До огромной морозильной камеры под землёй, обычно там торгаши за отдельную плату хранили свои замороженные мясные товары, мы шли минут десять. По пути каких только открытых лавок нам не попадалось.
Кто-то торговал коврами, стоили они безумно дорого, на свои последние двести талонов я бы даже не позволил себе одну двадцатую самого маленького коврика. Кто-то торговал едой, кто-то одеждой, не стеснялись под открытом небом торговать даже самой близкой к телу одеждой, нижним бельём.
Мораль сейчас была не самой сильной стороной человечества, то тут, то там, даже в столь «цивилизованном» месте попадались полуобнажённые девицы, что в наглую торговали своим телом. Как там говорилось в летописях, самая древняя женская профессия, да?
В самой морозильной камере пришлось укутываться в свой плащ, температура тут была минус десять, о чём мне вежливо сообщила Кира.
Всего в камере лежало два тела, девушка и мужчина, оба были лишены той или иной части тела, зато отмыты, да и все причинные места были прикрыты. Внешне они напоминали обычных европеоидов, а если копнуть глубже, в очень древние времена, то во внешности прослеживались гены восточных славян, татар и, вероятнее всего, цыган. Последних в наше время было очень сложно встретить, ибо их представителей на орбитальных станциях почти не было.
Кого вытаскиваем? с некой заботой уточнил старший охранник, поёрзав в своей тонкой и совершенно не пригодной под это помещение одежде. Предлагаю пока мужчину всё же он ближе к нам с вами физиологически.
Так и скажи, что жена будет ругаться, если кто тебя застукает над таким непристойным делом, как исследование чужого женского тела, усмехнулся я, за что получил на себе не особо добрый взгляд. Что? Теперь и пошутить нельзя?
Так кого? Тут не особо тепло, знаешь ли, недовольно проговорил стражник, глядя на меня как на врага народа.
Ну, давай мужика, подошёл я к «ногам», точнее одной ноге и обрубку по колено, что остался от второй, и взялся за них, Сталер же схватил подмерзший труп за руки. И-и-и, взяли!
Погрузив тело на тележку, мы отвезли его в более тёплое помещение, в котором оно пролежало ещё час, прежде чем мы приступили к работе. Это было обусловлено двумя факторами. Первый тело должно было хоть немного отморозиться. Второй представитель вождя куда-то делся, из-за этого мы не могли начать.
Ну и где этот хер с горы? уже не мог я сидеть на одном месте, из-за чего нарезал вокруг стола, на который мы в итоге переместили тело варвара, круги.
Должен был нас ждать тут, пожал плечами Сталер, который внешне был спокоен как удав. Может, пошёл перекусить?
На час? вскинул я правую бровь, которая упёрлась в уже привычный металл. Как-то слабо верится.
Слушай, зная, как ты ешь, начал улыбаться во все свои тридцать два охранник, то меня исчезновение представителя вождя на такой срок пока вообще не удивляет.
Это ты к чему? остановился я на месте, вопросительно смотря на Сталера.
Ну, год тому назад перед убытием на задание ты трапезничал, как ты сам назвал этот процесс, два с половиной часа, усмехнулся он. Так что, час времени это ещё немного.
Ладно, уел, уселся я на один из стульев, что тут были расставлены и всмотрелся в пасмурное небо. Хреновая погода сегодня дождик точно будет, если не ливень.
Последнее время это частое явление, пожал плечами мой собеседник. Дело к осени приближается, всё же Земля сохранила свои особенности спустя века.
Хоть что-то в этом мире не изменилось, выдохнул я, прикрыв глаза. Если уж и ждать, то вздремну немного, толкни, как он придёт.
Хорошо, судя по колебанию воздуха, Сталер кивнул, но я этого уже не видел.
Глава 4
Сны, приятные и не очень. Иногда кошмары, иногда просто Рай. Сейчас мне снился реальный кошмар. Из-за особенностей Изгоев, нам иногда снится то, что Было раньше на самом деле, задолго до того, как появилось современное человечество с современными устоями.
Я видел цветущую зелёную планету, на которой десять миллиардов человек сосуществовали друг с другом, где не было никаких государств, было просто Человечество. Но всё это оборвалось в один миг.
«Я» шёл по улице, что-то насвистывал себе под нос, держал руки в карманах своей новой кожанки, и весело разглядывал проходящих мимо цыпочек. Те раньше положенного начали одевать свои мини. Это было великолепно, иначе просто не назвать, мир был прекрасен.
Но секундой позже отовсюду стали доноситься крики, маты, послышались зарождающиеся истерики. Всех сильнее раздавался детский плач, но никаких детей рядом не было. «Я» начал крутиться по сторонам, а потом увидел, что именно произошло. Небо раскалилось. Тысячи и тысячи огненных метеоров неслись навстречу поверхности, даже средь бела дня я мог спокойно их различить. Они были огромны.
Спустя мгновение весь город накрыла паника, заработали сирены, люди ломанулись к метро как ошалевшие. Всех их преследовала одна единственная мысль: «Надо спастись!». Парни и девушки, старики, взрослые и дети все устремились в сторону спасения, в сторону надежды. Началась давка, «я» почувствовал, как пробежался по чьему-то телу. Мужик верещал, мельком удалось заметить, что у него уже в двух местах сломана одна рука, а на лице имелось множество кровоподтёков.
Они знали! вещал какой-то безумец, стоя на пьедестале статуи какого-то великого полководца прошлого. Они знали, что грядёт, но молчали! Смотрите люди! Смотрите! Это наш суд! Это расплата за все наши грехи! Нас ждёт кара небесная! Нас ждёт сожжение в Великом Огне! Кайтесь! Молитесь! Может, вы и спасётесь!
Но его никто не слушал, а если и слушали, то это ещё больше сеяло панику в толпе. Прогремел выстрел, какой-то полицейский не выдержал. Ноги статуи украсило ошмётками мозгов этого «проповедника», а толпа она обезумела. Вид крови всегда сводил с ума животных, а человек животное, только «умное». Толпу сорвало с катушек, паника накрыла всех с головой, где-то прекратил плакать ребёнок, где-то свернули шею какому-то старикану, чтобы быстрее добраться до убежища, кого-то несколько раз пырнули ножом.
Прозвучал взрыв у некоторых припаркованных автомобилей сработала сигнализация, какое бы не царило процветание, всегда найдутся люди, что готовы завладеть чужим имуществом нелегально. «Я» обернул голову, лишь на короткое мгновение, чтобы увидеть, что именно произошло. И оцепенел.
Огромный кусок камня ударил по верхушке небоскрёба, снеся её напрочь. Затем протаранил очередное здание по касательной, из-за чего всё, что было выше повреждения, начало крениться под собственным весом. Затем ещё одно здание, опять высотка, что именно там произошло, герой моего сна не разглядел, но поднялось огромное облако пыли.
Там был мой дом! истошно завопила какая-то женщина лет сорока с красными волосами и просто невероятным количеством макияжа. Мой сы-ы-ын! Не-е-ет!
И это было последнее, что она успела выкрикнуть. Кто-то сбил её с ног, она упала на пятую точку, а затем по ней начали бегать. Мой протеже заметил, как кто-то ей со всей дури зарядил с колена в лицо. Челюсть в хлам, женщина в отключку.
«Мне» хотелось за неё заступиться, покарать того подонка, что воспользовался суматохой и решил выплеснуть свои чувства таким образом. Но не вышло «меня» уносило в потоке людей в сторону ближайшей станции метро, что была не так далеко.
Жарко сказала какая-то девочка на руках у своего отца, в глазах которого читалась паника, страх, но не за себя, а за свою дочь, родную, любимую, самую лучшую для него.
А воздух, и правда, становился горячее, суше. Сначала это было мало заметно, но с каждой секундой это становилось всё более отчётливо понятно. Воздух из-за чего-то нагревался.
Раздалась ещё вереница взрывов, кусок арматуры пролетел мимо героя моего сна, снёс какому-то мужику голову, оторвал руку какой-то молодой девушке, а затем пронзил сразу двух человек в грудь, там и застряв. Новая волна паники, хотя только-только всё начало переходить под контроль. Кто-то где-то орал, что не надо поддаваться столь родному всему живому чувству страху, что не стоит переживать, всем удастся добраться до укрытия. Ему почему-то не верили.
Правительство знало, но молчало! со стороны одной из улиц вышла десятка «протестующих», что несла в своих руках антиправительственные плакаты. Даже в условиях «бомбёжки» огромным количеством астероидов, существуют и такие придурки.
Стоило только «мне» снова начать смотреть перед собой, как тут же в ста метрах от «меня» упал огромный камень, ударивший такой мощной взрывной волной, что всех просто раскидало по сторонам. Кто оказался ближе, тех отдельными кусками, кто дальше, те просто погибли от резких перепадов давления, как от взрыва, кто был ещё дальше тому повезло. Моему протеже повезло, он остался цел.
Придя в себя через неопределённый промежуток времени, «я» обнаружил себя среди десятков мёртвых и оглушённых тел. Небосвод залило красное зарево, словно при закате, хотя сейчас в моём сне было немного за полдень. «Меня» вырвало, ведь не каждый день увидишь столько трупов вокруг себя. В реальности. Не в играх.
Придя окончательно в себя, мой протеже осмотрелся по сторонам. Ещё несколько зданий рядом лежало в руинах, полицейский, что призывал к порядку до падения огромного куска камня, оказался нанизан почти всем телом на арматуру развалившегося каркаса памятника, очередного. Снова позыв рвоты, так как «я» разглядел в подробностях содержимое внутренностей человека. Но сдержался.
Послышался детский плач, протеже сразу же закрутил своей головой, ища источник шума. Это была та самая девочка, которую нёс мужик на руках. Она сидела на коленях, рядом с ней лежало словно перемолотое тело её отца. Подойдя ближе, «мне» удалось заметить, что у девочки висела рука плетью, почти была оторвана. Как она ещё пребывала в сознании, большой вопрос, но она была жива.
Пойдём! подбежал протеже и схватил малявку на руки, тут же унося её в сторону метро.
Па-а-а-апа-а-а-а! ещё громче взревела она, потянувшись здоровой рукой к тому месту, где лежало тело ее отца. Не-е-е-ет! Отпусти-и-и-и!
Нет! рыкнул «я». Нельзя! Нам нужно укрыться! Пойми, его уже не спасти!
Этот человек, чьими глазами я смотрел, явно не знал, как успокоить ребёнка, да и сам не мог успокоиться. Меня радовало только одно он пытался спасти её, пытался
Через пару минут всхлипы скатились до стонов, девочка побледнела, губы посинели, а глаза они медленно то закрывались, то открывались. Она уже не могла говорить, только что-то бормотала себе под нос, бредила, но всё ещё рукой тянулась за спину этого человека. Пока не затихла совсем.
Малая? слегка потряс «я» девочку. Эй, проснись! Проснись, кому говорю! ещё раз дернул её. Нет-нет-нет-нет-нет Нет! Чёрт! А-а-а-а!
Взревев, парнишка рухнул на колени. Мимо него пробежала какая-то обезумевшая девушка, неся в руках какой-то непонятный кровавый сверток, сама она тоже была вся в крови, а на её лице играла странная улыбка. Парень не придал этому никакого внимания, он осторожно положил тело девочки на траву, что оказалась рядом, постоял несколько секунд, а потом побрёл дальше. Он уже не бежал, а просто брёл.
Самое дерьмовое уже случилось пробормотал он себе под нос, а потом вытер со лба капельки пота. Очень жарко надо что нибудь выпить
Он уже был опустошён, полностью, до дна. Не знал, что делать, куда идти. Для него всё было тлен. Свой дом он потерял, проходил мимо него. Осколки упавшего камня изрешетили жилое здание так, что оно посыпалось. Старая постройка, что с ней поделать. Тяжело вздохнув, протеже спокойно забрёл в магазин, который остался чудом, если его текущее состояние так можно охарактеризовать, цел, где начал поиски воды.
Возле входа лежало несколько трупов, свежих. Как и всех остальных. Один точно принадлежал охраннику, доброму старичку, который пристально следил за всеми, но был добр, улыбчив и отзывчив. Полки магазина были уже почти пусты, не прошло и часа, как безумные люди под властью своих первобытных инстинктов сгребли с полок магазина всё, что только могли унести. Несколько минут ходьбы увенчались успехом, хоть и не вода, но газированный напиток в жестянке был найден. Открыв бутылочку, которая издала приятное шипение, протеже залпом выпил содержимое, лишь слегка поморщившись, а после выбросил её, тут же схватив другую, которую допивал уже медленнее.
Эй, паря, сзади раздался гнусавый голос соседа, который всё так и норовил что-то сделать со «мной». А ты, смотрю, жив остался.
Как и ты, вздохнул протеже. Слушай, на улице творится непонятно что может, отложим всё на потом?
О нет, потом у тебя уже не будет! криво улыбнулся сосед, доставая из кармана пистолет, который тут же оказался направлен в «меня». Передай привет своему отцу, урод!
«Вот и все», пронеслась мысль в голове человека, который свесил голову, ослабил свою хватку, из-за чего бутылка с газированным напитком рухнула на пол.
Прогремел выстрел. Второй. «Я» был жив.
Подняв свой взгляд, герой сна увидел полицейского, что пристрелил соседа. Он что-то говорил, но протеже не слышал. Или не хотел слышать. Он остался жить, а этот урод умер. Полицейский помахал рукой, мол, надо выходить, после чего умчался на улицу. «Я» пошёл следом за ним.
Что как жарко-то? устало бросил протеже, а после взглянул в небо. Боги, даруйте дождь
А после после послышался шум, земля затряслась, начала содрогаться. Повернув голову на источник шума, герой не с первого раза поверил своим глазам. Но вот со второго вполне. В конце улицы он увидел огромный огненный вал, который стремительно к нему приближался. Кожу начинало обжигать, причинять невероятную боль. Но чувство самосохранения толкало ноги вперёд, адреналин обогащал кровь.
Помчавшись со всех ног в сторону уже столь близкого метро, герой надеялся спрятаться там, где даже в самое жаркое лето было всегда прохладно. Он успел, добежал до ступеней, уже на его лице расцветала победная улыбка, как он превратился в пепел. Не сразу, постепенно. Короткий вскрик. Болевой шок. Смерть.
Сначала сгорели все волосы, потом сошла вся одежда и кожа, обнажив мясо и кости. Глаза лопнули от жара, мясо закоптилось и пеплом унеслось вперёд. Дольше всех держались кости, которые повисли на перилах, но и они начали со временем трескаться, крошиться, испаряться.
Умерли все. Люди. Животные. Насекомые. Ничего не осталось. Земля погибла. Это был конец. Самый Последний День.
* * *
Твою мать медленно я раскрыл глаза, в красках вспоминая свой сон.
Опять кошмар? сидел возле меня Сталер, который развернул стул спинкой ко входу, сложил на ней руки, и, судя по вмятинам на лице, тоже пытался поспать.
Ага, медленно кивнул я, он меня уже дважды видел после пробуждений от кошмаров. На этот раз Последний День. Лучше бы не видел.
Расскажешь? с нотками заинтересованности поинтересовался мой собеседник, который полюбил слушать мои истории о прошлом, и приподнял одну бровь.
Прости, дружище, отрицательно мотнул я головой. Но не в этот раз. Это слишком. Даже для меня.
О как, вздёрнул в удивлении брови старший охранник. Ну ладно. Помню, ты мне как-то обещал ответить на один вопрос, если не захочешь рассказывать свою историю. Так вот, время настало! Хочу озвучить свой весьма интересный для меня, конечно, вопрос!
Ну, спрашивай, тяжело вздохнул я, после чего потянулся на своём стуле, разгоняя по окаменевшим мышцам застоявшуюся кровь.