Следующими по рангу кандидатами на поездку к детворе могли быть только посол США в Москве Аверелл Гарриман и его коллега из Великобритании сэр Арчибальд Джон Кларк Керр. Последние были лишены возможности перепоручить выполнение миссии кому-либо из своих заместителей, так как указание навестить русских детей получили лично от Рузвельта и Черчилля.
Сталин в очередной раз доказал, что является непревзойденным режиссером-постановщиком политических спектаклей со шпионскими мизансценами. В Ялте он сыграл еще одну победную партию (нет-нет, речь идет не о результатах Крымской конференции они всем известны), в которой он манипулировал президентом Соединенных Штатов и премьер-министром Великобритании, как проходными фигурами.
«Троянский конь» в американском стане
Кортеж машин с иностранными гостями, возглавляемый громадным черным «хорьхом» Лаврентия Берии, въехал на территорию Артека и медленно двинулся к дружине «Сталинские соколята», где должна была состояться встреча послов с пионерами. Было много музыки, улыбок и, несмотря на зиму, букетов свежесрезанных роз, доставленных военным самолетом из Сухуми.
Охрану осуществляли два батальона офицеров НКВД, переодетых пионервожатыми.
Под конец торжественной встречи Аверелл Гарриман передал пионерам подарок правительства Соединенных Штатов чек на десять тысяч долларов. Сэр Арчибальд Керр на 5 тысяч фунтов стерлингов. В это время оркестр грянул американский гимн «Звездное знамя», и хор настоящих пионеров запел его на английском языке.
Гарримана прошибла слеза. В тот же миг четверо пионеров внесли огромный, сверкающий лаком, деревянный герб Соединенных Штатов Америки. Под бурные аплодисменты директор Артека вручил послу паспорт-сертификат герба, подписанный Всесоюзным старостой Михаилом Ивановичем Калининым.
Валентин Бережков, личный переводчик Сталина, переводил иностранцам содержание сертификата: сандал, самшит, секвойя, слоновая пальма, парротия персидская, красное и черное дерево, черная ольха из этих ценнейших пород был выполнен герб.
Потерявший от восторга дар речи Гарриман, едва ли не первый раз в своей дипломатической практике, сказал то, что думал:
«Куда мне его девать?.. Где держать?.. Я же глаз от него не могу оторвать!»
Бережков-«Михайлов», накануне вечером получивший инструктаж от Лаврентия Берии, будто невзначай, заметил:
«Да повесьте у себя в рабочем кабинете Англичане умрут от зависти», это уже было сказано вполголоса, чтобы не расслышал сэр Арчибальд Керр.
Так в феврале 1945 года «Златоуст», обрамленный гербом Соединенных Штатов, благополучно оказался на сверхсекретном этаже здания американского посольства в Москве.
Операция наших контрразведчиков под кодовым названием «ИСПОВЕДЬ» по прослушиванию совещаний, проводимых послами, началась. Послами? Да! «Златоуст» отработал восемь лет, пережив четверых послов: Аверелла Гарримана, Уолтера Смита, Алана Кирка и Джорджа Кеннана.
Примечательно, что каждый вновь назначенный глава американской дипломатической миссии в Москве стремился полностью от чернильного прибора и пресс-папье до паркета на полу поменять интерьер доставшегося от предшественника кабинета. Несменяемым в помещении оставался только герб. Его художественное совершенство действовало гипнотически на американских дипломатов даже шторы на окнах и мебель подбирались в тон цветовой гамме герба!
Похищение «Златоуста»
К концу 1952 года в Вашингтоне возникли подозрения, что советские дипломаты, контрагенты американского посла, еще не сев за стол переговоров, досконально знают всё о позиции американской стороны. Но где, черт подери, искать «протечку»?!
Применив «детектор лжи», допросили ближайшее окружение посла. Безрезультатно! Тогда подозрение пало на кабинет главы дипломатической миссии в Москве, и шеф ЦРУ Уолтер Беделл Смит отрядил в Союз военно-транспортный самолет с лучшими технарями-чистильщиками на борту.
Потратив три дня в бесплодных поисках, они решили провести эксперимент. Расположившись в кабинете посла Джорджа Кеннана и настроив привезенную с собой поисковую аппаратуру, они велели ему диктовать текст лже-депеши в Госдеп.
Чудо-микрофон при звуке голоса автоматически активизировался, и стрелки приборов указали направление поиска: герб! Он тут же был сброшен со стены и разбит кувалдой в щепы. Среди них тускло поблескивала какая-то пластина
Сияя от восторга, командированные цэрэушники с особым тщанием упаковали остатки геральдического символа американской свободы в водонепроницаемые мешки и, отказавшись от обеда, умчались на аэродром.
По свидетельству американских дипломатов, очевидцев событий, вслед за разгромом герба и обнаружением «Златоуста», у посла начались приступы паранойи. Уподобившись фэбээровской ищейке, Джордж Кеннан ночами прятался в бильярдной, что рядом с его рабочим кабинетом, поджидая русских лазутчиков, надеясь поймать их за установкой новых «жучков».
Вместо эпилога
«Златоуст» продолжал жить своей особой жизнью. После обнаружения его в гербе американцы и англичане попытались сделать с него копию. Работы по изготовлению аналога советского «жучка» американцами проводились в секретной лаборатории в Нидерландах под кодовым названием «Удобный стул». Одновременно английская контрразведка проводила свои исследования, зашифрованные как «Сатир».
Англичане продвинулись в исследованиях дальше, чем американцы, но так и не сумели до конца разгадать тайну генератора, излучающего микроволны, возбуждающие пластины-резонаторы «Златоуста». Английский микрофон мог функционировать лишь на удалении всего 30 ярдов, в то время как наш на расстоянии 300 метров.
Соединенные Штаты хранили в тайне унизительное для них открытие «Златоуста» в течение семи лет. Но в конце мая 1960 года, после того как мы сбили самолет-шпион U-2 с Гарри Пауэрсом на борту, Вашингтон в попытке противостоять международной критике сделал достоянием гласности факт использования нами подслушивающего устройства, внедренного аж в кабинет американского посла в Москве!
Генри Кэбот Лодж, представитель США в ООН, во время Чрезвычайной сессии показал герб, открыл его и продемонстрировал «Златоуста».
Впоследствии герб и чудо-микрофон были показаны и во время заседания Совета Безопасности ООН. Подготовленный нашими дипломатами представитель Индии в шутку попросил сделать для него копию с микрофона. Лодж смешался, и больше герб с «жучком» как позорная печать американским службам безопасности никогда не выставлялся.
В настоящее время «Златоуст» хранится в музее ЦРУ в Лэнгли.
Глава вторая. Наш человек в Адмиралтействе[4]
Контрразведчики завербовали в качестве агента сотрудника посольства Великобритании в Москве
12 апреля 1956 года необычно ранний телефонный звонок разбудил резидента КГБ в Англии Николая Борисовича Родина. Подняв трубку, генерал услышал условную фразу. Агент «Оскар Уайльд» вызывал своего оператора на экстренную встречу.
Офицер резидентуры взял Родина на борт служебного «ягуара» у его дома на Холланд Парк и, сделав «проверочный круг», высадил на Баркли-сквер.
Неспешной походкой столичного аристократа, проделывающего утренний променад, резидент двинулся вдоль книжных магазинов, то останавливаясь у витрин, то заходя внутрь якобы для ознакомления с новинками печатной продукции. Наконец он вошел в самый известный в Лондоне букинистический магазин и затерялся среди стеллажей.
Место, во всех отношениях идеальное для проведения конспиративных встреч с агентурой, стоя по разные стороны книжной полки, можно переброситься парой фраз, понятных только посвященным, принять сообщение или в книге передать инструкции.
Взволнованный вид «Оскара Уайльда» свидетельствовал, что произошло нечто запредельное.
Непредвиденное противодействие
«Оскар Уайльд» в миру Уильям Джон Кристофер Вассал, родился в Англии в семье священника. Окончив в 1941 году частную школу в Хэрроу, он некоторое время служил в банке, затем работал в Ад лтействе так в Англии именуется министерство военно-морских сил, откуда в 1954 году был направлен в посольство Великобритании в Москве. Несмотря на скромную должность, Вассал имел неограниченный доступ к секретным документам всего военно-морского атташата.
В условиях холодной войны, боязни подвохов со стороны КГБ жизнь Вассала в Москве была такой же пресной, как и всех других иностранцев, пока он не попал в поле зрения Комитета госбезопасности.
Выйти на него сотрудникам английского отдела Второго главка (центральный орган контрразведки Союза ССР), разрабатывавшим дипломатов, помог некто Феликс, москвич, командированный в посольство Великобритании в Москве Управлением по обслуживанию дипломатического корпуса и состоявший на технической должности.
Выполняя наше задание по изучению новых сотрудников посольства, Феликс подружился с Вассалом и тут же распознал в нем пассивного гомосексуалиста, ибо сам нередко разнообразил свой досуг порочными забавами с малолетними извращенцами.
Через некоторое время Феликс вывел англичанина в «свет», приобщил к изысканной кухне московских ресторанов «Арагви» и «Армения» и познакомил со своим другом Натаном, активным гомосексуалистом.
С Натаном жизнь Джона приобрела особую пикантность, которой ему так не хватало всё время пребывания в чужой стране.
Друзья гуляли в ресторанах и на квартирах у матерых «голубых», где менялись партнерами так же легко, как опорожняли ящики шампанского всё было оплачено и освящено высшим руководством советской контрразведки, более того, всё снималось фотокамерами.
Вокруг медоносного цветка вился рой ненасытных шмелей секретных помощников КГБ, наполняя соты файлы ведомства информацией, которую предполагалось использовать в час «Ч», когда будет отыгран первый акт. Час пробил, но
Совершенно непредвиденное противодействие привлечению иностранца к негласному сотрудничеству начальник английского отдела Второго главка встретил в лице новоиспеченного главы КГБ при СМ СССР генерал-полковника Серова.
Фронтовик-рубака Иван Серов в 1954 году стал первым председателем Комитета госбезопасности при Совете Министров СССР благодаря дружбе с восходящей звездой на советском политическом небосклоне Никитой Хрущёвым. Последний на опыте своего бывшего друга и соратника Лаврентия Берии знал, какая мощь сосредоточена в руках одного человека, отвечающего за государственную безопасность. И плевать, что его умственные способности на уровне сержанта-сверхсрочника, главное свой в доску!
Один из первых циркуляров Серова категорически запрещал привлекать женщин для оперативной работы в КГБ. Их разрешалось использовать в качестве приманки и лишь иногда для вербовки других женщин. Но не более того.
Можно представить, каково было его предубеждение против «голубых», если даже женщин он рассматривал как ущербную материю. Генерал буквально впадал в истерику при упоминании о гомосексуалистах, которых в те времена именовали не так элегантно, как сегодня. Самый веский аргумент горе-председателя звучал так: «Мне только педерастов не хватает в моем ведомстве!»
Потребовалось несколько месяцев титанических усилий, чтобы убедить горе-председателя в целесообразности привлечения Вассала к негласному сотрудничеству ввиду его неограниченных возможностей по добыванию оперативно значимой информации.
Пытаясь склонить Серова к принятию своей точки зрения, начальник Второго главка генерал-лейтенант Олег Михайлович Грибанов, поднаторевший в вербовочных делах, ссылался на исторические примеры.
Вспомнил действовавшего под руководством разведки Генерального штаба царской армии секретаря российского посольства в Лондоне С.А. Козелл-Поклевского. Именно благодаря его усилиям и «голубой» дружбе с английским королем Эдуардом VII состоялось заключение англо-российского соглашения в августе 1907 года, нормализовавшее все связи между двумя державами. До подписания договора отношения России с Англией были довольно натянутыми, если не сказать враждебными.
Не забыл Грибанов упомянуть и полковника Рёдля, в течение ряда лет передававшего России сверхсекретные сведения о военных приготовлениях Австро-Венгерской империи, и Манасевича-Мануйлова, главу парижской резидентуры Охранного отделения, причастного к формированию агентурной сети в ряде стран Западной Европы.
Даже ссылки на открытия ученых-естествоиспытателей, доказавших, что гомосексуалистами, как и левшами, люди рождаются, а не становятся по причине империалистического образа жизни, на Серова не действовали.
Ситуацию удалось переломить лишь после того, как Грибанов намекнул Серову о возможном назначении англичанина в штат разведывательного управления министерства военно-морских сил Великобритании по возвращении на родину.
Вербовка «в лоб»
Вербовку «в лоб» проводил лично генерал-лейтенант Грибанов. Искусный «охотник за головами», он выступал сразу в трех ипостасях: сценариста, режиссера-постановщика и исполнителя партии.
Не тратя времени, Грибанов показал Вассалу фотографии, на которых тот был запечатлен со своими партнерами, мягко выражаясь, в неожиданных ракурсах. Предупредил, что все материалы могут быть переданы английской службе безопасности.
Но и это еще не всё. Фото могут случайно оказаться в почтовом ящике матери, если Джон не согласится сотрудничать с самой гуманной в мире организацией, чьи сотрудники известны чистотой своих рук, горячими сердцами и холодными головами.
Генерал Грибанов несколько переборщил в своих стараниях подавить волю эстетствующего гомосексуалиста после беседы Вассал был настолько морально раздавлен, что чуть было не пустил себе пулю в лоб из табельного оружия.
Вторым после самоубийства им рассматривался вариант явки с повинной к послу.
Вот тут-то и появился на авансцене отошедший было в тень Феликс.
Выслушав приятеля, он посоветовал не драматизировать ситуацию, ибо жизнь прекрасна, а самое плохое в ней то, что она проходит. Ничего страшного не случится, если Вассал войдет в контакт с органами, разумеется, не для того, чтобы заниматься шпионажем, да еще и против горячо любимой родины. К тому же ему скоро уезжать, зачем омрачать последние месяцы?
Вслед за этим в кабинете Вассала раздался звонок, и знакомый голос предложил встретиться за бутылкой вина, поболтать о жизни. Иностранец приглашение принял.
На последующих встречах генерал Грибанов и сменившие его офицеры-агентуристы умело сняли горькое послевкусие, оставшееся от первой встречи, сыграли на самолюбии, внушив Вассалу мысль, что его мнение по вопросам международной политики может представлять даже бо́льшую ценность, нежели мнение военного атташе или даже посла.
Рюмка за рюмкой, мнение за мнением и новые знакомые становились всё приятнее и ближе.