Время покажет, прозвучал пространный ответ, после чего голос ведьмы понизился почти до шёпота. Лейза просила сказать, что должна была так поступить. Не вини её.
Микен не ответил. Бросил на Таирию ещё один презрительный взгляд и покинул шатёр, потому что не хотел больше думать о Лейзе, говорить о ней и надеяться на то, что когда-нибудь она откажется от своего клана ради любви. Она предала его и поэтому не заслуживала, чтобы о ней думали.
Вернувшись в мастерскую, Мик обнаружил там спокойно беседующих Хьюдрика и Гленду. Он не понимал, как можно сохранять спокойствие, когда вокруг творится такое. Ну ладно стервозные ведьмы со своими отвратительными традициями, но Хью! Да, какой-то план действий нужен, но ведь время-то уходит. Маркус, возможно, уже мёртв эта мысль разрывала сердце Микенора не меньше, чем вероломство Лейзы.
Я ухожу, сообщил он Хьюдрику.
Куда? нахмурился старый командир.
Какая разница? В столицу, возможно. Попробую узнать, что с Маркусом. Или наконец-то воспользуюсь щедрым подарком короля и на собственном клочке земли построю бордель, в котором все шлюхи будут рыжими. Здесь я не останусь.
Тебя убьют сразу же, как только ты перейдёшь магическую границу, с невозмутимым видом сообщила ему Гленда. Отсутствие Веи в святилище должно оставаться тайной, поэтому у меллеорских воинов приказ живым никого отсюда не выпускать.
Я уйду через горы, там нет стражи, упрямо заявил Микен, пристегнул к поясу ножны и потребовал у ведьмы: Выпусти меня.
Мик, остынь, попытался образумить его Хьюдрик.
Тщетно. Обманутым воином руководили гнев, обида и разочарование. В другой ситуации старик и сам настоял бы на том, чтобы его боевого товарища отпустили на все четыре стороны, но в сложившихся обстоятельствах это было опасно для самого Микенора.
Мы не гости здесь, Микен, ответила на требование ведьма. У нас было соглашение с Наэном и предыдущими королями Меллеории. Нам разрешали посещать святилище в обмен на простые магические услуги, а теперь королевства нет как такового, и все договорённости утратили силу. Мы такие же пленницы здесь, как и ты, и я не стану нарушать приказ нового короля, прости. За магическую стену никто не выйдет.
И ваша Верховная Мать будет на это смотреть сквозь пальцы? удивлённо вскинул брови Мик. Вы же подданные Аукероста. Отправь ей какое-нибудь магическое послание, и пусть она потребует, чтобы
Мы не подданные Аукероста, покачала головой Гленда. Клан Дочерей Краонгры никогда не приносил клятвы верности королям. Мы сами по себе. Никому не подчиняемся, но и никто не встанет на нашу защиту. Даже те угодья, на которых стоит дом клана, Аукеросту не принадлежат.
Клан Дочерей Краонгры? переспросил Хьюдрик. Не Меллео?
Меллео была всего лишь одной из Верховных Матерей тысячу лет назад, а клан существует уже более двух тысячелетий, пояснила ведьма. Ты же знаешь, что к колдунам везде по-разному относятся. В Аукеросте их всегда уважали, поэтому клан жил тихо и незаметно, пока Меллео не повела лучших дочерей на верную смерть. Её поступок стал подвигом, а общине досталось название, за которым можно было скрывать истинную цель нашего существования. До Меллео нас из-за цвета глаз и любви к природе называли хедейрами. Теперь называют меллеорскими ведьмами. Клан всегда был независимым, и короли в наши дела не совались. Не сунется и нынешний, потому что не захочет портить отношения с Сеаркатой.
А как же войско? недоверчиво уточнил Микенор. Ваши воины носят цвета Аукероста.
Мы купили год их службы для того, чтобы показать величие нашего клана. Чары верности тоже наложены на один год. Через три месяца этот срок истечёт, и воины вернутся в Аукерост. Одно из условий их службы нам не нарушать мир с королевствами. Мы не можем использовать этих воинов против армий Сеаркаты или Меллеории.
То есть меллеорские ведьмы это просто жалкая семейка трусливых рыжих ведьм, слухи о могуществе которых раздуты точно так же, как вы на пустом месте раздували величие Души золотого дракона, сделал вывод Микен. А раньше нельзя было сказать, что ваши песни о защите для Веи не более, чем красивая сказка?
Люди верят тому, что видят и слышат, нисколько не обиделась на его оскорбительный тон Гленда. Они видят магическую стену и войско, готовое защищать тех, кто за этой стеной находится. Слышат о том, что сила Души золотого дракона с каждым днём возрастает. Этого достаточно, чтобы держать их на расстоянии, пока не проявится истинное предназначение дара Души.
Вы и нас кормили ложью, как это ни прискорбно, поморщился Хьюдрик. Если бы Маркус знал, как обстоят дела на самом деле, он уже давно увёз бы Вею отсюда. Зачем она вам? Чего вы от неё ждёте?
Чего ждём? Гленда на несколько мгновений замолчала, а потом тяжело вздохнула и призналась: Я не знаю, чего мы ждём. Микен, сядь, пожалуйста, и выслушай то, что я сейчас расскажу. Больше двух тысяч лет об этом знали только женщины нашего клана, и я не уверена, что Верховная Мать одобрит такое решение, но, кажется, пришло время впустить в эту историю мужчин, потому что мы и правда не всесильны. Вея не может использовать магию, потому что на неё надели ошейник, пропитанный кровью драконьих проводников, но кьорвиги боготворят её. Если она поведёт их против Сеаркаты, чтобы вернуть Маркуса, Верховная Мать поднимет всех ведьм против вольного народа. Начнётся война, которая никому не нужна. Сядь, воин. Я буду говорить долго.
Снова легенды? скривился Микенор, но всё-таки сел.
Нет. В этот раз чистая правда.
* * *
Великим Богам, живущим в Небесных Храмах Даар, нет дела до простых смертных. Им нравится создавать новые миры и новых существ, а если результат не оправдывает ожидания, то всё, что было создано, уничтожается или остаётся забытым. Много тысячелетий назад совсем ещё юная богиня Иллиара Даар создала Сальсирию, в которую впустила магию и множество самых разных существ, в том числе и своих любимцев драконов. Драконы были магической ошибкой, кровожадными чудовищами, и наставники Иллиары требовали, чтобы она их уничтожила, но девочке нравилось то, что получилось, и она отстояла право на существование этого вида с одним условием ни в каких других мирах этих тварей не будет.
Теперь Сальсирией называется всего лишь большая обитаемая земля к северо-востоку от островных королевств, но тогда островов ещё и в помине не было. Был один огромный материк, принадлежавший драконам, и океан вокруг него. Этот мир считался ущербным, и Иллиаре полагалось продолжить своё обучение на создании других миров, а этот оставить в качестве бесперспективной игрушки. Но она любила свою Сальсирию так, как маленькая девочка может любить самую красивую куклу. Она захотела впустить в этот мир людей, чтобы он стал более живым.
Это было ошибкой. Сначала люди боялись драконов, поклонялись им, приносили жертвы, как богам, но потом научились убивать крылатых чудовищ. Иллиара отвлеклась от своей игрушки совсем ненадолго, как ей казалось, но в Небесных Храмах время течёт по-другому, и в следующий раз, когда взор Богини вернулся к Сальсирии, драконов здесь уже почти всех истребили. Гибель последнего Иллиара видела собственными глазами. Она прокляла убийцу и весь его род, но не уничтожила ставший скучным без драконов мир, а столетиями наблюдала за тем, как мужчины рода Хараган страдают от её проклятия. Иллиара обрекла их на ужасную муку Хараганы обязаны были иметь наследников, иначе погибла бы вся Сальсирия, но в каждом поколении на свет появлялись только дочери и всего один мальчик, а матери этих детей умирали в родах. Этим мужчинам нельзя было любить, потому что проклятие отнимало у них любимых, как когда-то их предок отнял жизнь у последнего дракона.
Три тысячелетия назад Нэйджел Хараган случайно нашёл способ победить это проклятие. Великая Богиня проявила милость к нему и его потомкам, но забрала у Сальсирии всю магию, потому что видела, что люди не способны использовать её во благо. Драконов она тоже больше не создавала, а мир подарила своей дочери Краонгре как игрушку.
Время шло, Краонгра росла, а Сальсирия быстро разрушалась без магии, с помощью которой была создана. Океан поглощал сушу, и за пять столетий от большого материка практически ничего не осталось. Здесь было четыре больших королевства: Иллиафия, Сазалиния, Хейнорм и Тсалитан. Теперь есть только острова, самый большой из которых сохранил название мира, но утративших былое величие королевств там осталось всего три Сазалиния прекратила своё существование.
Краонгра пришла в ужас, когда увидела, что подарок матери превращается в безжизненную лужу. Она вновь вдохнула в Сальсирию магию, чтобы сохранить хотя бы то, что осталось, и за это была наказана. Иллиара изгнала дочь из Небесных Храмов Даар, превратила её в золотого дракона и посулила прощение только в том случае, если люди в Сальсирии при наличии магии научатся жить в мире. Богиня знала, что это невозможно, потому что на собственном опыте убедилась в неспособности людей мирно жить в принципе эти разумные существа даже в безмагических мирах благополучно разрушали всё, что было создано богами и природой.
Золотая драконья чешуя погубила Краонгру. Юная Богиня пыталась вразумить людей и помирить народы, которые не смогли объединиться даже во время потопа, но её не слушали. Дракон чудовище. Животное. Золотая чешуя драгоценность. Людей мало интересовала, чья душа заточена в смертную плоть под сияющей шкурой. Краонгру не слушали, но преследовали, чтобы убить. По иронии судьбы она нашла защиту у самого воинственного и кровожадного племени у кьорвигов.
Магия, которую юная Богиня даровала Сальсирии, обошла вольный народ стороной. Дети кьорвигов рождались без способностей даже от союзов с очень сильными колдунами. Дикое племя не чтило чужие законы, подчинялось только собственным вождям и не желало жить иначе. Смысл их жизни заключался в выживании и в том, чтобы при этом сохранить свободу и независимость. Остров Сеар, где жили кьорвиги, был плохо защищён. Чтобы обеспечить себе более безопасное убежище, Краонгра создала свирепых существ по своему подобию драконов. Красные, чёрные, жемчужные речные и серые земляные великое множество. Драконы защищали земли вольного народа от вторжения с моря, а самих кьорвигов не трогали, поэтому дикари начали почитать чудовищ как богов.
Но это для Краонгры было бегством, а не путём к прощению. Для того, чтобы вернуться в Небесные Храмы Даар, ей нужен был мир между всеми народами Сальсирии. Островные королевства не ссорились между собой, предпочитая взаимовыгодное сотрудничество, но кьорвиги не менялись, и Богиня увидела своё спасение в том, чтобы изменить образ жизни этих людей. Она начала искать причины, по которым вольный народ отказывался от мира с другими островами и собственного развития. Причина нашлась только одна отсутствие магии. В королевствах с помощью магических сил возводились целые города, а кьорвиги не могли даже огонь магией разжечь, чтобы согреться. Краонгра решила, что ими движет зависть, и захотела это исправить.
Она пыталась одарить способностями мужчин и женщин вольного народа, но их души не принимали этот дар, потому что были прокляты оракулами Тсалитана. Проклятие оракула это судьба, спорить с которой даже боги не в силах, поэтому Краонгра пошла другим путём она одарила девушку-рабыню, которая не принадлежала к вольному народу. И не способностями к магии одарила, поскольку их нельзя было передать по наследству, а умением получать магическую силу извне это особая сила, присущая только Великим Богам. Дар сохранялся даже в том случае, если его носительница рожала дитя от кьорвига, но передавался он только девочкам.
Вольный народ мог возвыситься за счёт зеленоглазых ведьм, но мужчины не оценили эту возможность по достоинству. Они увидели способности одарённой рабыни и услышали, что её дочери будут такими же могущественными, но пропустили мимо ушей предназначение этого дара. Первая Дочь Краонгры успела дать своим мучителям лишь одно дитя, а после этого её силу использовали в одном из набегов. Её убили сами же кьорвиги.
Краонгра поняла, что её наказанию не будет конца, поскольку люди неисправимы. Она забрала у кьорвигов наследницу своего дара и спрятала малышку на острове Дайтан, где в маленьком королевстве Аукерост к колдунам относились уважительно. После этого разочарованная Богиня больше людям на глаза не показывалась. Утратив её контроль, драконы перегрызлись за территорию и разлетелись по всей Сальсирии. Кьорвиги чтили их всех, а теперь уважительно относятся только к тем, кто не склонился перед людьми. Вольный народ продолжает жить так, как жил больше двух тысячелетий назад, потому что изменить свой образ жизни не сможет никогда.
* * *
В этом заключается суть проклятия оракулов, хотя адресовано оно не кьорвигам, пояснила Гленда. В Тсалитане испокон времён процветали работорговля и разврат, и это многим не нравилось. Было время, когда правители других королевств пытались положить конец рабству, за что и поплатились. Вольный народ это наказание всем королям за вмешательство в чужие дела. Так оракулы хотели показать, что законная торговля рабами куда привлекательнее грабежей и насилия.
То есть кьорвиги не всегда были дикарями? уточнил Хьюдрик.
До проклятия Сеар был процветающей провинцией Сазалинии, последовал ответ. Это было ещё до того, как Великая Богиня Иллиара Даар забрала у Сальсирии магию. Культура, искусство, письменность всё было. А потом всё это в одночасье исчезло. Жители Сеара озверели, перессорились друг с другом, потом начали нападать на соседние провинции. Вы заметили, что их не становится меньше, хотя они гибнут тысячами? Это потому, что на смену каждому погибшему кьорвигу приходит новый воин из какого-нибудь королевства. Численность этого народа не менялась тысячелетиями. Люди сами идут к ним якобы за свободой, но это происходит не добровольно их тянет проклятие. И тогда тоже так было. Войско Сазалинии уничтожало взбесившихся подданных, но потом солдаты этого же войска уходили к вольному народу и начинали нападать на своих прежних друзей. Когда начался потоп, Сазалиния уже пала. Кьорвиги пошли дальше, в другие королевства. Их не останавливают ни море, ни голод, ни бесконечная вражда, и это не закончится. Проклятие снять нельзя.
И короли островных королевств об этом знают, догадался Микенор.
Конечно, знают, подтвердила ведьма. Королевствам нужно как-то жить, поэтому приходится обороняться. Народ пребывает в блаженном неведении, иначе все давно сбежали бы в Тсалитан, с которым кьорвиги не воюют. Мы тоже не знали. И не узнали бы, если бы Верховная Мать не начала снова выворачивать предназначение нашей силы наизнанку. В клане этой информацией по традиции располагали только она и хранительница истории. Лейза рассказала нам всё только потому, что не желает уничтожения клана, а сегодня ночью она попросила поставить в известность и вас, чтобы вы понимали всю серьёзность ситуации.
Я пока ничего не понимаю, признался Хьюдрик.
Всё просто, грустно улыбнулась Гленда. Мы не знаем, зачем Краонгра оставила свою силу людям. Она могла забрать её, но не забрала. Мы понятия не имеем, для чего ей сейчас понадобилась Вея. Эта девушка не имеет ценности для людей, но она зачем-то нужна богине. По сути, мы не понимаем даже своего собственного предназначения, но оно точно заключается не в том, чтобы уничтожить кьорвигов. Идёмте, я вам кое-что покажу.