«Это учебное заведение было открыто Валуйским уездным земством 1 сентября 1910 года и первоначально называлось земским реальным училищем; через два года оно было переименовано в коммерческое училище, вспоминал позднее однокашник Ватутина по училищу Г. Ф. Денисенко. Кроме хорошей библиотеки училище имело химическую лабораторию, а с 1914 года при училище стал работать небольшой завод по переработке фруктов и овощей. Учёба в училище стоила очень дорого 100 рублей в год, что равнялось в то время годовой оплате взрослого мужчины на сельскохозяйственной работе. Поэтому в первые годы половина учащихся была земскими стипендиатами, набиравшимися по конкурсному экзамену Стипендиаты обязывались по окончании училища и поступлении на работу полностью уплатить земству израсходованные на них средства. Одним из таких стипендиатов и был Н. Ф. Ватутин. Для стипендиатов при училище был интернат со строгим режимом закрытого учебного заведения, где постоянным правилом было соревнование воспитанников в учёбе»
И далее: «Ватутин был моим школьным товарищем, он был так же, как и я, земским стипендиатом и учился в Уразово в коммерческом училище. Мы с ним два года жили в одном общежитии, но он был на четыре года моложе. Это был мальчик небольшого роста, очень аккуратный и дисциплинированный, крайне выдержанный и вежливый. Учился он хорошо. Но особенно любил свою Чепухинку и часто ездил туда из Уразово».
Однако учиться Коле было суждено всего лишь два года. Наступивший 1917 год внес в его судьбу, как, впрочем, и в судьбы миллионов людей, свои поправки. С пронизывающими февральскими ветрами в Валуйки пришла весть о Февральской революции и об отречении императора Николая II от престола. А дальше всё закружилось в неистовом вихре. Шумные непрекращающиеся митинги под лозунгом «Долой царя!». Рабочие и солдаты с красными бантами на одежде. Горластые, словно утренние петухи, ораторы-говоруны. Клятвы, обещания, призывы, обличения
Наш герой стал невольным свидетелем всех этих событий, перекатами катившихся по краю. Под громкие и восторженные крики «ура-а-а!» рушилась работавшая прежде вся государственная система. Вскоре Коля ощутил это на себе: ему перестали выплачивать стипендию. Впоследствии в автобиографии Ватутин напишет: «В 1917 году весной стипендия была прекращена, и я вынужден был бросить учебу, закончив лишь 4-й класс училища».
Недоучившимся Коле домой ехать не хотелось. Но и деваться было некуда. В семье обрадовались его возвращению. За время учебы он повзрослел, возмужал. Так что как работник он был очень кстати. А дел и забот на селе никогда мало не бывает: то посевная, то сенокос, то уборочная И всегда для Коли находилась работа, а выпадало свободное время учил грамоте младших братьев и сестер и сам много занимался самообразованием. Чуть позже подвернулась и постоянная работа его взяли переписчиком в волостное правление. Деньги там платили хотя и небольшие, но, как любил говорить дед Ватутина, «копейка к копейке и проживет семейка». Так и жили.
На должности переписчика и застала Колю очередная революция, теперь уже Октябрьская. И опять народ повсеместно забурлил, радуясь концу войны, одновременно требуя землю и свободу. В Чепухинке самым насущным вопросом стал вопрос о земле, поскольку новая власть отменила частную собственность на нее и передала в управление волостным комитетам и уездным Советам. Вернувшиеся с войны солдаты-фронтовики истосковались по хлеборобскому труду и хотели как можно скорее получить свои наделы. Тем более что в некоторых соседних селах и хуторах помещичьи земли, имущество и скот уже успели поделить.
На очередном сельском сходе, а их тогда проходило много, Колю единогласно избрали председателем комиссии по разделу земли. Против и воздержавшихся не оказалось. «И ничего, что хлопцу нет шестнадцати годов, что мал ростом, чуть ли не в один голос сказали люди на сходе, зато он честный, грамотный, справедливый. Такой председатель нам и нужен». Однако дело, которое Ватутин-младший взвалил на свои юношеские плечи, оказалось не только ответственным, но хлопотным и беспокойным. По воспоминаниям односельчан-старожилов, процедура раздела земли проходила трудно, болезненно. Мужики постоянно конфликтовали, выказывали недовольство. Случалось, в ход шли не только кулаки, но и колья. Уже распределенные наделы перемеряли по нескольку раз на дню. Причем наиболее крикливыми были те мужики, которые никогда не держали в руках плуга, не пахали и не сеяли.
Мы кровь проливали! Ежели обмеришь гляди, мы острастку на тебя быстро сыщем! с нотками угрозы орали они.
В такие минуты председатель комиссии Ватутин всегда старался сохранить выдержку и спокойствие. И одновременно он умел разрешить спор, убедить кипятившихся земляков в том, что межа между их наделами проведена правильно. Так проходил наш герой свои первые жизненные университеты. Постоянно общаясь с людьми, юный Ватутин познавал сложный мир человеческих отношений, накапливал управленческий опыт, что в последующем ему, командиру Красной армии, не раз пригодится.
Между тем установившаяся в уезде советская власть продержалась недолго. Уже весной 1918 года в Валуйский уезд нагрянули германские войска. Повсюду зазвучала грубая немецкая речь. В мундирах цвета фельдграу[6] и тяжелых сапогах, в стальных рогатых шлемах, с большими ранцами за плечами и винтовками с примкнутыми штык-ножами такими запомнились германские вояки Ватутину.
Приход кайзеровских войск явился следствием событий, происходивших в 19171918 годах на Украине. Провозглашенной Центральной радой в ноябре 1917 года Украинской Народной Республике (УНР) был отмерен короткий срок. В январе феврале 1918 года в Киеве и на всей территории Украины утвердилась советская власть. Однако Советы не сумели её удержать. На Украину после заключения Брестского мира вступили немецкие войска. В обмен на военную помощь против Советской России УНР обязалась поставить Германии и Австро-Венгрии до 31 июля 1918 года 1 млн тонн зерна, 400 млн штук яиц, до 50 тысяч тонн мяса крупного рогатого скота, а также сало, сахар, пеньку, марганцевую руду. 1 марта германскими войсками в Киеве была вновь приведена к власти Центральная рада, а вскоре при поддержке Германии главой Украины стал П. П. Скоропадский, в недавнем прошлом генерал-лейтенант русской армии, а теперь «Его светлость ясновельможный пан гетман Всея Украины». В дальнейшем, используя в качестве формального повода отсутствие договора о границе между Советской Россией и Украиной, немецкие войска захватили ряд ключевых населенных пунктов на территории России, в том числе Белгород, Грайворон, Валуйки
Сразу за немцами нагрянули шумливые гайдамаки с обвислыми, как у сомов и вьюнов, усами и украинской мовой. В широченных шароварах и в смушковых папахах. Белгородский, Грайворонский, Валуйский и другие уезды со смешанным русско-украинским населением были объявлены «споконвично украинськими» землями. Во вновь присоединенных к Украине уездах появились «герры коменданты», повитовые старосты и военно-полевые суды. Стали создаваться комендатуры как германские, так и украинские. В городах и сёлах выросли виселицы, начались массовые убийства. Граждан, уклоняющихся от работы на новых хозяев, арестовывали, заключали в тюрьмы. Оккупанты забирали у населения скот, рожь, пшеницу, масло, сало и всё награбленное вагонами отправляли в Германию.
Позже, 4 января 1919 года, газета «Воронежская беднота» писала: «Тяжело жилось трудящимся массам Валуйского уезда под игом гайдамаков и немцев. Порка, тяжелая контрибуция вот что беспрерывно испытывало на себе население. Хлеб, мясо и все продукты питания отбирались у крестьян беспощадно. Понятно, что все с нетерпением ждали восстановления Советской власти»
Валуйский уезд оказался разделенным на две половины: одна его часть, включая Валуйки, была занята немцами и гайдамаками, другая отрядами красных партизан, которые держали позиции по линии сел Мандрово Никитовка (в северной части уезда). Чепухино находилось в партизанской зоне. Практически все мужское население села тогда встало на защиту своей земли. В уезде начала формироваться повстанческая армия, в которую вступили отец Коли Федор Григорьевич и старший брат Павел. Колю же оставили старшим мужиком на хозяйстве.
Но к концу 1918 года из уезда, словно огромные стаи ворон, снялись и разлетелись в разные стороны с награбленным добром и оккупанты, и гайдамаки. Немцы подались назад в Германию, где произошла революция. Гайдамаки, оставшись без поддержки союзников, пошли искать лучшую долю на бескрайних просторах Украины. По стране уже катилась огромным огненным клубком братоубийственная Гражданская война, разбрасывая искры по городам и весям. Брат пошел против брата. Сын против отца. Офицеры и солдаты некогда единой русской армии смотрели друг на друга сквозь прорези прицелов мосинских винтовок. Красные и белые. Белые и красные. Россия начала умываться кровью.
В июле 1919 года, прорвав фронт и смяв красные полки, в уезде обосновались части генерала А. И. Деникина, а потом другого белого генерала А. Г. Шкуро. Правда, хозяйничали они недолго. Уже в ноябре того же года, будто грозная буря, пронеслись здесь лихие конники С. М. Будённого, освободив деревни и села от белогвардейцев. С приходом Красной армии большая война в здешних местах закончилась. Но все равно еще было неспокойно: рядом, в соседней Украине, промышляли бесчисленные банды и группы, которые нет-нет да и наведывались в гости, чтобы грабить мирное население и расправляться с представителями советской власти.
Хватало и своих бандитов в здешних краях оперировали банды Каменева, Титко, Манченко, которым были знакомы все тропы, яры и дубравы, а по селам и хуторам они имели верных людей. Но как ни осложнялась обстановка, советская власть становилась всё прочнее и крепче. Больше веры к ней было и у простого народа. Однако страну, провозгласившую эту власть, нужно было защищать с оружием в руках.
В двадцатых числах апреля 1920 года посыльный из Валуйского уездного военкомата доставил в дом Ватутиных повестку о призыве Николая Ватутина в Красную армию. Как водится в таких случаях, состоялись проводы. Непышные, негромкие. Подняли по чарке-другой мужики-односельчане. Отец и старший брат дали Николаю нужные напутствия. Новобранцу собрали в холщовую сумку запас продуктов: шматок сала, варёные яйца, несколько луковиц и хлеб. Всплакнули мать и сестры как же без слез! И в путь-дорогу!
Глава 2
Товарищ краском
Был один из последних апрельских дней. На нежно-голубой холстине неба сияло солнце. Благоухали цветущие каштаны и акации. Ватутин шагал с партией новобранцев по широким улицам Харькова. На нем были надеты видавшее виды полупальто, латаные-перелатаные штаны, а на ногах вконец изношенные сапоги. Довершал его «экипировку» старый дедовский картуз с изорванным козырьком. По совету отца Николай надел всё то, что не жалко будет выбросить, когда выдадут военную форму.
Все равно вся твоя одёжа пойдет на тряпки для хозяйственных нужд и на ветошь для чистки оружия, со знанием дела проинструктировал он сына.
Впрочем, другие новобранцы тоже были одеты не для свадьбы. Их весьма потрёпанный вид, стоптанная обувь служили тому подтверждением.
Старший команды взводный командир лет двадцати пяти, в буденовке и шинели, на левом рукаве которой красовался ромб малинового цвета со звездой и перекрещенными винтовками, зычно покрикивал на новобранцев:
Шире, шире шаг! Не крути головой!
А как не крутить, если вокруг столько всего интересного: трамваи, автомобили, высокие дома с колоннами и античными фигурами, наконец, красивые, улыбающиеся девушки в сапожках Прежде Николай не бывал в таких крупных городах. Но Харьков был не просто большой русский город, а являлся в то время столицей Украины. Поэтому Ватутину уж очень хотелось хоть краем глаза увидеть столичную жизнь.
Вскоре нестройная колонна остановилась перед серыми железными воротами с нарисованной на них красной звездой. Два красноармейца с винтовками на плечах быстро распахнули тяжелые створы, а после прохода новобранцев также быстро их закрыли. И как-то в одно мгновение эти ворота со звездой разделили жизнь нашего героя на две части. На той стороне остались трамваи, магазины, дома с колоннами, девушки А за стенами военного городка для Ватутина началась совсем другая, еще незнакомая жизнь с ранними подъемами, ночными тревогами, бессонными караулами, многокилометровыми марш-бросками и еще многим другим, что именуется военной службой. Ему отвели, как и всем молодым солдатам, место в казарме на нарах с соломенным матрасом, выдали обмундирование, ботинки с обмотками.
Рота подъем! каждое утро звучал в спящей казарме голос дежурного или дневального.
С этой короткой, как винтовочный выстрел, команды теперь начинался день красноармейца Ватутина и его сослуживцев. Зарядка, утренний осмотр, завтрак, развод на занятия. Потом обед, полчаса личного времени, снова учеба. Дальше ужин, личное время, вечерняя прогулка с песней. К слову сказать, едва ли не с первых дней службы Ватутин стал ротным запевалой. А пел он, как дед и отец, замечательно. «Смело мы в бой пойдем за власть Советов и, как один, умрем в борьбе за это» звонким голосом заводил Ватутин. Песню тут же подхватывала вся рота. Пели дружно, с присвистом. Закончив прогулку, рота строилась на вечернюю поверку, после чего звучала долгожданная команда «Отбой». Утром всё повторялось вновь.
Основной задачей 3-го запасного стрелкового полка, где начал службу Ватутин, являлась подготовка личного состава для пополнения частей действующей армии, а также формирование новых подразделений. Курс обучения был рассчитан на два месяца и включал в себя следующие дисциплины: уставы, политическую, стрелковую, строевую, тактическую и физическую подготовку. Кроме того, в процессе учебы нашему герою приходилось нести внутреннюю и караульную службу.
Ватутин оказался способным солдатом. Трудолюбие, дисциплинированность, ответственность позволили ему за короткое время успешно освоить программу обучения. Уже через месяц группу наиболее подготовленных бойцов, в числе которых был и Ватутин, отправили для дальнейшего прохождения службы в 113-й отдельный запасной батальон, дислоцировавшийся в Луганске. Батальон был полностью укомплектован, отличался высокой дисциплинированностью и отменной выучкой личного состава. Среди командиров было немало бывших офицеров царской армии, прошедших не только горнило Первой мировой войны, но успевших повоевать в войне Гражданской. Так что поучиться у них было чему.
С постоянной регулярностью литерные маршевые роты, прошедшие подготовку, отправлялись в действующую армию, поскольку обстановка на фронтах вновь обострилась. На Западном фронте панская Польша, отвергнув советские мирные предложения, начала активные боевые действия. На юге барон П. Н. Врангель, собрав в мощный кулак остатки белой армии, при поддержке тысяч орудий, сотен самолетов и невиданных доселе танков, пытался остановить наступление Красной армии. Жарко и неспокойно было везде.