* * *
В 1963 году мадридский «Реал», напрямую ассоциировавшийся у многих прокоммунистических сил с режимом Франко, оказался в Каракасе, где принимал участие в товарищеском турнире в рамках предсезонной подготовки. Одной из звезд команды по-прежнему был аргентинский нападающий Альфредо Ди Стефано, даже в 37 лет остававшийся грозным оружием «сливочных», повергавшим в дрожь соперников. Незадолго до этого Ди Стефано в составе «Реала» выиграл пять Кубков Европейских чемпионов подряд, с 1956 по 1960 год: достижение, которое вряд ли кому-либо покорится в ближайшем будущем. Многими он воспринимался как эгоистичный, сухой и самовлюбленный человек, который не без скандала расставался с «Ривер Плейт», «Мильонариос» и «Барселоной», чтобы достичь невероятных футбольных высот с мадридским «Реалом». Его футбольный гений никогда и никем не оспаривался, но солидарность и дух коллективизма отнюдь не являлись его приоритетами. Но жизнь иногда делает причудливые повороты, и именно Альфредо Ди Стефано был выбран целью венесуэльских революционеров, чтобы привлечь внимание общественности к их делу.
Ди Стефано не играл в первом матче «Реала» в предсезонной подготовке, который, к слову, закончился поражением европейцев от «Сан-Паулу». Ветеран чувствовал себя не очень хорошо, борясь с тропической жарой, совсем как во время его короткого пребывания в колумбийском «Мильонариос», и потому, когда его одноклубники отправились наслаждаться ночной жизнью Каракаса, он остался отдыхать в отеле. Его сон был потревожен около шести утра, когда группа лиц постучала к нему в номер и сообщила, что производится спецоперация отдела полиции по борьбе с наркотиками, после чего футболиста попросили выйти из отеля на пять минут. Альфредо переоделся из пижамы в костюм и вышел на улицу в сопровождении мнимых офицеров. Те посадили его в машину, которая немедленно тронулась с места, после чего потрясенный Ди Стефано, которому уже успели завязать глаза, услышал следующее:
«Мы не имеем ничего против тебя лично, мы делаем это только для того, чтобы на нас обратили внимание СМИ. Правительство запрещает газетам писать о FALN. Ты останешься с нами на несколько часов, а затем вернешься в свой отель. Мы не хотим причинять тебе боль».
Дон Альфредо был похищен Вооруженными Силами Национального Сопротивления (FALN), левой боевой группой, которая агитировала против авторитарного правительства Ромуло Бетанкура, а также пыталась обратить внимание общественности на казни видных коммунистов в Испании режимом Франко. Организатор тура «Реала» по Южной Америке Дамиан Гаудека получил телефонный звонок с тем же сообщением, что прослушал перепуганный форвард «сливочных», которого увозили в неизвестном направлении четыре человека в масках. Супруга Ди Стефано также получила телеграмму с уверениями, что ее мужу ничего не грозит. Футболиста привезли в какой-то дом, где его встретил человек, представившийся Максимо Каналесом. Несложно догадаться, что это и был Пауль Дель Рио, руководивший операцией. В своей автобиографии «Спасибо, мама» Альфредо Ди Стефано писал:
«Прошел день, и я думал, что они собираются ликвидировать меня, убить меня прямо там. Моя голова отказывалась быть хоть чуточку рациональной, я тут же верил каждой мысли, которая в нее приходила, и я ждал, что вот-вот кто-то войдет и выстрелит мне в голову».
Дель Рио и Ди Стефано провели вместе 70 часов, играя в шахматы и изредка разговаривая. Фотография этой странной пары, футбольной суперзвезды и венесуэльского революционера, сидящих за шахматной доской, впоследствии облетела мировые СМИ. Пауль объяснял спортсмену, что с ним ничего не случится, что все, что нужно его похитителям, это лишь обратить на себя внимание средств массовой информации. Дель Рио пытался втолковать аргентинцу, что Венесуэлу раздирают на части политические и военные прохвосты, которые только и хотят, что продать повыгоднее нефть, принадлежащую венесуэльскому народу. Он рассказывал игроку о Хулиане Гримао, испанском коммунисте, расстрелянном Франко по надуманному обвинению, в честь которого была названа операция по похищению нападающего мадридского «Реала».
Но Ди Стефано, тем не менее, никак не мог расслабиться, оставаясь убежденным, что конец его близок. Он практически не разговаривал, и лишь передвигал фигуры на доске, да хмыкал иногда, чтобы показать, что он слушает разглагольствования венесуэльца. Аппетита, как несложно догадаться, у него тоже не было.
«Однажды, мне принесли паэлью и сказали: Мы купили ее в Силенсио. Но ведь Эль-Силенсио это район в самом центре Каракаса. Как же вы прошли туда, ведь там куча полицейских? удивился я. Не волнуйся, ответили мне. У нас в полиции много своих людей, пятьсот или даже тысяча человек. В этот момент я снова подумал, что они захотят покончить со мной».
Интересно, что Ди Стефано не был первоначальной целью похитителей. Сначала в FALN рассматривали возможность похитить знаменитого русского композитора Игоря Стравинского, который гастролировал в Венесуэле. Но, как потом говорил сам Ди Стефано, подпольщики отказались от этих планов из-за состояния здоровья музыканта, которому в то время было уже 80 лет, а FALN не собиралась никого убивать или умышленно вредить чьему-либо здоровью.
* * *
В 60-х годах двадцатого века Латинская Америка была очагом культурных и революционных движений в гораздо большей степени, чем Европа и США. Успех Кубинской революции под предводительством Фиделя Кастро в 1959-м окрылил вождей различных движений в других странах региона, и Венесуэла не стала исключением. Кубинский пример использования «фокос», милитаризованных ячеек активного сопротивления, которые поднимали своим примером жителей как городов, так и сельской местности, стал весьма популярен в Латинской Америке. Эрнесто Че Гевара стал примером идеального предводителя сопротивления, а Гавана своеобразным «городом Солнца» Кампанеллы.
Целью венесуэльского сопротивления был президент Бетанкур, человек, чье успешное управление нефтедобывающей промышленностью и земельная реформа в глазах коммунистов легко перекрывались его методами правления, включавшими в себя довольно жесткие расправы с левой оппозицией. Дель Рио, будучи еще подростком, был вовлечен в революционную деятельность, а в 1963 году возглавил успешный захват грузового корабля в открытом море. Но именно похищение Ди Стефано привлекло к нему внимание всего мира.
Плен аргентинца подошел к концу чуть меньше чем через трое суток после его начала. Пауль попросил Ди Стефано переодеться в чистую рубашку, хоть тот и не хотел расставаться со своей одеждой, и посадил его в машину. Сначала подпольщики хотели высадить Альфредо у его отеля, но там было слишком много журналистов и полиции. Тогда пленник попросил отвезти его к посольству Испании. Его высадили на Либертадорес авеню за пару кварталов до посольства. По воспоминаниям Ди Стефано, он отпрыгнул от машины и побежал через улицу, уворачиваясь от автомобилей, как от защитников на футбольном поле, затем остановил такси, буквально набросившись на него, и подъехал в машине к двери в посольство. Табличка у входа гласила, что учреждение работает с 10 до 14.
«Было 14:15. Я держал палец на кнопке звонка, пока они не открыли мне дверь».
Несмотря на все испытания, Альфредо Ди Стефано нашел в себе силы выйти на поле в составе «Реала» в тот же вечер, получив стоячую овацию от многотысячного стадиона. Дальнейшая история аргентинца известна всем: покинув «Бернабеу» со скандалом, он позже все же вернулся в «Реал» в качестве тренера, получил за свои футбольные достижения «Суперзолотой мяч», а затем стал почетным президентом клуба и оставался символом мадридизма до конца своей жизни.
Его похититель был заключен в тюрьму Бетанкуром и лишен венесуэльского гражданства, затем бежал на Кубу, откуда вернулся на родину и был восстановлен в правах в 1975 году. Вооруженный революционер Каналес исчез, уступив место художнику Паулю Дель Рио, который обратился к холсту и камню, чтобы показать бедность и социальное неравенство, царившие в Венесуэле. Он ездил по миру со своими выставками, но огонь революции все еще тлел в его душе, разгоревшись в 1979-м, когда он отправился в Никарагуа, чтобы поддержать повстанцев, пытавшихся совершить государственный переворот в одной из самых несчастных стран Латинской Америки.
При этом венесуэлец никогда не забывал о своем знаменитом пленнике, неоднократно передавая Ди Стефано приглашения на ужин, если он вдруг когда-нибудь окажется в Каракасе.
* * *
В 2005-м и так достаточно необычная история двух южноамериканцев превратилась в сюрреалистическую. «Реал», незадолго до этого отпраздновавший столетие, снял фильм Real, The Movie, на премьеру которого были приглашены бывшие и настоящие звезды «Реала», а также один венесуэльский художник, который должен был встретиться со своим пленником 42 года спустя. Флорентино Перес решил вновь свести вместе Ди Стефано и Дель Рио, понимая, какой взрыв общественного внимания за этим последует: а что может стать лучшей рекламой новому фильму?
Президент «сливочных» мечтал о фотографии, на которой стоят Ди Стефано и Дель Рио (или, может быть, даже играют в шахматы) 42 года спустя, но ее попросту не существует. Альфредо Ди Стефано отказался плясать под дудку продюсеров, которые уже потирали руки, предвкушая небывалый взлет популярности фильма, на одном из показов которого встретились пленник и его похититель. Да только об этой встрече можно было снять отдельное кино! Но Ди Стефано прошел мимо Пауля, не пожав ему руку, и бросил лишь:
«Ты заставил мою семью чувствовать большой страх. Нам не о чем с тобой говорить».
Дель Рио вернулся в Каракас, где вскоре перебрался в стены своей бывшей тюрьмы, где держал его Бетанкур, которая превратилась в культурный центр Сан-Карлос, а спустя десять лет застрелился в возрасте 72 лет. Годом ранее, после тяжелой болезни, ушел из жизни Альфредо Ди Стефано. Ему было 88.
История Пауля Дель Рио стала лишь короткой сноской в славной биографии лучшего аргентинского футболиста ХХ века (да простит меня Марадона), но венесуэлец все же добился своей цели: в течение двух дней о нем говорил весь мир.
«Босс, мы должны купить эти игры!» Скандал с договорными матчами в Бундеслиге в начале 70-х
Конец сезона-1970/71 в Бундеслиге выдался напряженным. Клуб «Киккерс» из Оффенбаха, набравший в чемпионате 27 очков, расположился на пятнадцатом месте, в двух позициях от зоны вылета. В матче последнего тура чемпионата «Оффенбах» встречался с «Кельном», у которого совсем недавно выиграл в финале Кубка Германии. «Арминия Билефельд», у которой также было 27 очков, но с худшей разницей забитых и пропущенных мячей, играла в гостях с берлинской «Гертой», шедшей на третьем месте, а в Брауншвейге должен был состояться матч между «Оберхаузеном» (15 очков, 17-е место) и «Айнтрахтом» (4-е место). Ничего, казалось, не предвещало никаких неожиданностей, но каким-то невероятным образом все пошло по наихудшему для «Оффенбаха» сценарию. Фавориты своих матчей «Герта» и «Айнтрахт» проиграли «Арминии» и «Оберхаузену», а «Кельн» сумел обыграть «Киккерс». Таким образом, «Киккерс Оффенбах» слетел на 17-е место и покинул Бундеслигу.
6 июня 1971 года натурализованный испанец Хорст-Грегорио Канеллас, импортер бананов и по совместительству президент футбольного клуба «Киккерс Оффенбах», отмечал пятидесятилетие в собственном саду. Вечеринка не обещала быть шумной, тем более что, к своему удивлению, приглашения на нее получили люди, которые были знакомы с виновником торжества лишь шапочно. Среди них были функционеры Германского футбольного союза (DFB), журналисты, члены тренерских штабов некоторых команд Бундеслиги. Был приглашен даже тренер сборной Германии Хельмут Шен. Канеллас выглядел веселым и жизнерадостным, несмотря на то что его команда только что вылетела из высшего дивизиона Германии из-за разницы забитых и пропущенных мячей причем всего в один гол. Однако члены семьи Хорста и его друзья поглядывали на именинника с беспокойством: несмотря на испанские корни, Канеллас всегда неплохо сдерживал свои эмоции, а за напускным весельем близкие люди безошибочно угадывали глубокое волнение. Их опасения оказались не напрасны. После очередного тоста Хорст-Грегорио Канеллас внезапно скрылся в доме и тут же вернулся с магнитофоном, положив его на стол, и оглядел притихших гостей:
«Мы вылетели благодаря обману, и сейчас я вам это докажу».
Он нажал на кнопку воспроизведения, и потрясенные гости услышали отлично знакомые им голоса игроков сборной Германии Манфреда Манглица («Кельн»), Тассо Вильда и Бернда Пацке («Герта»). Вильд и Пацке просили у Канелласа 140 тысяч марок за победу над «Арминией» из Билефельда, прямого конкурента «Киккерс» в борьбе за выживание. Вильд сказал, что «Арминия» уже предложила «Герте» 220 тысяч за свою победу, но он очень любит «Киккерс» и согласен на сумму в 140 тысяч. На другой пленке Манглиц просил у Канелласа 100 000 в обмен на поражение «Кельна» в матче против «Киккерс», сказав при этом, что он сможет договориться с пятью игроками команды, которые не знают друг о друге. Так начался один из самых громких скандалов в истории немецкого футбола, который привел к расследованию, длившемуся пять долгих лет.
* * *
Поступок президента «Оффенбаха» стал бомбой, потрясшей до основания великолепное здание немецкого футбола, казавшееся ослепительным и нерушимым, особенно в свете противоречий, раздиравших немецкое общество в то время. Жители ФРГ всерьез воспринимали угрозу ядерной войны на стыке 60-х и 70-х годов, несмотря на относительное затишье, установившееся в отношениях между СССР и США. Футбол стал отдушиной, объединявшей людей, которым до сих пор было больно видеть свою когда-то единую страну, поделенную на социалистический и капиталистический лагеря, свою бывшую столицу с уродливой бетонной стеной посередине, которые устали бояться и ждать, что принесет им завтрашний день. Тем страшнее для футбольных болельщиков была неожиданная новость, что их, оказывается, обманывали последние несколько месяцев.
На пресс-конференции Канеллас буднично рассказывал историю «Арминии» из Билефельда, которая, по его утверждению, спаслась от вылета, только заплатив немалые деньги нескольким клубам из высшего дивизиона Германии. Он говорил, что к концу сезона, когда положение «Киккерс» в турнирной таблице стало вызывать опасения, к нему подошел его помощник, Вальдемар Кляйн, который сказал буквально следующее:
«Босс, у нас нет выхода, мы должны купить эти игры. Другие уже давно это делают».
Переговоры, часть которых слышали гости на вечеринке Канелласа, привели к соглашению: «Герта» побеждает «Арминию», а Вильд и Пацке получают 140 тысяч марок (около 225 тысяч долларов в наше время). Кляйн с деньгами отправился в Берлин, но футболисты «Герты» отказались с ним встречаться. Позже выяснилось, что «Арминия» выплатила им больше 250 тысяч.
Канеллас, прослывший человеком прямым, ничего не скрывал и не утаивал, и большинство простых болельщиков, не веривших своим ушам, считали, что, если хотя бы часть из этих историй окажется правдой, немецкий футбол никогда не сможет оправиться от этого удара. Романтичная и чистая до того история Бундеслиги в глазах миллионов немцев оказалась запятнанной подкупом и предательством. По меткому выражению одного из журналистов, «Бундеслига потеряла невинность, будучи грубо изнасилованной». Но расследование, которое довольно быстро инициировал DFB, показало, что Канеллас ничего не преуменьшил, напротив, о многих вещах он и не догадывался.