На пустой вот уже много дней дороге проявилась далекая тень. Вельх до боли сжал пальцы на пастушьем рожке единственном, что могло издать довольно громкий и пронзительный сигнал, оповещая остальных. Только бы померещилось от напряжения! Не померещилось. Тень неторопливо росла, обретая четкость. Удивляла неспешность передвижения, но сомнений не было. Губы подростка коснулись костяного кончика, а легкие судорожно сжались исторгая высокий, дребезжащий звук, заставивший заныть зубы.
Силуэты всех, кто находился в поле устремились ко входу в поселение. Всего два десятка дворов, но сколько же народу оказались за оградой. Дежурная смена из трех мальчишек отбросила подпирающие створки бревна, потянула ворота на себя, открывая дорогу спасающимся. Стоит просигналить еще раз и ворота будут захлопнуты, не взирая на то, сколько человек останется снаружи. Приказ старших был однозначен.
Не высохшая до конца, наспех скрученная из жердей лестница заскрипела под весом поднимающегося на вышку мужчины.
Что там? прогудел тяжелый, чуть надтреснутый голос старосты деревни.
Подросток не оборачивался, в нарушение всех требований по уважению старших, но таков оказался приказ следить за замеченной угрозой, ни на что не отвлекаясь. Всего полтора десятка ударов розгами, что отведали его сверстники, посмевшие отвлечься на разговоры или отвести взгляд от ставшей вдруг опасной округи, слишком хорошо донесли до остальных, чем чревато непослушание и что есть ситуации когда почтительность перестает играть хоть какую-то роль.
На дороге. подрагивающая рука указала в сторону далекой неясной тени. Не разгляжу что, далеко слишком.
Молодец. на плечо опустилась твердая ладонь, ободряюще сжалась. Глазастый!
Вельх почувствовал, что щеки заливает краской гордости из-за первой в его жизни похвалы за взрослое дело. Это не в поле работать или трудиться по дому. Подросткам поручили то, от чего может зависеть само существование их деревни, и угрозу заметил именно он! Теперь оставалось молиться высшим силам чтобы эта угроза оказалось ложной.
До рези напрягая глаза, парень всматривался вдаль. Староста продолжал держать руку на его плече и молчал. Все указания были розданы заранее, женщины и дети укрылись в подвалах, приготовив ножи. Все знали, что будет, если мужчины не смогут удержать оборону и немертвые ворвутся в деревню и что лучше самим отправить своих чад к престолу светлого бога, чем позволить нежити добраться до них, а если повезет успеть самим вогнать острые лезвия в сердце, отправляясь следом. Мужчинам и молодым парням такой милости не позволено. Они либо отобьются, либо станут пищей для тварей и пополнят их ряды.
Там лошадь, наконец нарушил молчание подросток, на спине кто-то не могу разглядеть.
Спустя некоторое время, показавшееся Вельху вечностью, он смог разобрать больше деталей. Его взгляд, считавшийся в деревне самым острым, смог выделить девочку, что сидела на спине знакомого черного коня, за ней, если он правильно разглядел, сидел мальчишка, ненамного старше.
Это лошадь мага, староста. охрипшим голосом проговорил парнишка, В седле двое детей, его самого не видать.
Я пойду навстречу. прогудел голос мужчины. Следи внимательно, если я не махну рукой ворота не открывать, даже если позднее я буду умолять об этом. Ты все понял?
Да, старший! Я все исполню.
Лестница снова недовольно заскрипела, староста повторил указания собравшимся у подножия мужикам, вооруженным кто чем: лишь пять-шесть рогатин с пятнами ржавчины покачивалось над головами пытавшихся сбиться в подобие строя деревенским, в основном же косы, деревянные вилы, наспех посаженные на длинный черенок топоры да тяжелые цепа для обмолота зерна. Невольно вспомнился меч, что был приторочен к седлу так напугавшего Вельха мага. Потертая рукоять со следами частого использования, выгоревшая на солнце кожа ножен. Вот уж кто не сомневался бы что делать. А у его земляков даже копья мелко подрагивают, насколько можно было разглядеть на отворачивая лица от дороги, лишь скосив глаза. Вельх отчетливо ощущал желание захлопнуть ворота поскорее и укрыться в погребах, надеясь что боги смилостивятся и угроза минует.
Вилана покачивалась в седле, свесив ноги с одной стороны, поддерживаемая братом. Из подрагивающего полуденного марева выплывал силуэт крепкой ограды из бревен, ворота приглашающе распахнуты, вызывая желание поскорее оказаться под их защитой и забыть все произошедшее как страшный сон. Меч некроманта успокаивающе похлопывал по коже коня, но девочка старалась не смотреть по эту сторону. Ожоги скакуна заживали с удивительной скоростью, ребра уже скрылись под слоем мяса, перестав пугать своим видом, но картина все равно способна была вогнать в обморок менее привычного зрителя. Второй день они медленно тащились по единственно дороге, ведущей прочь от проклятых земель. Захваченные из разоренной деревни запасы пищи и остатки от провизии мага позволили бы протянуть и дольше, но тянущее чувство страха, не дающее сомкнуть глаз ночью, побуждающее убираться как можно дальше, выматывало похлеще голода, терзавшего детей до встречи с колдуном. Хорошо что его конь оказался зачарованным не чувствовал боли и усталости, ехал не останавливаясь, не взирая на то, светит ли солнце или бледный серпик луны, притормаживая лишь в моменты, когда приходилось справить нужду, наплевав на стыд и не осмеливаясь отходить дальше пяти шагов. Курт, конечно постарается защитить, но мало ли. Хорошо что брат догадался постелить на седло как можно больше тяпок и найденной одежды, связав их в плотный, но достаточно мягкий узел, иначе седло стерло бы мясо до костей, и так кожа уже покраснела и жгла, будто огнем.
На дороге проступила тень идущего навстречу мужчины. Вилана почувствовала как напрягся брат, ее ладошка неосознанно сжала кристальную капельку, что болталась на шее. Девочка тут же почувствовала успокаивающее дуновение, прокатившееся по телу. Говорить с призраком она не могла, но даже такая поддержка, через кристалл, что ей вручил некромант оказалась существенной, придав уверенности.
Вельх чуть не вываливался со своего места дозорного, всматриваясь в то, как староста приблизился к коню мага, о чем-то поговорил с детьми в седле. Наконец последовал условленный сигнал, рука поднялась и махнула, показывая что все в порядке. Староста попытался взять коня за поводья, но скакун дернул головой, блеснули белоснежные зубы и мужчина еле успел отдернуть руку чтобы не остаться без пальцев. Подросток прокричал нервничающим деревенским что угрозы нет, вызвав слитный облегченный вздох.
Никто не торопился возвращаться к работе, ожидая вестей от путников. Вот вороной конь перешагнул границу деревни, неся на спине чумазых детей и затягивая волокушу, привязанную веревками к упряжи, на которой покоился укрытый одеялом незнакомый бледный мужчина. Мальчику с девочкой помогли спуститься. Дети неуверенно стояли на дрожащих ногах, покачиваясь будто провели в седле много дней. Хотели отцепить веревки с раненым, но конь предупреждающе всхрапнул, зло оскалил зубы, заставив сердобольных селян отшатнуться. Вельх с ужасом разглядывал изувеченный бок коня с огромным пятном отсутствующей кожи, перетянутый подпругой. Скакун должен был обезуметь от боли, но никак не везти детей. Подросток дрожащей рукой сделал знак отгоняющий зло. Помогло мало. Деревенские, оказавшиеся с раненой стороны, подходить к животному так же не торопились, даже отступили на шаг.
Девочка отделилась от брата, прикоснулась к склонившейся конской голове голове, немного помолчала.
Мэтр ранен. разнесся в установившейся тишине звонкий, но какой-то странный голос, будто говорили двое. Угрозы немертвых больше нет, но ему нужна помощь.
По толпе пролетел глухой шепоток «ведьма!».
Пока девочка поглаживала коня, перебирая остатки некогда роскошной гривы, самые отважные отвязали волокушу с раненым, и потащили к ближайшему дому. Скакуна прямо не месте расседлали, сняли всю упряжь.
Меч из ножен не доставать! остановила девушка протянувшуюся к рукояти оружия, принадлежащего магу, руку. Он заклят!
Девочку вежливо попросили отвести коня в свободное стойло, рядом с общинными клячами тружениками сохи и телеги, на что та милостиво кивнула. При приближении необычного существа, не воспринимающего боль, деревенские лошади принялись заметно нервничать, раздалось истеричное ржание.
Он лучше побудет за воротами. решила остановившаяся девочка, заглянув в глаза скакуну. Ему там ничего не угрожает, а ваши лошади не вынесут соседства.
Как прикажете леди. согнулся в поклоне староста.
Я не леди. странным голосом ответила необычный ребенок. Меня зовут Вилана, а брата Коска. Мэтр спас нас, а мы помогли ему с ранами и доставили сюда. Почему его конь меня слушается я не знаю.
Я служил в баронском войске, леди, я видел магов и не ошибусь, как следует обращаться к одаренной. староста разогнулся и протянул руку в сторону дома, уже скрывшего в своем полумраке раненого некроманта. Вам с братом следует отдохнуть с дороги и привести себя в порядок.
Наверное девочка убрала руку от головы скакуна и тот немедленно направился прочь из поселения.
Детей почтительно, хоть и торопливо отмыли, накормили не отличающейся разнообразием, но сытной трапезой, для чего староста велел принести лучшую посуду из своего дома, выдали смену одежды, пока жена старосты унесла их, грязные, но выглядящие странно-новыми, вещи для стирки.
Вельх, которого сменили на наблюдательном посту, наплевав на усталость пристроился под окном, заглядывая в щели и пытаясь подслушать разговор. Других любопытных детей удавалось отгонять негромким шиканьем, рука у него отцовская, тяжелая так что никто не пытался спорить, и обещанием все услышанное пересказать. Особенно хотелось увидеть девочку-ведьму, даже испачканная дорогой, она произвела на подростка огромное впечатление и не выходила из перегревшейся под солнцем головы.
тогда мы увидели раны мэтра. Брат отмыл кровь, я, как смогла, перевязала их. Дали зелье.
Он, иногда приходит в себя, ругается, постоянно повторяет «Проклятый недоучка!» Утром мэтр велел найти что-то, на чем его можно будет его везти и указал, куда направляться
Вельх, чуть приподнялся, разыскивая в ставнях щель пошире, стараясь в свете лампады уловить силуэт говорившей. Под ногой что-то хрустнуло, подросток вздрогнул и замер, но никто из находившихся в доме не отреагировал на звук. Парень тихонько выдохнул и прислушался снова.
Зелье ненадолго приводит мэтра в сознание. Так, в первый раз, он зашил свои раны, я раньше не видела как человек штопает сам себя, словно прореху на штанах. Он ничего нам не объяснил, лишь сказал, что источник уничтожен, нежити больше нет и бояться нечего. Показал, как правильно разводить зелье и сказал что давать его следует лишь в самом крайнем случае. Так же он сказал: «Нужно просто время и отдых все заживет». Потом что-то про задание мастера, что нужно сообщить Ордену. Затем он уснул и больше не просыпался.
Вам потребно отдохнуть, леди. прогудел приглушенный голос старосты. Вельх в первый раз слышал чтобы староста обращался к кому-то столь уважительно. Вы столько перенесли.
Там вещи мэтра. девочка не торопилась следовать совету старшего. Их нужно очистить и починить. Он будет рад.
Будет исполнено. Что насчет вас и вашего брата?
Так это ее брат! пронеслось в голове Вельха, принося какое-то непонятное ему самому успокоение
Мы устроимся подле мэтра.
Если дозволите, еще один вопрос.
Не спрашивайте дозволения, говорите.
Нежить, ее правда больше нет?
Мне это неизвестно. Мы ехали без остановок, не зная есть ли еще угроза. За все время пути к вашей деревне нам не встретилось ни одной твари. Наверное, мэтр справился
Дальше подросток не слушал. Мелькнувшая у окна широкая тень подсказала, что староста решил впустить в жилье свежего воздуха, а попадать под тяжелую руку парню не очень хотелось. Пробираясь дворами к своему жилью, подросток все думал, как же девочка будет выглядеть без слоя грязи и дорожной пыли и какого цвета у нее волосы.
Солнце загнало луч в щель между ставень, попав четко в веко расположившегося на лавке мужчины. Глаза немедленно раскрылись, вонзая булавочные головки сузившихся зрачков в стропила крытой тугими связками камыша крыши. Пляшущая в солнечном луче пыль взметнулась от глубокого вдоха.
Рядом ощущаются две маленькие жизни. Чуть поодаль большое количество людей. Он в деревне, значит это был не горячечный бред и дети действительно смогли доставить его к людям. Неожиданно. Он был уверен что им не хватит духу покинуть защищенный дом. Хотя
Вороной конь ощущается неподалеку, можно получить его воспоминания о прошедших днях. Нужно лишь поймать контрольную нить.
Курт. тихий шепот человеческое ухо не различило бы уже в шаге от говорившего, но духа зов буквально оглушил, столько ярости в него было вложено.
Я здесь Мэтр! явившегося призрака никто не смог бы различить, но некроманту и не требуется видеть.
Пальцы сплелись в особую фигуру, загорелись зелеными огоньками.
Мэтр, постойте! в речи призрака появились панические нотки. Пощадите! Я лишь
Когда я позволил тебе остаться в мире живых, то выставил лишь два условия! оборвал его Бернард. Голос некроманта дрожал от гнева. Ты помнишь их?
Во всем слушаться вас
И ни при каких обстоятельствах не брать под контроль живых людей! Ни при каких!
От голоса мага проснулись пристроившиеся на лавках под стенами дети, непонимающе хлопая заспанными глазами.
И ты ослушался! Прощай, Курт.
Пальцы мага сжались в кулак, огонь разгорелся сильнее
Мэтр! Мэтр, прошу, пощадите его! глупая девчонка повисла на руке мага, не давая завершить жест. Я попросила Курта о помощи! Накажите меня!
Бернард расширившимися глазами смотрел как на детских ручонках, вцепившихся в его кулак, начинает бледнеть кожа, облизываемая зеленым пламенем. Спохватившись, мак моментально погасил свою силу и принялся осматривать девочку. Вилана побледнела и тяжело дышала, со щек сбежал румянец, но падать замертво она явно не торопилась.
Ты хоть понимаешь что могло случиться? мысли о призраке моментально покинули голову некроманта, а взгляд впился в глаза девочки.
Мы не знали что делать и куда идти, боялись выйти за порог дома. Курт помог, приободрил нас с братом, прогнал страх
Да я не об этом духе, демоны его задери! маг махнул рукой, обрывая девочку. Это мы обсудим позже. Смотри, что с тобой могло произойти!
Бернард вновь зажег на ладони пламя, коснулся им деревянной кружки, оказавшейся на свою беду неподалеку. Вилана успела вздохнуть лишь раз, а Коска, забившийся в угол подальше от разгневанного колдуна, вообще забыл как дышать. Кружка осыпалась серым невесомым пеплом.
Никогда! Слышишь ты, дуреха, НИКОГДА не прикасайся к магу когда он собирается чаровать! Особенно к некроманту!
На рев мага в дом ворвались трое мужиков, но моментально как-то уменьшившись в размерах под взглядом Бернарда, бочком и на цыпочках поторопились покинуть приютившее путников жилище.