Что же я наделала? Как же мне теперь быть? Что я скажу Егорушке
Дело в том, что она вчера позвонила родителям и предупредила, что сегодня вышлет им деньги на велосипед братишке. Она прямо видела, как братишка бегает каждые пять минут на дорогу в ожидании почтальона. И что теперь?
Дочка, ну я же вижу, что тебе нужней эти деньги, услышала Катерина знакомый голос старушки.
Что вы, бабушка, вытирает слезы девушка. Я плачу совсем не из-за денег.
А из-за чего? присаживается рядышком старушка. Вот что. Пойдем-ка со мной. Я хочу сделать тебе подарок. За твое доброе сердце.
Куда, бабушка?
Пойдем. Увидишь.
Старушка привела Катерину в свою бедно обставленную еще советской мебелью квартиру.
Проходи, дочка. Вот здесь я и живу. Проходи в зал.
Катерина вошла в зал и оторопела. Перед ней стоял красавец-велосипед, прислоненный к стене с выцветшими от времени обоями.
Ух ты! вырвалось у Катерины. Какой красавец.
Он твой, садится в кресло старушка. Да-да, Катенька. Я дарю его тебе.
Бабушка, он ведь огромных деньжищ стоит.
Ну так что. Мне-то он ни к чему. Будешь кататься на нем.
Братишка у меня мечтает о велосипеде, вздохнула Катерина.
Значит, подаришь братишке. Распоряжайся.
Спасибо, бабушка, задыхается от радости Катерина. А откуда он у вас?
Поставь-ка чайник, говорит старушка.
За чаем старушка рассказала, что купила она велосипед несколько лет назад своему сыну, который был безнадежно болен. Отдала она за него все свои сбережения, накопленные за многие годы.
Больно уж сын хотел такой велосипед, а тут такая беда. Рак у него был. Лежал он, не вставал. Был уже как ребенок. Взрослый, а как ребенок стал. Вот я и решила его порадовать напоследок. Видела бы ты его глаза. Как они горели. Никогда не забуду радость в его глазах. Он всю ночь не отрывал глаз от велосипеда. «Вот теперь я обязательно поправлюсь, шептал сын, правда, мама? Разгонюсь на нем, да так, чтобы слезы из глаз от ветра». «Конечно, сынок. Ты еще накатаешься на этом велосипеде». Наутро сына не стало
Старушка и Катерина помолчали.
Бабушка, а может, не надо? Это же память.
Память это его глаза, дочка. Его счастливые глаза. Они и сейчас передо мной.
Вдруг бабушка встрепенулась.
Ой, а чего это мы грустим? Подлей-ка еще чайку, дочка. О себе-то ты ничего не рассказала
Катерина вкратце рассказала о своей жизни.
Ты уж не забывай, навещай старуху, улыбается старушка.
Конечно, бабушка. Обязательно буду в гости заходить, весело отвечает девушка, а за подарок огромное спасибо.
А может, ты тихо прошептала старушка.
Что, бабушка?
Может, ты ко мне переедешь? И тебе полегче будет, и мне веселей
Кабы можно было, или Дверь в прошлое
Шел 2019 год.
Иван Иванович открыл глаза и по привычке потянулся к будильнику.
Фу-ты ну-ты, я же на пенсии, недовольно пробурчал Иван. Ну надо же, все никак привыкнуть не могу. Ну все, теперь не усну.
Иван Иванович уже год как был на пенсии, но все равно вставал в одно и то же время, выработанное за долгие годы его трудовой деятельности.
Иван закрыл глаза и полежал еще немного Нет, теперь не уснуть. Надо вставать.
Иван встал, выпил стакан холодной воды и, натянув на себя фирменный спортивный костюм, открыл входную дверь. Маловат, конечно, костюмчик стал, после того как он его постирал. Все время подтягивать на живот надо, чтобы пупок не виднелся. Вот тебе и фирма Да кто на него смотреть будет в такую рань.
Иван шел во двор искурить сигарету. Он всегда курил первую сигарету стоя у своего подъезда. Конечно, он мог покурить и на балконе, но надо шевелиться. Спустишься с пятого этажа, потом поднимешься вот тебе и зарядка.
До пенсии он мечтал: «Вот выйду на заслуженный отдых, дома вы меня не найдете. По грибы ходить буду, на рыбалку. Огородик заведу. Лучок, редисочка. Все свое будет. Может, даже хозяйку заведу. Ну а что, женюсь на старости лет».
Прошел уже год, как он на пенсии, но Иван так никуда и не ходил. Ни за грибами, ни на рыбалку. И огорода у него не было, как и жены.
Эх, выдохнул Иван, толкая дверь подъезда, и чуть не вывалился наружу, едва устояв на ногах.
Обычно дверь подъезда с трудом открывалась и ее надо было хорошенько толкнуть, а тут будто и не было ее вовсе.
Иван зажмурился от яркого света. Возле подъезда на скамейке сидел мужчина лет пятидесяти, в сером костюме и шляпе. Незнакомец читал газету «Правда». Иван приметил про себя, что костюмы такие уже давно не носили. Надо же, как сохранил. И двор какой-то не такой. То ли краски ярче. То ли воздух чище. Но что-то во дворе было не так. Не так, как обычно.
Раритет, показывая на костюм и присаживаясь рядом с незнакомцем, улыбнулся Иван.
Незнакомец взглянул на Ивана, кольнув его злым взглядом.
Сам ты раритет. Неделю как купил. Фабрика «Рассвет», новая модель. Что тебе не нравится? Шестьдесят рубликов отстегнул.
Ты шутишь? улыбнулся Иван.
Да пошел ты, клоун, обиделся незнакомец. Нацепил на себя невесть что. Сидит как попугай раскрашенный, еще и к костюму моему придирается. А еще советский человек.
Иван прикрыл ладонями открывшийся пупок.
Какой человек? засмеялся Иван. Да ладно, не обижайся, протягивает Иван пачку «Филипса», закуривай.
Ух ты, удивился незнакомец, это где ты такие отхватил?
В магазине, где.
Да иди ты, в магазине, с недоверием улыбнулся незнакомец. Ну давай попробуем.
Иван снова оглядел двор. Что-то здесь не так. И на душе тревожно.
Незнакомец прикурил, затянулся и закашлялся.
Тьфу ты. Ты что, отравить меня хочешь? Да здесь и табака-то нет. Ваты, что ли, напихали? Нет уж, уволь. Сам кури свою гадость.
Может, ты и прав, говорит задумчиво Иван, оглядывая двор, может, и вата А в газетах что пишут?
Да что в газетах писать могут, бросив сигарету в урну, говорит незнакомец. Съезд. Партия. План. Трудовые подвиги.
Точно! подпрыгнул вдруг Иван, сильно напугав незнакомца. Я понял, что здесь не так Машин нет. Обычно весь двор забит автомобилями, а сейчас ни одной машины нет.
Ты чего, мужик? съежился от страха незнакомец. Перепил, что ли, вчера? Да в нашем дворе отродясь ни у кого машин не было. Даже у меня нет, хоть и должность имею неплохую. Вон, жду служебную.
Иван Иванович обмяк, снова присев на лавочку. «Это что происходит? Что со мной происходит? Меня что, разыгрывают, что ли?».
А ты вообще кто такой? спрашивает незнакомец. К кому приходил?
Ни к кому не приходил. Живу я здесь, тихо сказал Иван, не веря в происходящее.
Вот лапшу мне не надо вешать, встал с лавки незнакомец. Я здесь всех знаю.
В четырнадцатой квартире живу, продолжил Иван.
В четырнадцатой Кузьмины живут.
Жили, прошептал Иван.
Что?
Жили до нас. Мы в восемьдесят первом заселились.
Чего-о? незнакомец начал отходить на безопасное расстояние. Какой восемьдесят первый? Сейчас семьдесят девятый идет.
Во двор въехала «Волга».
Скажи спасибо, что некогда мне, садясь в машину, прокричал незнакомец. Давай уходи отсюда. Сейчас я милицию пришлю.
Незнакомец уехал, а Иван сидел, ошарашенный происходящим. «Да нет, это точно кто-то из знакомых прикалывается. Подстроил все и сидит где-нибудь в кустах, посмеивается. А если нет? Если я в самом деле в прошлое попал? Тогда все. Конец. Попаду в милицию, и психушка до конца дней мне обеспечена. Кто же мне поверит, что я из 2019-го».
Иван взглянул на газету, забытую незнакомцем.
Какое там число? с надеждой в голосе проговорил Иван. 20 августа 1979 год.
Иван встал, сунул газету за пазуху и направился к своему подъезду.
Вдруг он встал как вкопанный.
Стоп. Если сейчас семьдесят девятый, значит, в моей квартире другая семья живет. Мы в то время жили совсем в другом городе.
Иван побледнел.
Да нет. Такого просто не может быть. Точно кто-то прикалывается надо мной. Сейчас проверим.
Иван Иванович решительным шагом направился к подъезду.
Когда Иван Иванович оказался на площадке между четвертым и пятым этажами, его дверь распахнулась, и из нее выскочил пацаненок лет одиннадцати.
Иван вжался в стену и так стоял с вытаращенными глазами. Короткая курточка опять задралась, оголив пупок.
Мишка, выдохнул Иван, это же Мишка, сын Кузьминых.
Иван хорошо помнил эту семью. Он даже ходил несколько раз на их новое местожительство. Относил письма, которые приходили на их имя.
Вышла Мишкина мать и начала шарить в своей сумочке, видимо, в поисках ключа.
Мам, смотри, какой дяденька смешной. Это клоун, да? ковыряя в носу, на весь подъезд прокричал мальчишка.
Миша, не подходи к дяденьке. Видишь, дяденька болеет. Подожди, вместе пойдем.
Иван Иванович неловкими движениями начал одергивать курточку, прикрывая пупок. Он проводил взглядом Кузьминых и с облегчением выдохнул.
И тут он заметил возле своей двери кошелек. Видимо, Мишкина мать обронила, когда ключ в сумочке искала.
Иван подбежал к кошельку, поднял и сунул его в карман. Какие-никакие, но там деньги. Мало ли, что ждет Ивана впереди.
Иван толкнул дверь подъезда и вывалился на улицу, едва удержавшись на ногах, в свой привычный двор.
Слава богу. Я дома. Благодарю тебя, Господи, что ты вернул меня домой, чуть не заплакал Иван, разглядывая кучу автомобилей, заполонивших двор.
На следующий день, когда Иван Иванович немного отошел от пережитого, он все же решился сходить к Кузьминым. Может, живы еще. Хотя за такое время разное может произойти. И уехать могли.
Иван позвонил. Дверь открыл повзрослевший Мишка.
Здравствуй, Миша, помнишь меня? Мы в вашу квартиру заселились в восемьдесят первом.
Ах да. Вспомнил. Проходите, пропуская Ивана, проговорил Михаил. Что-то случилось?
Да нет, ничего. А как мама твоя? Жива?
Жива. Болеет только. Вам мама нужна? В спальне она. Проходите.
Иван вошел в спальню. Мать Миши, сильно постаревшая, сидела у окна и с интересом разглядывала Ивана.
Миша, а что, у нас гости? спрашивает мать.
Да, мама. Помнишь жильцов, которые
Да, да. Вспоминаю.
Здравствуйте, подошел Иван к Мишкиной матери и протянул кошелек. Это ваше?
Да, шепотом проговорила старушка. Это мой кошелек. Потеряла я его давно. Денег, конечно, там не было. Три рубля с копейками. Но там рисунок был моей доченьки. Умерла она совсем еще маленькой. Мише пять лет только было. А она старше была на два года.
Старушка открыла кошелек и вынула сложенный в несколько раз листочек. Рисунок дочери.
Руки Мишкиной матери задрожали. Слезы потекли по морщинистому лицу.
Спасибо, прошептала старушка. Спасибо вам большое. Это мне привет из прошлого. Как давно это было.
Вчера, улыбнулся Иван.
Иван вышел от Мишки уже ближе к вечеру и слегка выпивший. Он не спеша дошел до своего дома и уселся на лавочку, что возле его подъезда. Вытащил из-за пазухи пожелтевшую от времени старую газету «Правда».
Ну вот, вздохнул Иван, уже пожелтела.
Иван Иванович положил газету на скамейку и вдруг горько заплакал.
Ты чего, Ванечка, плачешь, что ли? услышал он голос соседки, старой пенсионерки.
Дурак я, Светлана Сергеевна. Какой же я дурак.
Да что случилось, Ванечка?
Надо было мне там остаться.
Где там?
В семьдесят девятом.
Ну-у, Ванечка, ты загнул. Кабы можно было. Многие теперь обратно хотят.
Я вчера там был, посмотрел Иван на пенсионерку.
Ты бы не пил, Ванечка. Возраст у тебя уже не тот. Не справляется организм. Может, тебе на работу куда устроиться. Сторожем.
Иван встал и, растирая слезы, направился к подъезду.
Ох, дурак я, дурак. Надо было там остаться. Ох, дурак.
Светлана Сергеевна посмотрела на старую газету, забытую Иваном, вздохнула и покачала головой:
Кабы можно было Мы бы все там остались.
Такой подарок мне не нужен
Деревня рано просыпается. Чуть солнышко над горизонтом появилось, а глядишь, тетя Марья в огороде уже копошится, а дед Федор топориком что-то тюкает. А вон мужики на озеро подались за карасем.
Вот и я рано встаю. Время-то быстро летит, и хочется его растянуть немного. Чтобы день подлиннее казался. За длинный день и дел можно больше сделать. Совсем ничего не успеваю. Световой день уменьшается к зиме, а дел прибавляется.
Вышел я во двор умыться-освежиться, смотрю, а на бревнышке, что возле сарайки лежит, старичок сидит. Маленький такой старичок, с седой бородкой.
Здравствуй, дедушка. Ты кто? спрашиваю. Откуда путь держишь? Что-то я тебя в деревне нашей раньше не видел.
Да вот, говорит, шел мимо, думаю, дай зайду. Вижу я, времени тебе не хватает? Временем ты своим дорожишь. Решил я тебе подарок сделать. Коль понравится тебе подарок, можешь оставить его себе, а не понравится заберу назад.
Заинтриговал, дед. А где подарок-то? спрашиваю.
Не спеши. Всему свое время.
Ну подарок так подарок. Лишним не будет, говорю я.
Смотрю, а старика-то нет. Обошел я двор, нет старика.
Вот те на, обещал подарок, а сам смылся, пробурчал я. Ну да и бог с ним, с подарком. Некогда мне прохлаждаться, делом пора заняться. Пойду-ка я воды принесу ведерко. В доме вода закончилась.
Подхожу к ведру, а оно полное. Обрадовался я, что за водой идти не надо.
«Ну ладно, думаю, надо завтрак пойти приготовить, яишенку с колбаской пожарить». Вхожу в дом, чую запах яичницы с колбасой. Вижу, на столе сковородка стоит скворчит. «Ничего себе. Кто это мне удружил так? Дед, что ли, хозяйничает? Да вроде нет никого».
Сам стою, а есть совсем не хочется, будто только что поел.
«Ладно, попозже позавтракаю, думаю, надо сено на сеновал идти закидывать. Вчера сено привез, а не успел в сарай закинуть, оставил его на сегодня».
Выхожу, а стожка нету. Открываю сеновал, а оно там лежит.
Что за чудо из чудес?
Ладно. Раз сено уже на месте, надо в огороде картошку окучивать, за меня никто не сделает.
Захожу в огород, а картошка готова уже, окучена. Постарался кто-то. Вот радость-то.
И тут я понял, про какой подарок старик мне говорил. Видимо, это и есть тот подарок. Видимо, чтобы больше времени на отдых уходило. Что я ни захочу, а оно уже сделано. Класс.
А пойду-ка я воды натаскаю в баньку да истоплю ее. Вечерком помоюсь.
Открываю баньку, а она уже истоплена. Хоть сейчас иди мойся.
Только чистый я уже. Помытый.
Как же так? А удовольствие? А процесс?
Время подошло к обеду. Надо обед сварить. Борщ со сметаной сегодня приготовлю.
Захожу в дом, а борщ готов уже. И я сытый. Что происходит?
Так теперь что? И мыться не надо уже помытый, и есть не надо уже сытый?
Нет, друзья, так дело не пойдет.
А если я завтра женюсь?..
Сижу я на крылечке, загрустил даже. Птички даже петь перестали, как грустно мне стало.
«Никакого удовольствия от такой жизни, думаю, для чего жить-то? Вот так на крылечке сидеть?
Поднялся я на ноги
Дед! кричу. Дед!
Чего тебе? отзывается.
Забирай-ка ты взад свой подарок. Нам, деревенским, такие подарки без надобности. Я уж лучше сам буду все делать. Потихоньку да помаленьку. Не спеша удовольствие свое растягивать.
Другие
Они не виделись больше двадцати лет Андрей и Николай, бывшие друзья детства. И вот, совершенно случайно, на ночной улице города они встретились. Андрей выходил из круглосуточной аптеки, а Николай, придерживая дверь, ждал, когда тот выйдет. Они сразу узнали друг друга.
Колька! вскрикнул Андрей. Неужели это ты? Этого не может быть! Вы же уехали из нашего города.
Андрюха? удивился друг. Да вот, как видишь, вернулся. А ты как тут оказался в два часа ночи?
Мама заболела, стали грустными глаза Андрея. Оказывается, дома совсем ничего нет из обезболивающих. А ты чего?
У меня дочка третий день температурит. Тоже вот сунулся, а коробка из-под лекарств пустая, вздохнул Николай. Днем-то не догадался проверить. Ну ты подожди, я сейчас.
В свое время в школе о них говорили друзья не разлей вода. Практически никогда их нельзя было увидеть поодиночке. Там, где Андрей, там и Николай. Там, где Колька, там всегда можно найти Андрея. Учились, правда, они в разных классах, но на переменах и после уроков их было не разлучить. Но, к сожалению, жизнь вносит в судьбы людей свои коррективы. Семья Николая переехала в другой город, и дорожки друзей разошлись.