Ничего себе, что это она как кенгуру скачет? теперь Тоня уже держала безумную кошку одной рукой за шкирку, а другой за задние лапы. Эти кошки, что, все такие бешеные?
Да это нормально, сказала я, завязывая попону на пушистой спинке, у кошек после наркоза всегда идёт стадия возбуждения. Они могут дрожать, метаться, куда-то стремиться и при этом ничего не соображают. Мозги чуть позже встанут на место. Я надела кошке попону и унесла буйного пациента в переноску отдыхать. А однажды я видела кота, которого после кастрации положили в клетку. Другие ползали, как улитки по дну, и смотрели осоловелыми глазами, а этот точно безумный был на каждый шорох реагировал. И знаешь, что он делал?
Что? Тоня удивленно смотрела на меня. Бился головой о стену?
Да, почти. Только не о стену, а об решётку. А клетка то железная. Так он себе всю морду в кровь разбил. Из носа уже пузыри кровавые, а он снова и снова Немного отойдёт и со всей дури бах мордой в прутья, и ещё раз, и ещё. Как будто специально убиться хочет. От рук шарахается и еще сильнее буянит.
И что же вы с ним сделали?
Да ничего особенного, просто накрыли клетку большим пододеяльником, чтобы отгородить от внешнего мира. Кот постепенно успокоился. Вот и скажи, как мне одной работать, без помощника?
А почему вам ассистента до сих пор не найдут?
Так ему же платить придется. Бесплатно ведь никто работать не будет. А денег в приюте, сама понимаешь, нет. И даже если появятся, то есть дела поважнее: собакам иногда на корм не хватает. Так что помощник это роскошь.
Да уж, соглашается Тоня, безденежье наша вечная проблема.
***
Я уже помыла инструменты, когда ко мне подошла девочка. До этого я видела, как она приходила гулять с собаками, на летних каникулах таких желающих много приходит.
Радостные собаки мчатся со всех ног, высунув языки, а девочки-волонтёры трепыхаются на конце поводков, как бантики на ветру. Чтобы затормозить, им иногда приходится хвататься за деревья, благо лес начинается от самых ворот приюта.
И вот передо мной вырастает девочка, на вид лет шестнадцати, в руках поводок, на поясе сумка для лакомства явно гуляла с собачкой.
Анна Николаевна, здравствуйте. Можно мне прийти к вам посмотреть на операцию? несмело произнесла она и запнулась.
Ты точно уверена, что хочешь этого? Операция это не аттракцион и не шоу для каждого желающего. На экскурсию я никого не беру.
Но девочка не ушла и, переминаясь с ноги на ногу, продолжала.
Просто я хочу стать ветеринарным врачом. Я могла бы вам помогать.
А вот это уже совсем другое дело, подумала я, помощник мне очень нужен. Больше не придётся выходить во двор и орать во весь голос: «Люди! Ау, кто-нибудь! Подержите мне кошку для укола!»
Хорошо, приходи. Сначала посмотришь, а если не испугаешься, то будешь помогать, я скажу, что надо делать, ответила я девочке.
Спасибо! Я завтра утром обязательно приду, обрадовалась моя будущая помощница и убежала с подружкой.
На следующий день Карина с самого утра ждала меня возле кабинета.
Ну что ж, заходи, пригласила я её в свой закуток. Это в крупных ветеринарных клиниках есть просторная стерильная операционная. А у меня просто комнатка три на три метра. Обычный небольшой пункт стерилизации даже не пункт, а пунктик.
В этой комнатке умещаются стеллажи с лекарствами, инструментами, бинтами, стерильными салфетками, нитками для шитья. В одном углу шкаф с документами, в другом центрифуга, в третьем холодильник с вакцинами. А самое почетное место, в центре, занимает операционный стол. Вокруг него можно пройти лишь бочком. Даже не пройти, а протиснуться.
Карина встала около стола.
Ты стой и смотри, сказала я ей, крови не боишься?
Нет, осторожно ответила Карина.
Самое главное, в обморок не падай, а то мне некогда будет тебя откачивать. Не брошу же я кошку на столе.
Нет-нет, всё хорошо. Карина судорожно качнула головой.
Во время операции моя несчастная помощница была похожа на стойкого оловянного солдатика такая же молчаливая и напряжённая. Она стояла по стойке смирно, не шевелилась и, похоже, иногда забывала дышать.
Я краем глаза следила за ней.
Всё нормально? Не страшно? Не душно, голова не кружится, не тошнит? Я заметила, что Карина немного побледнела.
Можно я немножко посижу? чуть слышно ответила она.
Так, всё понятно, быстро на свежий воздух! Выйди и сядь в тень, подыши на ветерке!
Но Карина почему-то не торопилась выполнять мои указания. Она села на стул позади меня и не двигалась. Тогда я быстро накрыла операционную рану у кошки салфеткой и подхватила девушку под руку.
Пойдем!
Карина шла очень медленно, еле переставляя непослушные ноги и всем весом опираясь на меня. Я вывела её за порог и усадила на стул, а сама резво поскакала за нашатырём. Смочила ватку и сунула отважной девочке под нос нюхай. Смотрю, а лицо у Карины белое-белое и губы тоже белые. И глаза закрыты.
Эй, ты тут, с нами? Я легонько похлопала её по руке.
Да-да, всё хорошо, еле слышно, одними губами, ответило будущее светило ветеринарной хирургии.
Девочки, принесите крепкий сладкий чай! крикнула я дежурным и, оставив своего ассистента на их попечении, бегом вернулась в операционную.
Кошка сладко спала, как медведь в зимней берлоге. Она не шевелилась, не сопела, было видно лишь, как равномерно двигалась грудная клетка в такт дыханию.
Я спокойно закончила операцию. Как же хорошо работать одной. Никто не стоит у тебя над душой, никто не отвлекает, не надо ни за кем следить. Работай себе спокойно, режь да зашивай. Благодать.
Положив кошку в переноску, я вышла на улицу. Карина сидела на стуле, склонив голову к коленям и обхватив её руками.
Ну, как дела? спросила я бодрым голосом.
Карина больше не хочет становиться ветеринаром, ответила её подружка, которая сидела на соседнем стуле.
Вот как? Точно больше не хочешь быть ветеринарным врачом? уточнила я у главной героини дня.
Карина ничего не ответила, лишь отрицательно помотала головой. А я подумала, что, может, и слава богу. Лучше сразу определиться и понять, твоё это или не твоё. Хуже, если понимание приходит после окончания института. А пока есть время подыскать себе другую профессию.
Однако история имела продолжение. Через несколько дней упрямая девочка Карина снова пришла ко мне в кабинет.
Я подумала, что погорячилась. Накрутила себе в голове. Возьмите меня к себе, разрешите попробовать ещё раз.
Да, если у человека есть призвание, оно толкает его по выбранному пути, и нет ни малейшего шанса сойти в сторону. Никакие трудности не будут преградой. Ты просто идёшь в своём направлении и даже не задумываешься, что можно как-то по другому.
Мы с Кариной договорились, что она пока не будет смотреть на операцию, а станет помогать мне иначе: подержит кошку для укола, привяжет ей лапки, помоет инструменты, наберёт лекарство. И Карина с удовольствием принялась за работу. Вид крови на инструментах после операции её не смущал, это уже был хороший знак. А чуть позже она научилась делать уколы внутримышечные, подкожные и даже внутривенные.
Во время операций она не смотрела на операционную рану, а нежно общалась с кошкой или собакой, поддерживала голову, уговаривала потерпеть. Удивительное сочетание любви к животным и тяги к лечению.
На самом деле, чтобы быть хорошим ветеринарным врачом, не обязательно любить животных. Можно быть преданным своей профессии, любить ветеринарию как науку и быть отличным специалистом в своей области, принося этим огромную пользу всему живому. Больше скажу: чрезмерная любовь к животным может только помешать. Сиюминутно врач приносит страдание беззащитному существу, ведь уколы и операции это всегда больно. Да, ты делашь это ради спасения жизни, но непосредственно сейчас кошка или собака до ужаса тебя боится. Кроме любви к животным, надо иметь огромный запас мужества, особенно в сфере хирургии. Во время операции у меня на столе не кошка Мурка и не собака Жучка, которые требуют сочувствия к своей нелегкой доле, а просто пациенты и хирургическая задача, которую я должна выполнить. Если что-то пойдёт не так, я не кинусь утешать беднягу, а буду действовать решительно и с холодной головой. Именно тогда я смогу остановить кровотечение, правильно наложить лигатуру, ввести нужный препарат для стабилизации давления.
Надо уметь отключать свою любовь и не смешивать её с лечебным процессом. Если человек этому не научится, он так и останется просто любителем животных и врачом не станет.
Без хирургии в ветеринарии делать нечего. Если «человеческий» врач может выбрать узкую специализацию, то ветеринарный обязан уметь обработать и зашить рану, сделать простую операцию, принять срочные роды. А значит, надо как минимум не бояться крови. Страх при виде крови это врождённая реакция, преодолеть её сложно. Сначала у человека поднимается кровяное давление, чаще бьётся сердце: активизируется работа симпатической нервной системы. В противовес ей начинает работать парасимпатическая нервная система: сердечный ритм сокращается, сосуды расширяются, а если парасимпатика «перестарается», то кровь застаивается в нижней части тела и головному мозгу не хватает кислорода. Кружится голова, звенит в ушах, перед глазами летают мушки, всё как в тумане, на лбу выступает холодный липкий пот, сильная слабость. Бабах человек в обмороке. В горизонтальном положении кровь до мозга доходит проще и быстрее, кислорода и питания хватает: природой всё предусмотрено.
Если вы боитесь вида чужой крови, то никому не причините вреда. Миролюбие нужное качество для сохранения человечества как вида. Только вот хирургом вам не стать.
Анна Николаевна, а вы от вида крови никогда не падали в обморок? спросила Карина, пока мы привязывали кошачьи лапы перед операцией.
Нет, никогда. Я даже не помню, когда первый раз присутствовала при операции и впервые увидела чужую кровь. Видимо, это не произвело на меня слишком сильного впечатления. Вот металлический стук инструментов до сих пор завораживает. Операция для меня всё еще некое таинство, хотя я работаю врачом без малого двадцать пять лет.
Карина ещё долго мне помогала. Приходила на выходных и каникулах, ассистировала на операциях. Вид крови её больше не пугал. Она стала моим самым надёжным и незаменимым помощником. А потом поступила в ветеринарный институт и сейчас усиленно грызёт гранит науки. Буду рада, если она придёт ко мне на практику, я многому смогу её научить. И с удовольствием поработаю с толковым ассистентом. Такой без напоминаний всё подготовит к операции, не забыв положить нужные инструменты; он знает ход операции, предугадывает действия хирурга и и сам подаёт зажим, ножницы или салфетку; не стоит над душой, заглядывая врачу через плечо и дыша на ухо, не задаёт глупых вопросов в трудный момент. Хороший ассистент собран, не паникует и в непредвиденной ситуации точно и чётко выполнит указания хирурга. И ничего не перепутает.
Один день из жизни ветеринарного врача
Хотите узнать, как проходит мой обычный рабочий день? Тогда пойдёмте со мной, я вам всё покажу и расскажу.
Приезжаю я на работу утром, и сегодня первым делом поднимаюсь на второй этаж к кошкам: накануне вечером волонтёры ловили очередную беременную дикарку.
Я захожу в комнату под названием «карантин» туда мы помещаем всех вновь прибывших. Кошка, за которой я пришла, сидит в клетке и всех боится. Она вжалась в угол, напряглась и исподлобья смотрит на меня немигающим взглядом. Она явно считает меня врагом, и в чём-то она права: не по своей доброй воле она оказалась здесь. А я ещё тяну к ней руки и хочу сделать что-то явно недоброе.
Как брать и фиксировать диких кошек, которые впадают в панику от прикосновения рук и бьются в истерике, защищая свою жизнь, я расскажу в другой раз. Это отдельное умение, которое я оттачивала годами. А пока сажаю дикарку в переноску и спускаюсь на первый этаж в свой кабинет.
На улице сталкиваюсь с дежурными.
Как дела, как обстановка, все живы-здоровы? спрашиваю я их.
Всё хорошо, только у Малыша повязка сползла, у Лоя дырка в боку и Лабра почему-то грустная и не ест, посыпался на меня поток новостей.
Ладно, поняла, чуть позже всех посмотрю.
Сначала я всегда делаю операции: это самая чистая часть работы. И только потом веду осмотр и лечение больных животных.
Вот и сейчас я приступила к операции. Кошка была на последних сроках беременности, с огромным пузом, похожим на мячик. Мы с дежурными аккуратно завернули её в полотенце, я сделала ей укол в вену, и она заснула. После операции кошка уменьшилась наполовину.
Проснулась она легко и быстро, я отнесла ее обратно в клетку отдыхать. Она уже почти пришла в себя, и я не беспокоилась за ее состояние. Пришла пора мыть инструменты и убирать их на хранение, других операций на сегодня не запланировано.
Ну что ж, теперь можно приняться за осмотр собак. Первым привели Молчуна. Он живет на «квадратах» огороженных бетонными стенами небольших площадках.
Молчун где-то зацепился ногой и разрезал себе кожу в области плюсны: порез небольшой, но довольно глубокий. Несколько дней назад я зашила рану и сверху наложила повязку. Если он не будет разлизывать швы, то всё заживет примерно за неделю.
Но Молчун не такой! Он очень активный, суетливый, энергичный пес. Сейчас его перевели в дом и посадили в отдельную комнатку. Там ему совсем нечем заняться, и он откровенно скучает, точнее, находит себе занятие разгрызает повязку. Ему уже надели защитный воротник на голову, но он всё равно достаёт до ноги.
Вот и сейчас почти полностью разгрыз бинт. Я обработала швы перекисью водорода и забрызгала защитным антисептическим алюмиспреем. Забинтовала свежим бинтом и строго наказала Молчуну больше не трогать ногу.
Следующий пациент Лой, старый толстый пес с вечно больным глазом. Дежурные увидели у него на боку кровь. На этом месте у него была небольшая папиллома, которую я рекомендовала не трогать: у старых собак часто вырастают множественные папилломы по всему телу, и они не причиняют им неудобства.
Теперь же папилломы у Лоя нет, лишь гладкое место и красное пятно. Куда же она делась? Видимо, он её съел и зализал ранку вот вам и красное пятно. Мне ничего не остается, как обработать больное место и назначить антибиотики, чтобы остановить воспаление. Дальше будем наблюдать за Лоем, с ним часто случаются разные неприятности.
На очереди Лабра. Эта чёрная собака внешне очень похожа на лабрадора. Недолго думая её так и назвали Лабра. Она живёт в доме, у всех на виду, в самых лучших условиях, потому что категорически не выносит других собак, просто терпеть их не может. Сегодня она почему-то решила стать грустной и отказалась от своей порции корма. При осмотре я не выявила никаких отклонений. Слизистые розовые, выделений нигде нет, ран тоже нет, ни поноса, ни рвоты, температура нормальная, рот чистый, живот безболезненный.
Тогда я говорю:
Так, Лабра, что происходит? Ты точно не хочешь кушать? А если я тебе предложу другую еду, повкуснее?
Беру баночку паштета, открываю и подношу ей под нос. Собака как учуяла «консерву», так вцепилась в банку зубами! Еле отобрали, чтобы в миску положить. К Лабре сразу вернулся аппетит. Она съела весь паштет и пошла закусывать своим кормом.
Что с ней было, почему она плохо себя чувствовала, пока осталось для нас загадкой. Будем наблюдать. Главное, чтобы собака не голодала. Не обеспечить питание пациента значит уморить его голодом.
Ну что ж, с собаками покончено, у дежурных жалоб больше нет, пора идти к кошкам. Там своё отдельное царство.
Сначала захожу в комнату со здоровыми кошками. Некоторые сразу убегают, другие, наоборот, трутся о ноги, мурлычут, настырно лезут на руки. Многие просто лежат на своих полках и с высоты надменно наблюдают за происходящим.
Самая проблемная комната изолятор. Сейчас в одной клетке живёт двухмесячный котёнок. Эту маленькую трёхцветную кошечку нашли в городе на газоне, она лежала под кустом и не двигалась. Мы назвали её Поночкой такая она миниатюрная, нежная и худенькая. При осмотре я обнаружила у неё гематому на животе, между задними лапками.