Многозначительно раскинул руки, наглядно демонстрируя эти пласты, и устало добавил:
Обстановка архисложная, а кадры Эх, да что говорить вы же политработники, сами в курсе незрелости политической хоть пруд пруди!
Вы в смысле населения? осторожно полюбопытствовал один из политруков.
Когда бы только среди простого народа по-прежнему устало-горьким тоном откликнулся Григорий. Небось июньский приказ наркома обороны с обращением к армии изучили? Который по поводу раскрытия органами НКВД предательской контрреволюционной военно-фашистской организации в РККА? с расстановкой перечислил все зловещие эпитеты. Вот то-то и оно! Григорий многозначительно прикрыл глаза и перешёл на громкий шёпот: В железных чекистских рядах тоже ржавчины хватает! Что глаза вылупили? Есть субчики! Напролезали и окопались в органах в своё время! Или, думаете, враг народа Ягода не имел своей паучьей сети? Ещё какую! Понятное дело, бо́льшую прорву этих сук мы выявили, но некоторые затаились
От зловещих нот в шёпоте Кусмарцева попутчики невольно поёжились.
Ничего И до них доберёмся Чека не дремлет! Вот в той же Чите Ещё по лету такое гнездо вскрыли о-го-го! Сам начальник оперсектора вот так, хлопцы на ещё более многозначительной и мрачной ноте закончил свой монолог Григорий, ворочая в пересохшем рту непослушным языком. Сильно захотелось пить.
Бросил взгляд на столик в поисках стакана и внезапно хлопнул своих попутчиков обеими руками по туго обтянутым синей диагональю коленям:
А чего это авиация попритихла? В Читу-то надолго?
Двадцать седьмого обратно
Повезло вам, братцы, Новый год дома встретите. А я Сокрушённо махнул рукой. К жене на побывку приезжал, за три месяца первый раз Целых три дня дали! Последнее вырвалось с сарказмом, но Григорий тут же посерьёзнел и добавил: А как иначе? Работы вал! И когда бы шпионы пособников хоть пруд пруди, особенно среди бывшего кулачья и прочей контры. Наш нарком товарищ Ежов в связи с этим отдельный приказ издал. Но! Это секрет и вам знать не положено.
И тут же опять повеселел:
А не рвануть нам, авиация, до вагона-ресторана? Поужинаем, да и за знакомство не мешало бы по маленькой. Как?
Парни вроде бы оживились.
Давай, давай, авиация! Кусмарцев поднялся, рывком одёргивая гимнастерку под ремнём с портупеей. Бойцу наипервейшая дислокация рядом с кухней!
За подрагивающим от хода поезда столиком знакомство состоялось окончательно. Выпили за «стальные руки-крылья», за «сердце пламенный мотор», за «недремлющие органы» и Родину, за боевых подруг и матерей. Понятно, что тост за мудрого вождя товарища Сталина предварил остальные.
И всё-таки должен вам доложить, дорогие вы мои Коляха и Шурка, что нынешняя политическая незрелость это, други мои, опаснейшая из опасностей в нынешней обстановке. Нетвёрдой рукою Григорий подцепил с тарелки шпротину и отправил в рот. Задумчиво пожевал, ткнул в губы скомканной накрахмаленной салфеткой, неловко потянул из коробки на краю столика «казбечину». Привычно прикурил от протянутой спички.
Тут ты, Гриша, совершенно прав, как политработник тебе отвечу, поддакнул заплетающимся языком, задув спичку, «Коляха». «Шурка» молча работал челюстями, в разговор пока особо не вступал.
В органах это страшно вдвойне! назидательно поднял вверх папиросу Кусмарцев. Но мало кто это осознаёт. Привыкли, понимаешь, за два десятка лет повторять: «Чекист это холодная голова, горячее сердце, чистые руки» Так, кажется, у Дзержинского Вот А голова не должна быть холодным чугунком. Она должна варить! Варить, Коляха! И чётко чуять, откуда каким ветром или запашком наносит Враг не дремлет. Шпионов развелось!..
С-согласен, мотнул головой уже совершенно окосевший Ясинский. С-совершенно в точку! Это ж кто думал, что даже у нас в РККА такой заговор Тухачевский, Якир
Тсс! Кусмарцев так шикнул на собеседника, что и с аппетитом жующий Буслаев чуть не подавился. Без фамилий!.. Дай-ка ещё огня тухнет, негодная, табак сырой, твою мать Тоже, видать, хватает вредителей в табачной отрасли
Смачно затянулся затрещавшей от новой порции пламени папиросой, вытолкнул мгновение спустя из лёгких сизый клуб дыма, заслоившийся над головами.
Нет, Коляха, факт в другом. Чётко могу доложить у нас в органах политработа поставлена куда как хуже, нежели у вас в армии. В результате чего, Коляха, обрати внимание! многие наши работники слабо владеют ма маркси ик!.. истко-ленинско-сталинской теорией, еле выговорил, борясь с приступом внезапной икоты, именную конструкцию. А следовательно, что?
Что? эхом, друг за другом, откликнулись уже тоже порядком окосевшие политруки.
В результате, веско процедил Григорий, некоторые наши работники в политическом отношении не растут, занимаются делячеством, манкируют обязанностями, но карьеры делать мастера-а!..
Да У вас результаты налицо, оторвался от тарелки Буслаев. Рост по службе обеспечен. Врага разоблачили повышение, награда, а у нас
Он безнадёжно мотнул головой.
Мы, низовое звено комполитсостава, пашем, а поощрения собирают командиры повыше
Гриш Тут у нас слух прошёл, что к двадцатой годовщине РККА медаль учредят, большое награждение будет Не в курсе? поинтересовался шёпотом, растягивая непослушные губы в виноватой улыбке, Ясинский.
Кусмарцев пожал плечами.
Политрук продолжил:
А по вашей линии вроде двадцатилетие отметили? Были награды?
У нас с этим как и у вас Вот я с четырнадцати лет в Чека, учился в школе ВЦИК, нёс охрану правительства и самого товарища Ленина
Да ну?!
Баранки гну! Так вот Что скажу Представляли, слыхал, к знаку почётного чекиста да так всё и заглохло. Говорят, где-то на верхах зарезали Впрочем Обыкновенная побрякушка самолюбие потешить Не орден союзный
В своё купе компания вернулась глубоко за полночь. Но сразу спать не улеглись. Четвёртого попутчика так и не добавилось, поэтому новых друзей никто не стеснял. За бутылкой прихваченного из ресторанного буфета марочного муската проговорили ещё часа полтора. Пока самый любознательный из политруков не ткнулся носом в столик. На этом выяснение сравнительных характеристик службы в органах и армии завершилось. Отключившегося «Коляху» Григорий с «Шуркой» уложили на нижнюю полку, напротив расположился, стянув начищенные до умопомрачительного блеска хромачи, Кусмарцев, а Буслаев кое-как забрался на верхнюю полку.
Проваливаясь в чёрную яму пьяного сна, Григорий ещё успел лениво подумать, что молодой авиаполитрук «Шурка» в его нынешнем состоянии вполне может, сонный, спланировать на пол и набить себе шишек «Авиакатастрофа в железнодорожном вагоне Ор-ри-ги-наль-но»
После бурной ночи Григорий спал долго и беспробудно, но всё-таки проснулся раньше, чем его попутчики.
Тяжело поднялся, вышел в тамбур, достал папиросы. Несколько затяжек заметно просветлили гудящую голову. По привычке перебрал вчерашние события что помнил. Но и этого хватило сообразить: язык вчера был явно неуправляемым бабье помело, язви тя!.. И перед кем мёл перед двумя сопляками! А с другой стороны, какие они сопляки политруки. М-да Что же он им наплёл вчера?.. А впрочем Сам не помнит, куда уж этим желторотым!
Но когда вернулся в купе тревога у сердца заскребла куда настойчивее: «желторотики» уже не спали и, видимо, успели меж собою перетолковать о вчерашнем: встретили настороженно. Даже вчера, при первом его появлении, такого не было. Тут же оба как-то поспешно засобирались.
Чего закопошились, авиация? в прежнем бодреньком тоне начал Кусмарцев. До Читы ещё не один час.
Да нам это
Тут через пару вагонов приятели объявились звали
«Авиация» стыдливо тупила глазки.
Ну-ну Григорий отнёс поведение юных политруков на счёт их ночного «положения риз» и снисходительно хмыкнул.
В общем, в Читу приехал в купейном одиночестве и самом пасмурном настроении. Хотел было зайти в ресторан на вокзале, пропустить пару рюмок, но увидел знакомого на перроне, а «зацепиться языками» не имел ни малейшего желания. Свернул в сторону и подался от вокзала вверх. Хотя через квартал таки не утерпел, повернул на Калининскую и быстрыми шагами устремился к давно облюбованной рюмочной, где и принял стакан беленькой под бутерброд с килькой. Сразу и мороз отступил, и ноги согрелись в форсистых хромачах, совершенно не рассчитанных на забайкальские температуры в декабре. Подумав, Григорий хватил ещё стакашок, который, как ластиком, стёр все вагонные перипетии. Подмигнув напоследок знакомой буфетчице, разливающей пиво по кружкам и беленькую по стопкам, вышел наконец на улицу, попыхивая папиросой.
Уже совершенно стемнело, когда добрался до квартиры. Вернее, комнаты, которую снимал у пожилой четы в добротной бревенчатой пятистенке на Новых местах.
Света не зажигал. Как прошёл через сени и кухоньку, ничего не ответив хозяйке на её предложение выпить чайку, так и уселся на койку, лишь шинель сбросил на стул да стянул сапоги. Упёршись пятками в стылую портяночью бязь, курил папиросу за папиросой. На придавившем к ночи морозе хмель выветрился, вернув взамен тягостные размышления о вагонных разговорах. Хозяева за тонкой перегородкой уже легли, часы прокуковали полночь, а потом и ещё раз кукукнули, сон к Григорию не шёл. Но потом, отогрев ноги и окончательно разомлев от тепла, стянул гимнастёрку, бриджи и ткнулся затылком в подушку.
Проснулся от звяканья вёдер и тёплого запаха парёнки хозяйка для поросят готовила корм. Встал с заскрипевшей койки, резкими движениями размял основательно затёкшее тело. Сбросив гимнастёрку, вышел в сени. Там окончательно пришёл в себя, щедро плеснув в лицо и на грудь ледяной воды. Решение уже созрело: «Кто первым доложил тот и прав!»
Повеселев, вернулся в дом. Перешучиваясь с хозяйкой, побрился, с аппетитом сжевал две увесистые ватрушки с черёмухой, выпил густого чаю с молоком. По утренней темноте скорым шагом отправился в управление.
В кабинете, уже усевшись за стол и положив перед собой чистые листы бумаги, глянул на часы: до планёрного совещания у начальника отдела оставалось поболе часа.
Аккуратно вывел в правом верхнем углу листа: «Секретарю парткома ВКП(б) УНКВД по ЧО тов. Зиновьеву П. В.». С заявлением управился аккурат к совещанию. Сцепил исписанные листки скрепкой, сунул в папку, с которой ходил на совещания, и выскочил в коридор. Надо же лоб в лоб со старшим лейтенантом Зиновьевым!
Пал Василич! Здравия желаю! Как раз вот хотел к вам в партком с заявлением по личному делу. Я могу вам передать, засуетился, раскрывая папку, а после планёрного совещания зайду.
Это уже не ко мне, отводя руку Кусмарцева с листками, грустно улыбнулся Зиновьев. Теперь у нас новый секретарь Новиков, прямой твой начальник
Эва как протянул Григорий. И недели не отсутствовал, а уж такие перемены
То ли ещё будет
Так, а вы куда?
По месту службы в свой особый. Так что теперь к Новикову кивнул Зиновьев и повернулся к лестнице на первый этаж, застёгивая тугие пуговицы шинели.
Лейтенант госбезопасности Новиков прибыл в Читу из Иваново в октябре 1937 года. Хорхорин «выписал» в свою команду, он же и предложил избрать Новикова освобождённым секретарём парткома, но сохранил за ним и должность заместителя начальника 4-го отдела на отдел навалилась основная нагрузка по исполнению оперприказов по кулакам, «харбинцам», «иностранцам», а в чекистском парткоме какой вал работы бумажки для проформы.
Прежнего секретаря парткома, старшего лейтенанта госбезопасности П. В. Зиновьева-Зейского вернули в Особый отдел НКВД по Забайкальскому военному округу. Не вписался Павел Васильевич в хорхоринское окружение, хотя и одним с Хорхориным постановлением ЦИК СССР «за образцовое и самоотверженное выполнение важнейших правительственных заданий» был 19 декабря 1937 года награждён орденом «Знак Почёта» (Хорхорин получил орден Ленина). Больно смелый открыто осуждал методы физического воздействия на арестованных, позже, в июне 1938 года, даже обратился с письмом об этом к замнаркому внутренних дел! (Хорхорин запросит разрешения руководства НКВД на арест Зиновьева, а не получив такового, даст команду сфабриковать на него «компру». Это сработает в октябре 1939 года Зиновьева уволят с формулировкой «за невозможностью дальнейшего использования на работе в ГУГБ».)
Врачёва не было, вёл планёрное совещание Новиков, безразлично кивнувший, когда Григорий доложил по форме о возвращении из краткосрочного отпуска. Заседали недолго, тема одна: ускорить передачу дел арестованных на тройку. Но Григорий успел переписать первый лист заявления в партком. Когда сотрудники отдела разошлись по своим рабочим местам, Григорий задержался в кабинете Новикова.
Иван Михайлович, я тут к вам по партийному вопросу
Слушаю, Кусмарцев, с вежливой улыбочкой источая внимание, отозвался секретарь парткома. Улыбочка эта особенно становилась заметной из-за чуть кривоватого разреза губ и резко контрастирующего с нею взгляда глаза Новикова жили отдельной жизнью, всегда ровно мерцая каким-то безжизненным тёмно-зелёным светом, который ничего не выражал и не отражал, взгляд словно проходил сквозь человека, не задерживаясь.
Вот, я тут с заявлением
Новиков внимательно и долго читал написанное, чуть заметно шевеля губами и покашливая. Дочитав, поднялся из-за стола, неторопливо подошёл к окну, долго смотрел в широкую щель между гардинами. Потом, не поворачивая головы, сказал с жёсткой расстановкой:
Перед партией, Кусмарцев, скрывать ничего нельзя. Всю душу надо раздеть. До последней клеточки. А коммунисту-чекисту вдвойне. Резко повернулся к Григорию и ледяным тоном закончил: Политруки, говоришь, подозрительные и политически незрелые попались? А знаешь ли ты, что они ещё вчера, с поезда прямиком, прибыли в Особый отдел ЗабВО: так, мол, и так ответственный работник УНКВД всю ночь пьянствует в поезде и открыто ведёт контрреволюционные разговоры!
Новиков шагнул к Григорию вплотную, носом втянул воздух.
От тебя же до сих пор разит, чекист-коммунист Кусмарцев!
Да я
Головка ты от грубо выругался сквозь стиснутые зубы секретарь парткома. Что?! Вылезла гниль? Разберёмся! Иди пока
Уже у дверей догнало брошенное в спину:
Отвечать, Кусмарцев, в любом случае придётся. Стой! Кру-гом!
Снова подошёл вплотную и прошипел:
И не вздумай догонять своих вагонных собутыльников Оба обратно в Иркутск отправлены. С ними там займутся. А с тобой здесь Иди и думай, как до жизни такой докатился
Товарищ секретарь парткома! Да кому поверили?! Врут эти молокососы! Я всю жизнь за советскую власть! Банды громил, сам контру в расход пускал! Какие контрреволюционные разговоры?! Наоборот, я им о бдительности
Идите, Кусмарцев!
Нет, ну почему каким-то армейским соплякам вера?! Это же они про германских псов-наймитов Тухачевского с Якиром, а я им
Я сказал идите! Куда и вежливая улыбочка подевалась у главного управленческого партийца.
Григорий резко развернулся на каблуках и толкнул тяжёлые двери, задыхаясь от злобы. «Бл! Не зря ещё в поезде кошки на душе закребли Не подвело чекистское чутьё!»
Минула неделя. И Кусмарцев успокоился. К высокому начальству не вызывали, Новиков тоже не дёргал. И чего страхов себе нагородил? Всё правильно кто он и кто эти пацаны-летуны. Интересно, а чего им отломилось? Да уж по головке не погладят стукачню сопленосую