Выходило так, что их догонят поскачут они верхом или попытаются скрыться пешими, местность-то открытая Сдаваться в плен негоже Фридрих достаточно злопамятный человек, и «рыцарским» его поведение к пленённым противникам никак не назовёшь, были уже прецеденты. Ну а не запомнить человека, которого считают одним из главных «виновников» поражения при Кунерсдорфе, особенно если самому королю пришлось пережить погоню сослуживцев этого человека На хорошее отношение нельзя было надеяться: либо «помрёшь от ран», либо вернёшься инвалидом, кашляющим кровью. Ну и в конце концов, нужно было выручать товарищей, иначе обоз и охраняющих его улан просто вырежут при внезапной атаке.
В этот момент он вспомнил внезапно ту встречу со стариком перед попаданием сюда, свои слова и мысли
Что ж, с горечью прошептал он сам себе, не самая глупая смерть
Быстро спустившись, коротко обрисовал ситуацию Макару.
Отдавай-ка мне свою пику да пистолеты Заряжены?
Да Э-э, господин поручик, я с вами!
Что со мной? жёстко спросил попаданец. Рука у тебе не рабочая, да и предупредить кто-то должен иначе вырежут наш обоз и наших ребят вместе с обозом. Ясно?
Рядовой сглотнул.
А как же
А вот так же. Повезёт так жив останусь, а нет так хоть помер не напрасно. Постараюсь задержать их хоть на пять минут, авось и оторвёшься на длинных дистанциях наши лошадки лучше.
Вытащив заветный флакончик, он ножом отковырял пробку и налил в каску. Цыган обещал, что лошадь пьёт это охотно и совершенно дуреет, становясь безрассудно храброй. Ну а как иначе заставить её идти лоб в лоб на кирасирских битюгов? Разбавить водой из фляги и вылить получившуюся смесь в подставленную ладонь из каски коню неудобно.
Снежок вдохнул воздух и с явной охотой слизнул угощение. Ну всё
Давай, Макар, может, и свидимся
Обнялись на прощание, и уланы вскочили на коней.
Выехав из-за холма на пофыркивающем белом коне, поручик неторопливо отправился к мосту, Макар же с ходу принялся настёгивать свою кобылу. Со стороны кирасир раздались невнятные возгласы, и примерно десяток всадников пришпорили коней, направляясь к мосту.
Пришпорил Снежка и Владимир тот охотно пошёл, и опытный наездник почувствовал, что конь буквально рвётся в битву. У него и самого сердце билось как сумасшедшее. Ноздри начали раздуваться, а губы растянулись в хищном оскале: бой!
Слава! заорал он во всю глотку, переходя в галоп. Сильные руки, держащие пики, наклонили их почти горизонтально. Пруссаки завопили что-то неразборчивое и выставили палаши, сомкнув строй.
Н-на! И пики выбрасываются вперёд с невероятной скоростью. Одному из кирасир острие влетает в лицо и куска головы как не бывало. Второму пика влетает в горло и пронзает назквозь, фактически отделив голову от туловища. Сила же и скорость удара таковы, что пика устремляется дальше и следующий пруссак получает ранение в плечо.
Столкновение! Князь был к нему готов, привстав в стременах перед ударом. Его выбросило вперёд, но и в падении поручик ухватил одного из врагов, увлекая вниз. Упавшего Владимир добил ударом пальцев в горло и вытащил из висевших на поясе пруссака ножен длинный кинжал. Почти такой же вылетел из его собственных ножен.
В дикой давке он вертелся под копытами лошадей, разрезая лошадям животы и подпруги нужна баррикада, чтобы кавалеристы не смогли проскочить её с ходу. Раз! И острие клинка вонзается под кирасу в нижнюю часть живота. Два! И лезвие кинжала распахивает ляжку кирасиру почти до кости. Три! Сильные руки хватают врага за пояс и сдергивают с седла вниз. Добить ударом каблука в горло.
Прыжок вверх и бывший паркурщик оказывается в опустевшем седле одного из кирасирских коней. Два взмаха руками и один из врагов беззвучно сползает с коня, а второй еще что-то вопит, держась за торчащий из глаза клинок.
Вжж!
Вылетел из ножен клинок тульской работы, и поперёк горла одного из врагов появляется кровавая полоса.
Враги достаточно далеко и тянутся к пистолетам[68] опередить их и выхватить пистолеты первым, кобуры-то у попаданца куда более продуманные! Гремят выстрелы, и один из врагов склоняется к гриве коня, второй же только оглушён. Добить! Экстремал одним прыжком вскакивает на седло ногами и прыгает к оглушённому. Короткий удар эфесом сабли в висок падает. Тут же поручик перерезает горло коню пруссака баррикада
Передовой отряд уничтожен и настолько быстро, что прославленные воины не успевают прийти на помощь товарищам. Пока они не опомнились, поручик добивает нескольких коней и подтаскивает трупы поближе друг к другу, создавая завал. Обойти? Каменный мост шириной около трёх с половиной метров, да и массивные каменные перила
Успел и к мосту подлетают пруссаки. Пространство перед ним небольшое, так что они толпятся, мешая друг другу. Вояки они прекрасные, но столь внезапная гибель товарищей заставила растеряться ничем иным такую давку не объяснить. Стороны обмениваются выстрелами, но если попаданец целит исключительно в коней (завал!), то кирасиры в поручика, который не собирается принимать грудью пули.
Владимир как будто распараллелил своё сознание и успевает следить за всеми противниками сразу. Нацеленное в него дуло пистолета от крайнего справа кирасира он игнорирует, потому что видит его ствол немного сбоку, а это верная примета промаха. Центральный метко целится, но в последний момент улан просто приседает, и пуля пролетает мимо[69]. Начинаются «пляски» под пулями, но длятся они не долго не зря поручик целил именно по лошадям. Вот одна упала наездник успел соскочить. Вторая жалобно ржёт и пытается лечь.
Пользуясь заминкой, князь перелетает баррикаду (спасибо паркуру!) и врезается в строй. Это настолько дико пеший атакует конных, что противники теряются. Ненадолго, но и этого хватает экстремал вертится внизу и просто калечит лошадей, перерубая им сухожилия.
Воцарился хаос, и кирасиры отступают. Немного, просто чтобы перегруппироваться и спешиться. Пользуясь хаосом, Владимир нанизывает одного из противников на острие клинка, после чего забирает палаш из мёртвой руки. С двумя клинками можно многое натворить
Быстро обшариваются мёртвые тела, кобуры и седельные сумки пистолеты, порох, пули! Едва успел сложить их отдельно, как начинается атака спешившихся кирасир. Идут строем, в ряд по трое больше не получается из-за ширина моста. Однако трупы под ногами мешают нормальному взаимодействию.
Поручик же Рраз! И следует прыжок на высокие каменные перила. Затем, не останавливаясь ни на мгновение, он прыгает на крайнего пруссака. Тот хороший воин и успевает отбить чудовищный по силе и скорости удар. Но не успевает отбить удар второго клинка и падает с рассечённой головой.
Затем следует нападение на следующего противника, и тот не успевает отбить стремительный выпад палашом и валится под ноги коню, хрипя пронзённым горлом. Последний пятится и падает. Экстремал рубит его по ногам, а когда тот непроизвольно скорчился от боли добивает.
Заминка Улан спешно собирает и перезаряжает оружие. Пусть он скептически относится к огнестрелу восемнадцатого века, но владеть он им умеет и отменно! В том числе и перезаряжать: офицер мог бы дать фору любому из ветеранов Фридриха, способных сделать шесть выстрелов в минуту, перекрыв этот рекорд почти вдвое. А когда не нужно стрелять, а только перезарядить Пруссаки не успели и опомниться, как перед князем лежали полтора десятка заряженных пистолетов, а сам он спешно затаскивал тяжеленную тушу убитой лошади поверх другой, создавая достаточно надёжную защиту от пуль.
Вперёд вышел один из прусских офицеров, держа в руке зелёную ветвь. Князь встал во весь рост для пуль, особенно пистолетных, расстояние было далековато.
Мы есть кирасиры великого Фридриха на ломаном русском начал он.
Я знаю немецкий, ответил ему Владимир на немецком же, не стоит коверкать язык.
Благодарно поклонившись, немец продолжил:
Мы уже сталкивались с русскими уланами и признаём, что они воины, ничем не уступающие нам.
Ответный поклон кирасиру, и тот продолжает:
Может, пропустишь нас? Вестовой с пакетом уже ускакал, и тебе нет нужды умирать.
«Какой пакет?» пронеслось в голове у попаданца, но почти тут же он понял: пруссаки решили, что наткнулись на гонцов, один из которых ускакал, а второй остался прикрывать отход. Хорошо Похоже, конкретно эти вояки не подозревают о русском обозе. Но если пропустить это ненадолго
Мне нравится это место, скаля зубы, ответил поручик, здесь хорошо умирать.
Но ты ранен, а мы обещаем тебе приемлемое содержание в плену, попытался вразумить его кирасир.
«Верить им? Они дадут слово и честно сдержат может быть, а вот вышестоящее командование такого слова не давало»
Это не моя кровь, оскалил зубы князь, а вражеская.
Он прекрасно знал, что после того, как вспорол животы нескольким лошадям, покрылся кровью буквально с ног до головы.
Разговоры поручику надоели, пруссакам он не слишком верил, да и Если уж погибать (а в этом попаданец уже не сомневался), то красиво.
И скот падёт негромко продекламировал он. А затем начал повышать голос с каждой новой строчкой:
Отсалютовав клинком, кирасир ушёл, и начался планомерный бой, без всяких наскоков и попыток взять одиночку с голыми клинками. Два-три фехтовальщика шли вперёд, прикрываемые стрелками. Экстремал отстреливался, прыгал пардусом и убивал, убивал Непонятно было, почему они не хотят дождаться пикинёров или артиллерию Может, скорость важнее всего? Или профессиональная гордость та, что превыше разума
Убивал, но и сам получал раны. Раны неопасные по отдельности, но многочисленные зацепила пуля на излёте или задел слегка вражеский клинок. Его изматывали, и атака шла за атакой. Парень понял, что вот он конец даже его железная выносливость начала сдавать.
Он едва держался на ногах, но старательно изображал не знающего усталости берсерка. Во время редкого перерыва он увидел обломок собственной пики и упёр остриё между трупами, привалившись к древку спиной. Стало намного легче стоять и выстрелы снова стали меткими.
Постепенно в ушах стало звенеть, предметы терять чёткость, но фигуры врагов он видел хорошо и стрелял
Глава девятая
Открыв глаза, улан тут же услышал крик на немецком:
Очнулся! Доктор, он очнулся!
Вскоре пришёл какой-то мужчина в сюртуке[70] и принялся бесцеремонно вертеть поручика, задавая вопросы:
Болит? Голова кружится? Слабость?
Ответа обычно не дожидался видел по реакции пациента. У самого пациента мыслей не было никаких слабость и вялость. Так что вскоре он снова то ли заснул, то ли потерял сознание.
Примерно через неделю Игорь Да нет, уже Владимир! Навсегда Так вот, примерно через неделю он стал приходить в себя в достаточной степени, чтобы хоть как-то реагировать. Ну и потихонечку собиралась информация.
Выяснилось, то чнаходится он у австрийцев. Вроде как армии не стоят на месте, так что пришлось оставить поручика в одном из близлежащих городков, причём даже не в военном госпитале, а у совершенно гражданского врача. Впрочем, эту информацию он не успел толком осмыслить как только офицер достаточно окреп, его погрузили в относительно комфортабельную повозку и отправили в Вену по распоряжению Марии-Терезии
В Вене его отбил русский посланник Кейзерлинг Герман Карл и поселил у себя.
Нечего, коротко бросил он сопровождающим, сами же знаете, что сразу начнутся посетители ломиться, а князь ещё не настолько здоров, чтобы принимать гостей.
К посланнику Владимир отнёсся сначала достаточно настороженно, подозревая какие-то интриги. Однако через несколько дней убедился, что Кейзерлинг не собирается к нему лезть, а просто заботится о выздоровлении. Наверняка были и интриги дипломат всё-таки, но раз эти самые интриги идут на пользу по медицинским показателям, то и хрен с ними.
Вставать улан начал достаточно быстро и первым же делом потребовал помывки.
Воды мне нагреть, коротко приказал он приставленной к нему сиделке.
Но попыталась что-то сказать она. Не получилось взгляд у попаданца и раньше был тяжёлым, а уж после военной кампании Сослуживцы сравнивали его с василиском.
Вместо слуг с горячей водой прибежал доктор, размахивающий руками.
Вредно мыться! горячо убеждал он. От этого поры открываются, и человек становится беззащитен перед болезнями[71].
Настроение князя было скверным, скандальным, так что вскоре собравшиеся зрители (слуги и домочадцы Германа Карловича) стали свидетелем позора доктора медицину попаданец знал намного лучше него и сумел доказать это так, что поняли даже люди некомпетентные.
Пристыженный доктор ушёл, ругаясь на венгерском (князь успел выучить его за время кампании вполне прилично), а приказ Владимира выполнили, как и приказ о смене одежды и постельного белья. С того дня он взял своё выздоровление в собственные же руки, и дело пошло на лад. Выяснилось, что на лад оно могло пойти и раньше, но один из коллег медика устроил залихорадившему пациенту кровопускание. Вообще-то, оно было достаточно популярным методом лечения, но не для раненого же, который и без того потерял уйму крови
Диета, прогулки по особняку, дневной сон, а чуть погодя и лёгкая физкультура. На поправку улан шёл быстро по местным меркам. Но всё равно выйти из особняка самостоятельно он смог только через две недели после первого купания. Да и то с тростью
Точнее, выйти-то он мог и раньше в коляске. Были, оказывается, уже прообразы инвалидных кресел. Хотелось на воздух безумно, но не хотелось становиться этаким символом «раненым героем».
«Битва на мосту» оказалась, кстати, известна буквально всем.
Да что ты удивляешься, князь, с удовольствием просвещал его Кейзерлинг, в одном бою уничтожить двадцать девять прусских кирасиров одному человеку
Сильно, конечно, пожал исхудавшими плечами улан, но сам же знаешь, Герман (они перешли на имена по предложению самого посланника), за кампанию бывали подвиги ничуть не худшие. Но такого ажиотажа я не помню.
Бывали, согласился немец, но какие? Пробраться в расположение противника и уничтожить запасы пороха. Полезно? Да, безусловно, вот только обыватели, да и большинство военных любят, чтобы подвиги совершались при свете дня, а не так По-разбойничьи.
Князь скептически скривился, но промолчал посланник европейскую публику знал лучше.
Более значимым считается восхождение на крепостную стену или в пролом первым, разумеется. Ну или лихая кавалерийская атака, переломившая битву. Твой же случай просто апофеоз героизма. Суди сам: в одиночку накрошил целую кучу врагов, в одиночку же остановил целый кирасирский полк, и помимо полка ещё и весь отряд Евгения Вюртембергского задержал, обоз спас. В общем, успех Берлинской операции сильно от тебя зависел. Герой?
Герой, охотно согласился экстремал он вообще не страдал ложной скромностью.
Ну и наконец, подмигнул ему хозяин дома, ты ж настоящий персонаж рыцарской легенды! В одиночку на отряд могучего врага, да на белом коне Мало того, ты ещё и последний представитель знатнейшего рода, князь, принц[72] И если герцогские титулы можно и оспорить, то титулы князя и принца нет.
Ох-х! выдохнул Владимир. Это ж за мной сейчас охота начнётся каждая романтичная дура замуж захочет тут он замолк, сморщившись, как от зубной боли. Ну да, у славы есть не только приятные стороны.