Рене сонно заворчала. Дрожь давно унялась, но слабость по-прежнему была сногсшибательной. К тому же в горле мерзко першило, а ещё ломило суставы. Хотелось лечь и проспать сутки кряду, да только вот в полдень предстояло явиться на центральный вокзал, а потом трястись в переполненном поезде. Так что следовало встряхнуться и собрать, наконец, вещи, но вместо этого Рене машинально переплетала косички. Одну и вторую. Несмотря на усталость, пряди идеально ложились под ловкими пальцами, как будто она вязала академический узел.
Закончив, Рене на негнущихся ногах сползла с насеста, наскоро умыла в ванной лицо и почистила зубы, а потом подхватила брошенную куртку и вышла за дверь. Вернуться домой она уже не успеет, но у Энн наверняка найдётся пара лишних кофт. Ей же самой срочно требовалось кое с кем встретиться. И это будет не Энтони, мать его, Ланг! Потому что есть ещё один человек, который мог рассказать кое-что интересное. Прояснить детали, которые этой ночью так и не сошлись в голове и теперь казались настолько абсурдным, что становилось непонятно, как она не заметила сразу. Ведь стоило лишь хорошенько подумать.
«Слишком поздно для оправданий, поздно»Когда Рене влетела в двери центрального входа, уже рассвело. Ворвавшись с засыпанной снегом парковки в переполненный холл, она резко закашлялась и остановилась. После морозного воздуха горло противно драло, а нос окончательно перестал дышать. Пришлось открыть рот, отчего опять свело больную гортань. Кажется, она всё-таки заболела. Вот ведь раззява. Рене снова откашлялась в локоть и быстро зашагала вперёд, прокладывая себе тропку между первыми посетителями. Хотелось успеть поговорить до начала рабочей суматохи, и потому она торопилась.
В больницу тем временем пришло Рождество. Повсюду висели праздничные растяжки, с потолка спускались маленькие Санты, а шарики, мишура и искусственный снег облепляли каждый миллиметр длинной информационной стойки. Всё вокруг пестрело, переливалось огнями и радужными отблесками. Узнать кого-то среди этого великолепия можно было, только если прицельно разглядывать лица, которые кутались в шарфы и высокие вороты курток. Так что, похоже, Энтони действительно ждал. Рене не знала, успел ли он наведаться к ней домой или обладал даром предвидения, но определённо был настроен решительно. А потому она даже не успела понять, откуда Ланг вообще появился, когда её схватили под локоть и потащили в уголок к одной из наряженных ёлок. Там оказалось настолько пусто и тихо, что она отчётливо расслышала промелькнувшее в голосе недовольство.
Ну и куда ты опять помчалась? Я думал, мы вместе поедем в Квебек.
Сегодня Тони был гладко выбрит, на удивление даже причёсан и одет в шерстяное пальто (разумеется, чёрное). Под распахнутыми полами виднелись столь же траурные рубашка и джинсы. Честное слово, доктор Ланг словно решил поглотить все краски мира. От него пахло морозной свежестью и чем-то ещё, незнакомым и неродным, отчего Рене невольно напряглась. Однако в этот момент он осторожно провёл кончиком большого пальца по её скуле, длинно выдохнул и потянулся к растрепавшимся волосам. Метро не оставило ни единого шанса некогда аккуратной причёске.
Ты не спала.
Рене не стала спорить. Знала наверняка, что выглядит ужасно, а Энтони не привык к такой запущенности, но не нашла в себе сил на смущение или стыд.
Мне надо было подумать. Знаешь, я вдруг поняла, как странно выглядит со стороны моё назначение в эту больницу. Так неожиданно. Удивительное совпадение.
Да, действительно, немного напряжённо отозвался Тони, но Рене не дослушала. Она витала в своих мыслях и хотела выговориться, чтобы окончательно убедить себя.
Или, наоборот, чей-то хорошо продуманный план. Скажи ты знаком с Колином Энгтаном?
Энтони на мгновение перестал накручивать на палец одну из белокурых прядей, что выбились из косы, а потом коротко ответил:
Нет. Мы не знакомы.
Странно. Мне казалось, вы должны были встречаться, ведь это вместо него в тот день приехал именно ты.
Я не знаю, кто это, едва ли не по слогам произнёс Энтони, и Рене удивлённо вскинула голову. Да быть не может! Попросту нереально.
Сын доктора Энгтан и племянник профессора. Как ты можешь не знать, если Она оборвала фразу на полуслове, а потом сделала осторожный шаг назад. Что ты от меня скрываешь, Тони? В тот день произошло что-то ещё?
Нет. Теперь было совершенно очевидно, насколько Лангу не нравился разговор. Пойдём, выпьем кофе. Кстати, где твои вещи?
Тони?
Она отступила, а Ланг поджал губы от досады.
Не надо, наконец сказал Энтони. Не лезь в это.
Но почему?
Потому что Хэмилтон был эгоистичным ублюдком, которого здесь предпочитают не вспоминать! неожиданно взорвался Ланг, и она испуганно вздрогнула. Рене не знала, что поразило сильнее: слова или эмоции. А Тони тем временем взлохматил волосы и постарался успокоиться. Рене, оставь в покое своё и чужое прошлое. Если оно всплывёт на поверхность, не принесёт никому добра. Пожалуйста прошу! Пойдём, возьмём кофе и поедем в этот чёртов Квебек.
Почему ты так его ненавидишь? прошептала Рене. Что он тебе сделал?
Тебя это не касается.
Разве? Она вскинула брови. Боюсь, всё как раз наоборот. И мне очень нужно выяснить, что здесь происходит.
С этими словами Рене резко развернулась, отчего на пол полетело несколько сбитых ёлочных игрушек, и устремилась в сторону лестницы.
Рене! Хватит страдать ерундой!
В спину прилетел сердитый окрик, но вопреки всему она не обернулась. Вместо этого взлетела на третий этаж и побежала к кабинету Энгтан. Когда Рене резко толкнула стеклянные створки, её уже не волновали приличия. Она так разогналась, что замерла лишь возле большого стола под взглядом главного врача. В этот момент второй раз хлопнули двери, и можно было не сомневаться, чьи шаги замерли у Рене за спиной.
Мисс Роше?
Очевидно, доктор Энгтан недавно пришла, но в её карих глазах даже не мелькнуло удивление, когда в кабинет явился Ланг. Уже успели переговорить? Надо же, как интересно. Рене почувствовала, как внутри защекотало дурацкое ощущение, будто её обманули. Она понятия не имела, отчего так решила, но шрам никогда не врал. И прямо сейчас он разгорался огненной проволокой. Сцепив руки, Рене приблизилась ещё на один шаг, но прежде чем открыла рот, позади неожиданно раздался напряжённый голос Энтони:
Лучше не спрашивай, если боишься разочароваться в ответе.
Рене хмыкнула. Видит бог, она не из пугливых.
Где я могу найти Колина Энгтана? Мне очень нужно с ним поговорить.
В кабинете вдруг стало удивительно тихо. Настолько, что Рене услышала, как в главном холле заиграла рождественская мелодия. Она отмерила такт, второй десятый. Перри Комо был очень хорош.
«Чудный миг, когда два сердца слышат друг друга,Чудный миг и воспоминания, что мы оба храним»Доктор Энгтан пошевелилась и медленно опустила на стол документ, который до этого держала в руке. Усевшись в кресло, она сложила перед собой руки и вежливо поинтересовалась:
Могу я узнать, с чем связано ваше любопытство, мисс Роше?
С тем, что факты немного не сходятся.
Какие именно?
Энгтан проявляла чрезмерное равнодушие, отчего шрам вспыхнул с новой силой. Рене дёрнулась, что не укрылось от Энтони.
Пожалуйста, не делай этого, услышала она шёпот.
Мисс Роше обладала массой пороков, но самым главным, однозначно, считалось неуёмное своенравие в отношении правды. Любой. Рене ненавидела ложь, а потому нервно переплела пальцы.
«Никогда не забыть мне этот миг и поцелуй »Незадолго до смерти профессор Хэмилтон собирался отправить меня на практику в травматологию. К своему племяннику, начала она и услышала за спиной тихое, но злое фырканье. Он долго к этому готовился, даже устроил показательную операцию. Только вот Колин Энгтан туда не явился, зато приехал доктор Ланг. Вы ведь знаете об этом?
Да.
Как и об отказе взять меня.
Да. Но по-прежнему не вижу проблемы. Говорите, чем вы недовольны, или уходите, мисс Роше. У меня достаточно работы
«И как обнимали друг друга, пытаясь согреться»Я не должна была оказаться здесь. Квебек огромная провинция. По всем законам статистики вероятность попасть в отделение доктора Ланга с самим доктором Лангом в качестве наставника ничтожно мала, что наводит на мысли о помощи извне. Или же магии. Рене нервно усмехнулась. Она часто дышала, будто пробежала этап марафона, а сердце тяжело бухало где-то в груди. И, наверное, его стук слышали все находившиеся в кабинете. Но облизнув пересохшие губы, Рене наконец задала самый важный для себя вопрос: Скажите, это ведь Колин Энгтан убедил вас взять меня? Он решил исполнить последнюю волю профессора и
Рене едва не заорала от неожиданности, когда в локоть с силой впились чьи-то пальцы. Стоявший за спиной Энтони незаметно очутился совсем рядом, а потом вдруг дёрнул к себе, вынудив отступить. Испуганно заморгав, Рене попыталась что-то сказать, но ей не дали. Пальцы ещё сильнее сжали завопившие от такого обращения мышцы, и она охнула от боли. Брошенный на Энтони полный обиды взгляд остался незамеченным.
На этой восхитительной ноте мы, пожалуй, закончим. Все довольны, все счастливы, vive la famille! процедил он.
«Чудный миг»Нет! возмутилась Рене, но в тот же миг Энтони резко развернулся и потащил её к двери. Абсолютно бесцеремонно! Почти что грубо. Ошалев от неожиданности, она попыталась вырваться, но хватка оказалась слишком крепка. Подожди же! Какое ты имеешь право
Её перебил резкий женский смех. Он зазвенел металлическими побрякушками на столе, хрустальными лепестками не в меру вычурной люстры, а потом заметался истеричным шариком по чересчур светлому кабинету.
Погоди-погоди, с неестественным весельем произнесла Лиллиан Энгтан, и их дерущийся клубок замер. Остановился так резко, что Рене налетела на спину Тони, больно стукнувшись носом о мужскую лопатку. Это даже интересно.
Да что, чёрт возьми, здесь происходит? не выдержала Рене и всё-таки сумела вырваться из тисков Энтони. А он так и застыл, взявшись за дверную ручку.
Тем временем доктор Энгтан обошла стол и уселась на его край, с любопытством разглядывая всклокоченную Рене. Та повернулась к ней лицом, и стоило их глазам встретиться, как шрам едва не взорвало дикой болью. Это было очень необычно. Никогда прежде он не давал о себе знать настолько ярко, а потому Рене зашипела и схватилась за лицо. Видимо, именно это вывело Энтони из своеобразного ступора. Он резко обернулся и дёрнулся в её сторону, но замер, когда Лиллиан Энгтан заговорила.
Она всегда сама непосредственность? Какая прелесть. Надо же, неужели Чарльз не наврал.
Тебя не касается. Мы уходим. Тони снова схватил ошарашенную подобной фамильярностью Рене и потянул на себя, но она не сдвинулась с места.
Значит, ты ей не сказал, тем временем довольно протянула Энгтан.
Не смей!
Не сказал чего?! Рене сделала шаг и вдруг почувствовала, с какой неохотой отпустил её Тони.
Он не желал обсуждать эту тему. Прямо сейчас Ланг отчаянно стремился уйти сам и увести её за собой как можно дальше отсюда, потому что и здесь Рене споткнулась. Она вдруг увидела себя его глазами. Как стояла с упрямо поднятой головой. Как смотрела в ожидании хотя бы крошки правды. Как надежда на её лице постепенно сменялась недоумением, а потом отчаянием. И тогда пришло ощущение, что чужое сердце затопила самая настоящая жалость. По отношению к ней. Рене недоумённо оглянулась, но Энтони лишь прикрыл глаза. Что же, она сама этого хотела.
Ты ошиблась, милая, с нарочитой мягкостью обратилась к ней доктор Энгтан. Но теперь, узнав, что этот прохвост так ничего и не рассказал, я понимаю, почему ты пришла к таким выводам.
Что это значит?
Что Колину Энгтану плевать на тебя. Он такая же блудливая тварюжка, как и его отец. И его обиды на Чарльза с лихвой хватит на тебя, на меня и на себя самого. Рене Роше была нужна только мне. С самого первого дня, как ты появилась у Чарльза, я мечтала заполучить себе такой же образец. Но увы, маленьких гениев не штампуют, точно куколок на заводе пластмасс, а мой брат слишком хорошо учился на ошибках. Однажды потеряв Колина, лицемерная погань сделал всё, чтобы этого не случилось снова. Однако жизнь решила по-своему.
Лиллиан Энгтан демонстративно развела руки, и на пальцах блеснула пара тяжёлых колец. А Рене вдруг показалось, что она тонет захлёбывается прозвучавшими словами, словно водой, без шанса вздохнуть.
«Блудливая тварюжка? Лицемерная погань? Что?!»
Вы вы подговорили мистера Филдса?
Похоже, Рене пошатнулась, поскольку Тони немедленно подхватил её за талию. Осознание, что её мечту принесли в жертву во имя какой-то мифической выгоды, пока не добралось до бастующего мозга, но тело уже предавало. Господи! Значит, дедушка был прав. И её просто использовали? Рене прикрыла глаза. Всё это пока не укладывалось в голове, но мысль Лиллиан Энгтан была предельно ясна.
Да. Я получила лакомый кусочек, а он меньше головной боли с твоим распределением. Главный врач больницы равнодушно пожала плечами, а во рту Рене вдруг стало кисло.
Но как же Колин Энгтан оплатил мои тесты. Я видела документ и не ошибаюсь! Рене пробовала на зуб последний кусочек надежды. Однако и тот оказался несъедобным, когда она услышала шёпот:
Господи, ну почему тебе надо заткнуть своей правдой каждый угол этой клоаки?
Лицо доктора Энгтан на мгновение удивлённо вытянулось, после чего она понимающе ухмыльнулась.
Неужели? Какой необычный для него пример филантропии. Лиллиан чуть насмешливо покосилась в сторону Энтони. А тот лишь сильнее стиснул пальцы на жёлтом свитере.
Не надо. Прошу тебя, процедил он. Но доктор Энгтан пожала плечами и невинно произнесла:
Ты спрашивала меня, где Колин Энгтан. Всё ещё хочешь услышать ответ?
Да, шепнула Рене, а доктор Энгтан медленно улыбнулась.
У тебя за спиной.
Рене не знала, зачем медленно повернула голову и уставилась в золотые глаза. До неё упорно не доходил смысл сказанного, пока побледневшие губы Энтони не разомкнулись и не прошипели совсем неуместное:
Сука!
«Чудный миг,Пронизан любовью!»Ну а Рене зачем-то скрупулёзно оглядела каждый угол светлого кабинета в поисках затаившегося там человека, но никого не нашла. Разумеется. Только молча смотревшего на неё Энтони, а это значит значит Рене показалось, что раздавшийся в голове щелчок слышали все, настолько громко встал на место кусочек пазла. Две половины прочно соединились в единую деталь.
Колин Энгтан и Энтони К. Ланг.
Одни и те же буквы. Простейшая анаграмма. Рене давно следовало догадаться, что Колин, мать его, Энгтан все эти месяцы притворялся Энтони К. Лангом. Или же Энтони К. Ланг сейчас корчил из себя Энгтана? К чёрту. Она не знала. Она вообще не понимала, что происходит и почему. Но в следующий миг грубо сбросила по-прежнему нежно обнимавшую руку и зашагала прочь из кабинета.
Хотелось сбежать. Хотя бы на время прекратить существование, потому что нахлынувшие стыд и обиду не осталось сил выносить. Рене чувствовала, как горят щёки, напоминая сейчас огни рождественской гирлянды. За спиной хлопнула дверь, и раздались торопливые шаги.
Подожди!
Рене не могла разобрать, чего в голосе Энтони больше: приказа, досады или хорошо спрятанного страха. Ланг был напуган, но в собственном гневе она никак не могла понять отчего. И это злило ещё больше. Господи, ну насколько же восхитительный обман! А ведь давно стоило догадаться, достаточно лишь подумать и сопоставить столь очевидные факты. Впрочем, такими они выглядели лишь сейчас.