Искусство обольщения как и, собственно, искусство занятий сексом я изучал тщательно, как науку, не меньше. Я полностью согласен и уверен в том, что это искусство, и ему надо учиться, всегда. И каждая женщина в жизни была для меня большим опытом, который начался у меня с женщины значительно постарше.
Дополнительные уроки английского с нашей новой молодой школьной англичанкой очень сильно развивали мои языковые способности как в прямом, так и в переносном смысле. Я умел красиво говорить, но так же умел и без слов
Я тогда так увлёкся, что влюбился. Будучи абсолютно ещё не опытным, но уже довольно страстным, я воспринимал эту англоговорящую нимфу как дар небес, не меньше. Впрочем, так и было. Учителем она была от Бога. Очень переживал, когда вышла замуж за нашего физрука. Страдал и завидовал ему, пока не понял, что теперь я и сам учитель. Я придавался любви снова и снова, совершенствуя свои навыки и параллельно пытаясь укротить своё космическое либидо. Однако либидо оставалось космическим и неуправляемым, а страдания после человеческими, земными. Я не мог остановиться в выборе своей партнёрши, отчего часто, запустившись по второму кругу, был вынужден скрываться от них от всех.
И вот она, струя свежего воздуха. Что-то новое, но моё. Мой противоположный полюс. Мой типаж, мой темперамент в этом абсолютно новом для меня человеке. Таких я слышу за версту. Нет, за две.
Секс в машине не очень удобен, как бы о нём ни говорили с придыханием. Это дань чему-то новому, что уже давно не ново, и якобы личная территория, которая была доступна для всех мимо проходящих. А что? Что-то в этом есть. Но руль всё время мешал, а коробка передач то и дело постоянно находила мои то локоть, то колено.
Было темно и уже достаточно поздно, мы находились на практически безлюдной набережной и пили завалявшуюся в машине колу. Её ноги были на торпеде и она смешливо поглядывала на меня. Она была неподражаема вот такой, томно раскинувшейся в кресле. И я буквально молился, чтобы её весёлое настроение не сменилось нудными разговорами о любви и о планах на будущее.
После секса женщина меняется. Она начинает чего-то ждать. Эта не ждала ничего. Я недоумевал. «Или настолько ранена или просто блядь», промелькнуло у меня в голове. «Впрочем, какая разница? Тянет. Хочу повторить».
***
Утром еду к своей женщине. Провожу день с ней. Комфортно, хорошо, спокойно. Но душа покоя не хочет, душой я уже с той, другой, где эмоции и драйв. Мне чужд покой. В нём я засыпаю. Я неживой.
«Это она меня так манит или сам факт тайны, неизвестности? Я же снова ушёл в подполье», не понимаю, но уже ничего не могу с собой поделать. Прощаюсь со своей женщиной и еду к ней.
Звонит друг. В истерике: «Отказала. Люблю. Как жить?!» Влюбчивый он и глупый. Каждый раз влюбляется и каждый раз на всю жизнь. Но я уже смирился с потерей друга. Ещё вчера. Стоит ли она этой потери? И стоит ли она потери моей женщины?
Но вопросы потом. Я уже возле её дома. Звоню: «Выходи».
Снова в машине. Снова курит. «Как ты?» спрашиваю. «Так же, как и ты», улыбается в ответ. «Зачем ты приехала?» спрашиваю в отчаянии. «За тобой», отвечает.
Женщинам свойственна самоуверенность. Часто и беспочвенная. Эта вроде бы не дура. Да и поспорить здесь сложно. «Реально, по мою душу», думаю.
Говорит: «Люблю». Говорит: «Скучаю». Началось! Я нет. Не могу ответить взаимностью. Не люблю и не скучаю. Но почему я снова здесь, чёрт возьми?!
Секс с ней идеальный. По всем параметрам. Мой размер. Мой сорт. Магнит не соврал. Что ещё? Пожалуй, и всё. Варюсь в аду. «Моя женщина гораздо лучше. Стабильно всё. А эта? Кто она вообще? Я даже не спросил». Не люблю задавать вопросы. Боюсь ответов. «Скоро она уедет и всё закончится. А сейчас просто кайфуй», успокаиваю себя.
И кайфую. С ней кайфую. Без неё в аду. Сомнения. Сомнения это мой бич. «Зачем она мне нужна?» У меня нет ответа на этот вопрос. «Не о тех ли это браках, что совершаются на небесах?» думаю. А потом: «Какой на фиг брак?! А может быть, она со всеми так?» Не хочу об этом думать. Не хочу думать совсем. Не хочу спать. Не хочу есть. Не хочу свою женщину. Хочу к ней и точка.
Мама заподозрила неладное. Рыдает, временами истерит. «Ходят слухи. Кто это? Ты на себя не похож. Это приворот!»
Ой, мам! Хлопаю дверью и снова лечу к ней.
«Подсел, как на дурь», матерюсь про себя. «Что в ней такого? Секс. Но и с другими бывает не хуже. Что?! Что?! Что?! Вот просто хорошо и всё. Ничего не просит, ничего не требует, ни на что не претендует. Всегда понимает и всегда безотказна в сексе. Всё И это всё??!!! Дурак ты, дурак!!!»
Разворачиваю машину, еду к своей женщине. Звонит эта.
Ну ты где?
Слушай, уезжай, а?! Я не приеду сегодня. Я никогда не приеду.
Хорошего вечера. И береги себя, кладёт трубку.
Поговорили, блядь.
Моя бесит. Ноет постоянно. Ревнует. Бесконечно вымогает комплименты. Пятьдесят раз спросила не толстая ли она и сто раз люблю ли я её. Что вообще происходит?! Деградация как она есть, налицо.
Еду домой. Мама: «Явился наконец. Ну что ты мечешься, женился бы уже. Внуков хочется. Ну хорошая же девочка у тебя. А ты связался с этой шлюхой!»
Твою ж мать! Вылетаю из дому. Еду к ней. Всё ещё ждала. Знала, что приеду. Разувает. Ведёт в дом. Кормит, целует, ни о чём не спрашивает. Просто поедает меня своим обожающим взглядом. Чувствую расслабляюсь. Понимаю никого другого не хочу.
«Но ведь не спрашивает ни о чём потому, что нет у нас с ней ничего общего! Ничего между нами нет и быть не может!» вдруг осеняет меня. Чужая. Далёкая. Но такая моя! Впервые не хочется секса с ней. Хочется обнимать, хочется целовать, хочется прижать к себе и так остаться. Что-то другое я в ней увидел в этот вечер. Не сексом едины, так сказать И меня посетила мысль, забрела как заблудшая, отбившаяся от чьей-то стаи, возможно, от стаи мысли моего друга-романтика. «Я больше не терплю её, я её всем сердцем желаю. А вот хватит ли у неё терпения выдержать мои метания?» Мне стало как-то не по себе. Я обнял её очень крепко и понял, что больше никуда не отпущу.
Она не понимала, что со мной происходит. Её то ли обижало, то ли настораживало моё отсутствие сексуального желания. Прямо паника какая-то, скрытая глубоко-глубоко, настолько глубоко, что едва сочилась через взгляд. И тревога в воздухе висит, много тревоги, так много, что, кажется, его можно резать ножом.
Я знал, так происходит с женщинами, которых никто никогда не любил. Они готовы принять всё что угодно, кроме самой любви. Они её не распознают. Однако я о любви говорить не спешу. А вдруг ошибся? Для чего эти драмы? Не говорю, но, видимо, что-то подобное излучаю. Она в шоке. Вижу, загналась в своих размышлениях. Я не могу поверить глазам. Женщина, которую, казалось бы, ничего не может вывести из себя, пасует перед любовью.
Мне стало жаль её. Это была женщина, которая никогда не встречалась с заботой. Но нет! Жалеть нельзя. Ни в коем случае. Где есть жалость нет любви. Но я воочию столкнулся с человеком, который её боится и не знает, как с этим быть. «Научу. Объясню. Буду», решил я в тот непростой для меня день. Секса у нас так и не было. Я не смог себе его позволить. Мне впервые показалось, что этим можно оскорбить.