Один из противников кидается к убитому брату, трое резко переходят в наступление движения быстрые, сильные, но слишком резкие. Снова «размен ударами» ещё один из братьев тяжело оседает на землю с рассеченной клинком переносицей, а сам Грифич в этот раз цел.
Князь переходит в атаку Несколько молниеносных движений, которые мало кто уловил и Григорий Орлов, которого можно опознать даже издали по сапогам, роняет шпагу и отходит, держась за пах.
Тимоня осклабился хищно послание командира всем любителям бегать по чужим бабам вполне понятно.
Осталось двое, и Владимир откровенно издевается над ними, отбивая удары стоя на месте. Ну да это пятеро сильных фехтовальщиков для него серьёзно, особенно если это братья, понимающие друг друга без слов. Действуя, как единый организм, они могли бы уничтожить и более серьёзного противника. Могли бы
Чуть погодя оставшиеся Орловы падают на землю: один с рассечённым бедром, второй с проткнутым животом. Князь отходит, поднимает с земли рубаху и камзол, одевается неторопливо И из рядов заговорщиков следует выстрел, и Грифич хватается за правое плечо.
Вместе с майором они стремительно бегут назад.
* * *
Рана оказалась неопасной ну что такое свинцовая пуля практически на излёте Так болезненная вавка, не более. Однако сторонники Петра возмущены. Точнее даже они в ярости. Мало того, что противники подняли мятеж против законного государя Это ещё можно понять с оговорками. Но вот такое поведение на дуэли
Переглядываясь с командиром семёновцев, Рюген одними губами сказал:
Удалось.
Еле заметный кивок в ответ и улыбка.
Довольный воин сидел и с улыбкой слушал выкрики своих. Удалось он сделал себе громкое имя в очередной раз и фактически обезглавил гвардейцев-мятежников. Орловы-то были самые харизматичные Ну а эпизод с дуэлью Это шедевр не принять вызов нельзя и принять нельзя. Как ни посмотри, всё одно удар по репутации. А что мятежники сейчас расстроены, это к гадалке не ходи.
Внезапно раздался рокот барабанов со стороны порта
Миних! ликующе закричали солдаты. Миних пришёл!
Глава одиннадцатая
Возвращение Миниха оказалось триумфальным мятежники просто бежали. Кто-то попрятался в городе, кто-то поехал в поместья, чтобы делать затем невинный вид и заявлять: «Меня тут не было», кто-то поскакал в сторону границы, ну и большинство просто принялись умолять о прощении.
Не знаю, как в один голос твердили допрашиваемые, рассудок помутился.
Рюген тоже участвовал в допросах по горячим следам, и он первым обратил внимание на фразу «рассудок помутился». Вспомнился ему собственный опыт походов в ночные клубы ещё там и предупреждения знакомых: «Отвернулся от бокала с алкоголем не пей».
Вообще-то, такое касалось скорее девушек, но В Москве двадцать первого века случаи бывали разные
Бурхард, а может, их и правда опоили? спросил он у Миниха.
Фельдмаршал живо уцепился за это предположение: ну в самом деле, не заниматься же массовыми казнями знатных дворян! Можно, конечно, только вот долго после этого не проживёшь
Проверили бочонки с алкоголем, из которых поили гвардейцев. Поскольку с химическим анализом в настоящее время дела обстояли никак, то вопросом занялись сам Ломоносов и ряд других учёных мужей.
Есть какая-то зараза, устало сообщил Махайло Васильевич, тяжело падая в кресло, больные ноги мешали нормально ходить.
Владимир начал рыться в принесённых бумагах образцы учёным давали под номерами, чтобы меньше было соблазнов исправить результат.
Есть! с этим возгласом он побежал к Миниху. Смотри, образцы с опиатами из английского посольства!
Фельдмаршал с хрустом сломал тяжёлую трость всё ещё могучими руками.
Ошибок быть не может? мёртвым голосом спросил он. Князь отрицательно замотал головой:
Ни малейшей! Опиаты и какая-то неопознанная дрянь аналогичного типа есть в шести образцах, и в четырёх можно чётко проследить английский след.
Старик грязно выругался и уставился на Владимира:
Ты понимаешь, что должен молчать? Что решит Пётр я не знаю, а пока Я к нему, когда вернусь, тогда и поговорим.
Грифич прекрасно понимал остроту ситуации: если проблему обнародовать, то придётся идти на обострение с Англией самой могущественной державой на сегодняшний день. Если не обнародовать То очень может быть, что попытка повторится.
Пётр был в ярости. Попытка переворота и так тяжело на него повлияла, а тут ещё и такое откровенно наглое поведение посла. Как многие интеллигентные люди, он совершенно озверел, столкнувшись с опасностью для себя лично. Английское посольство взяли штурмом, сотрудников арестовали, как и все бумаги.
Здесь Миних взял удар на себя, и Грифич нигде и никогда не фигурировал как человек, помешавший англичанам, к великому его облегчению. Старый фельдмаршал достаточно откровенно сказал:
Детей и внуков моих не тронут, а сам я стар. Да и нужно как-то извиняться за то, что украл у тебя победу над заговорщиками.
Здесь он был прав остался у князя небольшой осадочек, всё-таки барабаны тогда только подстегнули желания мятежников бежать, победа уже была за сторонниками Петра.
У английского посла Роберта Мюррея нашли интереснейшие бумаги, в том числе и те, в которых говорилось о выданных Екатерине суммах. Суммы эти были совершенно чудовищные только незадолго перед мятежом свыше ста тысяч рублей[119], да были документы и о меньших суммах. Были документы, прямо говорящие об измене Екатерины во время войны с Фридрихом и о передаче ею секретных сведений противнику[120]
Нашлись и странные составы одурманивающего действия, и доказательства, что составы эти и в самом деле подливались в алкоголь гвардейцам. Узнав последнюю новость, попаданец облегчённо выдохнул казнить гвардейцев было рискованно, а так Так они и их семьи сами озвереют, узнав, что их опаивали. О верхушке заговорщиков, конечно, речи не идёт там уже всё серьёзно, а рядовых можно и помиловать повод-то серьёзный.
Вылавливание заговорщиков продолжалось почти неделю своих войск было мало и хотелось как следует вычистить Петербург. Ну а принц воспользовался ситуацией и перевешал всю воровскую братию, расплодившуюся в столице и окрестностях просто в неимоверных количествах. Система оповещения «свой-чужой» была предельно простой: есть следы от кандалов, клеймо или рваные ноздри и нет внятного объяснения? Повиси-ка, дружок Пойман откровенный вояка и тоже нет объяснений? На просушку
Современники такие действия могли бы посчитать жестокими, но учитывая начавшиеся на фоне мятежа грабежи, насилие и мародёрство, горожане так не считали. Рюген железной рукой утихомирил разбойный мир. Ну и главное, всех, в ком были хоть какие-то сомнения, Владимир не вешал, а приказал сгонять в импровизированные лагеря на нескольких свободных островах города. Потом разберётся.
Въезд Петра Фёдоровича в Петербург был триумфальным: горожане выстроились по пути следования и радостно приветствовали его они уже на своей шкуре почувствовали, что же такое переворот. Ну а потом умелый пиар сторонников императора и факты, обличающие мятежников в самом скотском облике. Их хватало, так ничего и не пришлось выдумывать.
Знатных вельмож, замешанных в заговоре, государь приказал арестовать и держать их в Петропавловской крепости поодиночке. Настроен Пётр был весьма мрачно и решительно, так что ничего хорошего вельможам не грозило. И если знатные и родовитые могли отделаться потерей состояния, особенно если другие члены рода были нормальными подданными То вот Разумовским и другим «выскочкам» это не грозило. Именитых предков у них не было, да и с личными заслугами было туго. Ну не считать же такими постельные достижения старшего брата «ночного императора»
Воры, ничтожества, вознесённые из грязи! с ненавистью говорил о них Пётр. После мятежа Грифич стал пользоваться абсолютным доверием государя, хотя и был подвергнут жестокому выговору за «похищение» с последующим перевозом в Кронштадт.
Император верил Ну или пытался это показать, что если бы не «чрезмерное усердие князя Грифича», он бы лично руководил подавлением мятежа, и разумеется успешно. Однако Владимира он «простил, поскольку понимает его опасения в том деле, и некая опасность мне всё же грозила». Но доверие к Владимиру было, и теперь ему приходилось время от времени становиться драбантом[121] государя при посещении последним некоторых новоиспечённых узников. Ну и, соответственно, слушать кое-какие разговоры.
Воры! повторил он Кириллу Разумовскому. Поднялись из грязи, скоты неблагодарные!
Гетман (теперь уже бывший отречение он подписал) слушал его с опущенной головой, хотя видно было Разумовский не смирился и не считает себя в чём-то виноватым. Проиграл это да
Пётр долго разорялся и в конце концов охрип, устало опустившись кресло, принесённое в камеру специально для него. Так-то из мебели здесь был только топчан из досок, с охапкой соломы. В камеру зашёл незнакомый офицер и что-то прошептал на ухо императору.
Да? оживился тот. Подойду сейчас.
Владимиру он жестом велел пока оставаться с преступником.
Злорадствуешь? глухо спросил Кирилл князя.
Нет, с ленцой ответил тот.
Злорадствуешь, убеждённо повторил бывший гетман, а ведь мой брат тебе покровительствовал!
Ты не твой брат, лаконично ответил попаданец.
Саблю подарил, перстни, деньги
Ты всерьёз веришь, что он своё дарил? с интересом уставился на Разумовского принц. Мрачный, но несколько непонимающий взгляд в ответ.
Значит, задумчиво сказал Рюген, прислонившись к стене, ты всерьёз считаешь, что он имел право на столь богатую жизнь просто потому, что был «ночным императором»? М-да
Кирилл сжал кулаки и шагнул было к Владимиру, но опомнился, а тот продолжил:
Но он-то ладно пусть и зарабатывал как девка гулящая, но хотя бы зарабатывал, да и человек хороший в политику вон не лез. А ты? Президент Академии наук, гетман Быдло ты деревенское, только и умеешь, что грести под себя, а чего хорошего сделал?[122] А подарки Вот ты действительно считаешь, что не получил бы чего-нибудь такого же от Елизаветы?[123] А так Кошель-то у них общий подарил он, то есть подарила она.
Несмотря на такой разговор, Владимр и вправду чувствовал себя обязанным Алексею Разумовскому. Брал подарки? Брал Совесть не то чтобы грызла, но гнетущее впечатление было. Так что при удобном моменте, в присутствии семёновцев, он снял с себя тальвар и сломал клинок пополам, выкинув его в Неву продавать его он счёл неправильным. Деньги же, вырученные от продажи перстня, и те самые полторы тысячи золотых он вполне официально передал увечным воинам и прежде всего своим уланам.
Чистоплюй, пробурчал Миних Одобрительно? Да и разговоров такой поступок вызвал много. Да и что говорить поступок и вправду княжеский. И кстати, кошель от Разумовского и деньги в нём были те самые. Жил Владимир весьма экономно настолько, что поговаривали даже не о скупости, а о скаредности. Ну сейчас поняли просто характер такой аскетичный, и вообще плевать ему на внешнюю атрибутику.
Следствие закончилось только через месяц, и всё это время Грифич помогал Миниху в расследовании, играя роль «доброго полицейского». На старика после пресловутого марша через порт посыпалось столько почестей и наград, что он чувствовал себя виноватыми, и сам предложил такой вариант: «Всё одно, много не протяну».
Владимир заметил, что Бурхард относится к нему не только как к другу, но и как к сыну И честно говоря, сам постепенно начинал считать его вторым отцом.
Англичан признали виновными и посла колесовали. Кстати, он единственный умер так жутко. Князь не знал подробностей, но что-то был такое, что Пётр буквально возненавидел посла и Англию. Нет, войну ей объявлять не стали, но отношения сильно охладели. Англичане же, как и обычно в таких случаях, свалили вину за случившееся исключительно на посла, объявив того преступником, которого «соблазнили заговорщики».
Началась раздача «пряников», то есть всевозможных чинов, поместий и денег. Миниху вручили портрет императора в золотой с бриллиантами раме и орден Анны все остальные русские награды у него уже были Вице-адмирал Мещерский стал генерал-адмиралом, что соответствовало фельдмаршалу, и получил орден Андрея Первозванного. Князь же получил золотую с бриллиантами шпагу, а также звания камергера и подполковника Семёновского полка. Шпагу получил и Челищев, став заодно семёновским полковником.
Все военные, верные с самого начала и без оговорок участвовавшие в подавлении мятежа, получили знаки ордена Анны на эфесы шпаг вроде бы мелочь, всё-таки не совсем настоящий орден, но учитывая его «домашний» статус, они становились как бы очень дальними родственниками (двоюродный брат кумы тестя) императорской фамилии и невероятно этим гордились. И все стали дворянами. Впрочем, это скорее звучит громко: «истинно верных» было менее пятисот и большая половина и так была дворянами.
Раздача же имущества, которую все ожидали, прошла намного более скромно, чем хотелось бы победителям, кусочки поместий (и деньги) побеждённых мятежников достались буквально всем, но небольшие. Раздача же крестьян Хренушки, Пётр хозяйственно забрал их в собственность императорской фамилии. Тоже, по сути, крепостные но как бы и не совсем, статус и возможности всё-таки повыше.
Сановный люд был не слишком доволен таким решением, но свежеиспечённые собственники, да с поместьями по соседству с императорскими (бывшие разумовские), те были в восторге. А восторг нескольких сотен собственников майоратов[124] (тут попаданец не понял зачем?), грозно расхаживающих с руками на эфесах, как-то охлаждал пыл вельмож.
Князю, кстати, земель не досталось Петр твёрдо решил не делать иностранных подданных (ну или властителей пусть даже формальных) собственниками поместий в России. Зато достался Аничков дворец и сто тысяч рублей «в благодарность за верность в трудные минуты», и если деньгам Владимир мог найти применение без труда, то вот дворец
Продавать его нельзя, как и сдать в аренду в ближайшие годы, по крайней мере, это может быть воспринято как невежливость. А содержать такую махину М-да
Глава двенадцатая
Я тоже теперь дворянин? задумчиво спросил Тимоня.
Верно. И если хочешь, теперь ты можешь оставить военную службу[125].
Ты меня гонишь!?
Нет, несколько растерялся князь, если хочешь, можешь и дальше оставаться моим денщиком.
Хочу, ответил успокоенный улан, я ж сказал, что никуда от тебя. Вот уже дворянином стал и поместьице есть
Вскоре после неудавшегося мятежа Грифичу пришёл очередной пакет документов из адвокатской конторы. Шуршание бумаг, чтение Информация интересная юристам удалось выбить кое-какую бывшую собственность Померанской династии. Не слишком много только «выморочные» имения и фермы, да ещё и лишь в Шведской Померании с Прусской пока глухо.
Формально список владений достаточно велик два десятка мыз, ферм и имений. Но вот на деле На деле теперь он мог назвать себя помещиком средней руки, но на уровень имперского князя по благосостоянию никак не тянул. Много Владимир не думал и тут же написал им, чтобы продолжали свою деятельность по возвращению его собственности и дальше, ну а средства на неё брали, сдавая пресловутые фермы арендаторам.
Медленно? А что делать Но, впрочем, не так уж и медленно прецедент уже создан, так что дальше дела пойдут немного проще. Мелькнула было мысль пустить в дело средства, заработанные на службе в России, но пропала несмотря на наличие русских войск на территории Пруссии и Померании, дела складывались не так хорошо, как хотелось бы. Нет, ничего определённого, но мутно.