Предателями не рождаются
Потерянному поколению молодежи СССР посвящается
Александр Соболев
© Александр Соболев, 2023
ISBN 978-5-0059-5859-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предателями не рождаются
Пролог
Виктор Степанович бодренько вышагивал по обросшим зеленью тротуарам родного Красногорска. «Какой же красивый город!» хотелось крикнуть землякам. В последнее время городок, и вправду, расцвел. Взлетели ввысь разноцветные многоэтажки. К подножиям высоток лепились разноцветно-пластмассовые детские площадки. Кому-то не нравится новострой. Мол, однотипно, без души, прямые линии и углы. А Виктор Степанович обожал.
Ощущалась в современном строительстве первородная сила и мощь. Человек покоритель Вселенной. Высотные многоквартирные дома наглядное доказательство столь смелого утверждения. Впрочем, Виктор Степанович не собирался доказывать никому и ничего. Они шел и наслаждался жизнью. Стоял чудесный солнечный июньский день. Прогноз погоды не обещал дождя до четверга. Виктор Степанович никуда не спешил. Он радовался каждому мгновению, каждой секунде, каждому вздоху. Наверное, это и есть счастье.
Не так давно, еще на прошлой неделе, он просыпался каждый день ровно в шесть утра. Делал зарядку, завтракал овсяной кашей и спешил на работу в Красногорский Водоканал, где проработал без малого сорок лет. Оглядываясь назад, Виктор Степанович не без удовольствия отмечал, что он счастливейший человек прожил полную событий жизнь.
В детстве маленький Витя учился в самой обычной, но лучшей в мире, советской школе. Затем получил престижное высшее образование и, как молодой специалист, в 1982 году пришел на работу в Красногорский Водоканал. Ему полагалось общежитие, он не отказался. В 23 года от роду съехал из родительской квартиры.
Началась полная соблазнов и забот самостоятельная жизнь. В Красногорском Водоканале Виктор Степанович встретил свою Валю, Валечку, Валюшу из бухгалтерии. Всего два года молодожены ютились в тесноватой комнате общежития для семейных пар. В 1986 году счастливые супруги Юрьевы переехали в не новую, но просторную двухкомнатную квартиру на улице Павшинская. Валентина вскорости забеременела, и в положенный срок родила двойню мальчика и девочку. Сашу и Машу. Что еще нужно для счастья? Ничего. Или почти ничего.
А время какое интересное началось? Перестройка, гласность, ускорение. Запрещённые ранее книжки издавались. Митинги и демонстрации проходили. Появились новые свободные демократические партии. В страну приехали запрещенные ранее иностранцы, появились доллары и новая музыка Модерн Токинг, Скорпионс, Пинк Флойд. Виктор Степанович, который в юности увлекался полулегальной рок-музыкой и рубил бодрящие рифы на гитаре, понял, что пришло настоящее время. Прежнее советское существование теперь казалось унылым и однообразным, заранее кем-то определенным. Отныне жизнь никогда не будет скучной и пресной.
Сказочная эйфория от новых веяний быстро сменилась неожиданным разочарованием. Девяностые не принесли Виктору Степановичу роста благосостояния. Вместо кругосветных путешествий, яхт и светских приемов, пришлось затянуть пояса. Тяжело было многим, не только семье Юрьевых.
«Предательство партийных элит», в голове поселилась устойчивая мысль, услышанная в новомодном ток-шоу на первом канале.
Виктор Степанович видел, как закрывались одно за другим неприспособившиеся к перспективным рыночным условиям предприятия, недавние громады советской промышленности.
В том повинны перекосы планово-административной советской системы, объяснили по телевизору, в кризисе виноваты большевики.
Виктор Степанович согласился. Зачем стране столько некачественных телевизоров и радиоприёмников, если бытовой ширпотреб дешевле и проще закупать в Германии или Японии? Там и качество лучше. У каждой страны своя уникальная специализация и место в глобальной мировой экономике.
Красногорский Водоканал не закрылся. Предприятие регулярно реформировалось и переходило из одного подчинения в другое. Иногда задерживали зарплату, но на жизнь хватало. Немного помогали родители, которые из старенькой дачи сотворили малое сельхозпредприятие по обеспечению семейства картофелем, грибами и солениями.
К 1994 году подросли детки и пошли в школу. Иногда бывало сложновато приспособиться к новым экономическим реалиям, но вода в квартирах нужна всем и всегда. Водоканал выстоял. Виктор Степанович не без гордости думал, что в жизни ему везет.
Смутные девяностые ушли в прошлое. В 2004 году дети успешно закончили среднюю школу, и одновременно потупили в высшие учебные заведения. Саша в юридическую академию. Маша в Социально-психологический университет. Дети получились у Виктора Степановича на загляденье: умные, ладные, не ленивые. Глава семейства видел в том немалую заслугу супруги Валентины.
В нулевые годы у семьи Юрьевых появилось свободное время и немного денег, которые по обоюдному согласию тратили на путешествия в Турцию и Египет. Счастливейшее время. Жить бы и жить. Наслаждаться и наслаждаться. Но в начале 2011 года внезапно заболела Валентина.
Поначалу жена стала уставать на работе, приходила домой вялая и раздражительная. Виктор Степанович уговаривал, чтобы та легла, отдохнула, не волновалась. Обещал доделать домашние дела: вынести мусор, сходить за продуктами, сварить кашу на двоих.
Потом Валентина сходила к врачу. Семью потряс страшный диагноз онкология. Но Виктор Степанович не сдавался. Он искал народные рецепты, читал газеты. Посещал тренинги и семинары по здоровому образу жизни. Общался с целителями и магами. Многие обещали выздоровление, но за деньги.
Виктор Степанович без промедления продал доставшуюся от родителей дачу. Отправил супругу на лечение в Германию. Деньги быстро закончились. Валентина вернулась домой. Похудевшая, оттого помолодевшая. Но болезнь никуда не пропала, а лишь затаилась на время.
В 2016-м году Валентины не стало.
За что ты так со мной? кричал он в пустой квартире.
«Предательство небесных сфер», прошептал себе под нос покинутый муж на 40-й день.
Претензии предъявлять было некому. Небеса безмолвствовали. Виктор Степанович безутешно горевал почти полгода. Работа, внуки и резьба по дереву в стиле «Татьянка» вернули его к жизни.
Последние годы вдовец жил спокойно и размеренно. На прошлой неделе в пятницу его почетно проводили на пенсию. Он мог бы остаться и еще поработать, но Виктор Степанович не хотел. Зачем? Ведь в мире столько интересного и неизведанного. Дети поддержали отца в решении насладиться свободой на пенсии.
Глава 1
Виктор Степанович с утра придирчиво осмотрелся в зеркале. Немного отвисший живот, мышцы дрябловаты. Не то, что в молодости. Седины бы поменьше. Может, подкраситься в черный цвет? А что? Сейчас многие старички молодятся. За внешность Виктор Степанович поставил себе крепкую четверочку. «Буду ходить по утрам, скину пару килограмм, мышцы подтянутся», решил он.
Вперед, к свершениям!
Слишком рано он вышел из дома. Лучше бы повалялся в кровати лишние полчаса. Куда ему торопиться? Да и зачем? Но он вышел из подъезда в привычные за многие годы работы 730 утра. Знакомцы и примелькавшиеся лица кивали, здоровались. Люди шли на работу.
Виктор Степанович почувствовал себя не в своей тарелке. Как будто он не такой, как все. Лентяй, что ли? Да, нет же! Вы не так поняли! Я нормальный. Я на пенсии! Мне некуда спешить. Я отдыхаю. Я на заслуженном отдыхе!
Люди ускорились на электричку в 744. Электропоезд отъехал, и улицы сразу опустели. Сердце у Виктора Степановича защемило. Ничего страшного, успокаивал он себя. Привыкну. Люди ко всему привыкают. Я не желаю оставшуюся жизнь проработать и умереть в рабочем кабинете! Нет, и нет! Не хочу!
Виктор Степанович решительно махнул рукой, и зашагал в сторону от станции, куда никогда не ходил, но всегда хотелось заглянуть. Какие там стоят дома, какие люди живут? Имеются ли там волейбольные площадки и хоккейные коробки?
Еще не привыкший к свободе пенсионер прошел между гаражами, вышел во двор недавно построенного дома. Красивые разноцветные лавочки. Современная детская площадка. Песочница. Красотища! В советское время таких площадок не строили. Виктор Степанович вспомнил металлические шведские стенки и качели времён социалистической юности. Улыбнулся. Те сооружения, конечно, понадежнее. Но эти намного красивее. Красота спасёт мир, как сказал Федор Михайлович Достоевский. И Виктор Степанович полностью согласился с классиком отечественной и мировой литературы.
Тревога постепенно рассеялась. Виктор Степанович присел на ярко-разноцветную скамейку. Жаль Валентина не дожила до этого дня, подумал Виктор Степанович. Ходили бы с ней по паркам и улочками Красногорска. Зимой в Новый год поехали бы на дачу. Виктор Степанович осекся, вспомнил: дачи-то у него теперь нет. А жаль.
Праздношатающийся пенсионер прикрыл глаза. Вспомнил последние годы с Валентиной. Странно, но период болезни супруги для Виктора Степановича стал по-своему замечательным. Сердечный муж настолько увлекся заботой о жене, поиском рецептов с неизлечимым и коварным недугом, что ощутил себя полностью реализованным человеком. Вершителем судеб, не меньше. Жаль не получилось вылечить Валентину
Виктор Степанович помнил тот скорбный день, когда начались мытарства, и даже точное время. 16 октября 2011 года, 1743 по московскому времени. В тот вечер он пришел с работы, как обычно. По тротуарам крупными каплями хлестал холодный дождь. Всего пару минут от остановки автобуса до подъезда, но плащ промок насквозь. Виктор Степанович скинул верхнюю одежду и только тогда обратил внимание, что вешалка в прихожей наполовину пуста. На крючках висят только его, Виктора Степановича, вещи ветровка, бейсболка с надписью: «Бецема», осенняя куртка. Валиных вещей не было. Он глянул на часы: 1743.
Валя! крикнул Виктор Степанович дрогнувшим голосом.
Тишина. Разулся. Повесил рабочий портфель на крючок в прихожей.
Валентина! Ты дома?
Нет ответа. Виктор Степанович вошел в зал. Посредине комнаты стояли три чемодана, две картонные коробки и узлом связанные вещи в простыне. На диване, лицом к стене, лежала Валентина, грациозная, молчаливая.
Валечка, что случилось, милая? спросил Виктор Степанович, присаживаясь рядом.
Всхлип. Еще всхлип. Он взял сухонькую ладонь супруги, слегка сжал.
Не хочешь рассказывать?
Не хочу.
Слава богу. Ты здесь, а то я черт знает, что подумал.
Не смешно.
Я и не смеюсь. Ты зачем вещи собрала?
Я уезжаю.
Куда?
Не важно куда. Важно почему. Ты со мной живешь уже почти тридцать лет, а так ничего про меня и не понял.
Как же мне понять настоящую русскую женщину?
Мог хотя бы постараться для приличия.
Валентина повернулась на спину. Лицо ее было заплакано, тушь и помада размазаны по лицу.
Что случилось? Тебя кто-нибудь обидел?
Меня никто не обидел. Я другого не пойму: за что мне всё вот это?
Солнышко мое, я честное слово, не пойму, о чем ты говоришь? Расскажи, что случилось, и я тебе помогу.
Если помолчишь, хотя бы пять минут, то я все расскажу. Не тарахти! У меня голова кругом от твоей трескотни. Солнышко, милая Что тебе надо?
Молчу. Говори, Виктор Степанович смиренно положил ладони себе на колени.
Я не хотела тебе говорить, Валентина глубоко вдохнула и выдохнула, до последнего надеялась, что обойдется. Но нет. Счастливого финала не будет. У меня рак. Я умираю. Все! Трудно было дотерпеть и выслушать меня?
Валентина зарыдала громко и надрывно, руками теребила волосы, терла глаза, пыталась высморкаться в наволочку. Виктор Степанович обнял супругу, та неловко отмахивалась. Чуткий муж достал Валентине чистый носовой платок.
Диагноз точный? спросил здоровый человек больного, врачи, бывает, ошибаются.
Точный. Точнее не бывает.
Зачем вещи собрала?
Я ухожу от тебя. Найдешь себе моложе и здоровее!
Новый взрыв эмоций и потоки слез. Валентина вырвалась из объятий мужа. Отвернулась.
Что за глупость ты несешь, милая? Куда ты поедешь?
Я еще не решила. Но отравлять тебе жизнь не стану.
Я тебя люблю и никуда не отпущу, твердо возразил настоящий мужчина.
Он встал. Прошелся по комнате. В серванте зияли магазинной пустотой опустевшие рамки от семейных фотографий.
Я сейчас сварю кофе. Жду тебя через пять минут на кухне. Возражения не принимаются. Это мое мужнино слово. Поняла?
Валентина всхлипнула, ничего не ответила.
Слышишь меня? повысил голос мужчина.
Слышу.
Придешь?
Приду
Полдела сделано. Виктор Степанович выдохнул, переоделся в домашнее тапочки и спортивный костюм с надписью «Россия». Зажег плиту, поставил турку. По квартире разлетелся бодрящий и позитивный запах не свежемолотого кофе. В ванне зашумела вода. Умывается, отметил Виктор Степанович. На соседней конфорке зашкворчала яичница из трех яиц. Два отборных яйца много, одного маловато. Супруги Юрьевы часто жарили яичницу из трех яиц на двоих.
Валентина вышла на кухню в махровом халате, волосы в пучок, раскрасневшееся лицо.
Будешь яичницу? спросил мужчина-повар.
Буду.
Может по пятьдесят грамм коньяка, для снятия стресса?
А мне можно?
Я не знаю. Думаю, что в небольших дозах можно. Что тебе врачи сказали?
Нет. Я не буду. Извини.
Тогда я тоже не буду.
Виктор Степанович расторопно накрыл стол: дымящаяся яичница, немного зелени сверху, бутерброд со сливочным маслом в придачу. Бутылка коньяка, едва показавшись на столе, скрылась в кухонном тайнике.
Успокоилась?
Да.
Тогда рассказывай все по порядку.
Валентина рассказала, что уже почти месяц посещает врачей, сдает анализы и проходит всевозможные исследования. Ему не говорила, чтобы не расстраивать. Хотя самый первый врач в районной поликлинике сказал, что с большой вероятностью это онкология. Сегодня пришли последние анализы сомнений нет. Все результаты положительные.
Почему ты раскисаешь? Неужели ничего нельзя сделать?
Я не раскисаю. Шансов до обидного мало. Бывают чудесные случаи выздоровления. Есть суперсовременные клиники в Израиле или в Германии, но это бешенные деньги. У нас таких нет.
А в России?
В России тоже есть клиники, но в нашей стране вообще лучше не болеть. Ты же знаешь.
Я не хочу сдаваться без боя. Давай бороться? Виктор Степанович сжал ладонь супруги.
Давай, кивнула Валентина, доставай коньяк. Только по чуть-чуть
Они выпили по пятьдесят грамм. Оба раскраснелись. После ужина пошли в обнимку в зал. Предстояло разложить собранные Валентиной чемоданы. Многие вещи навевали воспоминания. Супруги неторопливо раскладывали семейные фотографии. Затем развешивали платья в шкаф. Виктор Степанович попросил Валентину примерить его любимое сиреневое платье со смелым декольте и не удержался
Вечер закончился далеко за полночь после страстных и продолжительных объятий. Каждый из любовников в точности знал отведенную ему роль. Они прекрасно помнили, где массировать, где гладить, где давить, а где можно и покусывать. Многие годы совместной постели создают при достаточном усердии идеальных любовников.
Мне гораздо лучше, поведала Валентина после.