И я приготовилась выдернуть притороченную к рюкзаку доску, когда
Пространство вокруг еще только приготовилось качнуться, а я уже рявкнула:
Заградительный, второй, четвертый! Первый, третий, нижний, круговой, крупнокалиберными, разрывными!
Это значило, что идущие за мной как за первым номером палят в разные стороны, поливая огнем все вокруг. А нечетные номера, то есть я и боец, идущий третьим, бьют в землю, по кругу. Взрывая ее.
В данном случае мы просто откололи нависшую над рекой площадку от основного массива и ухнули вместе с ней вниз.
Собственно, это не было проблемой. Толщина уступа была небольшая, высота падения тоже. А держать баланс мы умели. Так что просто сгрудились на этом каменном плоту, словно зайцы на островке в весенний паводок. И поплыли вперед, весело покачиваясь на аммиачно-метановых водах подземной реки.
Осложняли наше путешествие (если не считать осложнениями ядовитую реку и неизвестность, поджидающую нас в туннеле) лишь ответный огонь противника да ожидание нашего большого пала по переданным группой наверх координатам.
Вот бы не хотелось Под огонь своих-то А, с другой стороны, кто нас спрашивает? Как говорится, кто не успел, тот попал.
Тем временем события развивались. И развивались стремительно.
Это я, вспоминая их, описываю ощущения, перечисляю последовательность действий.
А на самом-то деле любое действие укладывалось в доли секунды.
Так, мы с нашим «плотиком» даже поверхности реки не достигли, только еще падая вниз; а наверху уже, в темноте внутренностей горушки, у самой макушки усеченного конуса холма, пространство начало меняться. Являя на свет закрепленную там небольшую станцию чужих.
Базой это ребристое сооружение, похожее на кита с отвислым брюхом, назвать было нельзя. Из-за размеров и количества предполагаемого персонала на ней.
Так что, по Таблице Классификации Объектов, это была именно станция.
Разведки и Слежения, так она характеризовалась.
Естественно, на ее борту обитали отнюдь не только (и в основном не) ученые и исследователи. В первую очередь она несла на себе военно-разведывательную нагрузку. Хотя и исследования там тоже проводились. Те же геологические, биологические и т. п.
Но не суть.
Суть в том, что над нашими головами, на высоте всего нескольких метров, из-за все же небольшой высоты холма, даже с его гораздо более углубленной внутренней частью, нежели внешней, появилась матово-бесцветная штуковина цилиндрической формы длинною в тридцать метров и шириною в десять. Из которой по тросам в нашу сторону рвануло с десяток фигур, не забывающих не столько нас разглядывать, сколько вести по нам огонь.
Пока безуспешно.
Поскольку едва реальность над нашими головами пошла «волной», как нами в ту же секунду были выдернуты из-за спин и активированы щиты.
Да. Старая как мир линия защиты.
Когда-то с такими же бегали воины древности, если вспомнить античный мир. Потом, в чуть более поздние века, военные использовали их при штурме зданий. А теперь и мы.
Да, они стали компактными, складываясь, словно меха гармошки. И, расправляясь, защищали своего носителя, будто юбочка плиссе бедра девушки. Правда, прозрачная. Но это так, мелочи. Главное суть.
А она состояла в том, что это по-прежнему были щиты.
И в данный момент времени группа прикрылась ими в позиции «бу».
То есть командир в центре круга, присев, поднял щит над головой. Остальные заняли круговую, встав на одно колено и наклонив их под углом в сорок пять градусов. Подперев щит коленом и ощерившись в просветы между ними оружейными стволами, словно дикобраз иглами.
Кстати говоря, команда «бу» означала «бутон цветка». Звучало романтично. Да и по форме было похоже.
Но это так, лирика.
По факту же передо мной застыла, покачиваясь на тросе, извивающаяся множеством отростков цвета слоновой кости, заканчивающихся шестипалой ладонью на конце, шарообразная фигура.
В просвет скафандра, похожего на бойницу дота, сквозь стекло на меня в упор уставились два глаза, похожих на виноградную кисть. Прозрачные белки, «виноградинами» выступающие из-под серых век, с мутными зрачками-горошинами, плавающими в этом бесцветном желе, глядя на меня, не выражали ровно никаких эмоций. Ну или я просто не умела их классифицировать. Чужая морда, знаете ли, те еще потемки.
Что ж, с чтением инопланетных эмоций, может быть, у меня и были проблемы, но не с реакцией.
Поэтому, ни секунды не медля, я выстрелила первой, четко в центр переплетения отростков, мельком подумав про себя, что на такую «многорукую» форму создавать скафандр та еще морока.
Разрывные, однако, пробили эту экипировку, разворотив прилетку внутренности.
И из отверстия, образовавшегося после разрыва пули, выпала, повиснув на часто пульсирующих, надорванных осколками, голубовато-алых ниточках артерий, лысая голова с вытянутым черепом, напоминающим мне башню.
«Как марионетка, на ниточках», подумалось мне.
Голова не имела глаз, рта, носа. Все это было в зачаточно-сглаженной форме на его грязно-серой физиономии.
Да они ей были и не нужны. Наблюдательный пост данного организма находился в этом теле сверху. И смотрел на меня из взорвавшегося изнутри скафандра ставшими розовыми многочисленными белками глаз. С мечущимися в них, словно блохи, разноцветными зрачками-бусинками. Еще больше помутневшими.
Широкие ноздри приплюснутого носа судорожно сжимались, выталкивая из себя две тягучие ниточки голубовато-ржавой крови.
Тонкогубый рот с отвислой нижней губой нервно шевелился.
Губы чужого то безвольно повисали, то кривились, сползая на одну из сторон его лица, то складывались трубочкой, подрагивая, тянулись вперед, словно в последнем поцелуе.
Сама же физиономия, треугольной формы, обтянутая серой кожей, с впалыми щеками, оставалась неподвижной.
Все гримасы эмоций на ней передавались беззубым ртом с синеватыми губами.
Ну да, ведь основной рот со множеством острых зубов находился чуть ниже на шее.
Короче говоря, это был довольно сложно устроенный организм.
И весьма вооруженный.
Только мы успели выстрелить первыми
Наш импровизированный плот тем временем скользнул под каменную арку, исчезая из поля зрения чужих.
Глава 8. К выходу
И исчезли мы как раз вовремя.
Едва плот оказался вне досягаемости чужих, как гору сотрясло несколько мощных взрывов. Это их прибежище бомбанули наши.
Первый взрыв проделал дырку в горе. Второй разнес все, что в ней водилось.
Надо заметить, что били щадяще и работали аккуратно. Не повреждая ландшафт в округе. Берегли природу, одним словом. Ну а остальные Как говорится, кто не спрятался, тот сам виноват.
Мы спрятались.
Хорошо хоть не наглухо. Поскольку, едва мы скользнули под арку, ее входные ворота обвалились, обдав нас фонтаном брызг и погнав приливную волну.
Обнявшись за плечи, отряд сохранил баланс, на полусогнутых удерживая равновесие нашего каменного островка.
Тем временем, едва уравновесившись, мы тут же осознали очередную вставшую перед нами задачу. Поскольку в скором темпе подлетали к концу арки, существенно сужающейся на конце.
Команда молчком плюхнулась на животы, вжимаясь в разноцветный камень нашего «ковчега».
После чего еще метров десять мы скользили в потоке, обтирая рюкзаками потолок туннеля. Повезло, что тот был склизкий от наросшей на нем растительности.
А затем плот, подпрыгнув на речном пороге, ухнул вниз с небольшого водопада, которым заканчивалась видимая часть реки, уносящаяся в образованную в каменной плите пещеры щель.
Проем, ведущий куда-то вниз. Видимо, на нижний уровень грота.
Хотя не факт. Зная, что поверхностные, твердые слои этой планетки не отличались массивностью, можно было и до ее ядра долететь, минуя жидкий подпочвенный слой. Чисто теоретически, естественно. Так-то мы не пробовали.
Но это все лирика.
В настоящем же группа дружно и молча выдернула из-за спин притороченные к рюкзакам доски, успев подсунуть их под животы и активировать ходовую.
(Проваливаться вместе с потоком куда-то вглубь земной тверди нам не хотелось.)
И, стартовав с падающего вниз «стола», словно с трамплина, отряд заскользил над пестрой каменной крошкой, усеявшей пол пещеры.
Низехонько так полетели
Но впереди маячил бледный горизонтальный просвет в разноцветии камня холма, что намекало на выход из него. Да и информация с приборов нам говорила о том же.
В итоге первой в зазор сунулась я, снизив скорость доски до минимума. То есть практически паря на одном месте.
Поставила борт параллельно выходу, зависнув под самым каменным проемом.
Затем осторожно преодолела полтора метра нависшей над выходом из прохода породы, затормозив у самого его края и аккуратно выставив наружу перископ.
Памятуя об атаке (?) чужих, заставившей нас уйти в пещеру, предосторожности не были лишними. Хотя и было понятно, что с напавшими на группу от души поработали наши штурмовики.
Но осторожность сие понимание не отменяло.
Рядом со мной, лежа на досках, зажатые между полом и потолком узкого каменного лаза, парили, недовольно сопя, парни.
Да ладно. Мне тут тоже не сильно нравилось. Чувствовала себя претенденткой на звание тушки цыпленка табака. Того и гляди накроет сверху И расплющит, как ту птичку в тапе2.
Однако врагов вокруг пока не наблюдалось. Молчал и инстинкт самосохранения.
Зато в пределах видимости маячил узкий кусок черного песчаного берега. И ярко-розовая вода озера с серыми вкраплениями на поверхности, окруженного полосатыми холмами, поросшими у подножья не уже знакомым мне ковылем, а фиолетовыми цветами, напоминающими маки.
Я про себя хмыкнула, отметив, что природа этой Вселенной явно не жалеет красок. Мне-то казалось, что наиболее ярко окрашена Э Дара. Ан нет. Планеты и других созвездий отличались разнообразием колера.
Тем временем середина озера вспенилась, выпуская из своих глубин зеленую струю гейзера.
Проводив этот природный фонтан взглядом, я ухватилась рукой за край арки и решительно подтянула себя и бот к выходу из нее. Хотя точнее будет сказать из-под нее.
А оказавшись снаружи, шлепнулась с него на гальку и замерла, стоя на одном колене и быстро окидывая взглядом окрестности: сверяла показания приборов, физику и свои ощущения.
Но ни отрядов чужих, ни их баз, ни снайперов в округе не просматривалось.
Сведя данные объективного и субъективного контроля воедино, я сделала короткую отмашку группе, внимательно наблюдающей за мной из-под свода лаза.
Пока отряд приводил себя в походный порядок, вдали прогремело несколько взрывов.
Видимо, другие группы тоже времени зря не теряли.
В небе легкой дымкой тумана таял конденсационный круг от выхода штурмовиков за пределы атмосферы планеты.
«В принципе, ничего так тактика. Получил сигнал атаковал. Атаковал ушел. И в пределах планетки не маячат. И обнаруженные объекты уничтожаются. И, если что, в засаде сидит, при атаке врага тут же проявляясь», подумалось мне, пока я подпрыгивала с рюкзаком на месте, анализируя, все ли у меня так с экипировкой.
Со снаряжением все было нормально.
У остальных тоже.
Грег сделал отмашку, давая тем самым знак выдвигаться. И на моем смарте тут же возникла карта с отмеченным на ней маршрутом нашего дальнейшего движения.
Группа тронулась с места
У меня под ногами вновь зашелестело. На этот раз степные цветы.
Этот обход обошелся без встреч с чужаками. И на вторые сутки нас забрали челноки, возвращая на МДЗ.
Забрал вовремя. На 4Ш-11 опустилась ночь. Густые облака совершенно не пропускали звездный свет. Лишь ядовитые капли зеленоватой вечерней росы, осев на лепестках цветов и кисточках ковыля, светились в этой непроглядной темноте, словно стаи светлячков.
Я стерла ладонью со стекла шлема что-то типа колючей изморози, оседающей на скафандре, и коротко глянула на стелющуюся под ногами флору, покрывшуюся липким соком. Впрочем, «плачем растений» это назвать было нельзя. Скорее уж, ближе к ночи клеточки произрастающих на этой планете растений получали заложенный в них природой приказ: «В скафандры!» И покрывались защитной пленкой, предохраняющей их от агрессивного воздействия среды.
А между сопок уже поднимался, отсвечивая оранжевым, туман.
«Как будто кто-то подкинул в воздух тысячи маленьких апельсинчиков», подумалось мне.
Да уж. Планетарная среда с приходом ночи становилась еще менее гостеприимной.
Подтверждая мои ощущения, вдали раздался то ли вой, то ли скрежет.
«Фауна выходит на охоту», отметила я про себя этот факт как данность, покрепче прижимая к себе автомат.
Так что обмен сигналами, в том числе световыми, с прибывшим за нами челноком весьма радовал.
Группа быстро погрузилась на борт, споро пройдя через шлюзовой отсек, с его первичной обработкой. Затем мы уселись в кресла, и над нами сомкнулся прозрачный кокон дезкамер. После чего встроенные в него установки начали светить на нас, поливать и обдувать всякой разной химией. Как и все помещение корабля, за исключением герметичной кабины пилотов.
Для нашего же блага, естественно.
Я задумалась. Нам еще предстоит прыжок через контур. И санобработка в шлюзовом, затем в дезотсеке. Потом в медотсеке. Но там уже можно будет снять скафандры. Допобработка нас, скафандров, оружия и оборудования в этом месте уже проходила отдельно.
Так происходило не всегда. Не при каждом выходе группы на задание.
Обычно хватало контура И обработки в шлюзовом. Но после любого контакта с чужими и посещения планет, на которых были обнаружены следы их активности, дезинфекция проходила по полной. Даже после встреч с иными это было не так. Как ни странно, но их микроорганизмы, вирусы и грибы, не были столь агрессивны, как у чужих. Возможно, из-за неполной проявленности своих носителей на физическом плане нашего мира.
Однако нет худа без добра. Пока нас окуривали, я поспала.
Честно говоря, мой организм чуток подустал. Тем более что рапорт не горел. А вот восстановиться
Я вздохнула.
Уверенности, что меня не «вздернут на рее», тупо выгнав с практики, у меня не было. Я прекрасно осознавала, что, по сути, взяла руководство группой на себя. Не докладывала командиру об обстановке, ожидая приказа. А ставила перед фактом, принимая решения сама. С одной стороны, время подгоняло. С другой По правилам, я лишь обозначаю, а решает командир. И на отработках в зале все так и было. На симуляторе я бы знаком показала наличие чужих, обнаруженную в холме щель Дождалась бы приказа. А не сиганула вперед, скомандовав остальным следовать за мной.
Ох, куда и в каких выражениях Грег отправит меня за такое самовольство, даже представлять себе не хотелось.
Поэтому я и решила выспаться. Хотя бы.
***
Челнок, благополучно прыгнув через контур, доставил нас на малый десантный, где и отряд, и сам ботик подверглись санобработке. Затем МД направился к борту Среднего Десантного. Где, преодолев контур, звездолет пристыковался к санитарному модулю среднего десантного звездолета (СДЗ) с болтающимися в вакууме рукавами шлюзовых отсеков. Один для нас. Другой для пилотов.
Следуя по этим шлюзовым на борт медицинского модуля, мы вновь подверглись дезобработке.
После чего попали в санитарный отсек, соединенный с основным кораблем еще одной парой проходов.
То есть конструкция напоминала этакую рубаху для четверорукого гуманоида.
Благополучно пройдя тестирование организмов на наличие вредоносных внедрений в него и очередную санобработку, группа преодолела следующие по счету «рукава», оказавшись в предбаннике медицинского блока.