Время в нашем заключении, казалось, остановилось. И это было очень странное чувство. Вообще, каждый человек, начиная с подросткового возраста, приучает себя к мысли о том, что необходимо спешить. Мы вечно куда-то несёмся и делаем массу дел сразу. Ведь так? А тут у нас появилось огромное количество времени, а мы совершенно не представляли, как нам его использовать.
Эй, а когда в зале появилась эта тумба? в тишине, к которой мы постепенно стали привыкать, громко спросил кто-то из мужчин, и мы вновь живо подскочили на ноги.
В нашем зале действительно появился новый предмет, которого не было здесь изначально. И мы опять проморгали столь важный момент. Откуда взялась здесь эта каменная тумба? Кто и когда её принёс? С какой стороны? Почему так бесшумно?
Мы с любопытством подошли ближе. Тумба была шириной в пятьдесят на пятьдесят сантиметров, а высотой метра в полтора. Внутри неё была выдолблена большая круглая ёмкость, вроде чана, и сейчас она до краёв была заполнена чистой водой. С двух сторон в чан были опущены стеклянные черпаки, с квадратными кружечками на конце, чтобы можно было набирать ими воду.
Вы думаете, это питьевая вода? с подозрением и присущей ей брезгливостью спросила Тиша.
Ой, я так сильно хочу пить! пожаловалась Катерина и вопросительно посмотрела на Никиту.
Бывший спасатель выразил свои опасения:
А если нас хотят отравить?
Половина пленников с ним тут же согласилась. На что вторая половина резонно заметила, что смысла в подобном действии нет. Железный аргумент Келла: «хотели бы убить не похищали бы», всё больше завоёвывал умы нашего коллектива.
Она выглядит обычной водой, без цвета и запаха, вновь прокомментировала свои наблюдения молодая модель. И меня так вымотала моя тошнота, что мне, честное слово, уже без разницы: вода это или яд. Давайте на мне попробуем!
Катя, да ты что? Я не позволю!..
У меня нечто подобное твоей тошноте было в прошлом году, заметила одна из женщин. Мы с подругами отправились в круиз вокруг Южной Америки, и все две недели, что я была на лайнере, меня штормило от морской болезни. Мне полегчало только в два последних дня путешествия. Но это ещё полбеды. Потому что когда круиз закончился, и я ступила на материк, мне снова стало плохо и пришлось обращаться к врачу. Доктор сказал, что это морская болезнь наоборот. Слишком слабый у меня мозжечок. Сначала он очень долго привыкал к равномерной качке, а потом ему потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к её отсутствию. И у тебя, Катя, похоже, также. Вот нас ведь уже не качает, верно?
Умоляю Вас, давайте не будем о качке! У меня опять закружилась голова! Я всё же попью.
Благородное решение: спасти других ценой собственной жизни, злорадно похвалила девушку Алиса. Хотя я бы лучше в качестве опыта напоила террористов. Убить убийц, наверно, не такой страшный грех, как смотреть на страдания этой болезной?!
Жажда к этому моменту начала мучить уже многих. Поэтому идея Алисы проверить безопасность воды на людях, которые сами недавно всем угрожали убийством, большинству пленников пришлась по вкусу. Келл и Никита быстро зачерпнули по черпаку воды и силком напоили Беллу, Салливана и Оберона.
Связанная Белла откашлялась и сквозь зубы процедила:
Я вам всем это припомню!
Но её угрозы уже никого не пугали. Более того, они практически потонули в возгласе нашего удивления. Ведь одна из стен нашей стеклянной коробки подвинулась, и в образовавшемся проёме показался Уберто.
Вот вы где?! радостно воскликнул он, переступая порог. За его спиной перегородка вернулась на место, но он этого даже не заметил, выискивая глазами в нашей компании свою супругу. А я боялся, что я в этом странном месте совсем один. Гарнет, как ты?
Гарнет стояла на месте, словно пригвождённая:
Уберто? Откуда ты здесь взялся? Где ты был? И твоя рана Нет, не может быть! Мы все видели, как ты чуть не умер!
По лицу женщины было похоже, что она вот-вот упадёт в обморок. Ведь этот Уберто, который сейчас бодрой походкой зашёл в наш зал, раненым не являлся.
Он либо брат Вашего супруга, либо клон, либо робот, сконструированный по его образу и подобию, авторитетно просветила всех Алиса. Надо проверить, магнитится ли к нему металл и ощущает ли он боль? Келл, стукнете по нему чем-нибудь тяжёлым!
Зачем по мне стукать? Уберто заметно огорчился от подобного недоверия. Это же я, муж Гарнет! Друзья, вы что? Забыли меня за эти дни? Мы же с вами вместе были в кафе, когда там стали хозяйничать представители американской разведки! он увидел связанных Беллу, Салливана и Оберона и указал на них. Вон, это они! Сначала они убили парня по имени Дейден, а потом выстрелили в меня. Гарнет, ты тоже этого не помнишь?
Помню. Но я не понимаю, о каких днях ты говоришь? Ты исчез отсюда пару часов назад с тяжелейшим ранением грудной клетки. Я Я ещё даже не успела тебя оплакать по-человечески.
Оплакать? Но я ведь жив, Гарнет! Вот, смотри, он шустро расстегнул рубаху и продемонстрировал нам заживший рубец именно на том месте, где у него ещё несколько часов назад зияла дыра. Я был ранен, но меня вылечили!
Кто Вас вылечил? спросил Келл, подходя чуть ближе, но при этом не теряя своей собранности.
Мы тоже обступили Уберто со всех сторон.
Я не знаю, кто это был, супруг Гарнет пожал плечами. Это был мужчина европейской внешности. У него был высокий рост, атлетическое телосложение. Волосы чёрные, слегка волнистые, зачёсаны назад. Кожа смуглая. Брови и ресницы тоже чёрные. А глаза карие. Крупные такие, выразительные. Лоб высокий и без морщин. Нос такой ровный, без горбинок. Как это называется? Греческий, да? Волевые скулы. Немного полноватые губы
Надо же какое детальное описание! поразилась Рада. Вы, что ли, художник и рисуете портреты людей?
Я? Нет. Я палеонтолог. Но всё то время, что я лежал на операционном столе, будучи не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, мне больше некуда было смотреть, как на его сосредоточенное лицо, склонённое над моей грудной клеткой.
Он делал операцию без наркоза? ужаснулась Гарнет.
Ну не совсем. Я не чувствовал своего тела все эти дни. Но я был в ясном сознании.
И как зовут этого высокого черноволосого европейца? вновь с подозрением спросил Келл. Что он говорил? На кого работает? Чего они от нас хотят?
Я не знаю. Он не разговаривал со мной. И я не слышал его голоса. Я пытался обращаться к нему на разных языках, но он игнорировал мои вопросы. А сегодня утром я проснулся, и чувствую, что у меня ничего не болит и я вновь свободно управляю своим телом. Я сам слез с операционного стола, прошёлся по медпункту, вышел в коридор. А везде так тихо ни души. И вот я шёл-шёл, и дошёл прямо досюда. Дверь распахнулась, а здесь вы.
Красиво врёт, усмехнулся Салливан из своего угла.
Да-да, поддакнул Оберон. Какие-то несколько дней какой-то немой мужик делал ему операцию! Обхохочешься! Да ни одна разведка мира не стала бы его лечить, если б он не являлся тем самым необходимым им шпионом! Но и тогда бы его, вряд ли, оставили без присмотра.
Это точно, поддержала напарников Белла. Неспроста он здесь появился. Нельзя верить этому человеку! Свяжите его тоже, или развяжите хотя бы нас, чтобы мы были на равных!
На лицах всех мужчин и женщин читались сомнения и неуверенность. Террористам опять удалось посеять в наших душах страх.
А я думаю, Уберто говорит нам правду, неожиданно высказала своё мнение Южанина Алёна.
Она дружески похлопала мужа Гарнет по плечу и, не собираясь никому ничего доказывать, вернулась на своё место в зале, где сидела до этого.
Да, он не соврал! также авторитетно, копируя свою сестру, произнесла Алиса.
Почему вы в этом уверены? растерялся Келл.
Ни почему. Просто моя сестра не ошибается в людях. Одного раза хватило, Алиса с презрением посмотрела на Никиту, явно давая тому понять, что никакие временные перемирия не заставят её относиться к нему как-то иначе. Но и Никита, вопреки нашим ожиданиям, тоже не стал спорить:
Мы попали в сложную ситуацию, поэтому должны доверять друг другу и поддерживать каждого, кто в этом нуждается. Добро пожаловать в нашу команду, Уберто, произнёс он.
Все опять рассредоточились по залу. Поскольку прошло уже достаточно времени, а никаких неблагоприятных последствий от приёма воды у связанной троицы не наблюдалось, многие последовали их примеру и тоже попили из тумбы. Делать в зале было абсолютно нечего. Кто-то прохаживался, разминая мышцы, кто-то сидел, кто-то лежал, негромко переговариваясь меж собой.
И вот, наконец-то, что-то начало меняться. Свет, струящийся с потолка и со стен, постепенно стал меркнуть, погружая наш зал в полумрак, а затем и вовсе в темноту.
Я спать в таких условиях не собираюсь! самой первой взвизгнула Тиша и включила подсветку экрана на своём телефоне. Что они хотят? Чтобы мы вновь доверили свои жизни террористам? Да здесь к утру одни трупы останутся!
Её страх передался ещё нескольким женщинам и мужчинам, и они также зажгли свои телефоны.
Может, нам следует установить дежурство? с трудом подавляя зевоту, спросил Талбот. Кто не сильно желает спать?
Давайте, я начну первым, предложил свою кандидатуру Келл, загружая на телефоне незамысловатую игру. Как захочу спать разбужу кого-нибудь из вас.
Все согласились с этой идеей, и остальные телефоны, дабы не тратить заряд батарей, были отключены. Каждый из нас ощутил усталость и непреодолимую тягу ко сну. А через полчаса в нашем зале спали и обычные граждане, и связанные нами террористы, и даже наш добровольный сторож Келл. Ибо противиться действию снотворного, которым нас опоили, возможности мы не имели.
ГЛАВА 7. Император
Утро не принесло нам сюрпризов за исключением того, что Белла, Салливан и Оберон развязали свои путы. Но поскольку вся троица вела себя тише воды, ниже травы, мы тоже не стали провоцировать конфликт и заново лишать их свободы движений.
Несмотря на то, что мы находились в плену довольно долго, никто из наших похитителей не беспокоился о том, чтобы нас покормить. В зале стояла только тумба с водой, и всё. Никто не высылал к нам парламентёров, не выдвигал требований, не предоставлял объяснений. Мы полностью были предоставлены сами себе, и наш второй день в плену начал развиваться по вчерашнему сценарию: разговоры, версии, насмешки, обвинения и даже откровенная ругань. Ведь согласитесь, все мы разные, и каждый видит этот мир, что называется, со своей колокольни.
Добряк Джошкун ещё как-то пытался мирить между собой Алису и бывшего мужа её сестры Никиту, между которыми то и дело проскальзывали стрелы ненависти и неприязни. Но когда в общие разговоры со своими претензиями на лидерство начали встревать Оберон и Салливан, нервы стали сдавать у всех, даже у Келла:
Чего вы добиваетесь? Хотите, чтобы вас снова связали? грозно прорычал он.
Да как можно быть такими тупыми? в сердцах воскликнул Салливан, поражаясь гражданской несговорчивости. Нельзя стать сильными только за счёт того, что вы свяжете самых сильных и опытных, и посадите нас куда-нибудь в угол! Не завоюете вы этим уважение своих похитителей! Хотите, чтобы к вам вышли на переговоры заставьте их это сделать! Проявите характер!
Каким образом?
Ясно каким! Надо вести себя не так, как они ожидают, ломать систему и самим диктовать условия. Они принесли нам воду и ждут, что мы будем её пить? Вылить её на пол немедленно! Они надеются, что мы будем мирно сидеть на полу и ждать своей участи? Давайте устроим им истерику и начнём бить друг друга! Насколько я понял их мотивы, раз они вылечили этого палеонтолога, значит, им нужны живые и здоровые заложники. А если мы поставим этот вопрос под сомнение?
Да Вы в своём уме, чтобы предлагать подобные вещи? Вы хотите посоветовать мне, добропорядочному гражданину, честному бизнесмену и любящему супругу, чтобы я вдруг ни с того ни с сего напал на свою жену? Или попытался причинить вред другим, вполне приличным мужчинам и женщинам?
Если хотите выжить, то да. Именно так.
Не слушайте его, Келл, в разговор вмешалась Алиса. У него процессор в голове перегрелся за ночь. А может, он мозги купил себе по дешёвке, да с инструкцией не разобрался. Вот и предлагает всякую ересь.
Эй ты, кривляка! Белла вышла вперёд, заступаясь за Салливана. Не смей так говорить о моём брате! Он даёт дельные советы, так что заткнись и слушай! Этот мир принадлежит сильным!
Друзья, умоляю вас, давайте не будем ссориться! Джошкун вновь предпринял попытку всеобщего примирения.
Алиса заулыбалась:
Вы правы, Джошкун. Плесень, как известно, размножается спорами. Поэтому не будем спорить с плесенью.
Но я же имел в виду иное. Все люди на Земле это братья и сёстры
Все люди братья, но не все по разуму, жёстко отрезала Алиса. Вы послушайте, что она говорит: «Мир принадлежит сильным»! Да, сильным! Только сильный не тот, кто угрожает другому пистолетом, а тот, кто может добрым словом и хорошим поступком изменить жизнь ближнего в лучшую сторону! Алёна, я ведь права? обратилась она к сестре, взывая к её духовному опыту йога. Подтверди им эту истину.
Алёна печально покачала головой и поджала губы:
Боюсь, Алиса, это не та истина, которую они готовы сейчас принять.
Конечно, не та! продолжила свою воинственную речь Белла. Потому что подобные отговорки нужны лишь для слабаков и неудачников. А миром управляют воины. Те, кто своей силой и храбростью способны поставить на колени целые народы. И никакие добрые поступки не изменят этой системы. Умея разрушать, ты приобретёшь такую энергию, которой тебе хватит на создание целого мира! Любого мира, какого ты захочешь, со своими правилами и законами. А если ты не способна этого понять, то лучше отойди и не стой у нас на пути.
Не стоять у вас на пути? А то что? Алиса, очевидно, хотела ещё сострить и поумничать.
Но Белла не была расположена к длинным беседам. Со всей присущей ей расчётливостью, она резко ударила соперницу по лицу. Да ударила так сильно, что Алиса даже отскочила назад. Мы все вздрогнули от неожиданности. Но, знаете, я опять недооценил нашу кокетку. Она была в прекрасной физической форме! И выражалось это не только в её подтянутой фигуре, но и в её навыках, ибо те хвастливые заверения о её занятиях боксом и другими видами боевых искусств имели под собой реальную почву. Алиса тут же, буквально следующей комбинацией выпадов дала Белле сдачи. И ещё какой! Белла была вынуждена тряхнуть головой, чтобы вернуть себе ясность сознания и прогнать летающие перед глазами звёзды.