Разнообразные, в великом множестве расплодившиеся радетели за счастье народное почему-то не объясняли своим подопечным, что если бы они, рабочие, так уж страстно хотели иметь одинаковый достаток со своими начальниками, то учились бы в школе так же усердно, как и последние. А затем поступали бы в университет, вместо того чтобы проводить время на футбольных матчах или в увеселительных заведениях.
И уж совсем опасную форму приняла эта зараза среди разнообразных деятелей искусства. Они вдруг осознали, что их назначение не служение своему народу и отечественной культуре, а ничем не ограниченный поиск новых путей в высоком творчестве.
Илья Иванович в принципе не возражал против утончённых экспериментов в этом самом творчестве. Но он считал, что заниматься подобными изысками они должны исключительно за свой счёт, и если кому-то не нравится выполнять социальные заказы общества, то ради бога твори свободно, на то ты и художник, но тогда не бери деньги у государства. А раз уж взял, то изволь отработать.
Одним словом, Илье Ивановичу было над чем подумать
Он пригубил уже остывший кофе, мысленно приказал креслу прекратить массаж и погрузился в воспоминания
* * *
Ровно год назад Илья Иванович, сидя в этом же самом кресле, пришёл к удручающему выводу, что будущего у него нет. И не только у него как Генерального секретаря Консервативной партии Золярии, но и у их крошечной цивилизации на этой планете. Скорее всего, её, несчастную, ждёт та же участь, что и далёкую Землю.
Как она там сейчас
Земля
Моя прародина?
Усилием воли Илья Иванович прогнал вспыхнувшую ностальгию.
Откуда она у него взялась, ведь он никогда и не видел этой самой Земли? Наверное, в генетическом коде укоренилась?
Зараза Русская!
Илья Иванович попытался вернуть мысли в продуктивное русло, но у него не получилось с первого раза.
«И вот что интересно: такой характер имеют не только люди с чисто русскими генами. Аналогичный менталитет присущ всем, когда-то жившим в России Почти всем Скорее всего русскость не только сущность биологическая Наверное, русский это тот, кто считает себя таковым вне зависимости от крови предков и унаследованных генов?», подумалось ему.
И вот сохранение этой самой «русскости» Илья Иванович считал своим предназначением, своей главной и единственной миссией.
Ещё прадеды, стартовавшие на корабле с Земли, решили законодательно закрепить строгость государственного русского языка, убрав из него весь «новояз» и иностранные слова, имеющие в русском языке свои синонимы. Компьютер ЭВМ (электронно-вычислительная машина), впоследствии ЭМ (просто электронная машина). Толерантность терпимость. Гаджет прибор, офис контора, и так далее
И тут мысли старого политика сами собой переключились с философских рассуждений на практические. Он решил провести небольшое исследование.
Илья Иванович мысленно подключился к своей персональной ЭМ-ке, которую носил на запястье левой руки, где когда-то земляне носили часы. Голубым светом вспыхнул голографический экран и, повинуясь мыслям исследователя, по нему побежали строки нужной информации. Случайно всплывшая догадка стала обретать чёткие контуры, подтверждаемые статистическими данными.
Вот, пожалуйста: шестьдесят четыре процента его Консервативной партии составляли люди с русскими генами, двадцать процентов были белорусами
Восемьдесят четыре процента славян!
А где же здесь украинцы?
Но тут Илья Иванович вспомнил, что их переформатировали в конце двадцатого и в начале двадцать первого столетий, и эта нация перестала существовать как таковая.
Он вызвал на экран нужные данные и углубился в изучение технологий, широко применяемых в те далёкие времена: нейролингвистическое программирование, окна Овертона[1] и другие, позволившие кучке негодяев подчинить себе весь мир, и в результате приведшим цивилизацию к разрушению. Этими технологиями пользовались и сегодня, да и Илья Иванович владел ими довольно сносно.
Но вот, как оказалось, кто-то а именно его политические противники владели ими значительно лучше и придавали им гораздо большее значение, чем это делал глава консерваторов.
Илья Иванович наивно полагал, что путь к сердцу человека надо прокладывать через его разум: логическими убеждениями, реальными фактами, наглядными примерами, а пользоваться грязными приёмчиками недопустимо.
Его оппоненты так не думали. Морально-этические нормы и прочие принципы так считали они вообще являются архаикой и только сокращают возможности свободной личности в достижении поставленных целей.
И вот пришёл час расплаты за такое пренебрежение к гениальным изобретениям человечества к таким, как социальные технологии.
Илья Иванович с ужасом подумал о том, что, возможно, либералы оказались правы.
Но во что же тогда попирая традиции и мораль превратятся люди?
Как же можно так жить?!
А вот его политические оппоненты не утруждали себя высокими размышлениями. Они прагматично считали, что воспеваемая ими «Свобода Личности» превыше традиционных устоев, а потому жили припеваючи и неуклонно завоёвывали всё новые и новые плацдармы в умах соотечественников.
Опытный политик чувствовал, как его электоральная база сокращается, словно шагреневая кожа, с каждым прожитым днём даже в том случае, если в этот день не исполнялись никакие его желания
Алло, папа, разреши подключиться, услышал Илья Иванович голос сына прямо в своей голове.
Да, сынок, слушаю. Ты где сейчас?
Уже как сорок лет назад телепатическая связь была освоена и отлажена, и жители Золярии пользовались ею с такой же лёгкостью, как когда-то земляне пользовались примитивными сотовыми телефонами. Особенно легко и непринуждённо это получалось у молодых, которые уже видели разнообразные ЭМ-ки и приборы связи только на витринах музеев с устаревшими техническими раритетами. Илье Ивановичу же приходилось значительно напрягаться как и многим остальным его сверстникам чтобы не только подключить телепатическую связь с абонентом, но и тут же установить его местонахождение, если, конечно, абонент не включал блокировку этой функции.
Ох, папа-папа, ты опять ленишься! в очередной раз пожурил его сын. Я сейчас у себя в конторе. Вот хочу приехать к тебе. Ты не занят, сможешь со мной встретиться?
Конечно, сынок, приезжай. Я как раз хотел с тобой посоветоваться.
Через десять минут буду, ответил сын и отключился.
Сергей Ильич старший сын Ильи Ивановича был самой большой радостью и надеждой старого политика. Надеждой не только для него самого, но и для всей маленькой человеческой цивилизации, которая совсем недавно появилась на этой необитаемой планете и уже опять умудрилась в погоне за мифической свободой личности вступить на крутую наклонную дорожку, ведущую в бездну.
Сергей Ильич служил директором Департамента информации Золярии. Департамент занимался сбором, сохранением и анализом любого вида информации и последующим её направлением в узкоспециализированные ведомства для практического использования.
Опять к Илье Ивановичу вернулось хорошее настроение, и природный оптимизм вытеснил тяжёлые мысли.
Сейчас приедет его первенец. Опять порадует отца цветущим видом, вдохновит, подбодрит, наполнит новыми идеями. Опять Илья Иванович упрекнёт его в чрезмерной радикализации, и опять они вместе найдут взвешенный и оптимальный вариант действий. Так было до сих пор, и Илья Иванович надеялся, что так и продолжится. А может, уже и нет мудрый и прагматичный политик уже сомневался, что на этот раз он сможет аргументировано противостоять постоянным, а за последнее время более напористым предложениям сына создать собственную Службу безопасности. Больше всего Илью Ивановича смущало то, что предлагаемая Сергеем структура должна создаваться не для всего общества ведь на Золярии не существовало других поселений, и защищаться было не от кого а против своих же соотечественников.
Неблагородно как-то получается
Эгоистично, вроде
Илья Иванович, к вам сын прозвучал голос секретарши в голове у политика.
Не успел хозяин кабинета ответить, как дверь открылась, и на пороге уже стоял улыбающийся Сергей.
Здравствуй, папа! Ты будешь сердиться, но я опять с тем же вопросом. Как всегда энергично, и не тратя лишних слов, Сергей приступил к делу. Время вышло. Пора принимать решение.
Здравствуй, сынок! Пожалуй, сердиться не буду уже сам склоняюсь к твоему предложению Хотя, если честно Оно мне не по душе. А с другой стороны похоже, нам уже некуда деваться. Ещё немного, и эти беспринципные негодяи заразят либерализмом всю планету. Вон, уже и Ванька наш
А что с ним случилось?
А что могло случиться? ответил Илья Иванович вопросом на вопрос. Заразился вслед за матерью! Заявил, что ему стыдно за меня. Мол, свободу я душу Ретроград, дескать, и всё такое Уже год, как новая учительница у них появилась, наш сопляк дурью мается! Интересно: кто конкретно допустил такую учительницу до детей?!
Вот засранец мелкий! Мало я ему уши надрал в очередной раз
А он ещё меня предупредил, что если ты или Вовка его тронете даже пальцем, то он жалобу напишет в Комитет опеки Всё-таки удалось этим мерзавцам протащить в Конгрессе этот идиотский Комитет! вспылил Илья Иванович Негодяи! Прав ты, сынок любой стране нужна Служба безопасности, иначе опять эти подонки уничтожат цивилизацию!
Вот, пап, я сегодня и приехал к тебе, чтобы принять окончательное решение и начать действовать. Пора уже.
Пора, сынок, согласен. Ух, как пора!
* * *
Планета, которой впоследствии дали название Золярия, была выбрана беженцами с Земли не случайно. Её размер очень незначительно отличался от размеров Земли, и вращалась она в созвездии Андромеды вокруг почти такого же как и Солнце жёлтого карлика.
А так как ось вращения имела меньший угол наклона к плоскости орбиты, то климат Золярии был значительно сбалансированней, чем на Земле. Разница между летними и зимними температурами не превышала десяти градусов.
Животная жизнь здесь ещё не зародилась, а местные растения были безопасны для людей и многие годились в пищу.
Кроме того: с Земли были прихвачены по сотне видов основных сельскохозяйственных животных и птицы и сотни тысяч оплодотворённых яйцеклеток а также семена лучших сельскохозяйственных культур. Так что голод поселенцам не грозил.
Рай! Живи да радуйся!
Так ведь нет нашлись среди переселенцев люди, заражённые спорами опасных идей.
Геннадий Николаевич Стрелецкий прадед Ильи Ивановича, вдохновитель и организатор этого исторического перелёта был уважаемым учёным и известным политиком с очень крайними консервативными взглядами. Он сразу же заметил, что на корабль попало несколько профессорских семей, представителей двух национальностей, которые он бы предпочёл не видеть среди своих друзей. Но спешка организации полёта, напряжённость тогдашней обстановки в стране и в мире, всеобщая суета и хаос, царившие на умирающей планете, не позволили дальновидному политику отстоять свою точку зрения. Он так и не смог отстранить от полёта кучку особей, в чьём национальном коде уже присутствовали зачатки собственного превосходства и высокомерное пренебрежение к представителям остальных национальностей.
«Пролезли! Жди теперь беды!», сразу же понял Геннадий Николаевич.
Перелёт занял всего два месяца. Хроногибридный галактический корабль моментально переместился в заданную точку пространства, и два месяца маневрировал на фотонных двигателях в районе выбранной планеты, убеждаясь в её пригодности для жизни землян.
Командир корабля Стрелецкий после первых же проб почвы, воды и атмосферы, решив, что лучшей планеты искать не стоит, больше не тратил время на подобные вопросы, предоставив эти проблемы соответствующим службам. Он сутками засиживался в своём рабочем кубрике, раз за разом перепроверяя свои наработки в политическом, экономическом и социальном аспектах вновь создаваемой цивилизации.
Кажется, что всё было учтено и многократно перепроверено ещё на Земле, но какие-то смутные сомнения терзали Геннадия Николаевича
Что не так? Что недоглядел, упустил?
Вот хотел же записать в создаваемую Конституцию поселения отдельной статьёй необходимость защищать государственную идеологию всеми доступными средствами. Потом слово «всеми» вычеркнул.
Может, опять вернуть?
А срок, ограничивающий правление Верховного
Нужен ли он вообще? Если правитель всех устраивает, то зачем его менять?
Ведь если даже претендент немного и превосходит по своим личным качествам действующего правителя, то всё равно неизбежно произойдёт провал во всех сферах государственного управления хотя бы на период передачи полномочий на время адаптации на новом месте. И так будет не только на высшем уровне, ведь новый правитель придёт со своей командой, и те неизбежно начнут вытеснять старых управленцев повсеместно, несмотря на их таланты и заслуги.
Но самый главный недостаток ограничивающих сроков в том, что они сокращают период планирования действующего правителя. Каким бы добросовестным ни был человек, но стимулов планировать дальше отведённого ему срока становится меньше.
Да и преемственность политики нарушается, что также не на пользу стране
* * *
Что ни говори, папа, а наш предок всё же прогнулся перед теми обстоятельствами, которые сложились на момент старта, начал Сергей сразу с места в карьер. Слово «всеми» так и не вписал в Конституцию. А ведь оно было в его черновиках. Я сам читал. Согласен, пап?
Согласен, сынок, согласен. Оно бы нам сейчас очень пригодилось. Сейчас его уже не впишешь!
Впишем, папа, никуда они не денутся прогнём!
Как?
А так, как я тебе уже рассказывал. Соберу на них компромат и поговорю с каждым персонально.
Серёжа, это же нечестно!
Нечестно по отношению к кому? парировал Сергей Ильич. К этим беспринципным беспредельщикам или ко всему нашему народу? Кто тебе дороже? Ты за кого радеешь? безжалостно наседал сын на бедного Илью Ивановича, и тому нечего было возразить. Неужели ты до сих пор не понял, что если мы будем ограничивать себя в средствах по отношению к врагу, который этих ограничений не ведает, то мы обречены на проигрыш? Это же аксиома, папа!
Илья Иванович надолго задумался, а Сергей Ильич терпеливо ждал ответа. Наконец он не выдержал.
Решайте, Генеральный секретарь Консервативной партии Золярии! Судьба цивилизации сейчас в ваших руках! Времени уже не осталось. Ещё год-другой и либералы с демократами окончательно укрепятся, и мы уже не сможем им помешать вести народ в пропасть. Кстати, наша партия за прошедшую неделю опять потеряла восемь процентов единомышленников. И это в основном молодёжь наше будущее, между прочим! Всего за одну неделю, папа Решайся.
Да, сын, ты прав. Я принял решение.
Какое?
Илья Иванович встал, подошёл к окну и долго вглядывался в контуры огромного города. Единственного города на этой далёкой планете. Прямые освещённые улицы хорошо просматривались даже с высоты третьего этажа, где находился кабинет Генерального секретаря, но перед его глазами были дымящиеся развалины городов далёкой несчастной Земли.
Действуй, Сергей! Да поможет тебе святая память предков!
Глава 3
Лев Яковлевич Сахаров, Генеральный секретарь Демократической партии Золярии, торжествующе посмотрел на своего коллегу, Джона Конвея, Генерального секретаря Либеральной партии Золярии, и, не сумев скрыть ехидства, продолжил:
Вот видите, коллега, я ведь предупреждал, что ваше чрезмерное самомнение до добра не доведёт! С чего вы взяли, что консерваторы будут вечно придерживаться правил, которые мы с вами когда-то сумели им навязать? Неужели было трудно учесть, что любое миролюбие и терпение даже такое, как у наших оппонентов непременно перерождаются в агрессию и решительность, когда человека припирают к стенке. Особенно у этих проклятых славян! Неужели вы, господин Конвей, с вашим блестящим образованием, не смогли до сих пор понять, что наше крошечное поселение на Золярии это не многомиллиардное людское стадо, которое было в распоряжении наших предков на Земле? Зачем надо было лезть на рожон, пока мы ещё не успели переформатировать девяносто процентов молодёжи? Сейчас нам удалось запудрить мозги только шестидесяти процентам населения, но этого мало для решительного удара! Да, шестьдесят процентов уже большинство, но не забывайте, что это большинство у нас на двоих, а я не собираюсь до конца своих дней плясать под вашу дудку! Да-с Не собираюсь! закончил главный демократ и потянулся к своему стакану.