Пошли, парень, тебе хватит того, что мы набрали, с верхом.
Я завязал углы и закинул старое одеяло, в которое мы складывали все свои находки, за плечо, и, шатаясь, отправился в сторону машины вслед за сумасшедшим доктором.
Слушай, Док, а может, мне и вторую ногу отхерачим? Ну, так сказать, для равновесия, спросил я через день под вечер, после второй операции.
Это сложная и опасная процедура, хотя с твоим везением я и так не думаю, что оставшаяся нога у тебя надолго задержится. Да и ты, наверное, слышал, что роботизация, Док задумался, подбирая слова, а затем продолжил, бывает, мозг от нее отказывается управлять телом, перестает отправлять электроимпульсы в конечности, так что с ней не надо перебарщивать.
Да, слышал. Знаешь? Это было, конечно, обидно про везение, но, сука, в точку, последние пару дней что-то не очень веселые вышли у меня. Ну, наверное, давай не будем об этом, аж ком в горле встает. А новая рука, кстати, получше другой, ну, как-то пошустрей откликается на мысли. Жаль, конечно, что не нашлось подходящего импланта и пришлось по плечо отрезать все. Ну, зато как-то симметрично теперь, красиво, что ли.
Не думаю, что там большая разница в скорости реакции рук, но это неважно, я тебе еще кое о чем не рассказал.
О чем именно, о крови, да? Так и знал, что с ней что-то не так, насторожился я, понимая, что мы, скорее всего, не просто так ее сливали в пакеты, этот старик все время о чем-то умалчивал, и это уже начинало немного нервировать меня. Я бы даже сказал, сильно нервировать.
Да, о ней самой.
Ну что с ней? Я же не зря их вытаскивал, все те трупы, и держал вниз головой? Ты же, надеюсь, это не в шутку придумал?
Нет, нет, не зря, я хотел сказать, что не умею выделять из крови нужное тебе лекарство, чтобы импланты не отторгались, да и не знаю вообще, можно ли такое делать.
Тогда на хрена мы на это потратили часа четыре? И почему ты сразу не сказал, зачем нам она?
Не злись ты, уже надоел, я скажу прямо, как есть, тебе надо будет пить кровь мертвецов.
Док, ты совсем конченный? Я же копыта склею в момент, отравлюсь или еще чего, да это и жесть какая-то.
Да нет, лекарства есть в крови же, мы ее обеззаразим, все дела, ну, ты еще там попьешь препараты кое-какие.
Откуда у тебя такая хрень в голове берется-то, ты сам выдумываешь такие сумасшедшие вещи?
А, да это легко, помнишь, тебя первым робот нашел, ну, тот, консервная банка на гусеницах, он раньше принадлежал контрабандистам, и у него в базе памяти много интересных лайфхаков.
Слушай, на лекарства нам нужны деньги? А ты говоришь, контрабандисты, у меня только что родилась идея, ты как-то упоминал, что у тебя есть огороды там, наверху? Пока я жил в городе, с друзьями мы часто думали об этом, но не знали, как реализовать и не загреметь за решетку.
Ну да, огороды есть, а при чем тут твои друзья?
Мы можем выращивать там что-нибудь интересное и всегда очень дорого востребованное.
Я против наркотиков, никакой наркоты на моих огородах.
Не, не, что-нибудь несерьезное тогда, но дорогое. Траву например, а?
Ну, эта идея мне уже больше нравится, надо подумать, вроде бы это и плохо, но и совершенно неопасно. А где семена-то возьмем, не подумал, да?
Насчет этого я позабочусь, мне только надо до города добраться в час пик. Когда народу столько, что дроны не могут различить, кто есть кто.
А насчет добраться, об этом уже я позабочусь. Есть у меня кое-что для тебя. Ну, а деньги ты где возьмешь?
Деньги я-то в морге прихватил. И на тебе вот полстейка, понюхай! Понюхай, понюхай, говядина, не крыса! сказал я с гордостью голосом добытчика и протянул старику кусок мясо во всяком мусоре, мелких волосинках и крошках из кармана.
Глава 4. Начало новой жизни
Как же круто ехать на байке, чувствуя, как прохладный ветер обдувает мою ногу и оставшуюся часть груди, а за спиной развивается старый дырявый плащ, подаренный доктором. В этой части мира лесов совсем не осталось, только если у каких-нибудь высокопоставленных личностей в садах. Лет двадцать назад довырубали все, что можно было, и теперь вокруг была только степь. Вдалеке перед собой я наблюдал огромную стену с серебристыми квадратами центральные очистители воздуха, но даже их, к сожалению, не хватает на первый этаж этого исполинского города, где во многих квартирах стоят еще и свои собственные фильтры. Люди с низким достатком периодически умирают, просто задыхаясь, а болезни легких это то, чем страдает девять из десяти человек в городе на этом этаже. Как отличить привилегированных с последнего этажа от жителей нижнего уровня города: у тех, кто с самого верха, практически никогда нет аугментаций и противогазов, таким образом они показывают свою высшую составляющую им не нужно менять тело и скрывать лицо, чтобы выжить. У них фильтры в квартирах, в машинах, а на улице вокруг них идут люди со специальным оборудованием, очищающим воздух. Когда они оказываются вне помещений на нижнем этаже, бомжи и наркоманы стягиваются к ним как к мессиям, лишь бы сделать несколько глотков чистого воздуха, а передний слой охраны распинывает тех, кто случайно оказался слишком близко.
Что еще можно выделить у этого города это, конечно же, Дису, как ее называли в народе, или АПДИСО агрегат поддержания давления и сдерживания облаков. На втором, третьем и четвертом этажах вокруг неспешно кружились по три металлические конструкции. Не знаю, как именно все это работает, но однозначно они все время что-то распыляют в воздух, и облака от этого обтекают город, не залетая в него.
Наконец-то свернув на незаметную дорожку, я доехал до старых развалин, эти дома не достроили когда-то очень давно, но в городе есть их близнецы: половину закончили, а на второй половине компания обанкротилась после насильственной смерти ее владельца. А самое интересное здесь было то, что у всех домов в этом районе общий подвал.
Вход в город пятьдесят баксов, у двери стоит пацан, ему нет и двадцати, я мог бы легко ему сломать челюсть, но такими районами чаще всего правят мелкие группировки, и отношения с ними лучше не портить, если собираешься вести здесь дела.
Тебя что, родители в детстве головой об стол много били? Я за доллар проходил всю жизнь, попытался сказать я как можно увереннее, хотя об этом проходе и цене знал только понаслышке, да и вообще город не покидал никогда.
Когда это было? Миллион лет назад, нагло возразил он мне, и его губы скривились.
Дам два бакса.
Эээ, не, тридцать давай.
Четыре.
Двенадцать, и ты снимаешь капюшон.
По рукам, сказал я, и тут же открыл ему своё лицо.
Еб тыж, а где это Это что у тебя, шлем? его глаза стали вдвое шире от неожиданности, а голос напуганным. Так повелось, что на первом этаже чаще всего открыто носят импланты в основном бандиты, и поэтому люди с любыми видными усовершенствованиями тела вызывают недоверие или даже страх.
Его отрезал не очень опытный врач, сдачу с сотки дашь?
А, да, сейчас, медленно выговорил он, запинаясь и с трудом отведя от меня взгляд.
В подвалах обитали самые разные люди. От маньяков и убийц до монахов и священников, где-нибудь молящихся в отдаленных углах этих злачных мест. Пробираясь по коридорам, выстроенным из картона и дешевого металлического забора, в основном я наблюдал за наркоманами, которые ширялись, и мазохистами, которые сидели и резали себя, более-менее серьезная тусовка находилась в глубине помещений, подальше от основных проходов.
Чего надо? спросил один из верзил на входе в лавку продавца счастья, куда изначально я и направлялся.
К Миндии.
А зачем она тебе? теперь спросил уже второй.
Можете просто передать ей, что пришел Джек.
Миндия, тут какой-то Джек к тебе пришел, крикнул первый охранник, что был чуточку повыше, не сходя со своего места и лишь слегка повернув голову вбок.
Какой еще Джек? послышался недоверчивый, прокуренный голос взрослой женщины.
Какой еще Джек? тут же спросил меня второй верзила.
Ну, Джеки-боксер, ответил я.
Ну, Джеки-боксер, повторил охранник.
А, боксер, чего стоишь, проходи тогда давай, если и вправду Джеки-боксер, уже более дружелюбно прозвучал женский голос из помещения.
Она говорит, чтобы ты проходил, сказал второй верзила.
Да, слышал я, слышал, и, сделав два шага вперед, оказался в лавке счастья, в небольшом пустом помещении с серой пластиковой стойкой и яркими лампами освещения под потолком.
О, тебе извинительную дозу для твоей девочки? с Миндией, или Минди, как ее называл я, мы несколько раз выпивали, делились своими проблемами и периодически спали друг с другом. Она, конечно, была не такая молодая и красивая, как моя Кити, но в постели просто огонь, да и за собой ухаживала, правда, казалось порой, что уж слишком много косметики на ее лице.
Почему извинительную?
Джеки, что с твоим голосом? Тебе аугментацию на горло поставили? Сними-ка капюшон, послышался опять недоверчивый голос, и на прилавок легла рука с обрезом, а указательный палец был предусмотрительно опущен на спусковой крючок. Я медленно открыл ей лицо, что это такое?
История у меня проста как мир, из моего динамика быстро полился рассказ, а глаза не отрываясь смотрели на оружие, ожидая реакции собеседницы, я выпил и во время боя лаганул немного, и один богатенький ублюдок почти убил меня за это.
Вот тебе и Джеки, ты постоянно находишь проблемы на свою жопу. И что думаешь делать теперь? С таким лицом ты навряд ли найдешь приличную работу, ее рука убрала обрез обратно под стойку, а тело заметно расслабилась. А у тебя там, внизу, тоже нету нечего?
Там? я задумался, пытаясь понять, что она имеет в виду, а затем усмехнулся, а, там? Там все отлично, все работает, я проверял, когда у меня еще была одна рука, не металлическая, а теперь боюсь как-то сам это все делать.
Женщина игриво улыбнулась мне и открыла небольшую дверцу в пол человеческого роста, разделяющую общее помещение и место продавца.
Кажется, с помощью металлических рук ты быстрее отжиматься стал, сказала Минди, докуривая сигарету и вставая с покрывала, которое мы полчаса назад постелили за стойку на пол.
Заметила, да? улыбнулся я ей про себя.
Ладно, что-то мы разлеглись, а ведь середина рабочего дня. Так что, тебе нужна извинительная доза?
Зачем?
Ну, тебя не было достаточно долго у меня, почти две недели не заходил.
Две недели? Ну, неделю до боя меня не было, так как и денег не было, и сколько же это получается, я валялся в луже собственной крови? размышлял я вслух и, опомнившись, перевел разговор, это ладно, у меня к тебе было другое дело.
Слушаю.
Мне бы семян травы, ну, травки.
Зачем? Если тебя поймают с этим, тебе не поздоровится.
У меня есть идея, как и где вырастить.
Ладно, меня все это не касается, как, где, что. Я дам тебе семена, но у меня есть условия, ты не первый, кто приходит с такими просьбами.
Продолжай.
Ты ничего никому не продаешь и работаешь через меня, ты мне, я людям. Если, конечно, у тебя что-то получится.
Звучит заманчиво. Мне не придется заниматься самой грязной работой.
Ну, раз так, с тебя пятьдесят баксов, вместе с дозой. Дам тебе семян на двадцатку кустов, или это тебе много?
Нет, нет. По рукам. И еще бы мне проездной на автобус.
Надолго?
Наверное, на денек.
Ну, это-то я тебе дам задаром, но потом занеси его обратно.
Поднявшись по лестнице из подвала, я тут же влился в толпу людей, над головой все так же шумели магнитные поезда, но более редкие, так как место, где я находился, было у самой окраины города. И еще мне сразу стало заметно, что вони города больше не чувствую, мой новый шлем отлично с ней справлялся, и это сильно радовало.
Пройдя до ближайшей остановки, я залез в только что подъехавший переполненный автобус. И уже из-за закрытых дверей увидел проплывающий в воздухе дрон, который разглядывал всех снизу под собой, пытаясь определить сомнительные элементы среды тысяч граждан. Почему-то эти металлические твари появлялись чаще всего тогда, когда они меньше всего были нужны. Но в этот раз мне повезло и мой транспорт тронулся в путь подальше от опасных корпоративных игрушек. И вот, сменив парочку автобусов, я наконец-то оказался в длинном коридоре своего дома, и передо мной была дверь моей квартиры, которая, к немалому удивлению, оказалась открыта.
Сука, что это? вырвался у меня возглас. В моей собственной квартире был организован настоящий притон. Люди валялись просто везде, приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы на кого-нибудь не наступить. И тут в дальней части комнаты я увидел свою кровать, а на ней лежал Большой Боб. Эта тварь лежала с моей Кити.
Ай! прозвучал недовольный визг откуда-то снизу отвлекшись, я наступил на волосы какой-то девушки, но, не обращая внимания, пошел дальше.
Ах ты гребаный ублюдок, вырвался вскрик из моей груди, я сделал два резких шага, капюшон ветром сорвало с моей головы, Боб проснулся и вскочил на ноги, а увидев меня, замер.
Не надо, не надо, он только мог пятиться и бормотать себе под нос одну и ту же фразу раз за разом, его лицо ужасно побледнело.
Еще шаг к нему и металлическая рука сомкнулась на шее, еще секунда, и я просто сверну ее.
Ты же дал им меня убить? А сам пошел к моей женщине?
Д д Джеки, это ты, Джек? П Прости меня, я хотел рассказать ей, что с тобой стало, и он замолчал и начал плакать, просто рыдать как ребенок, из-под его безразмерных трусов потекла струя мочи, т тебя п прислала смерть за м мной, да? Я з з знал, что она существует. Е единый бог разума никого от нее не спасет.
Какая смерть? Ты совсем чокнулся? Что ты хотел сказать вначале? Ты пришел рассказать ей, и? И что? Ты не договорил. Хотел рассказать, что со мной приключилось, и?
И принес наркотики, т так получилось, п просто так получилось. П.. Прости, и тут он сообразил, что смотрит на меня, и начал старательно отводить взгляд.
С кровати вскочила Кити, подбежала ко мне, обняла сзади и начала шептать:
Я думала, ты мертв, прости. Прости меня. Тебя не было так долго.
Долго? Меня не было несколько дней.
Я повернул голову вбок и увидел в разбитом зеркале на старом пластиковом шифоньере свое отражение. Плащ расстегнулся, на верхней части тела у меня больше ничего не было из одежды, не считая того, что большая часть груди стала металлической. Из-под одной штанины выглядывал кроссовок, а из другой железная ступня, я очень сильно похудел, рукав задрался по локоть, и душившая Боба рука тоже была не такой, какой я ее помнил с тех времен. Я впервые увидел себя нового во весь рост. На меня смотрел не человек с металлическим черепом, впалые глазницы полностью покрывало немного выпуклое непрозрачное стекло, с еле просвечивающимися красными огоньками в нем; с одной стороны, где должен был быть уголок губы, находился, немного выпирая, динамик. Я был в шоке от того, что со мной произошло. Настолько круто я не выглядел никогда в жизни. А люди вообще думают, что я сама смерть. Я разжал пальцы, и туша Большого Боба с грохотом рухнула на землю, все еще живая.
Собирайся, мы едем в новый дом, где есть хотя бы воздух, и, оглядевшись, добавил, в отличие от этого притона.
Внизу моего зрения появилась красная бегущая строка: «Недостаточное количество кислорода. Покиньте переполненное помещение. Через шесть дней присутствия в этом помещении появятся необратимые последствия».
Вернувшись с семенами домой и выслушав от Дока жалобы на лишних, не приглашенных им лично людей, мы наконец-то начали активно налаживать свои свалочные дела и все-таки высадили на крышу кусты с контрабандной травой, которая с первым же урожаем стала расходиться по нижнему этажу города как лучшей фастфуд в истории, на улицах стали выстраиваться очереди за нашим товаром.