Почетные стражи: седой ветеран, время службы которого скоро подходило к концу, и молодой человек в расцвете сил, оба были в парадных доспехах, и на поясе у них висели посеребрённые сабли. Хораши и Рига прославленные военные искусники поклялись служить Предреченному герою и защищать его от всех опасностей.
Вместо того чтобы подать знак открыть двери, Цзянь несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь собраться с мыслями и обрести прежнюю уверенность. Пальцы, которыми он цеплялся за лакированные черные резные украшения на дверном косяке, побелели.
Вы готовы, спаситель? спросил Хораши старший, с редкими растрепанными короткими волосами и многочисленными шрамами, свидетельствующими о долгой и славной службе. Что-то вас тяготит?
С губ Цзяня сорвался вздох.
Просто я рассержен.
Рига младший, с гладким лицом и густой гривой черных волос, стянутых в хвост, держался за другую ручку двери.
Вы сердитесь, потому что проиграли схватку?
Рига был еще новичком, его приняли на место одного из телохранителей, который погиб во время покушения, предпринятого неким катуанцем около года назад. Хоть воин и был учтив, но Цзянь с досадой подумал, что этот тип редко выказывал должное почтение.
Я не проиграл. Бой был нечестным.
Телохранитель пожал плечами:
Битвы не всегда бывают честными. Однажды я захотел пройти без очереди к лучшей девице в борделе. Так на меня набросились сразу семеро.
Семеро на одного это нечестно, согласился Цзянь.
Рига опять пожал плечами и похлопал себя по поясу.
Конечно, нечестно. У меня же был меч.
Хораши нахмурился.
Пятеро тяжеловооруженных стражей против битой солдатни, которую набрали на улицах, это нечестно? На лбу у него залегли глубокие морщины. Нечестно по отношению к кому?
Только старшему телохранителю позволялось говорить с Цзянем так прямо. Хораши был рядом, сколько Цзянь себя помнил. С течением лет слуги и телохранители сменялись неизменным оставался лишь Хораши. На службу во дворец он поступил еще молодым. Его точно не упрекнуть в отсутствии опыта.
Да кому нужны честные схватки? заметил Рига. Кто дерется честно, тот глуп или мертв.
На войне возможно, возразил Хораши. Но на арене нужно помнить о чести и правилах.
Хватит, рассеянно перебил Цзянь. Эти двое никогда не соглашались друг с другом и вечно устраивали громкие перепалки. У юноши голова болела от их споров.
Хораши и Рига немедленно повиновались. Цзянь скрестил руки на груди и заявил:
Старуха сжульничала. Это не проигрыш. Я по-прежнему считаюсь непобедимым. Я изложу свои доводы наставникам и заставлю их пересмотреть сегодняшний результат.
Это всего лишь тренировка начал Хораши, замолчал и вздохнул. Как скажете, спаситель.
Я готов. Открывайте дверь, велел Цзянь, поддергивая рукава. Пора напомнить всем, зачем они здесь собрались.
Прежде чем дверь открылась, Хораши наклонился и поправил Цзяню воротник, а потом послюнил палец и вытер юноше щеку и лоб. Когда тот отшатнулся, Хораши усмехнулся и взъерошил своему подопечному волосы.
Теперь вы выглядите, как подобает герою. Помните уверенность через смирение.
Дверь распахнулась, и грянул гонг. Двое телохранителей вошли первыми, затем Цзянь, затем слуги. Цзянь хотел уже приказать глашатаю тронного зала возвестить о его прибытии, но осекся. Глашатая в зале не было. Более того, не было никакой официальной аудиенции. Только маленькая кучка людей теснилась у подножия трона и все они стояли, повернувшись к юноше спиной.
Голоса звучали гневно и неразборчиво, как на базаре. Слова гулким эхом разносились по залу. Ничуть не смущенный тем, что его не заметили, Цзянь ворвался в Зал просвещенных мыслей вместе с Хораши и Ригой. Только когда он подошел к спорящим почти вплотную, на него наконец обратили внимание.
Простолюдинка, которая вмешалась в учебный бой, стояла в кругу и отругивалась. Увидев Цзяня, она ткнула пальцем ему через плечо и поинтересовалась:
Во имя юбок Королевы, это еще что такое?
Цзянь вспыхнул от негодования. Он не привык к таким приветствиям.
Да как ты смеешь ты обращаешься к
Под взглядом этой женщины слова застряли у него в горле.
Я не о тебе, а о них, и она снова указала ему за плечо.
Цзянь непокорно вздернул подбородок:
Это мои прислужники. Они исполняют мои приказы и заботятся о моих удо
Вон. Вы распущены.
Цзянь не собирался сдаваться так легко.
Но они мне необходимы!
Сейчас же вон!
Бедные слуги затоптались, не зная, кому повиноваться, и пытаясь спрятаться друг за друга. Наконец, к огромной досаде Цзяня, они приняли сторону этой громкоголосой простолюдинки. Девочка-виночерпий, заливаясь слезами, приблизилась к Цзяню, с поклоном протянула ему кубок и поспешно вышла. Остальные последовали за ней. Хораши и Рига, верные стражи, с вызовом сложили руки на груди и остались стоять.
Женщина вновь взглянула на Фаару.
Что и подтверждает мою правоту!
Фаару встал между Цзянем и незнакомкой.
Великий спаситель народов Чжун, позвольте представить вам мастера Линь Тайши из школы Шепчущих Ветров семьи Чжан. Фамильный стиль
Довольно, Фаару, перебила та, не сводя глаз с Цзяня.
Это просто возмутительно, дядя, в присутствии Фаару Цзяню стало спокойнее. Мои занятия крайне важны, в них не вправе вмешиваться какие-то простолюдины
Голос Цзяня оборвался. Юноша впервые заметил тяжелое молчание остальных. На лицах присутствующих было мало радости. Ван как будто собирался в бой. Синсин казался смертельно обиженным, Сун громко шмыгал носом, словно сдерживал слезы. Единственным человеком, не выказывавшим ни горя, ни гнева, была эта самая Линь Тайши. Кто она такая? Кто вообще слышал о мастере, не желающем перечислять своих предков? Наставники в первую очередь заставили Цзяня вызубрить их родословную, когда взялись за его обучение. Разве она не гордится своим происхождением?
Цзянь заставил себя посмотреть ей в лицо и отвел глаза, как только их взгляды столкнулись. Он поймал себя на том, что внимательно изучает собственные ноги.
Мастер Линь промямлил он.
Он вновь попытался взглянуть женщине в лицо, но эти глаза И во второй раз Цзянь уперся взглядом в пол, а затем посмотрел на своих сторонников.
Наставники, в чем дело?
Нинчжу сложил руки на груди.
Мастер Линь полагает, что мы скверно вас обучаем.
Она считает, что мы люди, посвятившие вам жизнь, не нужны здесь, добавил Сун.
Она утверждает, будто мы плохие и никчемные наставники, сказал Хили.
Она посмела обвинить меня в мошенничестве! подхватил Чан.
Ну, ну, вмешался Фаару. Я уверен, госпожа посланница не это имела в виду
Тайши усмехнулась:
О нет. Именно это. Вы, самозванцы и подхалимы, позорите свое звание и положение.
Услышав это, мастера взорвались. Молчали только Тайши и Фаару, которому явно было неловко и боязно. А вот Тайши, казалось, скучала. Она достала из кармана персик и надкусила его.
Ну, ну, повторил Фаару, размахивая руками в тщетной попытке всех успокоить. Давайте соблюдать правила приличия!
Она сказала мне в глаза, что я купил свое звание! воскликнул Синсин.
Когда вы разорили школу мастера Чэня, а потом заняли его место начал было Ван.
Как вы смеете! Школа законно перешла в мои руки!
Наставники набросились друг на друга так, что их чуть не пришлось разнимать. Все мастера потрясали кулаками и уверяли, что именно их умения необходимы в войне против орд Катуа.
А если Цзяню придется сражаться с конниками? Стиль моей семьи владение копьем! У Хана больше конных воинов, чем звезд на небе!
А если он столкнется с лучниками? Я обучаю своих подопечных ловить стрелы на лету!
Цзянь кивал всем по очереди. Каждый из наставников играл особую роль в его обучении. Без них он не достиг бы таких высот.
Сами видите, госпожа посланница, произнес Фаару. Вот почему я собрал столь разных наставников со всех концов земли. Наш Предреченный герой будет готов к любым неожиданностям.
Тайши бросила косточку от персика через плечо, вытерла пальцы о свое крестьянское платье и вскинула руку, приказывая мастерам молчать. Никто не послушался и тогда она рявкнула так, что по залу словно гром раскатился:
Тихо!
Зычное эхо повисло в воздухе, и от одного присутствия этой женщины у Цзяня волосы встали дыбом. Она устремила на него стальной взгляд и произнесла резко и властно:
Покажи мне кулак, мальчик.
Да как она смеет? Никому не позволено обращаться к нему «мальчик». Она что, не знает, кто он такой? Но Цзянь не стал спорить. Он послушно поднял руку и сложил пальцы. Несомненно, это была просьба с подвохом. Цзянь уверенно заговорил:
Есть разные типы кулаков в зависимости от семейного стиля.
Он сжал кулак и изогнул запястье.
Это круглый кулак в стиле Ван.
Краем глаза он заметил, как Ван одобрительно кивнул: мастеру понравилось, что его имя назвали первым.
Цзянь сжал кулак слегка наискось.
Режущий удар в стиле Чан.
Он выдвинул костяшку указательного пальца.
Обезьяний кулак. Хили.
Он повернул кулак костяшками вверх.
Кулак-нож. Стиль Бай.
Разжал ладонь.
Неудержимый рубящий удар. Стиль Синсин.
Ван фыркнул:
Это вообще не кулак.
И два наставника опять сцепились.
Цзянь покраснел. Такие ссоры происходили часто, но, как правило, за закрытыми дверьми. Ван и Синсин были для него все равно что дядюшки. Он продолжал, согнув пальцы, как когти:
Орлиный кулак. Стиль Луда
Тайши подняла руку.
Довольно. Покажи мне защиту.
Цзянь повиновался. На сей раз он начал со стиля мастера Нинчжу, поскольку не успел продемонстрировать прямой удар кулаком в стиле Нин. Он скрестил запястья.
Это священный крест семьи Нин. Это боковая защита Чан. Это защита с переходом в наступление в стиле Сун
И тут Тайши протянула руку и ударила его по лицу.
Удар был не особо быстрым и не очень-то сильным. Цзянь видел, как движется ее рука, но растерялся. Ему хватило бы времени, чтобы отбить удар, уклониться, атаковать в ответ. По крайней мере, хотя бы приготовиться. Но Цзянь просто стоял и ждал, пока ладонь Тайши не шлепнула его по щеке. Голова у юноши мотнулась вбок, он пошатнулся и упал. К счастью, ковер был толстый.
Все ахнули.
Ну и для чего нужны все ваши техники? поинтересовалась Тайши, качая головой. Потребовалось единство всех верующих в пророчество Тяньди, чтобы разыскать этого мальчика. На протяжении пятнадцати поколений каждого ребенка приносили к монахам Тяньди и подвергали испытаниям. Сотни верных подданных отправлялись за много миль. Император Сюаньшин, да продлится вечно память о его величии, поставил целью своей жизни найти Предреченного героя. Когда он скончался, пять государств империи Чжун из уважения к нему заключили мир между собой и предоставили императорский дворец, чтобы растить и обучать спасителя. Каждое государство прислало десятую часть своих воинов и запасов в качестве дани, чтобы защитить пророчество.
После этих слов Тайши указала на Цзяня.
И что вы с ним сделали?
Эй!
Этот возмущенный возглас невольно сорвался с губ Цзяня. Он решил, что с него хватит. Внутри он кипел.
Тайши, казалось, не слышала его.
Вместо того чтобы готовить мальчика, вести его по пути воина и учить боевым искусствам, каждый из вас пытался оставить на нем свой отпечаток, завладеть им, назвать своим. Вместо того чтобы служить людям, вы искали славы не только за счет мальчика, но и за счет всех государств Чжун.
На лицах мастеров отражались смешанные чувства. Одни были злы, другие пристыжены и все пришли в замешательство. Цзяню не стоялось на месте. Никто и никогда раньше не отзывался о нем так. Никто не смел! Чужое пренебрежение злило Цзяня больше, чем необходимость выслушивать, как она поносит Синсина, Луду и прочих. У каждого есть недостатки но они, во всяком случае, были его наставниками!
Не только мастерам пришлось столкнуться с гневом Тайши. Она повернулась к Фаару:
А вы, господин Персик, скажите-ка, где другие наставники мальчика?
Ч-что?.. слабо выговорил Фаару.
Вы приставили к нему восемь так называемых мастеров военного искусства. Но где же другие учителя? Кто обучает мальчишку стратегии, тактике и дипломатии? Кто учит его каллиграфии? Он вообще умеет читать? Этот неженка хотя бы в состоянии сосчитать до десяти?
Лицо дворцового управителя Фаару покрылось крупными каплями пота. Он неуверенно переминался с ноги на ногу.
Наставники обучают его всему необходимому. Уверяю вас, он будет готов, когда настанет время
Я умею читать начал Цзянь и замолчал, когда Тайши повернулась к нему. Ее пристальный взгляд был невыносим. Ну, немножко чуть слышно закончил он.
Он умеет читать ну, немножко, передразнила она. Я тащилась через Зазубренные горы, поскольку меня уверили, что я увижу легендарное величие. Что Предреченный герой, спаситель пяти Поднебесных зрелище, которое выдается раз в жизни. И что я увидела? Кучку калек и восьмерых глупцов, обучающих высокомерного избалованного мальчишку махать мечом, как палкой.
Цзянь наконец отлепил язык от нёба:
Вы не имеете права так со мной разговаривать!
Тайши не обращала на него никакого внимания.
Дворцовый управитель Фаару, я приняла решение. Я сама займусь обучением мальчика. С этой минуты он под моей ответственностью. Надеюсь, еще не слишком поздно.
Синсин поднял руку, как школьник:
А как же мы?
Тайши резко ответила:
В ваших услугах больше не нуждаются. Я хочу, чтобы вы все до единого покинули дворец до следующего восхода Короля.
Огонь в душе Цзяня наконец превратился в бушующий пожар. Если его наставники слишком вежливы и почтительны, чтобы защищаться, он, их ученик, заступится за них. Гнев придал ему храбрости.
Это ты немедленно покинешь нас, женщина. Ты всего лишь посланница князя Шуланьского. Думаешь, можешь указывать всем только потому, что сжульничала на арене? За пределами площадки я никаких фокусов не потерплю!
Тайши смотрела на него с таким видом, будто укусила кислую сливу. Цзянь ожидал другой реакции. Он продолжал:
Я Предреченный герой народов Чжун. Мои наставники никуда не уйдут. Таков мой приказ. Они сделали меня воином. Я готов сражаться с ордами Хана хоть сейчас, если потребуется. Ручаюсь, я запросто его побью.
Он выпятил грудь. Тайши внимательно смотрела на него, но на сей раз Цзянь не съежился под ее пристальным взором. Что она могла с ним сделать? Убить? Снова ударить по лицу? Пусть попробует. Для жителей Чжун он был почти богом.
Правда, мальчик? К его огромной досаде, Тайши улыбнулась. А что тебе известно о Хане?
Цзянь вздернул подбородок:
Он чудовище: наполовину человек, наполовину лошадь. Он силен, как гора, и туп, как булыжник. Он правит дикими ордами, сея ужас и смятение. Я сражу его, как бешеную собаку.
Тайши рассмеялась. Отчего-то чем радостнее делалось ее лицо, тем грознее она казалась.
Это рассказали тебе глупцы, ни разу не ступавшие на поле брани? Ну а я вышла на бой против Хана, и наши клинки сошлись. Он дик, но не в том смысле, как ты думаешь, ее голос зазвучал мечтательно и певуче. Он выше любого обыкновенного человека. Волосы, которые разливаются, словно Травяное море. Голос сотрясает землю. На поле боя он сила природы. Ноги танцора, руки художника, уста поэта Тайши помолчала. Ну, вроде того. Хотя, на мой вкус, его творениям недостает утонченности.
Что? Цзянь, казалось, растерялся. Ты вообще на чьей стороне?
Тайши пожала плечами:
Сам увидишь, если тебе не посчастливится и ваши пути пересекутся. Надейся, что это произойдет через много лет, мальчик, потому что Вечный Хан художник смерти, бог войны, правая рука жестокости. Он убивает с выдумкой, истребляет противников десятками и сотнями для развлечения