым топором. Металл зазвенел о металл.
Мы с бриттом оказались одного роста, но он был гибок и подвижен, я же массивен и силен. Пара ударов расставила все по своим местам: молодой бритт только оборонялся, отчаянно пытаясь защититься от моих ударов. Я беспощадно наступал, тесня его к лесу. Мой меч обрушивался на его топор, как молот на наковальню. Его грудь вздымалась, кровь текла из многочисленных и глубоких ран. Я удвоил усилия, и бритт зашатался под моими ударами. Девушка закричала:
Верторикс! Верторикс! Пещера! В пещеру!
Он побледнел от страха.
Только не туда! выдохнул он. Лучше смерть! Заклинаю тебя Иль-мариненом, беги в лес, спасайся!
Я не оставлю тебя! В пещеру! Это наш единственный шанс.
Тамира скрылась в пещере. Страх и отчаяние придали юноше сил, и Верторикс, издав боевой клич, нанес отчаянный удар, чуть не размозживший мне голову. Потом бросился вслед за девушкой и исчез во тьме.
С бешеным воплем, взывая ко всем грозным кельтским богам, я ринулся в погоню, даже не подумав, что бритт запросто мог подкараулить меня у входа. Пещера оказалась пуста, но что-то белое мелькнуло у дальней стены.
Я бегом пересек пещеру и чудом успел остановиться, когда остро отточенное бронзовое лезвие просвистело рядом с моей головой. Мне пришлось отступать. Теперь преимущество оказалось на стороне Верторикса, вставшего у входа в узкий коридор. Я не мог подобраться к нему, не рискуя оказаться разрубленным ударом его топора.
Я взревел от бессильной ярости. Девушка за спиной бритта приводила меня в неистовство. Я яростно атаковал своего врага, не теряя в то же время осторожности: выпад, защита и снова выпад, защита и снова выпад. Я надеялся заставить бритта раскрыться в атаке, уклониться и прикончить его прямым ударом до того, как он восстановит равновесие. На открытой местности я одержал бы победу за счет грубого превосходства в силе, но, загнанный в узкие каменные стены, мог лишь использовать колющие удары, а я всегда предпочитал рубить. Но я отступать не собирался. Рано или поздно усталость и раны сделают свое дело, теперь ему не ускользнуть от меня.
Девушка, крикнув Верториксу что то о поисках выхода, несмотря на его яростные запреты, повернулась и скрылась в глубине туннеля. Я был вне себя и чуть не лишился головы, стремясь побыстрее расправиться с соперником.
Вдруг тишину разорвал женский крик, и Верторикс, побледнев, замер с поднятым топором. Забыв о моем мече и обо мне, с именем Тамиры на устах он кинулся в темноту. Издалека, словно из недр земли, донесся ее ответный крик, а вместе с ним странные шипящие звуки, заставившие меня содрогнуться от ужаса. Затем воцарилась тишина, нарушаемая лишь безумными криками скрывшегося в темноте Верторикса.
Опомнившись, я в отчаянии бросился вслед за исчезнувшей парой. Хотя я и слыл кровожадным пиратом, но главным для меня теперь стало не поразить соперника в спину, а вонзить меч в ужасное существо, похитившее Тамиру.
Уже на бегу я разглядел испещренные какими-то мерзкими рисунками стены туннеля. Мурашки пробежали у меня по коже, когда я понял, что угодил именно в ту самую богомерзкую пещеру Детей Тьмы, легенды о которой пересекли узкий пролив и ужасом наполняли сердца кельтов. До чего же я напугал Тамиру, если она побежала туда, где, как считалось, скрываются последние из порождений тьмы, населявшей эти места изначально, задолго до прихода пиктов и бриттов.
Туннель вывел меня в большой зал. Белая туника Верторикса, мелькнув в полутьме, исчезла в проходе, прямо напротив выхода из туннеля. Раздался яростный крик, грохот, визг и шипение множества глоток, от которых у меня волосы встали дыбом. Рванувшись вперед изо всех сил, я слишком поздно заметил, что пол пещеры на несколько футов ниже, чем пол туннеля. И вот я поскользнулся на крохотных ступеньках и упал, крепко приложившись головой о камень.
Теперь, в полутьме, я стоял и ощупывал разбитую голову. Я со страхом уставился в черный зев коридора, поглотившего Тамиру и ее возлюбленного. Сжимая меч, я, крадучись, пересек подземный зал. Я понапрасну напрягал зрение, вглядываясь в темноту, но учуял резкий запах крови. Здесь кто-то недавно погиб, то ли молодой бритт, то ли его противник.
Я замер в нерешительности. Все свойственные кельтам страхи перед сверхъестественным ожили в моей душе. Зачем рисковать жизнью в мерзких крысиных норах? Проще всего было повернуться и уйти из этих проклятых пещер к солнечному свету и синему морю, где после удачного набега меня ждали товарищи. Но меня терзало любопытство: что за существа населяют пещеру? Кого бритты называют Детьми Тьмы? И еще, вглубь мрачных скал меня гнала любовь к золотоволосой девушке. Я уже представлял себе, как увожу ее к себе на остров и как мы живем там в мире и согласии.
Я двинулся по коридору, держа меч наготове. Кто знал, что из себя представляют Дети Тьмы? Легенды бриттов наделяли их нечеловеческими свойствами.
Тьма сгущалась. Вскоре я уже оказался в полной темноте. Едва я левой рукой нащупал дверной проем, как рядом раздалось змеиное шипение и что-то вонзилось мне в ногу. Ответный удар вслепую достиг цели. Мертвый противник упал к моим ногам. Я не видел, кого зарубил в темноте, но существо это было определенно разумным: меня ранили оружием, а не клыком или когтем. Меня передернуло, шипение этого существа не походило на человеческую речь.
Из темноты туннеля раздалось ответное, многократно усиленное шипение, словно ко мне приближался целый отряд подобных существ. Я быстро шагнул в дверной проем и снова чуть не рухнул на крохотных ступеньках.
Однако решившись идти вперед, я медленно спускался в самые недра земли, двигаясь осторожно, на ощупь. В любом случае поворачивать было поздно. Вдруг далеко внизу я заметил слабый, призрачный свет. Вскоре туннель вывел меня в гигантский сводчатый зал. Я заглянул за угол и отшатнулся, пораженный ужасом.
В центре святилища возвышался черный алтарь. Его слабое фосфоресцирование заливало каменный зал. За алтарем на постаменте из человеческих черепов лежал загадочный черный предмет, сплошь покрытый таинственными рунами. Неужели передо мной лежал Черный Камень? Тот древний Камень, происхождение которого, по словам бриттов, скрыто туманом бесконечно далекого прошлого? Именно ему Дети Тьмы поклонялись, как идолу. Легенды утверждали, что именно этот камень возвышался в центре круга других гигантских камней, в местечке, известном нам как Стоунхендж. И стоял там, пока поклонявшихся ему не изгнали пикты.